Что делать, если твой классный руководитель — Сатана

Коридоров было много и все почти одинаковые, поэтому я поняла, что заблудилась, как только пару раз завернула за угол, но особенно по этому поводу не расстроилась. Надо будет – разыщут. А сейчас, надеюсь, у них хватит деликатности оставить меня наедине с собой. Безумно требовалось охладить пыл и привести в порядок мысли, иначе дышать уже становилось сложно от такой неразберихи. И не хотелось думать. Хотелось, как прежде, когда не было еще в моей жизни этих демонов, уставиться невидящим взглядом в потолок и пялиться на него до одурения. Проблемы так не решались, зато я все четче понимала, что на самом деле мне на них наплевать, и не стоит тратить кучу времени и сил, чтобы подружиться с тем, к кому не тянет, только ради того, чтоб не быть одной. Скитание по коридорам Ада тоже помогало обрести спокойствие. Наверное, оттого, что Пандемониум сам казался насквозь спокойным, в первые минуты моего прошлого визита сюда он неприятно давил прямо на самую душу, теперь же ощущение было совершенно иное. Я всем своим существом чувствовала его величие, колоссальное и абсолютно, казалось, непоколебимое. Это, скорее, восхищение вызывало. Эдакий оплот колоссального превосходства посреди выжженной огнем пустыни. Интересно было бы, кстати, на нее взглянуть. Почему-то кажется, она соответствует состоянию такой же истерзанно-выгоравшей души. Хотя, наверное, я как всегда нагоняю слишком много драматизма. Вот оказался бы сейчас рядом кто-нибудь, хоть кто-нибудь, кто смог бы подсказать. За помощью-то обратиться и не к кому. Выбор между смертью и... чем? Псевдо-жизнью? Останется ли мое сознание или будет полностью подавляться? А может, они и вовсе сольются, поскольку я – часть Сиеры. С одной стороны, умирать и тащить за собой кого-то другого – чертовски плохо. Если же я и умру, добровольно согласившись послужить для нее жизненно-необходимым лекарством – это даже благородно будет, только вот наши воспоминания сольются... Ну так и пусть посмотрит, какая я. Но как же, черт возьми... Неужели Князю – боль, странное тяжелое покалывание, в кончики пальцев ударила – моя судьба действительно безразлична настолько, что он... А, опять нет. Я не могу так утверждать, потому что Дьявол даже ни на чем не настаивает. Признаться честно, а признаваться совсем не хотелось, но я и понятия не имела, в какую сторону склоняюсь. Стоит ли хотя бы попытаться сделать Дьявола счастливым, пусть и не со мной, но это не важно совсем, или же самостоятельно добить свою никчемную жизнь, сколько там мне осталось. Жутко эгоистично, но с чего меня должны чужие судьбы волновать вообще? И на этой минорной ноте сии размышления прервались врезавшимся в меня бесенком. – Ай-ай-ай, – пробормотал демон, потирая макушку, – извиняюсь. – Угу, – пробубнила я, намереваясь уже уйти, как он цепко схватил меня за руку. – А ну стоять, погоди, – грозно насупился он, – ты на меня обижаешься за тот раз? – За какой за «тот»? – устало спросила я, вырывая руку, но он только сильнее вцепился. – Ну, когда я тебя не так назвал, – пояснил бесенок, глядя на меня исподлобья. – Я уж и забыла, – попытки вырваться пришлось оставить, иначе руку бы мне сломали. – Слушай, как зовут-то тебя? – Баал, – демон самодовольно упер руки в бока и напыжился, – восьмой герцог Ада. – Маловат для герцога, – скептически заметила я, продолжая путь. – Я старше тебя, – обиженно протянул Баал. – Не зарывайся! Эй! Чего такая бука? Расстроилась? – Тут тебе не расстроишься... – пробормотала я себе под нос, а вслух добавила, – да проблемы... хм... небольшие. Пф-ф, прозвучало, как едкий сарказм. – А куда идешь ты? – Понятия не имею, – честно ответила я, пожав плечами. – Значит, пойдем со мной, – бесенок с новой волной энтузиазма стиснул мою руку. – Эй-эй, куда? – удивленно и даже напуганно немного спросила я, пытаясь упираться, но пол был почти совершенно гладкий, и пятки мои по нему по-просту скользили. – Наружу, –сразу