Серьезно?

На площадке достаточно шума. Крики, громкие просьбы дать пас, иногда проскальзывали даже ругательства. Любое неудачное движение могло вызвать волну вздохов, любая идеальная выполненная комбинация могла послужить толчком для целого взрыва эмоций. Это все въедалось мозг, царапало мысли. Мешало соображать. Это не давало покоя. На площадке было достаточно шума. Что же, так считал Кагеяма. Как обычно, стоя на своей позиции, он показывал просто чудеса безграничной выдержки. Медленно строил из своих мыслей карточный домик. Дама крести — следующий пас нужно сделать особенно точным, валет черви — у него что-то не то сегодня с подачей, есть несколько вариантов, как можно все исправить. И все это было идеально в его голове. Только в его голове. Шестерка на девятку. Восемь. Девять. Комбинации сыплются огромными наборами. И вдруг все вздрагивает. От одного. Единственного. Выкрика. Он сшибает карточный домик из удачных мыслей, давит своим раздражающим воздействием прямо на черепную коробку Кагеямы. И парень сжимает зубы, потому что видит чужую улыбку. Довольную, радостную. Она явно никогда не погаснет. Рыжая макушка болталась из стороны в сторону, носилась по всей площадке, ему нужно было сделать выговор за то, что он умудряется передать мяч через сетку, а потом перебежать где-то снизу, что-то громко крича. Он атакует, перебегает на другую половину поля, пока игроки принимают мяч, а потом снова бьет. Кагеяма перестает давать ему пасы, и, как результат, слышит новую волну недовольных выкриков в свою сторону, явно приукрашенных парочкой глупых оскорблений, что-то в стиле Хинаты, Тобио понятия не имел, он ведь практически не слушал. Шесть карточных домиков в хлам. Все где-то на дне его измученного сознания. И все за один чертов день. Спасибо следует сказать только крикам этого рыжего полоумного, который опять, перебегая на другое поле, вдруг споткнулся обо что-то на ровном месте и полетел носом в пол, и все это произошло в опасной близости от Кагеямы. Нет, это все произошло настолько близко, что он чуть не получил по лицу, когда Хината вдруг начал махать руками при падении. Это все рушилось. К черту комбинации, здесь у нас ненормальный придурок, который делает ошибку за ошибкой. Работает хуже всех. И где эти попытки хоть что-то исправить? Где его вечные стремления идти вперед, где его раздражающие амбиции? Все портит. Все, к чему ни прикоснется. Отличное решение на сегодня, Хината. Тобио аплодировал стоя. И что-то внутри связующего трескалось по швам. Он смотрел на то, как улыбается виновник того, что все его нервные клетки сейчас дергаются в конвульсиях. Смотрел и недоумевал, что же внутри него самого сейчас хрустит, надламываясь. Нет, вариантов было не так много, на самом деле. Терпение, самообладание, что там еще? Нет, серьезно, еще немного. И он не выдержит. Кагеяма снова погрузился в свои мысли. Он не отключался от игры. Он снова складывал карточный домик. Быстрая четверка. Валет в очках. Лепит себе «короля» поверх девятки и поджимает губы, дав еще один пас. Пятерка со стороны рвется в бой. И рыжая десятка сшибает всю конструкцию с ноги. Одним своим только присутствием. Он кричит Кагеяме почти в ухо. Почти. И тот почему-то в этот раз уверен, что хруста не было слышно. Где-то внутри. Разве что снаружи, он хрустнул костяшками пальцев, из-за чего Хината тут же скривился. Отлично. Не нравится? Замечательно. Кагеяма решил, что может делать это вечно, наблюдая за тем, как чужое лицо прячется за маленькими ладошками, а язык вытягивается из рта в подобии гримасы. Средний палец. Указательный. Хрустнули суставы мизинца. Получай, тупица. За каждый твой крик. Почти в ухо. Не расслабляйся, это не все, есть еще другая рука. Это было не все, на что он способен, нет. Кагеяма только готовился начать тираду. Разогревался. Он