What's next?

Мы с Падди выходим из торгового центра и я поправляю шапку, замечая, на сколько похолодало за последние пару часов. Чувствую усталость и желаю вернуться быстрее домой, чтобы немного отдохнуть. Вокруг мало людей, скоро потемнеет и это радует, потому что вряд ли я встречу много фанатов. Я не в настроении, я просто устал. Падди несет мой пакет с одеждой, а я набираю номер Шерил, желая узнать, вернулась ли она уже домой после прогулки с подругами. Не успеваю нажать на кнопку вызова и просто останавливаюсь, теряясь на ровном месте. Я не был готов его встретить. Мне на встречу идет Зейн, Зейн Малик, который когда-то был для меня как брат. Зейн Малик, с которым мы вместе были пять лет, с которым мы пережили все несчастья и разделяли радость. Зейн Малик, который в один момент стал никем. После того как он ушел из группы, мы пару раз списывались, но особого диалога не получалось. Просто вычеркнули друг друга из жизни, а сейчас он все ближе подходит ко мне и наши взгляды встречаются. Я не знаю, что ему говорить. Сказать что я скучал и было сложно без него? Сказать, что я плакал ночами, так же как и остальные парни из группы? Сказать, что я не был уверен, сможем ли мы двигаться дальше без него? Я не скажу этого, не думаю, что ему нужно это. — Привет, — говорит он и на самом деле я соскучился за его голосом. Я слушал все его песни. ЕГО новые песни, где есть только ЕГО голос, где поет он один и нет еще четырех парней. Я слушал и не один раз, они прекрасны, не поспорю, я горжусь Зейном, но мне больно. Мне чертовски больно, хотя это его выбор и мы не в праве держать его рядом с собой. Он и так слишком долго был в One Direction без особого желания. Он просто был с нами, но мечтал о другом, поэтому в итоге сделал правильный выбор. Для себя. — Привет, — отвечаю и опускаю взгляд, чувствуя, как в животе все переворачивается. — Привет, Падди, — Зейн здоровается с охранником и Падди улыбается ему, обнимая. — И я скучал, дружище, — я вижу улыбку парня, она родная для меня и одновременно чужая. Это смешанное чувство. — Как ты поживаешь, Зейн? — я переминаюсь с ноги на ногу и все еще не смотрю ему в глаза, потому что боюсь. Я просто боюсь этих глаз, они слишком прекрасны. — Отлично, на самом деле. Гм, а ты как? — я вижу, что ему неловко так же как и мне и из-за этого напряжение между нами растет. — Я? Неплохо, думаю. Да, довольно неплохо, — запинаюсь и чертыхаюсь про себя. — Парни, может быть вам сесть в машину? Здесь могут быть фанаты, — Падди обращается ко мне и я не уверен, что это хорошая идея. В машине мало места для нас двоих, он будет слишком близко, а я не хочу этого. Это не нужно. — Я…не знаю, — тяжело вздыхаю и смотрю на Зейна, встречаясь с ним взглядом. Он смотрит на меня так, словно я причинил ему боль, смотрит так, словно видит во мне что-то такое, чего не видят остальные. — Я лучше пойду, думаю у тебя нет времени…на меня, — его голос тихий, но он отбивается в барабанных перепонках эхом как крик, он режет как нож и я машу головой в разные стороны. Машу для того чтобы избавиться от этого крика в голове и одновременно, чтобы возразить Малику. У меня всегда было время на него и всегда будет. Даже если мы не общаемся, я найду время для этого человека и я не хочу, чтобы он думал по-другому. — Нет, что ты! — почти пищу и сразу же пытаюсь взять себя в руки. — Думаю, можно поехать ко мне, или к тебе и посидеть, если ты конечно хочешь. Еда и пиво…как раньше, знаешь, — замолкаю, понимая, что последние слова были лишними. Как раньше не будет, мы уже не те. — Это было бы здорово, Ли, — Зейн улыбается, его глаза блестят, а я готов упасть на колени и заплакать, из-за того, как назвал меня Зейн. Это больно и я хочу вернуть прошлое, в котором он всегда меня так называл. Я нехотя вспоминаю все остальные милые прозвища которые дал мне Малик и потираю глаза, надеясь не заплакать. — Давай ко мне? — Хорошо, — соглашаюсь и даже радуюсь, потому что раз уж у меня появилась возможность провести время с Маликом, нужно брать от этого по-максимуму. В его квартире пахнет им, все полностью пропитано запахом Зейна Малика — это мой любимый запах и любимая квартира. — Отвезти вас, ребята? — Падди напоминает мне о том, что он тоже здесь и я прихожу в себя, осматриваясь по сторонам. Людей мало, но они есть, поэтому нужно быстрее уходить. — Я на машине, — говорит Зейн и я сразу же обдумываю как бы нам лучше поехать. — Ли, ты можешь поехать со мной, а Падди пусть заберет твою машину, — Зейн продолжает и его план идеальный, потому что в моей голове все складывалось посложнее. — Да, хорошая идея, — выдавливаю улыбку и Падди согласно кивает, но для начала решает провести нас к машине. Мы едем в тишине, я не знаю о чем его спросить. То есть у меня есть много вопросов, но не знаю с какого начать и вообще, стоит ли. Мы едем в квартиру где раньше проводили много времени, вместе делали ремонт, а иногда даже придумывали песни. Я любил гостинную Малика, любил стену, где висит много фотографий, любил диван, который мы выбирали с Гарри и даже ковер для