же без зазрения совести пояснил Баал, – тебе ж хочется Ад посмотреть? – Да вообще-то не очень... – созналась я. Приключений в последнее время и без этого хватает. Но бесенок на мои вопросы не реагировал и руку не отпускал, пока мы не остановились перед какой-то массивной дверью, значительно выделявшейся среди всех, что мы встречали на пути; Баал сразу же засуетился с замком. – Это вход в Пандемониум что ли? – недоверчиво спросила я. – Выход, – бесенок хитро глянул на меня, – в чертог Сатаны входа нет, и скоро вы, леди, в этом сами убедитесь. Прошу! – он, отворив наконец тяжелую дверь, театральным жестом пригласил меня наружу. Я, бормоча на ходу что-то вроде: «Какая я тебе леди, бес окаянный», последовала за ним. И тут же замерла на месте, потому что идти дальше было, строго говоря, некуда. Не такая уж большая по размеру площадка перед дверью, выложенная тем же мрамором, что и весь Пандемониум изнутри, только значительно более потрескавшимся и запыленным, обрывалась через несколько шагов. Пока Баал, донельзя довольный собой, любовался моей реакцией, я, преодолевая страх, приблизилась к краю площадки. И тут же отскочила, потому что если те малюсенькие огоньки, что виднелись внизу, и правда являлись адскими кострами, то, пожалуй, с расположением двери слегка не рассчитали. – И как... дальше? – спросила я, оглядываясь на бесенка и вовсе не уверенная, что он поймет мысль, что я собираюсь до него донести. – Вот так, – но он-таки примерно понял, потому что, раскрыв за спиной небольшие кожистые крылья описал в воздухе над адской бездной небольшой круг. – Без приглашения людям сюда нельзя. И отсюда тоже. Бесенок вновь опустился на плиту, выискивая что-то вдали цепким остреньким взглядом; и тут я заметила случайно, что сквозь его темные волосы можно было без особого труда разглядеть совсем маленькие округлые рожки. И тут же не преминула, повинуясь своему неумеренному любопытству, их потрогать. Бесенок, казалось, ничего против не имел и вообще сделал вид, что не заметил, только выглядеть стал еще более довольным собой во всех отношениях. – А откуда у демонов вообще рога там эти, хвосты всякие? – спросила я больше из искреннего интереса, чем для поддержания беседы. Ну как же, копыт и пятачков-то нет. Значит, частично, сведения легенд верны, так получается. – Подобная демоническая атрибутика, – в дверях, словно из ниоткуда появился Нечистый дух; всегда пугала меня эта их манера, – появилась по воле непосредственно бога. Как указание на нахождение на одной ступени с животными в приоритетной лестнице всевышнего. Отчасти, как наказание. Но поскольку девушки от всего этого просто без ума, то бог... – Иуда наклонился к самому моему уху и нецензурно выругался в адрес вышеупомянутого. – Ах вот как, – я насмешливо фыркнула. – Забавная оплошность вышла. – А у него все оплошности либо тупые, либо забавные, – усмехнулся Искариот, поправляя очки; после чего наступило долгое молчание. Потому что мне спросить у него кое-что надо было, а я не решалась, делая вид, что задумалась о чем-то, уставившись вдаль. Как Нечистый и говорил, насколько хватало глаз из-под самой башни до горизонта, если здесь вообще существовал такой, тянулись эти неясные, немного, казалось, дрожащие огоньки. Чем они на самом деле являлись, я разглядеть не могла, сколько не старалась. А предполагать совсем не хотелось. Конца у башни Пандемониума, наверное, и не существовало вовсе; во всяком случае, если вверх смотреть, то она будто во тьме несуществующего неба растворялась, поражая, первые мгновения парализуя даже печатью своего величия. А небо... его не было. Ни красного, как любят приукрасить, ни сокрытого дымом костров. То есть, его вообще не было. Никакого. Хотя, может, оно и было где-то там, вверху, но от взгляда скрывалось беспроглядной тьмой . Слегка угнетающе, но... – Аннушка, – пропел Иуда, разорвав цепочку моих мыслей, – тебя серьезный дядя Люцифер видеть хочет. ... завораживает как-то даже. – Сейчас иду.