И немного печенья

– Пссс, иди сюда. – Шёпот доносился из-за приоткрытой двери соседней квартиры. За дверью обнаружился молодой мужчина. – Я уж думал, в этом доме никогда не поселится кто-нибудь моложе восьмидесяти! Я Крис. – Себастиан. Они энергично пожали друг другу руки. – Соседи тут неплохие, сам увидишь, – рассказывал Крис, когда они открыли по бутылке пива в честь переезда Себастиана, – надо только соблюдать несколько правил. – Например? – Не шуми с двух до пяти – мопс миссис Рассел в это время спит. Никогда не слушай рэп. Я серьёзно – у мистера Корбетта отличный слуховой аппарат и есть ружьё. Если приведёшь кого-то, будь готов, что все соседи заглянут познакомиться, так что лучше бы у тебя были честные намерения. Не соглашайся пойти на свидание с внуком миссис Николс. И с внучатой племянницей мисс Мигглс тоже. Когда миссис Тови принесёт тебе первое блюдо с печеньем, лучше сразу соври, что у тебя диабет. – Крис махнул рукой в сторону кухонного стола, уставленного тарелками. Ответить Себастиан не успел – в дверь постучали. – Крис, наш новый мальчик у тебя? Вы одеты? Не шалите там? В любом случае, открывайте, я принесла печенье с пеканом. *** Себастиан оказался сладкоежкой. Глядя, как он поглощает печенье, Крис даже немного заволновался и почти решил невзначай ввернуть что-нибудь про диабет второго типа и прочие заболевания, связанные с обменом веществ, но сдержался. Как-то же Себастиан дожил до своих тридцати с хвостиком, сохранив здоровье и отличную физическую форму и без непрошенной заботы Криса, плюс они были ещё недостаточно близко знакомы, чтобы так бесцеремонно переходить к деликатным диетическим темам. В любом случае, пристрастие Себастиана к сладкому сильно облегчило Крису жизнь: новый сосед легко уничтожал не только свою часть печенья, но и изрядную долю печенья Криса. Да и порция Криса уменьшилась естественным образом – всё-таки миссис Тови была уже не в тех годах, чтобы увеличить вдвое дневную норму выпечки. Предупреждение Криса о необходимости соблюдать тишину во время сна собачки миссис Рассел, живущей в третьей квартире на их площадке, Себастиану не пригодилось – днём его практически никогда не бывало дома. Когда бодрый Крис отправлялся на утреннюю пробежку, сонный и взъерошенный Себастиан как раз выползал из дома на работу. Крис уже через пару дней после их знакомства завёл привычку брать его на буксир и дотаскивать до ближайшей кофейни, прежде чем отправиться в парк. Себастиан работал кем-то, связанным с компьютерами. Или с проводами. Или с роботами. Он как-то честно попытался рассказать о том, чем занимается, но Крис понял только те слова, которые состояли из одной, двух, максимум, трёх букв. Сам Крис зарабатывал на жизнь материалами для нескольких интернет-изданий, написанием мини-романов, издаваемых в мягких обложках и под цветистым псевдонимом, и колонкой советов. Последнее – чтобы не забывать о том, что в его шкафу лежит ещё и диплом психолога, полученный, когда первого диплома лингвиста показалось недостаточно. Возможность работать дома в тишине и покое и привела Криса к идее снять квартиру в кондоминиуме для тех, кому сильно за шестьдесят. И он почти что не просчитался, но кто же знал, что слуховой аппарат мистера Корбетта окажется совершенно нечувствительным к Вивальди и Брамсу. Криса не то чтобы раздражала классическая музыка, но усыпляла очень эффективно. Рабочие вопросы Крис и Себастиан обсудили ещё на первой неделе соседства весьма неожиданным, но эффектным способом. Крис, зашедший в творческий тупик на ключевой сцене романа из жизни английской аристократии девятнадцатого века (и пиратов!), решил побродить по району, чтобы проветрить голову. Широким жестом распахивая дверь, он и представить себе не мог, что за ней кто-то окажется, – в эти часы коридорная активность в доме обычно стремилась к нулю. Появление Криса, который по всем разумным прикидкам должен был быть на работе в будний день, оказалось сюрпризом и для Себастиана, который как раз установил стремянку и снял часть панелей потолочной секции, чтобы добраться до волоконно-оптического кабеля. Резво затащив в свою квартиру и стремянку, и Себастиана, пока на грохот их падения не сбежались все соседи, Крис задал резонный вопрос: – Что ты делал на стремянке перед моей дверью посреди рабочего дня? Себастиан, больше поражённый, чем ушибленный, дал совершенно точный и совершенно бесполезный ответ: – Проверял