совершенно не кипишил, что чаша его терпения вот-вот переполнится. Нет, совсем. Его это не волновало. Он спокойно готовился к всплеску эмоций. Еще одна словесная перепалка с Хинатой. Кто бы мог подумать, что придется так легко пойти у него на поводу. Забыть на секунду обо всем, что было в течение прошедших часов на тренировке, когда связующий думал, что он, кажется, совсем даже не против свернуть кое-кому шею. Теперь можно успокоиться. Фактически, его добили. Теоретически, ему еще есть, чем ответить. А в жуткой реальности он готовит свой коронный ход. Хотел покричать, Хината? Отлично. Остается надеяться, что ты порвешь свою глотку безнадежными стараниями. Кагеяма все понял. У кого-то просто не осталось выхода, и он готовит ловушку. Кривой пас, но идеально выполненный прыжок. Рыжая макушка где-то над головой самого Кагеямы, и он успевает уловить чьи-то смешки, прежде чем Хината со всего размаху влетает в сетку и не успевает среагировать должным образом. Вообще никак. Цепляется за неё руками, ноги секунду или даже меньше болтаются в воздухе, он что-то буркает перед фееричным падением прямо на задницу с громким хлопком. Площадка взрывается смехом. Сетка все еще дрожит. И взгляд. Этот удивленный взгляд, направленный прямо на Кагеяму. Рыжая макушка в еще большем беспорядке, чем обычно. Но Тобио доволен. Да, он таки доволен. Смотрит сверху-вниз, как обычно, на приставучего нахмурившегося паренька, держит в руках мяч, прикатившийся к нему. Да, как обычно, только теперь отрыв между ними еще больше. Это добавляет ухмылке связующего чуть больше злорадства, и в то же время, Хината вдруг вспыхивает. — Какого рожна?! — он даже не собирается подниматься с пола. Поджимает губы, потому что приложился достаточно сильно. Терпел боль ради такого напыщенного лица? — Ты дал кривой пас! — Нет, это ты просто криво прыгнул, — только и говорит Кагеяма. Да, он был вполне готов к тому, что может снова начаться тирада. Можно сказать даже больше — он готовился к ней. Был готов отчитать парня за каждую ошибку, что тот сегодня сделал. Ладно, сделал, черт с ним. За каждую, что он не заметил. Но все идет не по плану. Совсем малость. Хината не разрывает глотку криками. Рассчитывает каждое слово. И это подбешивает Тобио, откровенно говоря. Он смотрит на парня, выжидая. Понятия не имеет, что в его глазах теперь огромными буквами светится вызов. Азарт. А вот Хината легко замечает это, как резкий удар по затылку. Просыпается, кажется. — В следующий раз смотри, куда пасуешь! — чертыхается, наконец поднимаясь с пола. Потирает бок. — Я не виноват, что ты прыгаешь прямо на сетку, балбес, — Кагеяма фыркает. — Прыгаю прямо на сетку, значит? — Хината подходит ближе. Нужно сделать шаг назад. Делай шаг назад. Эта рыжая растрепанная хреновина в опасной близости. И, кажется, она готова взорваться. Шаг назад. Назад. Тобио стоит на месте. — Вообще не буду прыгать. Давай-давай, все на тебе. Мне плевать, могу постоять вот здесь в стороне, подождать, пока ты вспомнишь, как нормально давать пас. — Твои проблемы, что ты не можешь их принимать. — Опять за свое? Ты издеваешься? Ты третью атаку запарываешь. Шаг назад. Он необходим, как никогда, потому что Хината прет вперед. Танака фыркает где-то в стороне. Асахи только машет руками, просит передать мяч, но связующий все еще держит его в руках, намереваясь продолжать спор. Нужно отойти в сторону, всего то, чтобы это остановить. Этого будет достаточно. — Три атаки, — Кагеяма делает шаг навстречу хмурому и явно недовольному ситуацией, игроку. — Они были выполнены. Какого ты городишь, собственно? — Недостаточно хорошо. — Ты забил. Принес очки. — Недостаточно. Хорошо, — Хината прищуривается. — Может поцапаетесь в следующий раз? У нас игра на этой неделе, — со стороны голос капитана. Он не действует, как нужно. Недостаточно