POV Стас.
После того, как Андрей ушёл, громко хлопнув дверью, ко мне подошла Вера. - Не слишком, ли ты жесток с ним? - задала вопрос жена. Я внимательно посмотрел на неё, её лицо выражало некое беспокойство. Я сразу понял, что она волнуется о моем младшем брате, и не только о нем, но и обо мне тоже. Мы ведь семья, а семья не бросает и не отказывается от ее членов. Семья – это люди, которые всегда поймут тебя, покажут тебе верный путь, поддержат тебя, чтобы не случилось, и никогда не бросят. Они всегда будут рядом, будут названивать тебе рано утром и доставать расспросами, если это понадобится. Они никогда не откажутся от тебя, чтобы ты ни сделал. - Не беспокойся, - мягко улыбнулся я ей. - Он скоро вернется, - продолжил говорить я все с той же улыбкой. - Милый, - начала Вера. - Не думаешь ли ты, что нам бы лучше съехать от Андрея? - задала вопрос жена. - Он ведь уже взрослый мальчик, - продолжила Вера, - у него наверняка есть девушка. А из-за нас, он не может привести её, - серьёзно сказала Вера. - Хм… Может ты и права, - согласился я. - Тогда я позвоню родителям и предупрежу их о том, что мы переедем к ним на оставшиеся три дня, - сказал я и пошёл в зал за телефоном. - Хорошо, а я тогда пойду вещи собирать, - согласилась жена и вскоре скрылась в дверном проеме. А я тем временем набрал номер отца и предупредил его о том, что мы сегодня переедем к ним. Он спросил, не случилось, ли чего у нас с Андреем. Я сказал, что не хочу больше стеснять его. В принципе, это правда. Мы не хотели сидеть у него на шее и доставлять проблемы. Через три часа все наши вещи были собраны, и мы могли уже уезжать, но я не мог просто так уехать и оставить ключи от квартиры моего маленького братишки, где попало. Поэтому, посадив жену и дочь в машину, и проверив все вещи, я отправил их к родителям. А сам тем временем вернулся к нему в квартиру. Я ждал долго. Вечером он не появился, наверняка ушёл к Илье. Да, Сорин всегда был его другом, его опорой, его родственной душой. Они всегда были вместе, раньше, когда они в детстве играли вдвоем, я смотрел на них в окно и страшно завидовал. Они были такие свободные. Их ничего не обременяло, на них никто не давил, не надеялся, в будущем они могли стать тем, кем сами того захотят. У них есть выбор, в отличии от меня. Человека - марионетки. За меня уже все давно решили. Кем быть, где учится, чем заниматься, с кем дружить, и кого брать в жёны. Да, я знал, что Андрей берет с меня пример. Я видел, как он шёл позади меня. Я слышал его шаги, чувствовал его дыхание в спину. Из-за страха, что он однажды меня догонит, или даже обгонит, я прибавлял еще шагу. Я просто убегал от него. Он очень способный человек, и всегда им был. Я не хотел и одновременно хотел, чтобы он догнал меня. Я замечал, что отец давит на него и говорит ему, что он должен делать. А он подчиняется. Он начал превращаться в меня. Видимо, нашему отцу было недостаточно одного идеального сына. Хотя я не считаю себя идеальным. Скорее уж ущербным и проблемным. Я хотел, чтобы он был рядом, хотел понимания с его стороны, поддержки, любви и восхищения. Я сам не заметил, как стал походить на отца. Я начал требовать от Андрея таких высот, которых я сам либо уже давно добился в раннем возрасте, либо тех, к которым только-только начинаю идти. Я начал давить на него, и сам того не понимая, убил тот замечательный блеск в его глазах, что так сильно когда-то нравился мне. Я перестал понимать, что своими упреками я убиваю в нем всю индивидуальность, всё его естество и его душу. Я начал делать из него свою копию. Но до последнего этого не понимал. Какая жалость. Я стал тем, кого ненавидел больше всего. Тираном… Человеком, который решает за других людей. Когда я осознал, что наделал, было уже слишком поздно. Он уже отдалился от меня, от родителей. Он, по-прежнему был дома, но не выходил из комнаты без крайней необходимости. Он стал избегать меня и всех наших родственников. Когда он пошёл в колледж, на втором курсе он изменился окончательно. Думаю, он стал таким, потому что он начал думать, что родителям уже все ровно. Или может тот, кем он стал сейчас, это настоящий он. Хотя мне этого не понять. Но думая об этом сейчас, я полагаю, что без Ильи Андрей бы пропал. За такую преданность, я ему был очень благодарен. За столько лет мнение Ильи тоже поменялось обо мне. Его я