Целый мир для двоих

      Но ответ уже не требовался. И хотя она успела сказать «Я согласна», парень уже не слушал ее слова. Раздевая Хоноку дальше и лаская ее тело. он ощутил, как к комнате подошли оставшиеся девушки. И замерли, боясь спугнуть. Хотя даже если бы Хонока обладала похожими способностями в том состоянии, что она уже пребывала ей было бы все равно. И кто бы мог подумать, что она так заведется от поцелуев и невинных заигрываний? А она уже ни на что не обращая внимания, сосредоточившись только на своем любимом и его ласках, стонала: — Ах, Тацуя!       Сладко протянула она, когда он наконец-таки снял с нее платье, оставляя девушку в одном нижнем белье белого цвета. И начиная целовать ее плечики.       «Какая она красивая»       Отметив про себя, парень стал спускаться ниже. Она не шла ни в какое сравнение с его сестрой (не потому, что была хуже, а была другой), но ее тело было столь же прекрасно сколь и тело сестренки. И целуя, поглаживая сейчас его он с радостью понимал, что она принадлежит ему. И ее стоны, ее чувства, мысли только подтверждали это. Она вся растворилась в желании, желая Тацую как никогда ранее, никого иного. И было бы просто преступлением не дать ей желаемое. Так что, когда с нее слетел лифчик оба уже были в таком состоянии, что зайди девушки в этот момент даже Тацуя не обратил бы на них ровным счетом никакого внимания. Но если бы в данный момент он ощутил эмоции Миюки и Шидзуки, то приятно удивился узнав, что они обе были возбуждены, но не желали показывать это. Стесняясь или испытывая какие-то иные чувства. И первой не выдержала ШИдзука, открыв дверь, она тихо вошла в комнату. в тот момент, когда Тацуя уложив Хоноку, ласкал губами ее сосок. Словно завороженная девушка сделала шаг к кровати и тут же замерла, испугавшись, а когда ее увидела Хонока, которая по какой-то причине открыла глаза, то совсем растерялась. И не ясно чем бы закончилась такая «встреча» если бы Тацуя не долго рассуждая не продолжил ласки. Так что стоило Хоноке открыть свой ротик и попытаться что-то сказать, как парень накрыл ее губы своими губами, не забывая рукой ласкать ее тело и подбираться к ее ножкам и тому, что между ними. Несколько секунд сопротивления и девушка сдалась, а юркий язычок Тацуи стал ласкать ее язычок. И никто уже не удивился и не стал сопротивляться, когда мало того, что в комнате появилась Миюки, так и Шидзука стала раздеваться. Такого подарка Тацуя даже не мог ждать, но факт оставался фактом — девушки его поделили и без ревности решили присоединиться.       Конечно, можно говорить, что он об этом мечтал, что все это было затеяно лишь для того, чтобы заняться групповым сексом, но истина была в ином — только такой способ мог их примерить друг с другом. И Шидзука шла не просто за компанию, как можно было подумать, но и являлась столь же желанным участником, как и Миюки.       Раздевшись полностью, совершенно к тому моменту уже не стесняясь своего тела, что была в шрамах, Тацуя стал спускаться ниже. Вот его губы коснулись ее сосков, облизали каждый, пососали, а вот он направился ниже. И все это медленно, при этом со всей страстью и желанием. А девушки, раздевшись и также осмелев, легли на кровать и начали с того, что обе поцеловали Хоноку. — Хонока, поцелуй свою лучшую подругу       Имея ввиду, разумеется, Шидзуку. Так как Миюки, хотя и являлась ее подругой, но не была с ней знакома всю жизнь. Но вот то, что произошло дальше немного освежило. Девушка покачала головой и произнесла, сквозь стон: — Я только твоя       И это не было шуткой. Как бы ей не нравилась ее подруга, даже будучи бисексуалкой (которой она не являлась) единожды выбрав себе партнера, она уже не могла смотреть на других. И пока Тацуя думал, что ей ответить, Миюки видя всю ситуацию, сама коснулась губ Шидзуки. А затем, быстро разорвав поцелуй, припала к груди Хоноки, пока Тацуя уже ласкал ее животик, стараясь побыстрее добраться до волосиков Хоноки. — Нет, Миюки!       Снова попытавшись сопротивляться, Хонока добилась только того, что Тацуя сразу спустился к ее лону, и лизнув там, заставил девушку подавиться словом и застонать. Чем незамедлительно воспользовалась «обиженная» Шидзука, решив видимо, что если та не хочет ее целовать, это сделает она. И в следующий миг Хонока сдалась. Пока Тацуя начинал ласкать ее между ножек, подбираясь к ее лону Миюки целовала грудь, а Шидзука облизывала ее губки и старалась проникнуть в ее ротик.       