угрозы. Недостаточно веских причин, чтобы прервать месть. Кагеяма знал, чем он может ответить. Он знал, как сегодня можно довести Хинату, как можно уйти победителем. — Целый день… — Хината! — предупреждающий выкрик со стороны, но он отлетает куда-то в сторону. Парень только прикусил щеку с внутренней стороны, когда снова услышал, как его зовут товарищи по команде. Его рот быстро распахнулся, и он затараторил с новой силой. — Целый день ты меня раздражаешь. Лишь бы подставить. Хватит портить всем настроение своей вечно всем недовольной наглой рожей. На нервы только действуешь. Целый день ты взглядом молнии мечешь, и каждая в меня. Вот скажи, что я сегодня не так сделал? Не слишком идеально принимаю твои подставные пасы? Что на этот раз? Есть хоть какая-то причина сегодня? Я понимаю, вчера. От меня тебе мячом прилетело, да. У тебя всегда есть причины, всегда есть веский повод на меня злиться. Но не сегодня. Сегодня его просто нет. — Да откуда ты можешь знать? — Кагеяма понимает, что нужно было сделать шаг назад. Все же нужно было. Осознание только сейчас в голову ударяет, но что можно сделать? У него куда-то подевались все козыри. Все разлетелись по сторонам. Волнение дышит в спину. Тобио отпихивает его в сторону и хмурится так, как будто все под контролем. — Я? — Хината вдруг ткнул пальцем в грудь парня напротив. — Я это чувствую. Признай хоть раз, высокая ты истеричная су… Он не успевает договорить. В губы упирается чужая теплая кожа. На площадке тишина. И даже не потому, что Хината наконец молчит. Скорее всего из-за причины, по которой он молчит. Его карие глаза широко распахнуты, как и темные синие напротив. Только вот в одном взгляде искреннее недоумение, а в другом намек на панику и нотки утихшего раздражения. Ладонь Кагеямы прижимается к губам Хинаты. Он серьезно это сделал. Нет, он серьезно просто вот так вот закрыл ему рот? Парень смотрит на свои длинные пальцы, касающиеся чужого подбородка, губ. Вслушивается в тишину. Ну да, он определенно это сделал. Горячее прерывистое дыхание обжигает бок ладони. — Заткнись, — почти по слогам выговаривает Кагеяма. Это все, что он мог из себя выдавить. Нужен был новый план. Просто отвечать на любую резкость? Теперь как-то нужно выпутаться из того, что произошло. Он не ожидал этого, хорошо. Не ожидал настолько бурного всплеска эмоций. Он просто не видел причин, из-за которых у Хинаты может действительно лопнуть терпение, и он вдруг перейдет все дозволенные границы. Обойдет все ходы, которые запланировал парень для того, чтобы выйти из спора победителем и таким образом отомстить за все свои сожженные в огне раздражения нервы. — Парни… — опять голос со стороны. Лишний. — Тебе нужно научиться вовремя затыкаться, тупица, — он и не замечает, как вдруг срывается на шепот, наклоняясь ближе. Не замечает, как и тот момент, когда вдруг в глазах напротив блеснуло осознание происходящего. Нужно было что-то посерьезнее, чтобы он обратил на это внимание. И он свое получает. Быстро и неожиданно. Ладонь вдруг как будто обожгли. Кагеяма одергивает руку, уставившись на Хинату, который выглядит сейчас еще более напыщенно, чем обычно. Кулаки трясутся, и он может быть даже не против пустить их в ход. Эта серьезность даже удивляет. Связующий трет свою ладонь о форму, мнет кожу пальцами, чувствует, что она влажная. Бросает осторожный взгляд и замечает след от чужих зубов. Поднимает голову и рвет рыжую макушку в пыль одним только взглядом. — Ты серьезно это сделал? — А ты серьезно закрыл мне рот ладонью? — Тупица, какого… — Парни! Если не хотите сидеть на скамейке запасных, быть может успокоитесь? Какого черта вы тут раздули из целого ничего? — голос капитана теперь встревает поперек слов, которые застревают в горле. Поэтому Кагеяма и не говорит. Поэтому он просто молча запускает мяч в лицо Хинате.

