The Retribution of bloody family

      Неделя. Целая неделя, которая кажется мне вечностью. Стены камеры уже не так давят на сознание, в минуты отчаяния расширяясь, будто давая мне простор и желанную свободу. Но, увы, Никлаус Майклсон не настолько великодушен, как моя больная фантазия, ведь гибрид намеренно оставил меня здесь, в подвале Abattoir, под защитой магии и еще Бог знает чего, не собираясь так просто дарить сестре возможность уничтожить всю семью. Впрочем, я знаю Фрею. Я общалась с ней. Мы жили вместе некоторое время. И пусть тогда алкоголь заменял нам воду, но все же я уверена, что если эта ведьма чего-то хочет, то получит это любой ценой, будь то номер симпатичного парня на вечеринке или полный контроль над проклятием первородной семейки. Кратко — я обречена. Больше говорить не о чем.       Потянувшись, я взглянула на Джессику, что едва дышала после моего обеда. Несмотря на то, что она вампир, мои затяжные трапезы давались ей с трудом. Еще бы, мало того, что ее так же обрекли на заточение вместе со мной, да к тому же я в отчаянии начала питаться чаще, пытаясь запить кровью свое фактическое одиночество здесь.       И как я могла забыть о разговоре Ника со старшим братом? Так легко дала себя обезвредить. Беспомощная глупышка. Майклсон мгновенно воспользовался ситуацией, извлекая из моей слабости выгодный момент потери бдительности, что послужил для первородного сигналом к манипуляциям с моей шеей. Хотя, сетовать на бессердечность Клауса не стоит. Я знала, к кому я шла в ту ночь. И должна была подготовиться к подобному исходу. Но, увы, расслабилась. Опустила руки. И забылась.       Впору возмутиться как раз из-за неоднозначного поведения не этого первородного, а старшего вампира этой семьи. Небось, настолько занят овдовевшей волчицей, что даже не потрудился передать мне парочку книг. А ведь он мог бы повлиять на гибрида, либо вообще выпустить меня отсюда. Но нет. В этот раз древнейшие оказались как никогда единогласны. Предатели. Все до единого.       Угнетающую тишину подземелья разрезал отзвук небыстрых шагов, и я встрепенулась. Неужели, свобода? Нет, Пейтон, ты сегодня особенно наивна. Скорее всего, Никлаус просто пришел позлорадствовать. Хотя до этого не позволял себе такого.       Вдохнув дразнящий аромат имбирного эля, что всегда сопровождал мелкого Майклсона, я усмехнулась. Надо же, пожаловал не Ник. Но цель визита я явно угадала правильно. Вот только ошиблась с пришедшим сюда первородным.       Кол остановился там, не предпринимая ничего, наверное, чего-то выжидая. А тем временем очнулась Джессика. Правда, ненадолго. Ведь я быстро отправила ее в забытье, свернув девушке шею.       Древний вампир явно услышал знакомый хруст, но все равно никак не выказывал своего присутствия, хоть и знал, что я уже в курсе его визита. — Так и будешь стоять там? — процедила я, обращаясь к нему. Вздохнув, он явно улыбнулся. Наверняка, так же обворожительно, как и всегда. Что поделать — в любой ситуации Кол оставался неотразимым паршивцем, и этого у него не отнять. — Думаю, достойна ли ты того, чтоб я пошел против семьи, — наконец, ответил древнейший. — Вау, так за той дверью сейчас решается моя судьба? — язвительно хмыкнула я. — Скорее, определяется сила моих чувств. — Тогда, может, стоит взглянуть на меня? Для большей уверенности.       