Pretty Darned Beautiful

Во всей квартире было до боли тихо. Малейшее движение в трубах или окрики шумной полуночной компании, часто бывающей в этой части города, пронзали тишину, словно шум был прямо в комнате. Пара достигла того периода в отношениях, когда ни один из них не чувствовал особого давления, если нужно было заполнить тишину разговорами. Стив сидел на кровати с книгой на его скрещенных ногах, сфокусированно хмурясь, так, как делал всегда. Окно было открыто, несмотря на то что стояла прохладная осенняя погода, заносящая в спальню холодный свежий воздух. Баки всегда любил ночи, похожие на эту, когда небо переливалось различными оттенками послегрозового синего, окрашивая пахнущий дождём воздух неожиданными вспышками оранжевого света, и Стив задумался на задворках своего сознания, зачем солдат так надолго заперся в ванной. Он ещё не был готов расспрашивать. Баки часто полностью терял фокус, но это не приносило вреда. Он сидел, уставившись непонятно куда со слегка приоткрытыми губами, и его выражение лица менялось с каждой минутой вместе с чем бы то ни было, происходившем в его туманной голове. Стив мог сразу сказать, когда этот туман превращался в бурю, и только тогда в его спокойствие вмешивалась озабоченность. Она была лучше почти параноидального беспокойства, и это было единственным, что имело значение. Баки стоял напротив зеркала во весь рост в маленькой ванной, соединённой со спальней. Он смотрел на своё отражение, небольшой вздох отвращения вылетел из его рта. Он поморщился, проведя пальцами по множеству маленьких шрамов, пестрящих его бледную грудь и живот, их цвет колебался от светло-розового до агрессивно фиолетового в зависимости от давности и глубины. Он стиснул зубы, когда его пальцы из плоти коснулись приподнятого края металла на левом плече. Здесь рубцы были достаточно толстыми, и он потерял всякую надежду, что они поблекнут. Он повернулся, показывая свою спину, с которой всё было так же плохо. Он не знал, зачем делал это. Он не знал, зачем руки шли на миссию мучать его с предельно внимательным пересчётом каждого выступа, шрама и веснушки на его теле, или зачем его мозг осуждал любое изменение в мягкости или размере. Он подвергал себя этому несмотря на то, что это заставляло чувствовать его тошноту, унижение и горькое осознание ещё несколько часов после. Если это заставляет тебя испытывать такое, то что, по-твоему, чувствует Стив? От мысли слёзы, которые Баки не заметил, скатывались по щекам и падали на голые ступни. Он поджал пальцы от плитки и прикусил губу, чтобы остановить давление в горле, грозившее пересилить его. — Ты в порядке, Бак? Голос Стива окликнул из соседней спальни. Баки судорожно вдохнул. — Я выйду через минуту, — Баки ответил, голос мгновенно выдал его эмоции. Он едва успел надеть спортивные штаны, прежде чем дверная ручка щёлкнула. — Ты… — Стив остановился, всякое выражение на его лице пропало, когда он увидел блестящие полоски на лице Баки. — Иди сюда, — Стив раскрыл руки, и Баки нырнул в них, зарываясь лицом в пропахший одеколоном хлопок, зажмуриваясь. Стив вернул их в спальню, не отпуская талию Баки, пока они не легли лицом к лицу на кровати. — Расскажи мне, — Стив прошептал, одной рукой заправляя прилипшие к щекам пряди солдата за уши, ласково поглаживая его губу большим пальцем другой. — Не хочу больше так выглядеть, — Баки пробормотал, потирая нос и смущённо опуская взгляд. — Да? — Стив улыбнулся, — быть настолько великолепным действительно так тяжело? Баки слабо усмехнулся и покачал головой. Стив вздохнул. — Я думаю, ты чертовски красив, — он сказал, — каждая твоя часть. Он специально показал на металлическую руку Баки. Он видел, как тот смотрел на неё в зеркале, словно хотел оторвать от самого плеча. Он видел, как Баки возился со своей рубашкой, пытаясь скрыть резкие выступы титана, прежде чем сдался и решил вообще не выходить из дома. Он с пониманием отворачивался, когда Баки переодевался (до того как они были вместе, ему даже не нужно было делать этого), и секс обычно происходил в кромешной темноте. Он знал, что мог чувствовать ту же незащищённость, что и Баки. Стив пробежал пальцами по толстой полосе шрама на плече Баки. — Знаешь, это по-своему красиво, — Стив продолжал поглаживать, — на свету она становится серебристой и розовой, как тот жемчуг, который был у твоей мамы, помнишь? Баки помнил. У него было достаточно крепкого алкоголя, как и этого проклятого жемчуга. — Этот похож на луну, — Стив показал на рану в виде полумесяца на его плече. Баки улыбнулся, чувствуя, как в животе от нежности и принятия слегка поднялось беспокойство. — Ты не сломан, Бак, — Стив прошептал, прижимая его к груди. Баки кивнул, и на мгновение ощущения сильных рук, сдерживающих его вместе, хватило, чтобы он поверил в это.