***

Напряжение повисло над ними. Оно дышит в их затылки так, словно готовит большой-большой сюрприз. Кагеяма почти неосознанно сует руки в карманы и поджимает губы. В этот раз волнение увидело грозную решительность в его взгляде и, кажется, решило отступить. Кому-то подобного настроя явно недоставало. Кого-то вообще явно недоставало. — Где Хината? — голос Дайчи бьет под дых. Танака ходит кругами, из угла в угол. Кагеяма непроизвольно следит за ним взглядом. Это раздражает. Да, это серьезно может раздражать, но все еще не настолько, насколько это делает крик рыжего паренька, которого сейчас, как хорошо, поблизости не было. Тобио хотя бы дышал полной грудью. — Какого хрена? У нас игра, а он опять пропал, — Танака даже не скрывает того, что он явно не доволен ситуацией. — Ты же его знаешь, должен скоро подойти. Ему наверняка стало нехорошо, — Сугавара растягивается в виноватой улыбке, как будто из-за него прямо сейчас где-то там Хината сгибается в три погибели от очередного рвотного позыва. Блеф, кстати говоря. Просто волнение сдавливает ребра, и он не может этому противиться. А Кагеяма здесь. Стоит и откровенно не понимает, почему все пялятся на него. Почему Танака так изогнул брови, и даже в его взгляде блестит ожидание. Нет, чего они все хотят? — Да ладно вам, — только и протягивает он, когда неловкое молчание начинает мешать. — Я не собираюсь никуда идти… — Приведи его сюда. — Почему я? — Кагеяма только-только начинает возмущаться, как Танака срывается с места и пихает его в сторону. Куда-то туда, к туалетам. Нет, он серьезно? Парень оборачивается к остальным из команды, но они выглядят теперь немного получше. В их глазах даже может поменьше беспокойства стало. Ну да, отлично, а ему-то что делать? Вот так просто идти сейчас за тем, с кем он поссорился этим утром в автобусе? Отлично. Кагеяма чуть не спотыкается об собственную ногу, налетая на дверь. Танака натягивает улыбочку где-то позади, но лучше не становится. Хлопает его по спине, подбадривая. Определенно не становится. Парень тяжело вздыхает. Придется думать немного в другом ключе. Перевернуть все с ног на голову и посмотреть на ситуацию под другим углом. Кто, если не он? Больше никто и не пойдет. Нет, не так. Больше никого заставлять и не будут. Парень закрывает дверь мужского туалета и тут же поджимает губы, сразу наткнувшись взглядом на рыжую макушку. Хината стоял напротив зеркала, наклонив голову и уперевшись ладонями в раковину. Настолько сильно вжимался, что даже костяшки побелели. Видно было, что коленки тряслись. Тобио только усмехнулся, благодаря высшие силы, что у него так сильно волнение не выражается. Ему хотя бы не срывает крышу. — Ты идешь? Там все ждут тебя, — выдавливает из себя Кагеяма, после чего хмурится. Видимо, ответа не последует. Неужели он действительно настолько ребенок, что будет сейчас просто молчать, зная, что за ним пришли? И не кто-то, а сам Тобио Кагеяма. Замечательно. Брюнет качает головой, тяжело вздыхая. Молчание ему ответ. — Слушай, если ты все еще дуешься из-за того, что было в автобусе, то отлично, продолжай в том же духе, если хочешь завалить игру и… — Я её завалю, — тихий шепот, который Кагеяма так и не расслышал. Хината даже не шелохнулся. — Чего? — Я все равно все завалю, — парень вдруг отлипает от раковины. Буквально через силу отдирает свои ладони и упирает их в бока. Лицо искажено гримасой. Видимо, ему все еще плохо. Кагеяма закатывает глаза. — Отличный настрой, молодец. — Я серьезно. У меня такое ощущение, как будто я точно что-то сделаю не так. И это мешается с диким желанием порвать всех, уехать