Щелкнул замок, и малыш Майклсон показался в дверном проеме камеры. Но входить внутрь не стал, так и оставшись у двери, лениво и непринужденно опершись на нее плечом. — Здравствуй, — проворчала я, глядя на него. Даже не представляю, как выгляжу сейчас. Наверное, паршиво. Ведь столько времени не имела возможности элементарно привести себя в порядок. А этот вампир, наоборот, выглядел изумительно. Явно же специально принарядился для свидания с бывшей девушкой. — Я даже не буду спрашивать, скучала ли ты, — ухмыльнулся он. — Неужели, ты наконец-то потерял надежду? — ехидно ответила я. — Похоже, я пришел зря, — присвистнул Кол. Да, действительно это так. Только если я не переступлю через свои принципы, вынуждая попасть первородного в мою ловушку. Конечно, я не готовила ничего такого, но ведь сымпровизировать-то можно. Заодно и проверю, насколько он неравнодушен ко мне.       Встав, я сделала пару шагов в его сторону. Кол даже не пошевелился. Он явно был уверен в собственном превосходстве. Возможно, даже предполагал, что я попытаюсь наброситься на него и после прорваться наружу, но нет. Я не настолько наивна, как кажется на первый взгляд после моего ночного похода в спальню гибрида. Кстати, да, это отличный шанс реабилитироваться хотя бы перед самой собой. Если, конечно, моя затея сработает и я, таким образом, попаду наверх. — Зачем ты здесь? — я попыталась разбавить свой тон томными нотками, проверяя, смогу ли вообще настроиться на нечто подобное в такой гнетущей атмосфере. Вышло, естественно, не особо соблазнительно. Но судя по появившемуся в карих глазах первородного вампира похотливому блеску, возможно, для меня еще не все потеряно. — Будто ты не знаешь, — хмыкнул он, неотрывно наблюдая за каждым моим шагом, вдохом, взглядом. Мелкий Майклсон выжидал, не зная, на что я буду способна, находясь в заключении уже неделю. Наверное, сейчас он сравнивал меня с обезумевшей, свирепой тигрицей или еще какой-то дикой кошкой, в которую превратилась его киска, оказавшись запертой вдали от всех.       Поэтому, подойдя к нему вплотную, я не делала резких движений, будто убеждая древнего в том, что не собираюсь творить глупости, пытаясь сбежать. Пока он верил. А я же тем временем фактически рухнула в пропасть с чувством собственного достоинства, что вынуждало меня прекратить вести себя подобным образом, пытаясь так прорваться на свободу. Но гордость и совесть, увы, молчали, поэтому я продолжила падать все ниже, оказываясь на самом дне. — Ты хоть представляешь, насколько мне хреново здесь? — всхлипнула я. — Пейтон, я большую часть своей жизни обитал в более тесных коробках, чем эта, — ухмыльнулся вампир, — ограниченное пространство, кинжал в груди. Думаю, не стоит напоминать тебе об этом. — Мне одиноко. Страшно. Скучно. Тоскливо. Кол, помоги мне, — я дотронулась до его щеки, а через мгновение оказалась прижатой им к одной из шершавых стен. — Киска, я мог бы взять тебя прямо здесь. Мне не нужно для этого выводить тебя отсюда. Тем более, ты временно вывела из строя ненужную свидетельницу, которая, кстати, меня нисколько не смущала, но я не стану делать этого. Я влюблен, но не глуп, дорогуша. И ты прекрасно осведомлена об этом, — Кол шептал это так близко, вынуждая смотреть на него, и чувствовать, как жар распространяется по всему телу, предательски подводя меня к краю пекла, хозяином которого являлся этот демон с глазами цвета корицы. — Как же сложно устоять перед соблазном, когда неравнодушен к подобным играм, — облизнувшись, он, будто бы случайно задел языком мои губы. Еще бы Майклсон этого не сделал, ведь расстояния между нами практически не было. Черт! Пробыв несколько дней в одиночестве я, кажется, даже начала тосковать по нему. Поэтому так быстро сдалась, не сумев остаться хладнокровной, доводя свой план до конца. Или, может, я просто привыкла всегда видеть рядом с собой кого-то из Майклсонов? А тут лишь донор крови, я, да мои мысли. Обстановка, мгновенно лишающая рассудка, отдавая тебя во власть твоих же страхов. — К слову, я могу остаться с тобой. Уверен, моя кровь значительно вкуснее ее, — вампир покосился на бездыханную Джессику. — Но? — я