Фиолетово-черный

Если можешь - беги, рассекая круги, Только чувствуй себя обреченной; Стоит солнцу зайти, вот и я Стану вмиг фиолетово-черным.

И опять здесь темно. Темнота такая, как будто тебе вырезали глаза. Хотя, судя по ощущениям, вполне возможно. Но если бы у меня не было глаз, разве смогла бы я разглядеть этот один единственный силуэт? Непонятное что-то, вроде и на человека похоже, но разве у людей бывают крылья? И разве они могут отбрасывать фиолетовые тени? А тени ли… Создается ощущение, что вокруг замкнутое пространство. Обширное. Кубическое. Интуиция подсказывает. И в этом кубе идет дождь. Ледяные капли падают на тело, оставляя кровоточащие ожоги. Они, кажется, охватывают всю плоть, но, раздаваясь мгновенной острой болью, уже начинает пожирать органы. Едко-сладковатый запах тлеющего мяса бьет в нос, но присутствует глубокая убежденность, что этого на самом деле нет. А может и есть. Вера – штука шаткая. Уши словно залиты бетоном. Не слышно ничего. Даже шума дождя, даже собственного пульса. Абсолютная тишина, постепенно сдирающая все чувства. Неудержимо хочется закричать или хотя бы прошептать, не важно что, лишь бы хоть как-то разорвать это гробовое молчание. Кричать не выходит. Губы отказываются шевелиться. При каждой попытке приоткрыть рот, чувствуются сковывающие нити. Сшиты. Лежать сломанной куклой искренне бесит. Подняться на ноги, пройтись в этой кромешной тьме разрешено, но безостановочный обжигающе-ледяной дождь явно не содействует прогулкам. Лежать. Не слышать. Молчать. Не видеть. Все, что остается, это обездвижено созерцать пустоту и, наплевав на ноющую боль во всем теле, копаться в собственной душе. Раз за разом вспоминать сценарий своей жизни, припоминать все мелочи, анализировать поступки и думать о лучших вариантах прошлого. Медленно доводить себя до тихой истерики. И знать, что это фиолетовая тварь кружит где-то поблизости, следит за каждой мыслью. И ухмыляется гротескно широко. А еще знаю, что у нее глаза змеиные, и сейчас она довольно наблюдает за происходящим. И все же противно осознавать, что я мучаюсь, но не умру, и что сумасшедшая фиолетовая тень – это тоже я, точнее какая-то часть меня. А у этой черной коробки нет границ, она повсюду, она внутри меня. Это мое безумие. Мое фиолетово-черное безумие.