Любовь — это дикое животное, Оно вдыхает твой запах, ищет тебя.
Напомни, «принцесска», сколько раз ты пытался убить меня? Сколько шлюх у тебя было до моего появления в Варии? А сколько после? А что было с Вайпером? Ох, Бел-семпай, я знаю всё. Вы же знаете, Ваш надоедливый кохай может забраться туда, куда даже длинноволосый придурок—капитан в здравом уме не полезет. Ох, и доставило мне это хлопот. Наверное, при осознании всего этого, я впервые доволен своей способностью ничего не чувствовать, а то, наверное, ревность сожрала бы меня с потрохами. Хотя? Какая ревность? Это ведь игра, не так ли, семпай? Игра, которая причиняет и боль, и удовольствие. Я уверен, что проигравших среди нас точно не будет. Вы — принц, я — лягушка, напоминает сказку. Только, в отличие от оригинала, у нас будет иной конец.Вьёт гнёздышко на разбитом сердце, А во время поцелуев при свечах выходит на охоту.
Принц, мне всегда было интересно, зачем каждую ночь вы пересчитываете мои рёбра своим оружием? Зачем оставляете эти слегка саднящие с утра царапины? А зачем эти стилеты в моей спине ежедневно? Я, конечно, понимаю, что Вы не умеете проявлять свои чувства, не проливая при этом крови, но ведь вы знаете, что они всё равно не долетают до цели. Так зачем? А зачем Вы каждую ночь пытаетесь вытащить из меня то, что уже мертво? Зачем мешаете ласку и нежность с безумной похотью и болью, доводя до исступления, заставляя вскрикивать от боли и наслаждения? Вам не жаль горничных, что каждое утро меняют постельное бельё, испачканное в моей крови? Бессердечный принц — Потрошитель.Оно крепко присасывается к твоим губам, Прорывает ходы между твоими рёбрами. Любовь окутывает тебя нежно, как снег. Сначала тебе жарко, Потом холодно, А в конце больно.
Скажите, семпай, а когда мы сдались? Я помню нашу ненависть. Я помню, как Вы не переносили, да и не переносите меня по сей день. Всё-таки до Вайпера мне далеко, хотя… я лучше, чем он, и мы с Вами знаем об этом, семпай. Так скажите, когда наши навыки дрессировщиков оказались настолько плохи, что эта странная зверюга — любовь — смогла нас подчинить, а затем и поглотить? Мы с Вами не романтики, и это прекрасно известно всем. Маньяк под личиной принца… падшего принца, который теряет голову, убивая своих жертв. Сходит с ума, когда кровь касается его рук, заставляя пальцы слипаться, а враги вокруг кричат, до хриплых выдохов, бьются в предсмертных конвульсиях под аккомпанемент Вашего шипящего смеха. И меланхоличный иллюзионист. Язва, для которой любая физическая атака может быть опасна, но зато действие иллюзий способно сбить с толку даже Вас, принц, хотя всё время, что Вы в Варии, Вы провели с иллюзионистом. Так как такое случилось, что мы поддались? Пали? Были поглощены этой ненасытной тварью, хоть и остались друг для друга хищником и его добычей?Любовь, любовь, Все хотят приручить тебя, Любовь, любовь, А в конце концов оказываются в твоей пасти.
Семпай, скажите, а когда Ваша комната и Ваша кровать стали местом моего обитания? Моим «болотом»? Вы явились из неоткуда и забрали в никуда. Семпай, Вы захватили меня. Почему именно Вы стали наставником? Почему именно лягушка? Как так вышло? Дикий зверь и земноводное — странное сочетание, не так ли? Принц, а Вы в курсе, что оставили на мне больше ран, чем враги? Вы всегда рядом, словно преследуете. Затащили в своё логово и наносите раны. Каждый раз свежие и глубокие. Такие, чтобы я всегда помнил, кому я принадлежу. Вы ведь прекрасно знаете, что, даже имея все эти метки на своём теле, я останусь бесчувственным земноводным. Я знаю, что Вам это известно, Бел — семпай.Любовь — это дикое животное, Оно кусается, и царапается, и преследует меня, Оно вцепляется в меня мертвой хваткой И тащит в своё логово.