понимала, что, несмотря на игру с огнем есть это проклятое «но», не дающее первородному свободу действий, ведь Кол продолжал держаться, хоть и делал это из последних сил. — Скажи это, и я выпущу тебя отсюда. Выбери, — тяжело дыша, пробормотал древний. Вот он, камень преткновения, в данный момент, закрывший мне путь на волю. Я должна назвать имя. Его имя. Но могу ли я поступить так? Вкус свободы сладок, несмотря на будущее негодование Клауса. И для этого нужно лишь одно. — Я… — начало фразы далось мне легко, а вот с ее окончанием все оказалось куда сложнее, — не могу, — сдавшись, выдохнула я, отвернувшись от него, дабы не видеть сейчас огорченного разбитого взгляда карих глаз. Получив в подвале долгожданную тишину и спокойствие для раздумий, я, наконец, решила рассмотреть свою сердечную проблему. И пришла к неутешительному выводу. Оптимальным кандидатом для романа и, правда, оказался Люсьен. Звучит смешно и нелепо, зато логично и трезво. С ним меня не объединяет прошлое. Впрочем, думаю, и совместного будущего у нас нет. Хотя, будь я до сих пор беззаботным человеком, то выбрала бы именно его. Но в человеческой жизни у меня не было проблем в виде Биянки, Бьянки и Блэнч де Клер. Поэтому вряд ли тогда Касл стал бы потенциальным претендентом на роль моего возлюбленного.       Эх, а ведь в прошлом мне нравился Филипп. И именно его Элайджа убил во спасение. Порой начинает казаться, что, несмотря на влечение, похоть, привязанность и прочие эмоции, испытываемые мной к первородным, включая страх, лучшим вариантом финала моей истории будет освобождение. От Майклсонов, всех вампиров и рек крови, что подобно полноводной Миссисипи являются ключевым источником последних событий моей жизни, то и дело, орошая ее багряным каплями чьих-то смертей.       Не знать никого из них. Не любить. Не испытывать ненависти. Я могу лишь мечтать об этом. Увы.       К моему удивлению, в ответ на мое признание Кол лишь расхохотался, вынуждая меня недоуменно уставиться на него. — Твоя честность когда-нибудь погубит тебя, киска. До сих пор удивляюсь тому, как ты выжила с нами, — сквозь смех протянул малыш Майклсон. — Кажется, ты должен быть разочарован, — недовольно пробурчала я. — Главное, что я не обманут. Иначе, тебе пришлось бы туго, — первородный не торопился отстраняться от меня, поэтому я легонько оттолкнула его от себя. Но для этого вампира подобное было лишь забавой. Древний еще теснее прижался ко мне, а после и вовсе прикоснулся к моим губам, похищая у меня шаловливый, невинный поцелуй. Ладно, пусть будет в качестве морального ущерба для обоих. Правда, не могу сказать, что я сильно уж жаждала этого, но возмущаться желания не было. — Уходи, пока я не стала искать агрессивный путь на свободу, — произнесла я, измучено глядя на Кола. Мелкий Майклсон явно собирался ответить мне очередной колкостью, но сдержался, послушно покинув камеру. Естественно, дверь ее он тщательно запер снаружи. Снова под замком. Может, младший древнейший прав и мне действительно пора забыть о честности? Ведь в смерти Эстер я до сих пор никому не призналась, и ничего. Сплю по ночам, пью кровь, живу кое-как, учитывая проблемы с Фреей. Никакого раскаяния. А тут не смогла солгать ради собственной выгоды. Ну, что поделать. И, правда, глупышка.       