Однажды на море

Рауль капризничал. Ему было то плохо, то жарко, то холодно. Сейчас он лежал на упругом матрасе, накрытом полосатой, сине-белой махровой простыней и страдал. Молча страдать Рауль не умел и вовлекал в этот процесс все окружение, которое нынче состояло из Ясона и фурнитуров блонди: Рэя и Кела. Чтобы страдать было комфортнее, над головой бился на морском ветру светлый тент, за бортом 90-метровой яхты плескалось очень голубое море, сияло солнышко, к которому как раз у Ама и были претензии личного порядка. Рауль тупо обгорел. Сегодня они с консулом взошли на борт белоснежной красавицы, где-то часов в 11 утра, Ясон решил поплавать в море, а Рауль не стал терять время на ерунду -он хотел поразить коллег прекрасным загаром - и отправился на верхнюю палубу «принимать солнечные ванны», о которых он мечтал целый год, и которых ему якобы не хватало этот самый год. Сначала все было хорошо, он расположился с комфортом, напитки, мороженое, чуть позже пришел мокрый и соленый Ясон и они расслабленно валялись на матрасе, целовались, тискались, один раз занялись любовью, потом второй, потом пошли купаться в море, вернулись и еще раз повторили любовь. Затем у Ясона нарисовались дела, которые он, обругав всех заместителей, оставшихся на хозяйстве, а именно Розена и Ко, ушел решать в срочном порядке. А Рауль вытянулся на матрасе в одиночестве, и незаметно в процессе принятия процедур из ультрафиолета как-то само собой заснулось, консул же заснул на другом конце яхты, на шезлонге у джакузи, на соседнем шезлонге загорал ноутбук, но им обоим повезло, все это было под навесом и солнечные лучи почти их не коснулись. Советника никто не разбудил и четыре часа сна на животе, под летним солнцем это было то самое, чего делать нежелательно даже суперменам, но чего избежать не удалось. Сейчас задняя половина блонди была интенсивно-лососевого цвета, сам потерпевший мог лежать только на животе и все свое недовольство выплескивал на окружающих: для начала Рэю досталось за то, что он не разбудил хозяина, Ясону за то, что сам заснул, команду просто обругали за отсутствие тента на солнцепеке. Тент натянули, Рэй уполз в полной прострации, Ясон устроился рядом и приготовился искупать свою вину, пообещав все это припомнить Розену. - Я хочу малины! Ясон кивнул Келу и тот помчался на кухню, передать заказ. Малину принес уже оклемавшийся Рэй, в стеклянной вазочке, отборные ягоды, самой правильной спелости, в дополнение к ягодам стояла креманка со взбитыми сливками. Рауль нехотя плюхнул сливки на ягоды и попробовал, чтобы тут же без сил бросить ложку и вопросить: - А где сахарная пудра?! От возмущения он даже приподнялся на локти, чтобы посмотреть в глаза человеку сделавшему такое упущение. Рэй изменился в лице и унесся за пудрой. Через две минуты пудра стояла на подносе, рядом с остальным. - Не хочу с сахаром, это будет слишком сладко и вредно! Унеси! Пудра было отправилась обратно, но по дороге Рэй споткнулся, и все к чертям полетело за борт. Когда он вернулся к хозяину, ему была предъявлена новая претензия - ложка не той формы и размера. Ложку заменили, потом заменили креманку и поднос. После этого все пришло в гармонию, на целых пять минут. Но Рауль продолжал страдать и малины уже не хотел. - Ясон, принеси мне планшет, я хочу посмотреть, как лечить солнечные ожоги! Ясон посмотрел на Кела, и тот умчался за хозяйским ноутбуком. Через минуту Рауль сосредоточенно выискивал рецепты спасения от невыносимого жжения и возврата статус кво своему идеальному кожному покрову. Пока он занимался этим, Ясон улегся рядом, потом сполз пониже и легонечко целовал самую выступающую и самую пострадавшую часть раулева тела. Целуемый не возражал против такой терапии и помахивал ножкой, изредка страдальчески вздыхая, и тогда Ясон еще и дул на горевшую краснотой кожу. - Ясон!! Я нашел средство!!!! Нужно намазать обгоревшую кожу сметаной или жирными сливками! Мажь!! И Ясону в руки впихнули креманку со сливками. А надо заметить, что это была не какая-то там искусственная химическая дрянь, а самые настоящий натуральный молочный продукт (фермерский). Второй блонди не стал отказываться, сливки стояли на льду и теперь приятно холодили кожу Рауля. Он даже постанывал от получаемого облегчения… - Ясооон..