тоже любил, как младшего брата. И то, что он стал думать обо мне по-другому, не так как в детстве, меня очень печалило. Позже, я узнал, что он на пару с Андреем начал гулять, устраивать дебоши, и т д. Я улыбнулся. По истине, два сапога пара. Родители сначала пытались вправить ему мозг, но не получилось. Он просто не слушал их, и, отмахиваясь от их слов, он уходил. Мне было больно и в тоже время радостно. Больно от того, что у меня на глазах рушится наша семья. А радостно от того, что он не стал таким же как я. Хотя если бы он захотел, он бы давно уже превзошёл меня, но он просто на подсознательном уровне ограничивал себя. Я был ему благодарен за это. Это так эгоистично с моей стороны, радоваться тому, что от него отвернулись родители, радоваться тому, что все надежды снова повесили на меня. Печально до смеха. Я бы, наверное, начал сейчас громко смеяться, если бы мне плакать не хотелось. Я ненавидел их ожидания, которые они возложили мне на плечи, как груз. Но в то же время по-другому я уже не мог. Я не люблю перемены. А эти надежды родителей и окружающих так крепко врезались мне в сердце, что я уже не мог с ними совладать. Я просто уже привык. Такая жизнь, как раз по мне. А он.…Пусть он будет свободен, пусть родители от него отвернулись, но он должен быть свободен, это мое единственное желание. Пусть он будет счастлив. Пусть он достигнет того, чего не смог добиться я. За такими мыслями я и не заметил, как настало утро. Я пошёл на кухню, заварил себе кофе, приготовил поесть. Позавтракал, помыл посуду. Не хочу пользоваться посудомойкой, слишком проблематично это. Увы и ах. Ну не люблю я долго ждать. Нетерпеливый я человек. Я вон, уже итак из последних сил терплю, чтобы не послать все к чертям и не свалить к родителям. Как только я убрался за собой, я все-таки решил плюнуть на все и поехать к Вере и дочке. Как только я подошёл к дверям, я услышал щелчок дверного замка. Я поднял голову и увидел Андрея. Недолго думая отдаю ему ключи и, разворачиваясь, ухожу. Я решил поехать на машине. Ехал долго. Когда я приехал к родителям, я поздоровался, но сразу же почувствовал, что в доме какая-то напряженная обстановка. И пошёл искать Веру. Я постучался и зашёл к нам в комнату. На кровати сидела жена. Она выглядела подавленной, взволнованной и разбитой. - Что случилось? - подхожу к ней и обнимаю. - Алина… - начала жена, - твои родители все неправильно поняли, - продолжала немного хриплым голосом говорить жена. Тут я испугался. Так страшно мне еще никогда не было. За то мгновения, что жена молчала, у меня уже в голове появилась множество ужасных картинок, в главной роли которых была моя дочь. И каждая картина была одна другой лучше. - Что случилось с Алиной? - взволнованно спрашиваю я. - С ней все хорошо, - сказала Вера. А я тем временем вздохнул с облечением. Но, похоже, рано я радовался. Не так-то все просто и радужно оказалось. - Твои родители, подумали, что Андрей выгнал нас, - начала говорить жена. - Алина сказала, что вчера мы сильно поругались с ним, - все так же грустно говорила Вера. - Они подумали, что из-за него мы уехали к ним, они подумали, что он нас выгнал, - говорила она. - Я пыталась сказать, что мы сами захотели съехать, а они говорили, что я ничего не понимаю, и что это Андрей виноват, что мы уехали. Они сказали, что это он нас выгнал., - все продолжала говорить Вера. Что тут, мать вашу, произошло, пока меня не было? Только бы они ничего лишнего не сделали. Пожалуйста, господи. - Что еще они сделали? - смотрю на жену. - Они позвонили ему, - начала жена. Тут у меня появилось какое-то плохое предчувствие. Хоть бы они ему ничего лишнего не сказали. Только бы они ничего не сделали. - Они наговорили ему много плохих вещей, - поведала мне Вера. После, она пересказала мне весь диалог, и я понял, что теперь мой младший брат будет полностью разбит. Он всегда был очень чувствителен и принимал все слишком близко к сердцу. Он никогда никому не жаловался, никому, кроме Сорина. Наверняка он пойдет к нему. Я хотел поехать к брату, но подумал, что это будет лишним. Я волновался за Андрея. Но я понимал, что если он будет с Ильей, то ничего плохого не случится. Ох, если бы я только знал тогда, что с ним будет, я бы, наверное, помчался к нему сломя голову. Нарушая все правила, лишь бы успеть. Я успокоил жену, и мы вместе пошли обедать. За