Прошло немного времени с момента его ухода, как к двери моей камеры вновь кто-то подошел. Запах визитера мне был незнаком. Наверное, Ник отправил кого-то сменить Джессику, что все еще не пришла в себя. Но тогда какого черта там, за стеной, нет ни одного из первородных? — Дэвид? — непонимающе взглянула я на вошедшего ко мне вампира. — Я не уполномочен что-либо объяснять. Лишь должен выпустить тебя отсюда, — отчеканил он, открывая мне доступ к манящей свободе. — Клаус приказал сделать это? — Нет. Вся семья сейчас отсутствует. У входа в поместье ожидает машина. — На кого ты работаешь? — Люсьен Касл заплатил мне за это. Вот это да! Неожиданный поворот от первообращенного! Значит, в доме древнейших у него имеется шпион, и, думаю, не один. — Поторапливайся. Нам обоим рискованно оставаться здесь, — нетерпеливо прорычал парень. А сбежать вот так вдвойне опаснее. Ник убьет всех, кого я знаю, после же примется за меня. Но если Люсьен пошел на это, значит, у него, наверняка, имеется важная информация для меня. И теперь мне нужно выбрать, пойду ли я против короля и своего учителя ради этого. Сложно. Особенно зная, что Клаус сделает со мной в наказание за такой проступок. А вдруг оно того стоит? Тем более, это во благо его семьи, ведь точно касается Фреи, а, может, и ее местонахождения. Поэтому я пойду ва-банк. — Прости, мне нужно замести следы, — произнесла я, подскочив к Дэвиду. Пробить его грудную клетку и вырвать сердце не составило мне особого труда. Поэтому спустя мгновение труп вампира уже валялся на полу рядом с Джессикой, которую, кстати, я оставила в живых. Она все равно ничего не видела. И рассказать никому не сможет. Правда, вряд ли ее спасет это, но мне нужно спешить.       Прошмыгнув на улицу, я недовольно цокнула языком, увидев лимузин, посланный за мной. С таким же успехом Касл мог бы оставить Клаусу дорожку из хлебных крошек, чтобы тот знал, где меня искать.       Естественно, первообращенного в салоне автомобиля не оказалось. Меня сопровождал лишь водитель, которому было приказано доставить беглянку в пентхаус хозяина.       Внутрь меня пригласила какая-то девушка, что даже не потрудилась представиться, но меня это не особо волновало. Предстоящий разговор с Люсьеном занимал все мои мысли. Что он узнал? Искупит ли это мою вину перед первородными? Или же сейчас я подписала приговор обоим? — Мистер Касл будет чуть позже, — учтиво пояснила рыжеволосая особа, заметив, как я оглядывалась по сторонам, ожидая увидеть владельца этого места. — Тогда, думаю, мистер Касл, — передразнила ее я, — не будет возражать, если я воспользуюсь его ванной комнатой. В ответ она лишь кивнула, и, заверив меня, что ей приказано исполнять любые мои пожелания, отправилась за чистой одеждой, прежде проводив меня в душ.       Переодевшись в принесенное ей платье, я вышла в гостиную, где наконец-то встретилась с Люсьеном. — Прости, что заставил тебя ждать, — мягко усмехнулся вампир, приглашая меня сесть рядом с ним на диван, — вина? — взяв с журнального столика бокал, он сделал из него пару глотков. — Думаю, наше время ограничено, поэтому тебе сразу стоит выложить мне главный козырь, — начала я, и Касл рассмеялся: — Эй, не нужно вот так сразу говорить о делах. Я хотел расспросить тебя про подвал, Клауса и то, как ты попала в заточение, из которого, кстати, вызволил тебя твой покорный слуга, — первообращенный, игриво глядя на меня, склонил голову набок. — Ты понимаешь, что если сейчас сюда примчится разъяренный гибрид, то тебе сразу же вырвут сердце, а я буду страдать за свой побег еще несколько веков, — фыркнула я, желая немного отодвинуться от него. Люсьен был слишком близко. Приторный, вызывающий запах одеколона и алкогольный дурман смешались в аромате его тела, придавая нашей встрече еще большую атмосферу опасности, делая ее не просто деловой. И если я думала лишь о своих бедах, то мысли представителя кровной линии Клауса явно были заняты кое-чем другим. Хотя, утверждать этого я бы не стала, ведь потеряла возможность читать их, лишая себя подобного преимущества. — Жаль, что лишь я испытываю удовольствие от подобной опасности. Поверь, Пейтон, это нестерпимо горячо, — он настолько с