Что делать, если твой классный руководитель — Сатана

Я, наскоро оттирая с пальцев кровь из носа, которая все еще продолжала течь, прижала к лицу платок и выскочила в опустевший коридор. Я опаздывала на урок. Но что хуже всего, не на какой-то там урок, а на историю. А учительнице с вычурным именем Сигизмунда Францевна было все равно на мою кровь, потому что даже всемирный потоп, случись он сейчас, не освободил бы меня от ее праведного гнева, вызванного моим опозданием. Я замерла перед дверью. Ну все, самое время помахать жизни „пока-пока”. Глубокий вдох. Я постучала и быстро заскочила в класс с баянистым писком: – Извините, можно зайти? – Проблемы? – светловолосый парень, занимающий торжественное кресло учителя, вскинул брови. – Э? – я замерла на месте, – А вы кто? Ох, и зря я это спросила, потому что судя по обрывкам фраз, различавшихся из общего поднятого моим вопросом шума, я разобрала, что это наш новый классный руководитель и по совместительству учитель истории, короче говоря, чувак вместо Францевны. И расслышав это, я выпала в каплю. Он был не то что бы молод для учителя. Нет-нет, это слишком мягко сказано. В крайнем случае студент, но это только в крайнем. Куда ему было справиться с нашим буквально неуправляемым классом, который сама Сигизмунда и то с трудом успокаивала, с ее-то нравом. Тем не менее, стоило новому учителю только взглянуть поверх голов, как все разом замолчали. И неудивительно, от его взгляда буквально пробирал конкретный такой мороз.  – Возвращаясь к вопросу об одежде, – продолжил историк с того места, где я его, очевидно, прервала, – подойди сюда, – фраза относилась ко мне. Я, ничего не понимая, осторожно приблизилась к учительскому столу.  – По-твоему, это юбка? – он указал на мою одежду. – Ээ, ну да, – кивнула я одергивая вышеназванный предмет. Да-да, знаю, что слишком короткая, но чего ко мне цепляться-то. Вон, на задней парте ванили вообще в чулках и шортах сидят. Сдавать кого-то было не в правилах класса, поэтому пришлось молчать. Я, состроив виноватую мину, уставилась в пол.  – Нет, дорогая моя, это даже юбкой назвать язык не повернется. Чтобы не было больше такого, ясно? – Ясно-ясно, – покивала я. Черт, как же некстати ржать охота, еще одноклассницы со второй парты что-то про гробовщика мне втирают, не в тему совсем, но оттого еще труднее сдержаться. – Больше не повторится. Можно мне сесть?  – И еще одно: вот, например, если я встану, смогу без всяких усилий заглянуть в вырез твоей блузки. Как это, по-твоему, называется? – Эээ, вы извращенец? Педофилия в школе? Со стороны класса послышались сдерживаемые смешки. Смеяться громко при нем боялись. Я сморозила только что такое, что тут же поняла, что мне крышка, но учитель прореагировал на удивление спокойно. – Нет, это называется слишком развязный стиль одежды. Здесь школа, между прочим, а не панель. Я нахмурилась. Унизил, так унизил. И что я ему сдалась. Ну ничего, отомщу еще, пусть не сомневается. – Повторюсь еще раз, я требую, чтобы ваш стиль одежды был официальным, не пляжным, не шлюшным и не спортивным, а именно официальным. Все услышали? И куда только ваши родители смотрят... – Уж точно не туда, куда вы, – съязвила я, потому что взбесил меня классный руководитель окончательно. На этот раз победа полностью была за мной, потому что класс таки разразился хохотом. Потом резко наступило молчание.  – Вон из класса, – отчетливо проговорил историк в наступившей тишине. – Да пока! – фыркнула я и тут же вышла за дверь. Черт, главное, чтоб он теперь классному руководителю не нажаловался. Ах да, он же сам теперь и есть классный руководитель. Ну тогда все не так  плохо, к директору он, надеюсь, не пойдет. Прямо не учитель, а настоящий дьявол. Ну точно Сатана. Когда послышался звонок на перемену, я дождалась, пока класс покинет кабинет и решительно подошла к учительскому столу. – Какие-то проблемы? – историк вопросительно изогнул бровь и закинул ноги на стол. Я даже несколько прифигела от такой наглости. Что он там про меня говорил-то? – Ээм, мне переписать надо одну работу. – Нет, – сказал как отрезал. Это он что, мне сейчас войну объявляет? – Но почему? – Мы не будем переписывать работы, так как я не вижу смысла переливать из пустого в порожнее.  – Но мне оценку исправить надо, – запротестовала я. – Хочешь исправить – жду завтра после уроков. Спрошу по любой пройденной теме. Ответ должен быть идеален. Иначе никаких исправлений, ясно? Я кивнула. Будет ему идеальный ответ. Война, значит война. Только выходя из класса, я подметила для себя, что глаза у него зеленые-зеленые, прямо до одури. Наверное, линзы носит.