столом нас уже ждали родители и Алина. Они уже начали трапезу. Вера очень переживала за Андрея. Она считала его своим младшим братом. Когда я спросил, почему она так о нем волнуется и заботиться, она ответила, что он напоминает ей её младшую сестру. И сестринский инстинкт сам срабатывает. Мы обедали молча, спустя пятнадцать минут обеда, мы с отцом решили посмотреть новости. Каждый бизнесмен вечером должен смотреть новости, чтобы знать все, что только возможно. А с утра первым делом читать газеты. Отец позвал служанку, и та, включив новости, поклонилась и ушла куда-то вглубь дома. Я сидел и ел, как по телевизору начали говорить: - Сегодня вечером, на улице Валовая произошла авария. Тридцатичетырехлетний мужчина, Зарубин Анатолий Владимирович, в нетрезвом виде сбил молодого человека, который шёл по тротуару. Пострадавшего увезли в ближайшую больницу №23, по поводу его состояния ничего не известно. Сбитого мужчину звали Глухарёв Андрей Никитич, он сын одного из самых влиятельных бизнесменов нашего города. За подробностями следите на нашем канале. После услышанного в комнате воцарилась гробовая тишина. Я сидел с круглыми глазами. В тот момент внутри меня что-то сломалось, что-то очень важное, незаменимое и необходимое мне для дальнейшей жизни. Что-то очень дорогое. Как только до меня дошёл весь смысл сказанных по новостям слов, я быстро встал и направился к дверям из столовой. - Куда ты собрался? - строго сказал отец. - А что, неясно? -грубо спрашиваю его. - Сядь, - приказал он. - И не подумаю, - отмахнулся от его слов я, словно от надоедливой мухи. - Сядь, я сказал, - грозно крикнул на меня мой отец. - Если он погибнет, в этом будете виноваты именно вы - я указал на родителей. Я повернулся в сторону родителей и увидел слезы моей матери. И подрагивающую губу отца. Стоит только на них посмотреть, и сразу все становится понятно. Они сожалеют о том, что сказали ему. По матери видно, что она очень сожалеет о своих словах, по её щекам ручьем текут прозрачные слёзы. А по отцу можно понять, что он еле себя сдерживает, чтобы не заплакать. Я посмотрел на них. - Вы сами виноваты, - сказав это, я развернулся, и, взяв жену и дочь, повел их в комнату. После отдав приказ горничным, чтобы они уложили спать дочку, мы с Верой помчались в больницу. Родителей уже не было дома, наверняка они уже там. Зачем, зачем я его оставил?! Боже, это я виноват. Это всё моя вина. Если бы только я остался ним. Тут мне на плечо легла рука Веры. - Он сильный, он справится, - говорила жена. Внешне она выглядела спокойно, но я-то вижу, что она очень переживает за него. Скорее всего, она еле себя сдерживает, чтобы не разреветься в этом чертовом такси, которое слишком медленно едет. Приехали мы через полтора часа. Выйдя из машины, и кинув водителю кучу денег, мы с женой помчались к регистратуре. -Извините,- начала Вера. – Где лежит Глухарев Андрей? - спросила жена. - А вы кем ему приходитесь? - с безразличием спросила её медсестра. - Я его сестра,- строго сказала она. - А он кто? - кивнула на меня эта женщина. - Муж мой, он же его брат, - раздраженно ответила Вера. - Палата № 502, - сказала медсестра. Мы с Верой быстрым шагом пошли в сторону указанного нам направления. Мы вошли, нет, ворвались в палату, а там уже были родители и Илья. Так он уже знает? Ну конечно, он же его лучший друг. Он с ним всегда был, не то что мы, его семья. Я печально улыбнулся. Если подумать, его сбили не далеко от дома Сорина. Видимо после «замечательного» разговора с родителями, он пошёл к Илье. И суда по всему, он не сказал, что собирается прийти. В палате не было Андрея. Я удивленно начал осматриваться. - А где Андрей? - решил задать самый главный вопрос. - Его реанимируют, - коротко ответил Илья, но его голос дрогнул. После мы молчали. Спустя час в палату ввезли Андрея и сказали нам всем выметаться. Кое-как уговорив дать нам полчаса, мы остались. Хотя медсестра заходила к нам каждые пять минут. В прямом смысле этого слова. Мы сидели и молчали. И вдруг Андрей пошевелился. Мы все метнулись к нему. Он открыл глаза и невидящим взором осмотрел всех нас, а потом, остановив взгляд на Илье, и улыбнулся ему. Мое сердце дернулось. Я хотел ему сказать, что все хорошо, что он поправится и извиниться, но слова застряли в горле. И чтобы я не делал, они не хотели оттуда выходить.END POV Стас.