придыханием произнес эту фразу, что по моему телу пробежала дрожь. Раньше я дольше могла оставаться равнодушной к подобным искушениям и соблазнам, но нервное напряжение постоянной угрозы моей жизни лишь давило на меня желанием вкусить все и сразу, а это было чревато срывом, что приключился со мной рядом с Клаусом. Теперь же рядом был Люсьен. И это грозило мне более разрушительными последствиями, чем секс с гибридом. — Если у тебя ничего нет, я ухожу, — прошептала я, пытаясь отвлечься от наваждения, что нестерпимой жаждой не давало мне возможности находиться в непосредственной близости с ним. Чертов букет! Это он заставил меня рассматривать Касла как потенциального кандидата на что-то?!       Первообращенный нехотя выудил из кармана жакета клочок бумаги с написанным на нем адресом: — Думаю, это позволит тебе купить прощение. — Уверен? — переспросила я. — Фрея скрывается там. Достойная плата за побег, — когда Люсьен говорил это, взгляд его ореховых глаз был устремлен к моим губам. — Почему не передал информацию с Дэвидом? — Хотел увидеть тебя. Вот так легко заявил об этом. Вызывающе-откровенно продолжая пялиться на меня. Настолько пьяняще-дерзко, что мне стало не по себе, ведь кажется, я прочувствовала заранее всю ту силу и напор, с которой первообращенный вот-вот вопьется в мой рот с поцелуем. Такого не было ни с одним из Майклсонов. Настолько порочной и пошлой была сейчас эта ситуация.       Почему я была так уверена в своих предположениях и предчувствиях? Да просто Касл никогда не делал ничего бесплатно. Он всегда ожидал чего-то взамен. И в данный момент платой за услугу была огнеопасной. Но такой соблазнительной…       Люсьен мило ухмыльнулся, словно пытаясь скрыть или стереть свои фантазии, продолжая взвешивать «за» и «против» перехода запретной границы.       Он коснулся ниспадавшей мне на лицо пряди волос, убирая ее за ухо, и я поняла, что переломный миг пройден.       Следующим его прикосновением стало слияние наших губ. Так нарочито нежно, что даже не верилось в реальность происходящего с тем первообращенным, что еще минуту назад мысленно трахал меня во всех известных ему позах. Странно, но меня не отталкивало это.       А Касл, тем временем, дал волю своим желаниям, все требовательней кусая мои губы, зализывая раны языком, смакуя моей кровью, будто изысканным лакомством. — Спасибо, — промямлила я, когда мне, наконец, удалось прервать очередное грехопадение с врагом. Нет, конечно, это условно, но все же я не могу назвать Люсьена другом. Да и первородные не оценят таких вольностей. — Это тебе спасибо, — облизнувшись, вампир словно пытался так впитать в себя мой вкус, оставшийся на его коже. — Мне пора, — спохватившись, вскочив с дивана, стараясь увеличить дистанцию между нами, я, быстро и скомкано попрощавшись, отправилась назад в поместье древнейших вампиров. Явка с повинной обещала быть кроваво-болезненной, но иначе никак.       Впрочем, возвращаясь, я не ожидала, что все будет настолько плохо. Ведь Никлаус уже ждал меня, стоя на перилах второго этажа, готовясь вот-вот напасть на предательницу, посмевшую не просто сбежать, поставив этим под угрозу всю его семью. К слову, первородный был не просто разъярен. Такой ярости у гибрида я еще не видела. — Мне вырвать твое сердце сразу? Или дать тебе шанс объяснить все? — прорычал он. — Я принесла сведенья о твоей сестре, — стараясь найти в себе хоть частичку храбрости, вызывающе произнесла я, борясь со страхом перед Майклсоном. — На губах, все еще горящих от поцелуя Люсьена?! — взревел Ник. И только сейчас я поняла, как просчиталась. Ведь если у Касла в Abattoir имелись шпионы, то почему же Клаус не мог заслать соглядатаев к своему чаду? Похоже, убьет меня действительно не Фрея.