еще вот так, и пониже, и справа, и вот здееесь… Но вот сливки закончились, а малина осталась. Минк прикинул – не пропадать же добру и, выложив на позвоночнике друга дорожку из ягод, сообщил, что теперь его очередь есть десерт, чем с аппетитом и занялся…Рауль опять томно вздыхал и наслаждался ситуацией, облегчение от такой мази было несомненно, интернет не соврал, стало значИтельно лучше. И поцелуи Ясона тоже немного помогли. Следующий каприз не заставил себя ждать уж очень долго. - Ясон!! Мне жарко, заплети мне косу! Минк молча встал и оседлал Рауль сверху, за что его тут же обругали бесчувственным, предложив быть поосторожнее с больным блонди. Пришлось просто встать на колени над спиной Рауля и на весу плести косу. - Покажи! Ясон вытянул получившееся изделие к глазам заказчика. - НЕ ТАК!!! Ты что, не знаешь, что я люблю, когда в четыре пряди?! Но, увы, Ясон не умел плести «колосок», что и было сообщено раздраженным тоном. - Рээээй! Рэй примчался на трубный хозяйский зов. - Покажи господину Минку, как правильно заплести мне косу. Рэй быстренько расплел, что с таким старанием творил консул и показал как надо - через пару движений Ясон кивнул и продолжил упражняться в куаферском искусстве. Второй вариант был полностью одобрен и исправившегося мастера даже отпустили покупаться. Консул помчался на свободу, на ходу скручивая волосы под резинку. И сиганул с бортика, успев показать средний палец команде. Сегодня утром он заметил, когда вынырнул в километре от яхты, что там блестят стекла морской оптики, на вскидку он определил, что самые большие у капитана, подзорка у старпома и пара стекол поменьше у остальной команды, кроме вахтенного. Здесь надо отметить, что Ясон редко когда надевал купальный костюм… Когда через полчаса Ясон вернулся, освеженный и довольный, на него посыпались упреки, что вот, он эгоистичный негодяй, бросил больного друга, а сам ушел радоваться жизни … Минк повернул Рауля на бочок и прижался к нему прохладным мокрым телом, этим он купил себе пятнадцать минут покоя, страдалец даже задремал. Через пятнадцать минут Ясона оттолкнули: - Мне жарко! И опять все болит! И сливки больше не помогают! Возьми веера и обмахивай меня! Ясон попробовал свалить это занятие на фурнитуров, обратив внимание, что они в четыре руки лучше справятся с такой задачей, на что Рауль скорбно произнес: - Здесь никто меня не любит... я так и знал… После чего сразу нашлось три веера и шесть рук. А Рэй между маханиями вспоминал, как в прошлые разы отдыха Рауль каждое утро совершал моцион - это было к слову про «не любят», его хозяин сильно ошибался. Дело было так: проснувшись, господин Ам выходил из каюты обнаженный, обернувшись вокруг бедер длинной шуршащей простыней - когда была белая, когда была черная и, откинув за спину золотые кудри, степенно вышагивал по палубе, направляясь к носу судна. Рэй важно шел позади, неся в руках красный шелковый халат. В конечной точке пути Рауль замирал, в восхищении рассматривая чуть волнующееся море и бормоча про себя, то мантры, то формулы химических соединений, это была такая гимнастика для ума в исполнении ученого. А за его спиной, в рубке капитана, замирала вся свободная на тот момент команда, все ждали главного момента – будет, не будет. А именно: когда их пассажир отпустит ткань, она упадет к его ногам… и на мгновение мелькнет изумительная задница, но, черт, тут же подскакивал слуга и помогал одеть Аму красивый халат. Как-то команде вообще повезло до истерики у отдельно взятых личностей: Рауль повернулся, не успев завязать пояс, но к величайшему сожалению моряков больше он такой ошибки не повторял. Но и задницы было достаточно… После этого спектакля, дающего заряд бодрости на весь день, зрители расползались, кто в душ, кто на рабочее место. - Мне холодно! Укройте меня! Фурнитуры помчались за одеялом, легким и гладким, но Рауль посчитал, что они укрыли его жестчайшей дерюгой, изверги рода блонди! Далее на выбор была предложена хлопковая простыня или шелковое покрывало. Шелковое покрывало было одобрено. - Ясон, хочу, чтобы ты его с меня стаскивал... оно так приятно скользит и мне очень хорошо… Десять минут Ясон ублажал капризника и таким способом. И даже как-то подумалось, что вот Рауль выздоровеет - ведь выздоровеет?! - и самому обгореть, чтобы тоже сполна вкусить все подобные радости … - Ясончик! А теперь я хочу заняться любовью… Ясон тут же отшвырнул покрывало и ринулся было к любовнику, но тормознулся… Как заниматься любовью, если Рауль от каждого прикосновения шипит и ругается? Но оказывается, все было продумано до мелочей и невинным голосом ему предложили: - Мой хороший, я сзади, а ты спереди… Минк даже поперхнулся от возмущения, но золотые брови уже поднялись домиком и яркие губы изогнулись в страдальческой гримасе… - Говорил же..ник-то не любит, я так и знал… Делать нечего, пришлось пойти и на это. Когда удовлетворенный Рауль со стоном свалился на спину Минка, Ясона осенила и простая, и ужасная мысль одновременно. Ведь если Ра обгорел, то, значит, с него будет слазить кожа?! Второй этап этой страдальческой эпопеи консул решил избежать однозначно, и, накрыв друга шелковым покрывалом, и даже получив довольное «аааххх!», извинившись, ушел, якобы в туалет, не забыв прихватить ноутбук, благо Рауль ничего не заметил. - Аиша, сделай мне срочный вызов на Амои, нуууу, через день! Так надо! НЕТ, только мне. Советник задержится на несколько дней, поверь, так ВСЕМ нам будет лучше. И изворотливый Минк подумал, что теперь весь синдикат будет ему должен. А пока надо идти к своему несчастному Раулю, потому что нельзя бросать друга в беде, мама так учила!