Все были изрядно возбуждены и желали только продолжения, но пока наслаждалась только Хонока. Вот только не прошло и минуты, как Тацуя стал лизать ее клитор, а его палец неглубоко погрузился в нее. Тут уже она не выдержала совсем и громко начиная кричать и стонать выгнулась дугой. А девушки, видя такое ее состояние, сами изрядно жаждущие получить свое, произнесли: — Видишь она готова! — Брат, возьми ее!       Он и сам этого желал, и услышав слова девушек, только и спросил, вставая слегка и поднося свой орган к ее дырочке. — И ты не ревнуешь?       Хотя и так знал ответ, считывая ее эмоции и зная характер сестренки. — Нет, это ведь Хонока!       Как само собой разумеющееся произнесла Миюки. А дальше, наклонившись и закрыв ее рот своими губами, проникая язычком внутрь и играясь с ее язычком, он вошел в девушку. Лишая ее невинности и выполняя самое страстное ее желание — принадлежать своему любимому. Дав ей привыкнуть и разорвав поцелуй, не двигаясь и смотря на девушку, Тацуя спросил: — Мне продолжить?       И получив утвердительный кивок, медленно стал двигаться в ней, тем не менее погружаясь на всю его длину. Благо он у него не был огромным и девушка вскоре могла привыкнуть к такому его размеру. Но, а пока вместо наслаждения испытывая боль и хотя и маленькое, но удовлетворение, она лежала, не зная что делать. Вот только, когда оба заняты тем, чего давно желали, их тела и сами прекрасно знают, что делать, оставаться долго безучастным невозможно. И уже через пару минут тихо постанывая от удовольствия, смешанного с легкой оставшейся болью, Хонока начала не смело помогать ему. Или мешать, но по крайней мере, стала проявлять участие.       А он уже начинал двигаться быстрее и резче, совершенно не слыша протеста в ее голосе, а, наоборот, чувствуя, как ей начинает нравиться такое его обращение с ней. И лишь только тогда отметил, как две оставшиеся девушки, устроившись с обеих сторон от них, смотрели на парочку, борясь со своими желаниями начать себя ласкать (вероятно, именно с ним) и все еще держась за нормы приличия. И снова проиграв себе, разгоряченные и жаждущие ласки Миюки и Шидзука коснулись губ друг друга. Отчего Тацуя даже сильнее возбудился. И чтобы он не думал про себя, вид целующихся девушек на него действовал, как и на многих. А они все также находясь по обе стороны от парочки не смело, пока что, начали ласкать друг друга. Но Тацуя вновь уже не обращал на них внимания, занятый только Хонокой и желая уже скорее доставить ей удовольствие, довести до пика и заняться оставшимися.       Тяжело дыша, даже с его то выдержкой и чувствуя, что и сам близок к тому, чтобы испытать оргазм, он старался отвлечься, непрерывно входя в нее. И когда казалось, что он сам вот-вот изольется в нее, девушка особо громко вскрикнув, первая кончила. К тому моменту также уже не способная сдержаться и уплывая от наслаждения в неизведанные дали. И даже потеряв на короткий миг сознание, придя в себя уже когда парень так и не дойдя до конца (чуть-чуть и правда не хватило) вышел из нее. И по своему плану решив заняться Шидзукой, оставив сестренку на потом. И не потому, что меньше ее любил, а, наоборот, желая с ней медленно и больше, чем с ними. — Миюки! Шидзука       Достаточно было сказать их имена и они все поняла сами. Отрываясь от Шидзуки, но не делая никаких попыток первой начать приставать к брату, Миюки лишь глянула на него. Тогда как Шидзука, словно зная чья очередь, легла на кровать.       Смотря на девушку с теплой улыбкой, парень стал устраиваться удобнее, чтобы не навалиться на нее, но конечно и принять такое положение, что позволит лучше входить в ее лоно. Нависнув над ней, посмотрев в ее глаза и не увидев там никакого протеста, одним движением вошел в нее, сразу же закрыв ее ротик поцелуем. И если с Хонокой он был нежен и осторожен, то с ее подругой, предполагая одну склонность в ее характере, Тацуя сдерживаться не собирался. Двигаясь конечно, не слишком яростно и быстро, но тем не менее не давая успокоиться после того, как лишил ее девственности, он совершенно не обращал внимания на ее стоны, что походили на стоны боли, чем удовольствия. И нет, она не была мазохисткой и боль не могла перерасти в наслаждение, но уже через несколько минут (намного быстрее, чем у Хоноки) к боли стало примешиваться новое чувство. Не удовольствия, а смесь всего того, что она ощущала. И оно стала заполнять ее разум. И когда это чувство заполнило все ее тело и разум сказать не мог никто, ни она ни Тацуя, все были слишком заняты, главное, что с этого момента секс стал для нее еще одним наркотиком, что стал ей доступен в полной мере. И она с головой окунулась в разврат, начиная двигаться ему навстречу, как-то даже легко поймав ритм, стонать так громко, как могла и просить продолжения. Такого не ожидал никто, кроме парня и поначалу девушки даже удивленно