***
Ха, глупое земноводное, сколько, говоришь, уже прошло? Фран… и кто же тебя такого придумал? Француз… эх, помню француженок. Те ещё блудницы, но тебе до них далеко. Или же им до тебя?.. Скажи-ка мне, лягушка, когда я успел поддаться твоим бесчувственным зелёным глазам? Ши-ши-ши, даже во время убийства, когда враги один за другим падают предо мной, утопая в лужах своей же крови, когда последнее, что они видят перед собой — это моё сияющее оружие, я вижу твои глаза. Ты умудрился проглотить меня с головой, не оставив ничего другим. Хотя… ты даже мне ничего не оставил. Даже мои воспоминания теперь полностью в твоей власти, маленький едкий жабёныш. Лягушонок, зачем ты играешься с офицерами? А со мной? Каждый раз одно и тоже: путаешь их, и, пока те теряются в твоих иллюзиях, подчиняешь себе меня, принца, существо голубых кровей. А потом отталкиваешь. Я знаю, где все твои чувства, я знаю, что кольцо с гравировкой «666» навсегда их поглотило, но это не значит, что ты, жаба, имеешь право так играться с самим гением Варии. Маленькая лягушка, а ты, ши-ши-ши, тот ещё игрок, правда я тоже люблю поиграться со своими жертвами. Я помню каждый твой вскрик среди ночи, когда на твоих рёбрах проявляются алые надрезы, из которых совсем капельками сочится кровь. Я лишь причиняю боль, пытаюсь даже быть к тебе нежнее, потому что знаю, что этого ты боишься. Глупая лягушка, когда наступает ночь, то эмоции в твоих глазах читаются так же легко, как в открытой книге с иллюстрациями. Я знаю, как бы ты ни был холоден, ночью ты плавишься подобно свежей капле горячего воска, что так красиво смотрится на твоей изгибающейся спине. Я знаю, жаба, что ты не сбежишь. И шапка на твоей голове тому подтверждение, ши-ши-ши.Оно пожирает меня с головой, А долгое время спустя — изрыгает. Любовь окутывает тебя нежно, как снег. Сначала тебе жарко, Потом холодно, А в конце больно.
Я вот всё думаю, лягушка, как ты смог приручить меня? Как так вышло, что какая-то жаба смогла укротить дикого хорька? Как так вышло? Ши-ши, лягушонок, а ты помнишь, как это началось? Как началась эта игра в поддавки? Глупый патлатый капитан дал мне на воспитание зелёного иллюзиониста. И что он натворил? Фран, ты моя жертва, ши-ши-ши. Однажды, когда мой стилет в очередной раз коснётся твоих рёбер, я сделаю порезы чуть глубже, грубее, чтобы мой след навсегда остался на твоём бледном теле, маленькая лягушка. Но, когда же нас поглотила эта игра? Когда подчинение переросло в нечто большее? Ши-ши-ши, даже гений этого не понимает. Маленький саркастичный ублюдок, всё началось с твоих глупых шуток. «Шкаф с усами любит босса, крикливый капитан любит босса, а босс любит бухать», — ох, и досталось же тебе тогда от всей троицы. Я вот думаю, как же они тебя не убили? И после этого ты, маленькое исчадие Ада, достался мне. Но кто ж знал, что дрессировка земноводного превратится в нечто подобное?Любовь, любовь, Все хотят приручить тебя, Любовь, любовь, А в конце концов оказываются в твоей пасти.
Ха, жаба, скажи, а когда началась эта дикая охота? Ты же знаешь, верно? Моя бездушная жертва. Всё началось с одного стилета и желания убить. Я даже и не заметил, когда в нашу игру затесался третий. Дикое, неподвластное животное, которое выжидало, стерегло, выискивало момента, когда сможет напасть. И напало. Я не знаю, как так вышло, когда просто убить для меня стало мало. Издеваться, доводить, надрезать, царапать, заставлять извиваться каждый раз? Глупая лягушатина, когда ты стал не просто мишенью для стилетов? Ши-ши-ши, даже Минк иногда обходит тебя стороной, как опасного зверя. Но, всё же, откуда взялся этот третий? Откуда он вылез? Третий зверь — дикий, неистовый, опасный. Молчит, когда я пытаюсь убить тебя, зарезать стилетом, под аккомпанемент криков Скуало, но, стоит наступить ночи, когда твои крики слышат лишь стены моих апартаментов, а запомнит их лишь воск с догорающих свеч, этот зверь вырывается. Дикой кошкой он царапает остатки моей души, волком вгрызается в твои запястья, привязанные к кровати, криком вырывается из твоей груди и кровавыми подтёками остаётся на наших простынях. Босс когда-нибудь убьёт меня за это, ши-ши-ши.Любовь — это дикое животное, Оно тебя подстерегает, ищет тебя. Оно отсиживается в своём логове в разбитом сердце, А во время поцелуев при свечах выходит на охоту.