целостность оболочки волоконно-оптического кабеля. – Зачем?! – Вчера меня поймал мистер Корбетт и пожаловался на проблемы с сеткой. Я обещал посмотреть. – Почему? – Ты же сам говорил, что у него есть ружьё. Не могу же я отказать в помощи человеку с ружьём. – Себастиан, поморщившись, уселся на диван. – А ты разбираешься в этих… волокнах? – Вообще-то, это моя работа. Кстати, у меня сегодня выходной, я не думал, что и у тебя тоже, поэтому смело перекрыл твою дверь. В следующий раз буду осторожнее. – У меня не выходной, я работаю дома. – В смысле? Крис пояснил. Себастиан минуту посидел молча, переваривая информацию, а потом переспросил: – Сочиняешь романы? Можно пойти в магазин и спросить там что-нибудь авторства Криса Эванса? – И тебе даже дадут, только не моё – есть такой писатель из Канады, пишет про эльфов. – А ты про что? – Ну, знаешь… про любовь. И у меня есть псевдоним – Дафна Пимпернель. – Как? – Дафна Пимпернель, – с гордостью повторил Крис. – Дафна – в честь Дафны дю Морье, а Пимпернель – от Алого Первоцвета. Это был герой, который... – Я знаю, кто такой был сэр Перси Блейкни, – сообщил Себастиан. – Надо же, – восхитился Крис, – мало кто знает. – Но Дафна Пимпернель! – Это же красиво! И многозначительно. Сам придумал. Себастиан многозначительно покачал головой. – Ты, наверное, здорово ушибся? – спохватился Крис. – Оказать тебе первую помощь? – Да, подержи стремянку, пожалуйста, я теперь как-то опасаюсь работать без страховки. Пока Крис держал стремянку, Себастиан пытался ему объяснить, что именно оказалось не так с кабелем мистера Корбетта. Крис послушно кивал, не слыша ни слова. На самом деле он просто смотрел вверх и думал о том, что потёртые в нужных местах голубые джинсы – лучшая одежда на свете, когда оказываются на подходящем человеке, и надо бы использовать эту мысль в каком-нибудь романе из жизни современников. Возможно, Крис додумался бы до чего-нибудь ещё, но Себастиан удивительно быстро справился с ремонтом. Когда у соседа есть ружьё, лучше и правда не затягивать с такими вещами. У Криса ружья не было, зато обычно было пиво, поэтому Себастиан довольно часто соглашался забежать по-соседски в выходные или вечером. После того, как миссис Тови освоила выпечку галет с крупной солью, их посиделки стали особенно удачными. И Крис, и Себастиан определённо считали, что печенье с шоколадной крошкой с пивом сочетается не очень хорошо. В остальном их вкусы в области печенья расходились: Себастиан больше любил кокосовое, а Крис – ванильное с черникой. Миссис Тови просто любила печь и радовалась, что теперь у её печенья вдвое больше едоков. Если к Крису в своё время соседи отнеслись слегка настороженно, то Себастиан вписался в компанию практически мгновенно. Во-первых, он очень серьёзно отнёсся к рекомендациям Криса на тему правил проживания в доме, во-вторых, ел очень много печенья, в-третьих, у него руки росли из нужного места, чем Крис, увы, похвастаться не мог. Мистер Корбетт, видимо, шепнул по секрету всем подряд, что у Себастиана полно инструментов, которые он умеет и любит применять, так что поток просителей и просительниц не иссякал. Оказалось, что Себастиан совершенно не умел отказывать, даже если у очередного желающего что-нибудь улучшить не было ружья. Себастиан без устали навешивал полочки, чинил компьютеры и телевизоры, разбирался с водонагревателями и стиральными машинами, заставлял работать чайники и кофеварки и собирал кошачьи деревья. Крис поддерживал его грубой физической силой, страховал от падений со стремянки и подавал отвёртки. Все как-то быстро привыкли, что на помощь нужно звать Себастиана, поэтому Крис очень удивился, обнаружив на пороге миссис Рассел с мопсом на руках. Мопс спал, убедительно доказывая, что Крис был прав, считая, что дневная тишина нужна вовсе не собачке. В этот раз, правда, миссис Рассел сама была не прочь пошуметь, затеяв перестановку мебели в гостиной и спальне. Крис отправил Себастиану сообщение с заманчивым предложением поделать что-нибудь вдвоём в ближайший выходной, например, перетащить пару диванов и книжный шкаф. Планы Криса оказались гораздо скромнее, чем реальность. У миссис Рассел было очень много мебели, среди которой не обнаружилось ни одного легковесного предмета из Икеи. Дубовый гарнитур в колониальном стиле, казалось, пустил корни и намертво прирос к паркету, а ведь кроме него нужно было переставить ещё диваны, кровать и антикварное пианино. Через