По ту сторону книги

Проснулся я, должно быть, вместе с солнцем. Оно зазвенело какой-то причудливой мелодией, оглушая меня и ослепляя одновременно белым светом. Я протёр глаза и, жмурясь, посмотрел на него. Маленькое чёрное солнце освещало небольшую часть комнаты, его свет перепадал на стены. Я тронул его рукой, следуя примеру мисс Уэйн, и подыскивая значок «Отклонить». Музыка перестала литься. Снова стало тихо. Я поднялся с кресла. За окнами алело — вставало настоящее солнце. Комната девушки была открыта, но я не посмел войти туда. Сколько ещё раз мне понадобится её благодарить? О таком даже не размышляют. Итак ясно, что миллионы раз. Мне нравилось пребывать в этом мире. Дело совсем не в работе и не в фабрике. У меня больше не болит голова, не возникает галлюцинаций, я не вижу кошмаров. Сны стали наполнены радости и, как ни стыдно мне в этом признаться, Джесси. Я не раз пытался найти в голове ответ, почему так много о ней думаю, и не мог. Чувство чего-то знакомого заглушало всё. Я верил ей. Верил в то, что я книжный герой. — Итан, — услышал я её нежный голос. И обернулся. — Отчего вы не спите? Сейчас так рано. — Вам звонили, — я протянул ей чёрную коробочку, которая недавно была в роли солнца. — Это телефон, — улыбнулась она. Было видно, что делает она это с неохотой. —Сегодня я никуда не иду, — пояснила она, отводя глаза от дисплея. — Чем займёмся? — На ваш выбор, мисс. Но лично мне, не сочтите за грубость, хотелось бы узнать побольше о прошлом себе. — Тогда сходим кое-куда, — она кивнула головой. Мы шли недолго. Точнее будет сказать, ехали. Девушка вызвала железо, а я попросил, чтобы на обратном пути мы шли пешком. — Как часто я бывал здесь? — я рассматривал брошенный, похоже, всеми старый район города и ничего не узнавал. — Всё время вместе со мной, — вздохнула девушка. — Это бывший дом того писателя, Стивена Мэррлоу. — Здесь произошло что-то ужасное? Это было очевидно, учитывая, что в здании, на которое смотрела мисс Уэйн, были разбиты окна, и почти повсюду был песок, но она, кажется, подразумевала что-то более ужасное. Я присмотрелся к одному из выбитых стёкол. Среди неровных ступенчатых обрезков — вдалеке, еле заметно — мелькнула фигура и, клянусь головой, пробежала. Думаю, наблюдала. Я подошёл ближе к окну, тронул холодный отвалившийся осколок, в шутку прицепил его к острым рубцам. Серебристое сияние пробежало по моей руке. Светлое, быстрое, точно молния, закружилось вокруг осколка и с силой потянуло за собой. Я не мог вырвать руку. Неведомая сила притянула её к стеклу, пришлось отпускать осколок. И что же я увидел? Тот рубец, который только что глядел на меня прозрачностью, закрепился стеклом, точно вновь отшлифованный. Я с ужасом отпрянул от магазина. Какое-то чувство гнало меня прочь. Я поделился своими мыслями с мисс Уэйн. Но о стекле ничего не сказал. — Идёмте, — закивала она. — С тех пор, как здесь отменили стройку по престранным обстоятельствам, а, вернее говоря, с того времени, как Стивен здесь не живёт, этот магазин кажется мне жутким. Мне тоже, мягко говоря, было не по себе. Я повернулся и двинулся вдоль аллеи, девушка следовала за мной, а вскоре догнала. — Позвольте спросить, мисс? — Конечно, спрашивайте. — Так значит, вы писательница, пишите обо мне книгу. Ваш критик исчез, а заместо него теперь ваш недавний приятель, известный некогда писатель мистер Мэррлоу. Он, в свою очередь, тоже пишет книгу. Вы оба столкнулись с одной и той же давней проблемой — герои ваших книг выходят из книг в ваш мир. И всё закрутилось из-за меня? — я замолчал, ожидая ответа. Получился скорее не вопрос, а утверждение. — Да, — девушка посмотрела на меня.— Несмотря на столь недолгое пребывание здесь, вы всё правильно поняли. Джесси. Что-то больно кольнуло в душу. Нет, скорее в самое сердце. Однако я всё ещё не мог припомнить, где слышал это имя. — О чём вы думаете? — вдруг спросила она. — У вас такой задумчивый вид. — Я считаю, нет смысла обращаться друг к другу на «вы», раз уж мы столько времени знакомы. Она закрыла лицо руками, но не плакала. Напротив, её лицо осветила прелестная улыбка. — В чём дело, мисс? — Вы… Ты всё тот же, несмотря на потерю памяти.