Мы братья

      — Саске, скажи, каким для тебя был Итачи? — тихо спросил у меня Наруто, смотря прямо в глаза. — Для меня он стал другом, наставником и просто человеком, который достоин восхищения.       Задумчиво смотрю ему в глаза. У меня есть только один ответ — мы братья. Когда-то в этих словах звучала искренняя радость и предвкушение от встречи, после — злость и ненависть, теперь — лишь глухая боль. Кажется, я начал понимать Какаши, который столько времени проводил, да и проводит возле памятника павшим героям. Людям нужно место, где можно вспомнить ушедших и что-нибудь им сказать. Естественно, слова никто не услышит, но так легко заниматься самообманом, вслушиваясь в шум ветра и шелест листьев. При должном воображении начинаешь разбирать голоса. Глупо, но что нам остается делать? Их уже нет в живых, и не к кому подойти и спросить: «Почему?». Да, я даже был бы просто согласен знать, что мой брат жив.       У Итачи нет могилы: я сжёг его тело в пламени Аматерасу после того, как услышал его историю из уст лже-Мадары. От него ничего не осталось, кроме отданных мне глаз. Молчаливое напоминание, что предатель не он. Странно об этом говорить, но Итачи всегда был для меня загадкой. Идеальный Учиха в моих глазах в детстве, закоренелый злодей для меня в юношеские годы, а позже — любимый брат, пожертвовавший ради меня всем. Ненавидел ли я его? Несомненно. Яростно, до потемнения в глазах. Брат всегда был таким, нёс свой груз в одиночку, сам принимал решения и тащил на своих плечах эту ношу. Когда-то я хотел кричать. Я не понимал, зачем он сделал из меня его палача? Как мне жить с пониманием, что это я его убил? Только задавать вопросы уже некому, даже прийти и положить цветы на его могилу не могу, ибо её у него нет.       Сколько раз я мечтал его увидеть и просто попросить прощения? Много, но время ушло. Теперь все слова кажутся лишними и пустыми. Они не смогут передать и части того, что я чувствую. Я никогда ни о чем не сожалел, шиноби это не присуще, тем более, если этот шиноби — Учиха. Однако я бы хотел вернуться в прошлое, в момент нашего боя или даже раньше, и все исправить. Не знаю как, но я бы это сделал! Жаль, что я не властен над временем и ничего не могу исправить, только жить дальше и надеяться, что мы сможем построить такой мир, каким хотел его видеть мой брат. Это сложно, долго и даже опасно, но нет ничего невозможного для меня, последнего Учихи и одного из наследников Рикудо. Я уже дал обещание, скорее себе, чем ему, и я его выполню. Это будет дань памяти моему брату и его жертве.       Когда-то я испытывал боем Наруто, считая, что он наивен и его утопические мечты всего лишь иллюзия, а в итоге сам стал следовать им. Узумаки всегда умел убеждать, даже Итачи говорил о нём с лёгкой улыбкой, а ведь их общение было ограничено всего лишь парой встреч. Интересно, что в нём увидел брат? Почему там, где я видел наивного дурака, он заметил силу и искренность, преданность таким же, как у него, идеалам. Я тоже заметил, пусть и довольно поздно. Одно радует: раньше, чем в случае с Итачи, Наруто не умер на моих руках. Теперь мы вместе строим тот мир, за который он отдал свою жизнь. Порой мне хочется надеяться, что он смотрит на этот мир теми глазами, что я пересадил себе. Это моё эгоистичное желание, но я не знаю, сможет ли оно осуществиться, ибо спрашивать ответа уже не у кого. Грустно, как же грустно. Людская жизнь такая мимолетная. Шинигами всегда забирает достойнейших. Интересно, брат смог найти покой там? Я на это надеюсь, он его заслужил.       — …ске! Саске! — мои размышления прерывает громкий голос и чья-то рука, что бесцеремонно трясет меня за плечо. — Ты уснул что ли?       — Что? — недовольно смотрю на Наруто, который и нарушил мой покой.       — Может, всё же ответишь на вопрос, теме? — Узумаки недовольно скрещивает руки на груди.       — Тут нечего отвечать, — устало вздыхаю и отворачиваюсь, чтобы уйти.       — Саске! — доносится до меня на удивление серьезный голос добе. Останавливаюсь и поворачиваю в его сторону голову… так и есть, во взгляде нет возмущения, скорее, понимание и безграничное терпение. Похоже, не один я повзрослел и перерос свои старые обиды.       — Мне действительно нечего сказать, — недовольно веду плечом, а после тихо добавляю: — Нечего, разве… мы братья.       — Ясно, — спокойный односложный ответ, но почему-то я уверен, что Наруто меня понял. Так было всегда, только я предпочитал раньше этого не видеть, сейчас — прозрел. Этот дурак оказался мудрее меня, обидно, зато правдиво. Смотрю, как он улыбается, не так, как обычно — широко и светло, даря свой свет всем, а грустно и понимающе. Он хлопает меня по плечу и прежде, чем уйти, негромко бросает: — Саске, перестань погружаться в прошлое, туда возврата нет.       — Какая тебе разница, добе? — безразлично смотрю ему вслед.       — Всё просто, Саске, — Узумаки на мгновение останавливается и поворачивает голову в сторону. — Мы братья.       Удивлённо смотрю вслед уходящему Наруто, он смог меня удивить и… и напомнить. Рикудо, кажется, он что-то такое говорил. Брат, да? Не кровный, а по духу? Пф! Хочется смеяться, не издевательски — облегченно. Узумаки не лучший вариант, но спроси, кто лучший, и я не смогу назвать никого другого на эту роль. Тем более, время его изменило, наконец-таки он стал серьёзнее, исчезла раздражающая меня крикливость и глупость. Он выиграл, я признаю: мы братья… по силе и духу. Ухмыляюсь своим мыслям и поднимаю голову к голубым небесам. Давно я не чувствовал себя настолько умиротворённо, нужно запомнить этот момент.