час тяжёлого физического труда, Себастиан рухнул на подушки в цветочек, отдуваясь и смешно обмахиваясь руками, вместо того чтобы ухватиться за свой конец дивана: – Крис, тебе не кажется, что мы рабы тех, кому за восемьдесят? – С их точки зрения такое порабощение вполне объяснимо. – Ну-ка? – Себастиан нашёл в себе силы поднять голову и заинтересованно посмотреть на Криса. – Представь, что тебе восемьдесят. Ты бы не хотел в такой ситуации иметь рабов? Подумав, Себастиан кивнул: – И ещё печь печенье. – А ты умеешь? – У меня впереди пятьдесят лет на то, чтобы научиться. – Ну да, печенье печь – это искусство, а диваны таскать каждый тридцатилетка может. – Крис… ты помнишь, что у нас ещё пианино впереди? Крис застонал. Несмотря на полностью логичную теорию, объясняющую, почему соседи решили их с Себастианом поработить, а они – добровольно пошли в ярмо, вопрос с пианино требовал отдельного рассмотрения. Оно могло не вписаться не только в теорию, но и в дверной проём. Крис снял футболку, вытер ею лицо и заткнул за пояс низко сидящих джинсов, а потом протянул Себастиану руку, чтобы поднять его с дивана. Себастиан руку принял и, прежде чем отпустить, наградил Криса чем-то, что определённо можно было считать Взглядом. Такой Взгляд следовало непременно разъяснить, но Взгляд мог подождать, а вот инструмент – нет. Жизнь в доме катилась по накатанной колее, пока Себастиан не имел неосторожность чихнуть в лифте в присутствии миссис Бренд с седьмого этажа. Тревожный сигнал «наш мальчик заболел» распространился по соседям со скоростью пожара. Не выдержавший осады термосами с бульоном, чая с пряностями, горячего рома и пирожков по специальному бабушкиному рецепту Себастиан в момент редкого затишья прокрался к Крису и получил политическое убежище на его диване. Больным он не выглядел, а вот шокированным обрушившейся на него соседской доброжелательностью – ещё как. Только поэтому Крис сжалился и пустил его к себе, хоть сейчас было и не самое удачное время для гостей – сроки сдачи корректуры очередного шедевра Дафны Пимпернель горели адским пламенем, а главный редактор издательства щёлкал над головой литературного негра воображаемым, но очень увесистым кнутом. Себастиан уже давно считался не гостем, которого следовало развлекать, а своим. Крис указал Себастиану на диван, выдал ему печенье и содовую и бесцеремонно попытался на время забыть о его существовании. Какое там! Себастиан хрустел, хлюпал, шуршал и тяжело вздыхал, пока Крис, не выдержав, не обернулся, грозно уставившись на него: – Веди себя тихо, а не то придётся выставить тебя на растерзание добросердечным старушкам. – Ты не можешь быть настолько жесток! Крис, мне скучно. – Себастиан, ты же не маленький, развлеки себя сам. – Я уже как-то привык, что меня развлекаешь ты. – Может, позвать миссис Тови? Пусть побудет твоей няней, пока папа занят. – Крис, я серьёзно. Я оказался в ужасном положении и хотел бы получить больше сочувствия с твоей стороны. И ещё немного печенья. – Возьми на столе в кухне. И я могу дать тебе почитать то, что сейчас корректирую, если ты пообещаешь посидеть тихо ещё хотя бы полчаса. Себастиана хватило примерно на десять минут, потом Крис понял, что сам предоставил ядерную бомбу в распоряжение террориста. – «Я должен был отрубить себе обе руки, когда ощутил желание протянуть их к тебе. Должен был побороть свои желания, а не затягивать тебя в мой мир», – с выражением зачитал Себастиан. – Крис, что это за хрень? Как ты себе технически представляешь отрубание обеих рук самому себе? – Это же образ. Просто красивый образ, иллюстрирующий мысль героя. – Крис отставил ноутбук в сторону и покорно развернулся к Себастиану, почувствовав, что спокойно поработать ему всё равно сейчас не дадут. – Да уж, герой с отрубленными руками – это невероятно прекрасно. – Ты не понимаешь. Читателям важны не детали и не правдоподобность происходящего, а чувства, которые они испытывают во время чтения. – Я испытываю чувство неловкости. – Потому что ты не целевая аудитория. – Это сейчас было оскорбление или комплимент? – Себастиан взял следующий лист. – «Тебе никогда не придётся умолять меня о наслаждении». Так, будем считать, что это определённо был комплимент! – Хорош издеваться, я с первого раза понял твою точку зрения. – Крис наклонился и ловко выхватил свой очередной шедевр из рук Себастиана. – Зачем ты вообще это делаешь? – Лёгкие деньги, способ разгрузить