отсюда с победой. Меня тошнит. — Меня бы тоже тошнило от твоей вечной рожи в зеркале, — успевает подколоть Кагеяма, но это ускользает куда-то в тишину с противным свистом. — В чем проблема? Почему… — Ты слишком много говоришь, — Тобио чувствует, как нарастает напряжение в воздухе между ними, когда Хината начинает постепенно сокращать расстояние. Опасная близость, слишком, слишком. Назад. Нужно опять сделать шаг назад, всего-то. Кто знает, может как раз сейчас ему приспичит продемонстрировать содержимое своего желудка. Прямо здесь. Прямо сейчас. Кагеяма стоит на месте. А Хината делает еще один шаг навстречу. — Я не знаю, как это объяснить. У меня все внутренности наружу выворачивает просто, и… — Подожди, ты серьезно не в обиде за то, что было в автобусе? — Какая к черту разница? У нас игра, а я не могу успокоиться, — только и буркает Хината, после чего качает головой. — Мы отрабатывали с тобой одну атаку, другую. Скажи, ты ведь тоже считаешь, что чего-то не хватает? Эти парни из другой команды, они такие высокие! Мне придется пробивать их блок, и я не знаю, будет ли достаточно силы. Можно попробовать то, что мы не так часто использовали. Или то, что мы вообще не прорабатывали. Я думал об этом, но потом так всплыло в голове… Может быть ты будешь не готов… И он болтал и болтал. Язык не уставал. Кагеяма только и мог пялиться на то, как открывается и закрывается рот напротив. Вслушиваться в слова и находить в них какую-то там суть он попросту не видел смысла. Он-то думал… А тут все понятно. Ясно, как день. Нужна просто пауза. Обычная передышка. Ровные вдохи. Один-три. Десять. И Кагеяма делает шаг вперед. — …А потом когда я атаковал, все пошло вообще не под тем углом. Они высокие, они увидят. Нет, они точно увидят. Ты понимаешь, нам нужно что-нибудь сов… И он замолкает. Как и тогда. Кагеяма прижимает ладонь к его рту и смотрит с ноткой агрессии. Она расщепляет нежность, обугливает её края, и парень стыдливо прячет её куда-то в глубину своего подсознания. Хината как и в первый раз вылупил глаза. Уставился в открытую, не веря тому, что видит и чувствует. И снова это теплое дыхание сквозь пальцы. Чужие глаза блестят. Правильно. Вот так правильно Хината, дыши. Еще раз. И еще. Нужно передохнуть. Просто нужно передохнуть, совсем чуть-чуть. Позволь себе. Влага. Больше влаги, и Кагеяма вздрагивает, понимая, что чужой язык упирается в его ладонь. Как будто током прошибает мигом. Совсем мягко, касается кожи только кончиком. Пару секунд. Капля упрямости, и пальцы Хинаты подергиваются, Тобио замечает это краем глаза. Нет, он уверен на все сто процентов, что у него даже волосы на голове дыбом встали. Прищуривается, чувствуя даже какой-то напор. Как только прикосновение становится еще более влажным, мигом одергивает руку. Рефлекторно. Пялится на приоткрытый рот Хинаты с недоумением. Смотрит на собственную руку. Тянет её к кофте. Вытирает. — Ты серьезно это сделал? — А ты серьезно опять пихнул свои ладони мне в лицо? — Нас ждут. Ты как? Как будто ничего не было. Совсем ничего. Не заметил. Это почему-то отзывается тягучей обидой где-то внутри, но Кагеяма научился закрывать глаза на такое. Давно научился. — Легче, — Хината поджимает губы, словно что-то ударило ему прямо в голову резко и неожиданно. Нет, как он думал, это совсем не из-за Кагеямы. Не в том смысле, только если. Он помог, потому что знал, что может дать возможность успокоиться. Показал, как все работает. Просто кое-кто оказался немного любопытным. Самую малость, и он уже приходит в себя. Именно поэтому Кагеяма ждет. Именно поэтому он считает каждый выдох Хинаты.