POV Илья.
Я сидел дома, но мне стало скучно, и я решил прогуляться. После уезда этой шумной компашки, в доме стало как-то даже тихо. Я надел куртку и пошел, куда глаза глядят, пройдя на довольно большое расстояние, я заметил Андрея. Он шел, опустив голову вниз. Я окликнул его. Он поднял голову и посмотрел на меня. Я улыбнулся ему и начал переходить дорогу по пешеходному переходу, но потом резко краем глаза, я увидел несущийся на Андрея автомобиль. Быстро рванул с места с криком «осторожнее». А Глухарев только и успел, что повернуть голову на автомобиль. Потом послышался громкий скрежет железа, ужасный запах паленой шины, а потом звук удара чего-то тяжёлого об лобовое стекло и звук чего-то упавшего. Я остановился, смотря на окровавленное тело друга. В голове начало кружиться множество разных мыслей, и скажу вам, ни одна из них не была хорошей и радужной. Но все они были неважны, и я бегом полез в карман за телефоном. Быстро набрав номер скорой, и сказав о случившемся, я вызвал полицию и подбежал к другу. Это было ужасно. Он был весь в крови. Волосы слиплись и были растрёпаны. Одежда в некоторых местах порвалась и смялась, на ней была кровь, много крови. Штаны уцелели, а ноги друга, лежали в неестественной для них позе, по крайне мере, одна из них. Я не рискнул что-либо делать, боясь сделать только хуже. Спустя десять минут приехала полиция, я рассказал им все, что видел. А видел я все. Еще через десять минут, приехала и скорая. Они забрали друга, и меня вместе с ним. Я сидел у реанимационной, как оттуда вышел врач, и сказал, чтобы я шёл в палату больного. Я поплелся в названную мне палату и сел на ближайший стул. Спустя полтора часа в кабинет вошли его родители. Они выглядели подавленно. Еще бы. Мы сидели в тишине, пока в коридоре не раздались две пары шагов, тут резко открылась дверь. Это были Стас и его жена. Через какое-то время в палату привезли Андрея. Еще через какой-то промежуток времени, он пришёл в себя. Друг посмотрел на меня и улыбнулся. У меня из глаз пошли слезы. Боже, если бы кто-нибудь знал, как я рад, что он жив. Я еще никогда не был так счастлив. Он посмотрел на меня, а потом отвернулся к окну.END POV Илья.
POV Андрей.
Последнее, что я помню, это фары. А потом был удар и жгучая, адская боль, которая разливалась по всему телу. Что происходит? Спрашиваю я сам у себя, как будто, смотря на всё со стороны. Меня сбили, да. Ну, тогда ясно. Последнее, что я видел, была не машина, а Илья и не только он. Позади него, я отчетливо видел Зорину и Терентьеву. О боже. Я усмехнулся. Вот я лопухнулся. Потом я уже ничего не видел. Я попал куда-то в темноту. Такая холодная, одинокая темнота. В ней не было никого, кроме меня. Я сел посередине этой тьмы, и поджав к себе ноги, начал кричать в эту темень: "Кто-нибудь помогите, есть здесь кто-нибудь, помогите, я не хочу оставаться один. Кто-нибудь, пожалуйста, не оставляйте меня" Честно говоря, я очень боюсь темноты, хотя...,наверное, не столько её, а скорее уж того, что я могу в ней увидеть и почувствовать. Я сидел в этом месте какое-то время, а потом этот чёрный цвет мигом окрасился в белый. Я улыбнулся и пошёл в этот свет. Когда я открыл глаза, я увидел брата, Веру и родителей. А еще там был Илья. Я посмотрел на друга и улыбнулся. А он, дурак, заплакал. Боже, милашка. Я отвернулся. Мне было больно и не только физически, но и морально. Я не держал зла только на троих людей в этой палате. Эта Илья, Вера и брат. Не один из этих троих не был виноват в том, что случилось. Только родители, только они. - Не могли бы вы уйти? - попросил их я. Они помолчали какое-то время, а потом, попрощавшись и пообещав потом прийти, удалились восвояси. А я быстро уснул. В ту ночь мне снилась Женя. Она плакала громко и сильно. А я улыбался ей и гладил её по голове.END POV Андрей.