Знаешь, земноводное, мне иногда кажется, что мы с тобой скоро умрём от таких игр в любовь. Ну сам посуди, какой маньяк оставляет свою жертву в живых? Да никакой. Вот и я из них же. Рано или поздно я проведу стилетом чуть сильнее, разрезая, разрывая твою плоть. Я услышу крики твоей настоящей боли и уже не смогу остановиться. Я окунусь с головой в это. В то, как кровь будет стекать по твоему бледному телу, как твои глаза, моя глупая лягушка, будут тускнеть с каждым разом всё сильнее, а губы будут всё бледнее. Белая простынь окрасится алым, а я буду сидеть посреди всего этого и смеяться, погружённый в это смертельное удовольствие, наслаждаясь до конца тем, как ты умираешь на моих руках, пока я достаю твои внутренности. А потом, спустя сутки, когда патлатая акула вытащит меня из моих покоев, чтобы варийцы смогли убрать труп, я пойму, что натворил. И тогда уже умру я. Не физически, нет. Принц не настолько слюнтяй, чтобы умереть из-за того, что убил того, кто грел его по ночам. Я умру душевно, снова. Наслаждение, уходя, заберёт с собой очередную частичку меня. Принц — Потрошитель вернётся, дамы и господа.Оно пожирает меня с головой И долго держит меня в своих смертельных объятиях.
Жаба, вот знаешь, ты никогда не сможешь скрыть в себе иллюзиониста. Даже у Рокудо это выйдет лучше, чем у тебя. Неважно, сколько иллюзий ты наложишь на себя, моя жаба, твои глаза, твой взгляд — они будут выдавать тебя. В нашей дикой охоте, что мы символично назвали «любовью», так всё вышло, что ты, будучи жертвой, искал своей выгоды. Натравив на меня бесконтрольного дикого зверя, околдовывая своим взглядом, ты стал самой желанной и недоступной жертвой для гениального маньяка. Лакомый, но недосягаемый кусочек плоти. Ты не можешь видеть моих глаз, я знаю, что не можешь, но смотришь прямо в них, вновь и вновь заставляя меня подчиниться власти зелёных очей. Знаешь, моя славная лягушка, в XVI веке таких как ты жгли на кострах, обрекая именем ведьмы и огнём пытаясь искупить все их грехи. Так вот, моя прелесть, твои грехи тебе ни один костёр не искупит.Любовь — это дикое животное. Ты попадаешься в его западню. Оно смотрит тебе в глаза, Оно смотрит тебе в глаза.
***
Семпай, а Вы знали, что говорите во сне? Нет? Ну теперь будете. А ведь из Вашего ночного бреда, мешаемого со столь странным шишиканьем и размахиванием воображаемым стилетом, можно многое почерпнуть. Например, вы часто говорите что-то про глаза ведьм. Уж не знаю, псевдопринц, к чему Вы это, но вряд ли Вы про себя. Или, о нет, Вы забыли, что никто не видит Ваших наглых глаз? Лишь интуитивно день ото дня я пытаюсь их разглядеть, чтобы понять, что скрыто за этой занавеской. Но во сне Вы явно кричите не про себя. А ещё Вы часто говорите про дикого зверя, который вмешался в какую-то охоту. Знаете, я даже, кажется, знаю, о каком звере Вы говорите, его величество Хорёк. Уж простите, но от этого зверя не скрыться, если он уже поймал Вас. Я отчего-то в этом уверен. Слишком уж зловеще звучит его рычанье по ночам из Ваших уст. Мы определённо скоро умрём от его цепких лап.Любовь — это дикое животное. Ты попадаешься в его западню. Оно смотрит тебе в глаза, Оно смотрит тебе в глаза.
***
Полные молчания убийцы, готовые в любой момент расстаться с жизнью. Попавшие в облако дурмана и опьянённые странным чувством, что в их сердцах рвётся диким зверем, разрывая изнутри грудную клетку. Оно однажды убьёт их. Быстрее врагов или соратников, быстрее клинка или пули. Бомба замедленного действия, что одним взрывом уничтожает всё на своём пути. Всё, включая физическую оболочку своих носителей. Этот зверь будет их личной отравой и противоядием, личным клинком и щитом. Этот зверь станет их погибелью.Умоляю, дайте мне яду!..