***

Он швыряет вещи в сумку. Чуть не сломал молнию олимпийки, с такими эмоциями он застегнул её. Был готов плеваться желчью. Демонстрировать все её ценнейшие запасы. Вылить всю её на одного единственного человека, компания которого отдавалась ноющей болью где-то в печенках. Именно там он уже и сидел. Осталось только посчитать, как долго. Рыжий блеск мелькает где-то позади. Кагеяма думал, что тот будет собирать вещи с не меньшим остервенением, будучи в полной готовности вспыхнуть в любой момент. Но нет. Они одни в раздевалке. За дверью пустой зал. Уже несколько часов как опустевший, если быть точным. Вылизанный. Идеально вычищенный. Большое наказание, и Кагеяма не был точно уверен, сможет ли он завтра находиться там. Он успел возненавидеть каждый квадратный метр за такой промежуток времени. Успех. Спасибо, Хината. Сегодня ты превзошел самого себя. Это наказание, так щедро поделенное на двоих, было самой настоящей мечтой. Больше же нам мечтать не о чем. Глупость какая. — Извини. Одно слово. Шесть букв влетают в затылок Кагеямы, каждая по очереди, и каждая отдается звоном в ушах. Нет, ни за что не оборачиваться. Черта с два. Не в этот раз. Есть проблемы поважнее. Всегда будут. Стоять на месте. Выйти. Просто уйти отсюда, даже дверью не хлопая. Пусть мучается. Пусть ответом ему будет целое ничего. Но что-то рвется наружу. Противно пихает парня в бок. Пинает в спину. Канючит на ухо. Он забывает на секунду, что на это все можно просто закрыть глаза. Кагеяма поворачивается. Вскидывает брови, наткнувшись на откровенно виноватый взгляд. На эту красноту. Хината же весь горит, начиная с огненно-рыжей макушки, и заканчивая шеей. Его уши пылали, но он не смотрел куда-то в пол. Наоборот. Уставился на Кагеяму, словно ждал чего-то. Он ведь не позволит так просто уйти, не так ли? Немой вопрос повис в воздухе. — Ты тупица. — Бывает, — парень пожимает плечами. — А ты полнейший придурок. Самая большая идиотина, которую я только встречал. Но я хочу извиниться. — Здорово. — Издеваешься? — Хината поджимает губы. Не верит собственным ушам. Сердце отплясывает чечетку на ребрах. — Ты же выиграл. Кагеяма убирает пальцы с дверной ручки. Скрещивает руки на груди. Этот взгляд заставляет Хинату говорить дальше, и он действительно открывает рот, чтобы добавить пару слов. Он совсем не против. Останавливаться ему сейчас ни к чему. — Замечательно. Так же холодно, как и несколько секунд назад. Это ударяет в барабанные перепонки Хинаты, и он начинает хмуриться. Тобио только фыркает. — Да какого хрена… я же признал… Твоя взяла, прав. Ты разве не об этом… — Хината, я хочу домой. Давай закругляться со всем этим. Извинения мне нужны. Мне не нужны твои оправдания. Мне даром не нужно все это дерьмо, что ты мне втираешь. Мне нужен результат. Еще больше холода. Молодец, Кагеяма, чуть-чуть увеличишь дозу, и порежешься сам. — Я просто… — Ты сегодня просто отвратителен, — откроешь рот и получишь ответ. Лучше молчать. Вообще рта не открывать. — Это же надо так… Ты хоть видел, как на тебя Даичи посмотрел? Совсем рехнулся? Ты должен понять значение слова команда. Хината, тупица, слушай внимательно. Ко-ман-да. Единый механизм. Хватит пихать свои схемы. И еще самое косячное, что меня просто убило сегодня. Хватит отвлекаться. Ты выносишь мозги теперь не только мне, но и всем окружающим? Совсем обнаглел? Давно я не видел, чтобы ты подобную хреновину выкидывал. Ты погляди, еще имеет наглость… Это как называется? Почему ты отвлекаешься? Меня