замерли, но когда сами ощутили весь тот накал исходящий от нее, то совсем потеряли голову. И уже Хонока вовсю сама лизала губки Миюки, а его сестра поглаживала ее между ног, даже забыв о парочке и перебравшись на другую сторону кровати. Но вот им надоели обычные ласки и смотря любопытными глазками на Тацую и Шидзуку, слушая, как они оба стонут, девочки сами полезли ручками себе туда. А Тацуе было слишком хорошо. Он не только ощущал все то, что чувствует Шидзука, так непроизвольно все равно заглядывал и в эмоции Миюки. И этот резонанс чувств мог свести любого с ума, не будь у него некого предохранителя. Но даже, кажется, он под действием игры, такого буйства чувств давал сбой и парень растворялся в эмоциях.       То, что час назад могло показаться невозможным, сейчас воплощалось в жизнь. Достаточно не опытный в сексе, но амбициозный и целеустремленный Тацуя сейчас занимался любовью со второй девушкой, тогда как первая его любовница, девушка, ласкала его сестру. что тоже ждала свое очереди. Но он точно ни о чем не жалел, не будет жалеть, так как это был единственный способ их примирить друг с другом. Не помирить, а помочь им принять друг друга и не ревновать. И сейчас двигаясь со всей страстью, силой в Шидзуке, готовый наконец таки кончить, он застонал, произнеся: — Я сейчас уже!       Решив, что можно и в нее, средств сейчас защиты много, Тацуя сделал еще пару движений и стал изливаться в девушку, но так как не собирался на этом останавливаться и пока он еще не опал, продолжил двигаться. И все-таки смог довести до оргазма и девушку. Вскрикнув, как и он прежде, и даже громче, чем Хонока, задрожав всем телом, девушка не потеряла сознание, но полностью расслабилась и не в силах ни говорить, ни шевелиться, замерла, тяжело дыша под его весом.       А парень, выйдя из нее, также слегка уставший, полностью удовлетворенный лег на спину. Но заметив сестру, что внимательно на него смотрела, произнес: — Поговорим или продолжим?       Скажет «продолжим» он найдет в себе силы и продолжит. А если захочет поговорить, то сейчас самое время. Хотя та же Хонока уже также желает продолжения и смотрит также на него слегка голодным взглядом. — Теперь ты мой, ведь вы не против?       Вот только сказано это было таким тоном, что все, в том числе и Тацуя, поняли — возражать не стоит.       Так что под гнетом обстоятельств, но отчего-то совсем не возражая, Тацуя улыбнулся, поманив ее рукой. — Сестренка, ты ведь этого всегда хотела?       И наконец, она могла получить желаемое. Дрожа от предвкушения и, и как не удивительно, сам уже этого желая, отбросив всякие сомнения, он смотрел как девушка перебирается к нему и садится сверху. Направляя его разгоряченную плоть в себя и решив лишиться невинности будучи сверху. И хотя, возможно, это была не самая лучшая поза для первого раза, но Миюки хотела сама сделать все, что надо. Доставить удовольствие своему брату и насладиться им. А затем, вскрикнув, опустилась. И преодолевая возрастающую боль, стала быстро на нем скакать, сжав до крови почти свои губы, чтобы не застонать, смотря ан него, вся покраснев и желая только одного — слиться с ним воедино. И сейчас глядя на нее, на то, как она ради него терпит боль, ощущая ее, но также чувствуя и ее решительность, он помимо возбуждения. Страсти, стал испытывать к ей огромное количество нежности. И застонав, произнес: — Я люблю тебя, Миюки! — И я тебя, браат!       Наконец, справившись с болью и начиная понемногу привыкать, испытывая пока еще легкое удовольствие, сестренка все также с закушенной губой и красным личиком, что уже также исказилось от испытываемых эмоций, ответила ему. А девушки, о которых все забыли, только и смотрели, и не знали, как на это реагировать. Все-таки они брат и сестра. Но то, как им хорошо вместе увидел бы и слепой. А она продолжала скакать, начиная с каждой секундой. С каждым движением испытывать наслаждение. И Тацуя мало того, что ощущал ее, так еще и сам готов был кончить от удовольствия. И когда она стала задыхаться от переполнявших ее чувств, парень не выдержал первым, изливаясь в нее и заставляя и ее начать испытывать оргазм через пару секунд. Падая на брата и как-то тихо всхлипывая, девушка даже не хотела вставать. Ей было невероятно хорошо, и сперма что вытекала немного из нее, несмотря на то, что в ней был его член ничуть не смущала. Но все-таки, отдышавшись, оба стали двигаться, но первое, что они сделали это поцеловались и произнесли: — Это было прекрасно!!!       Слово в слово, одновременно, словно сейчас читая друг друга, как открытую книгу, чем вызвали улыбки друг у друга и у девушек, что все также наблюдали за ними.