---

В то время как двести двадцатый играется с только что найденным им будильником, Шепард расслабленно валяется поблизости. Они находятся совсем недалеко от чудом зачищенного аэропорта, не так давно фактически обезвоженные. Назначивший время на передышку Козлов беззлобно посмеивается, вновь и вновь подкидывая звучную вещицу, видимо, представляя на её месте настоящее взрывное устройство. Хороший убийца, лучший компаньон. — Почему тебе так не нравится хоронить тела? — подаёт голос Джек, стоит доигравшемуся мужчине глухо ругнуться от удара часовым прибором по лицу и со стоном разочарования ещё сильнее развалиться на желтеющих от переизбытка солнца полевых сорняках. — С чего взял? — в ответ Шусс недоуменно хмыкает и показательно укоризненно качает головой. — Думаешь, если я разрешаю тебе этим заниматься, то все дело в том, что мне самому противно? — рейнджер чуть приподнимается на локтях, обращая своё лицо к напарнику, отчего Гриша мгновенно теряется и недовольно мычит заготовленное оправдание себе под нос. Неудачно задетый будильник трещит вновь и вмиг прослушавший все ниспосланные унижения тщеславный двести двадцатый разочарованно скрипит зубами и придвигается ближе к Джеку, хватаясь за его плечи, налаживая зрительный контакт. Тот, по инерции дёрнувшись, все-таки не позволяет себе слабость отвести взгляд. — Тошно и обидно было бы сваливать все эти трупы в кучу других, зная, что через час-другой так же поступят и с тобой. У нас нет гробов и досок под них, но земли вокруг хватит. Время идёт, однако пока некоторые вещи остаются во власти наших рук, они не должны меняться. Все дело, уважаемый мой Григорий, в представлениях о морали и сохранении собственной человечности, — завершая с декламацией, широко улыбается Козлов, мысленно уже упиваясь произведённым эффектом. Когда за его поясницу крепко хватаются обеими руками и валят обратно к жухлой траве, он милостиво молчит. Сколько времени его обнимает Шепард, Шусс не считает и никакого лишнего двоякого значения не придаёт — он поднимается только после того, как издалека до них доносятся суматошные отголоски пальбы по неизвестной ему цели. Будильник двести двадцатый оставляет близ предыдущего хозяина.