в такую неловкую ситуацию еще поставить, я думал, сгорю там от стыда, когда Танака только рот открыл. Ты хоть слышал, что он сказал? Вероятно, нет, мое лицо же было инте… Он не договаривает. Все оскорбления чужие пальцы толкают обратно в глотку. Теплая ладонь прижимается к его приоткрытым губам. И Кагеяма давится тем, что он хотел сказать. — Руки убери… — он мычит прямо в чужую кожу. Выдыхает. — Хината… — И как ты это только делал? Тобио не говорит. Лишь выгибает бровь в немом вопросе. — Это же не работает. Рука мигом убирается в сторону, и Кагеяма мигом утирает рот рукавом олимпийки. Быстрее, чем он хотел. С неудовольствием отметил, что сейчас не может прочитать всю ту гамму эмоций, которая вдруг вспыхивает нехорошим огоньком в золотистых глазах напротив. — Решил заткнуть мне рот моим же способом? — Ага. И налажал. Он не работает, кажется, — парень пожимает плечами. — Досадно, да? — столько язвительности, Кагеяма сам удивился. — Да ладно. Ничего. У меня свои способы есть. — Чт… Кагеяма не успевает отстраниться. Не успевает сделать ровным счетом ничего, когда чужие пальцы вдруг с силой сжимают ткань его олимпийки. Как на счет три, слишком быстро, чтобы можно было успеть отреагировать, столкновение губами, от которого сердце делает испуганный кульбит. Он даже глаза не закрывает. Слишком мало времени. Хината буквально клюнул его в губы, но сам при этом зажмурился, это Кагеяма точно видел. — Ты серьезно сделал это? — А ты серьезно не оставил мне выбора? И все вдруг встало на свои места. Одно неловкое движение, и оно лениво ползет туда, куда следует. Пазл собран. И теперь можно прочитать всю эту неловкость. Все эти наблюдения, косые взгляды. Вся лажа, что он сегодня продемонстрировал. Первый раз на площадке за всю неделю, за которую он, кстати говоря, вообще пропустил достаточно тренировок. Причины пропусков. Лажа на подаче. Взгляд. Лажа на приеме. Еще один взгляд. Красные уши, улыбка. Неловкость, повисшая в воздухе. Воспоминания о языке, упирающемся в кожу. О влажном поцелуе, погасшем в ладони. Кусочек за кусочком. Одним движением он объясняет всю свою дурость, которой он светился последний месяц, может два. Кагеяма. Кагеяма. Тобио. Он читает свое имя в каждой чужой мысли. Сердце бухает громче на каждом теплом воспоминании. На каждом взгляде. С удивлением парень отмечает, что идеально вписывается в дыру в самом центре этого пазла. Он пялится в чужие глаза. Испуганные, вероятно, у него были точно такие же. И серьезно не находит слов. Тут просто нечего сказать. Хината пытается выдавить из себя нервный смешок. Провальная попытка, черт возьми, не делай так больше никогда. Пальцы не сразу отпускают чужую олимпийку. Сейчас главное не сделать шаг назад. Не испугать еще больше. Или сейчас главное влепить в нос кулаком со всего размаху? Быть может просто отвернуться? — А мой способ работает лучше, — и Хината выдавливает из себя улыбку. — Это все? — Что? — Надо будет болтать побольше в следующий раз, — Кагеяма вдруг ухмыляется, из-за чего Хината становится бледнее тона на два. — Ну, чтобы затыкать было сложнее. Облегченный выдох смешался со смехом. Они улыбаются. Кагеяма, потому что понял все, что должен был понять. Хината, потому что не воспринял слова брюнета всерьез. А зря. Именно поэтому Кагеяма позволил промелькнуть мысли о том, что можно поменять свои методы скорого затыкания Хинаты. Но не сейчас, так он решает. Именно поэтому он уже знает, что в следующий раз не будет затыкаться первым.