мозги, – Крис пожал плечами. – Плюс у меня хорошо получается, а результат доставляет людям удовольствие. Знаешь, я иногда вижу, как люди читают мои романы и улыбаются. Это приятно. – А людей, ржущих над твоим творчеством, ты не видел? – Это же всё равно положительные эмоции, стебаться тоже можно – я не отношусь к своему «писательству» серьёзно. По-моему, твоё настроение за последние десять минут поднялось пунктов на пять, а ведь ты прочёл всего пару страниц. – Подловил, – Себастиан закрыл лицо ладонями и рассмеялся. – Кстати, спасибо за предупреждение насчёт мисс Мигллс и её планов на личную жизнь внучки. – Внучатой племянницы, вообще-то. – Ну да, – Себастиан кивнул. – Я был готов и технично отказался от приглашения на завтрашний обед. Можешь меня ненавидеть, но я сказал, что у нас билеты на бейсбол, так что тебе придётся куда-нибудь свалить из дома, чтобы не портить мою репутацию хорошего парня. – А у тебя правда есть билеты на бейсбол? – Не-а, ненавижу его. Но у тебя же бита на подставке, я подумал, что это будет правдоподобно. – Балда ты! Надейся, что никто из старичков не догадается проверить расписание матчей, а то твою репутацию не смогу спасти даже я. – Так что ты будешь делать завтра? – Поведу тебя в музей бейсбола. – Крис широко улыбнулся, Себастиан застонал. – Или так, или добро пожаловать к мисс Мигллс с самыми честными намерениями в отношении её внучатой племянницы и баранины с пюре и горчичной подливой. – Иногда я тебя ненавижу, знаешь? – Все рано или поздно мне это говорят. Кстати, когда я предупреждал тебя про опасность свидания с внуком миссис Николс, ты не смутился или мне показалось? – Тебе не показалось. – Себастиан многозначительно улыбнулся. Крис задумчиво кивнул. Эта улыбка определённо требовала пояснений, но только после того, как он разделается с корректурой. Крис подозревал, что если заняться улыбкой Себастиана прямо сейчас, все сроки точно будут сорваны. – Кстати, Крис, поход в музей бейсбола можно считать свиданием? – Ещё как! Но только если дашь мне сейчас закончить. – Да ты шантажист. – Себастиан одобрительно показал Крису поднятый большой палец и наконец-то притих. Выбираться в музей им пришлось тайно – все соседи считали, что Себастиану ещё рано выходить на улицу после болезни и настаивали на постельном режиме. Крис боялся даже представить, что было бы, поймай их миссис Тови или миссис Бренд. По правде говоря, Крис тоже задумывался на тему постельного режима Себастиана, но решил, что всё нужно сделать правильно, поэтому свидание было обязательным пунктом программы. Очень много порций мороженого спустя Себастиан признал, что музей бейсбола был не так уж и плох. В обязательную программу Криса для первого свидания поцелуи не входили, но Себастиан внёс свои коррективы прямо посреди коридора. Целовался Себастиан так, что Крис слегка утратил бдительность, поэтому дуло ружья, упёршееся ему прямо между лопаток, оказалось неприятным сюрпризом. Всё то время, которое потребовалось Крису для того, чтобы убедить мистера Корбетта, что у него самые честные намерения по отношению к Себастиану, Себастиан очень невежливо загибался от смеха. Поэтому он безропотно позволил Крису сграбастать себя в охапку и втолкнуть в квартиру. Крис метким броском пристроил Себастиана на диван и забегал по комнате, вытаскивая сумку и кидая в неё самое необходимое. – Мы немедленно съезжаем отсюда! Это всё стало совершенно невыносимо! – Да ладно, это было мило. Никто раньше не защищал мою честь с оружием в руках. – Ну ещё бы тебе не было мило – не в тебя же целились. – Репутация, Крис. В том, что у меня по отношению к тебе честные намерения, никто не сомневается. Себастиан перехватил мечущегося Криса, усадил рядом и поцеловал. – Мы всё равно съезжаем. – Мы? – Не оставлю же я тебя одного на растерзание соседям. Себастиан широко улыбнулся и поцеловал его ещё раз: – Видишь, у тебя тоже совершенно честные намерения по отношению ко мне. Так что мы можем остаться – никто тебя не пристрелит. Конечно, до тех пор, пока ты меня не бросишь. – Знаешь, меня ещё никогда не заставляли жить с кем-то долго и счастливо под дулом ружья. – Всё когда-нибудь случается в первый раз. По-моему, это сюжет в самый раз для Дафны Пимпернель. Это определённо был хороший аргумент. Ответить Крис не успел – в дверь постучали. – Крис, Себастиан у тебя? Вы одеты? У меня тут возникла пара мыслей насчёт начинки для вашего свадебного торта.