Зверополис город мечты?

      С самого детства мне было не очень легко жить, ну, оно не удивительно: всё же мы, хищники, особо-то и за граждан не считаемся. Тебе ли не знать: ты видела всё это. Так же и у нас было, разве что с одним отличием: тогда ещё мы не были так сплоченны. Мы бились за еду и кров, рвали друг друга на спор или просто на улицах, даже в древности такого не было, но что поделаешь? Недостаток еды, отсутствие помощи и жилья — это всё сделало нас даже более жестокими, чем мы были в древности, но моя мама была святой.       Честно, не могу сказать по-другому. Даже в этом аду, называемом «Волчьи угодья», она продолжала учить меня морали и взаимопомощи. Как сейчас помню её слова, что она говорила, когда мой брат приходил весь в крови с крохами еды: «Не волнуйся, Джек, это они не со злости, а от сильной боли, не надо на них злиться, надо пожалеть их, иначе ты будешь как они, и тогда это никогда не прекратится». Я это навсегда запомнил, и эти слова часто выжигали меня изнутри, когда я убил тех, из-за кого погиб мой брат. Как он погиб? Да они его сильно потрепали и оставили истекать кровью, отобрав его подарок мне. Это был мой день рождения. На самом деле, я именно тогда лишился детва, ушёл из дома, нашёл этих ублюдков, поквитался и всё, больше не возвращался. Было стыдно перед матерью. О ней заботились её знакомые, так что я за неё не переживал. Но сейчас её нет. Надеюсь, она не винила меня. Хотя не думаю, что такой ангел, как она, будет винить. Но я то не такой, я себя виню за многое: и за то, что меня не было с ней в день её смерти; и за то, что ушёл; и за то, что сделал….       Но я не собираюсь забиваться в углу и выть от боли, нет, я стараюсь искупить эту вину. Ты видела: сейчас я помогаю всем, кому только могу. Я тогда, когда ушел из дома, прожил почти год на улицах. «Волчьи угодья» — очень большое поселение, так что я мог не пересекаться со знакомыми. Но вот только я тогда не жил. Я выживал, дрался. Нет, бился. На убой просто. Видела же мои шрамы — большинство я получил именно тогда — там следы от когтей, клыков, стекла, кусков арматуры и так далее. То что я не погиб — это чудо, по-другому не скажешь. Нет, голоса я не тогда лишился, это было позже. Как ни странно, это было уже в Зверополисе. Когда я сюда перебрался, я думал, здесь будет лучше. Но нет, то же самое. Только вот гнёта больше. Я попал в один из районов для хищников, старался быть добрее ко всем, зная, что такое ад, но в первый же день меня избили толпой, забивая чем только можно, и вспороли глотку. Не случайно. Специально. С криками: «У нас и так мало еды! Нечего тут быть ещё одному голодному рту!».       Не могу сказать, что это было только плохо — я тогда встретил Лиона. Он меня спас и именно тогда он решил всё поменять. Он такой мощный мужик, в плане характера, он если чем-то задался, то это он доведёт до конца. И довёл ведь: собрал единомышленников, подлатал меня, стал карать всех буйных и помогать всем немощным; он нашёл связи и деньги, откопал ещё рабочих мест. Как? Да сам не знаю. Он маг, наверное, но это факт. Тут какое-то время была просто бойня. Газеты пестрили заголовками о том, что мы столь жестоки, что убиваем себе подобных. Да уж, для них это была потеха: нас снимали и даже ставки делали — и это травоядные! Но всё улеглось достаточно быстро — Лион умеет вести дела. Любые. Он быстро подавил всех самых буйных. Остальные решили с ним не связываться, а после он стал улучшать уровень жизни. Видела же все эти площадки для детей: обшарпанные, скрипучие, но всё же они есть. Раньше этого не было, так же как и окон, дверей, палисадников, скамеек. Да ничего не было почти, мы жили буквально в коробках! Но он сделал чудо, направив всю мою энергию куда надо. Я воровал. Да, это плохо, но зато мы смогли дать еду детям, мы смогли прекратить кровопускание, мы смогли сделать дома, в которых можно зимовать! Это был титанический труд!       Тебе не понять. Ты всю жизнь спала на уютной кровати и ела сколько тебе хочется, а мы это добывали потом, кровью и нарушением законов. Я не воровал у тех, кому плохо живётся, но как не вынести еду у зверей, которые выкидывают за день её больше, чем я ем за неделю? Вот мы и выносили у таких зажиточных всё что только можно. Потом с помощью взяток добились того, чтобы строительные компании, где работали наши братья, продавали нам материалы из-под полы. Цену они, конечно, задирали просто баснословную, но, тем не менее, мы смогли построить детям игровое поле, на котором играли во всё что только можно. Мы смогли восстановить дома, в которых осыпалось всё, в них стало можно жить. Всё это делала бригада Лиона. Он второй святой зверь в моей жизни. Если бы не он, я бы не смог даже немного загладить свою вину перед матерью. Я уверен, что она гордится мною, глядя на меня с небес. Я уверен, что она на небесах — такие как она не могут попасть никуда кроме как в рай. Всё, что ты видела, хоть какую-то инфраструктуру мы делали сами, причём это сделалось за 5 лет, всего-то. Просто со свалки мы сделали район, в который уже не заезжает никто. Раньше тут ездили машины, выкидывали мусор, но сейчас такого нет. Боятся. Ещё бы, машину разберём, зверей вышвырнем, при этом покалечив.       Ты видела, что они делают с подростками, которые решат прогуляться? Помнишь, как те два полицейских издевались над молодым псом? И разговор помнишь: «А давай проверим, сколько он выдержит ударов шокером? В случае чего, скажем, что проявлял агрессию». Да уж, но мы уже можем жить, хоть как-то, а не выживать, и поэтому я ворую, поэтому я так не люблю травоядных, поэтому я тогда смог убить, это не в первый раз.       Прости, что тебе пришлось это увидеть. Не представляю, что ты перенесла, видя меня перепачканного кровью, с кусками мяса в пасти… Но ты меня тогда дотащила досюда, когда я сознание потерял, я это ценю, правда. Подойди. Я тебя обниму, я еще не могу подниматься.