меня был особенным. Однажды я уснул на нем, пьяный и счастливый. Найл и Луи любили кухню Малика и мини-бар, а Гарри обожал большой балкон и кресло-качалку с клетчатым пледом. Сердце сжимается, когда я все вспоминаю, мы были так счастливы вместе, мы были одним целым и пару лет назад, если бы мне сказали, что One Direction будет существовать без кого-то одного, я бы посмеялся. Я думал, это не возможно. На самом деле я и сейчас так думаю. Я больше не называю нашу группу так, есть просто Гарри, Найл, Луи и я, мы вместе, да, но мы не имеем права называться One Direction. Так считаю не только я, ребята тоже согласны. — Лиам? — Зейн окликает меня и я понимаю, что немного задумался. Я не слышал о чем он говорил, если конечно говорил вообще. — Да? — Мы приехали, — смотрю в окно и замечаю, что мы на самом деле уже приехали, а я даже не заметил этого. — Оу, извини, задумался, — выхожу из машины и иду к воротам, которые открываются картой-ключом. Жду парня, который возится с чем-то в багажник, и невольно рассматриваю его, понимая, на сколько я скучал. Я бы не смог описать это словами, без Зейна сложно, по-началу было вообще невозможно, но я уже привык. Знаете, когда мы садились на диваны, чтобы дать интервью, мы оставляли свободное место для Малика, просто машинально. Он частенько опаздывал, поэтому всегда в глубине души я верил, что он скоро приедет и сядет рядом. Он не приезжал. Его не было. На репетициях, когда нам с Гарри отдали партию Зейна, я часто забывал петь. Я ждал его голоса, я ждал, потом смотрел по сторонам и вспоминал, что он не поет с нами. А Гарри плакал, когда пел его партию, он плакал, задыхался, потом садился на колени и закрывал лицо руками. Я помню мы плакали все вместе, а Луи был самым сильным. Я так думал, я был уверен в этом, пока не услышал как он плачет в гримерке. Он всегда нас утешал, плакал мало и старался много улыбаться и я хотел быть похожим на него. Я не понимал как он держится, но оказалось, он просто выплескивал свою боль наедине. Тяжело вздыхаю, смахивая слезу с щеки и надеюсь, Зейн этого не заметил. Он проходит вперед, а я закрываю железную дверь квартиры, сразу же снимая обувь и шапку. Родной запах бьет в ноздри и я осматриваюсь, чувствуя как грудная клетка сжимается. Все как раньше. — Проходи, Ли, — парень улыбается и показывает рукой на гостинную, а потом запускает пальцы в черные волосы. — Ты голоден? — Нет, спасибо, — почти шепчу и иду к дивану, поправляя рубашку. — А пиво? — Пиво буду, — сажусь, опускаю голову и натыкаюсь взглядом на кремовый ворсистый ковер. Перевожу взгляд на разрисованную стену (художество Зейна), смотрю на стену с фотографиями и вижу наши общие. Я думал он поснимал наши фото, попрятал, выбросил, но нет. Мы на премии, на концерте, в гримерке, на х-факторе, на яхте, у Луи дома и я чувствую, как земля уходит из-под ног. Воспоминания причиняют много боли. Поднимаюсь, подхожу ближе и рассматриваю каждое фото, вспоминая все то, что там происходило. Фотография в самом центре сделана на х-факторе в 2010, когда мы еще только познакомились и кстати недолюбливали Зейна в то время. Я помню мы устраивали ему забастовки, ходили без него в кафе, хотели выжить из группы, но после второго прямого эфира One Direction все изменилось. — Ли, — Малик произносит мое имя шепотом, он стоит сзади, слишком близко и я разворачиваюсь, тяжело выдыхая. — Ты плачешь? — я не замечаю как начинаю плакать, но мне больно, я не в силах сдерживать эмоции. — Лиам, Боже, — Зейн вытирает мои мокрые щеки и я не могу ничего сказать, потому что у меня нет сил. Набираюсь смелости и поднимаю взгляд, после чего мое сердце словно обрывается. Он тоже плачет. Он вытирает мои слезы, гладит мои щеки и плачет. — Зейни, — выдыхаю и хочу его успокоить, но я не знаю как, я даже себя успокоить не могу, что говорить о другом человеке. — Я скучал, Лиам. За тобой и за парнями, я так за вами скучал, если бы ты знал. Иногда я думал, что у меня ничего не получится без вас. Прости меня, Ли, — слова Зейна впиваются в мою кожу, они причиняют еще больше боли, внутри сильнее ноет, а его дрожащий голос накрывает меня волной. Я не совсем уверен, на данный момент я ни в чем не уверен, но я делаю пол шага вперед, вплотную прижимаясь к горячему телу. Он тяжело дышит и я ожидаю, когда Зейн перестанет поглаживать большими пальцами мои щеки, но он не перестает. Он спускается пальцами к губам и я готов упасть на пол, потому что весь дрожу. — Ты не должен просить прощения, ты сделал так, как посчитал нужным. Мы тоже по тебе скучали и я…гм, я…- не могу закончить фразу, потому что не знаю как. Я не знаю, что сказать, я чувствую волнение и страх, они переплетаются, создавая крепкий жгут на шее и этот жгут заставляет меня задыхаться. — Что ты? — Зейн задает вопрос, но я не отвечаю. Я просто стою перед ним, чувствую как мое лицо горит, глаза щиплют, а ноги подкашиваются. Не понимаю, что я чувствую, это пугает, безумно пугает, но я осознаю, что если Зейн не отойдет от меня, я его поцелую. Я поцелую его и он меня возненавидит, поэтому я не могу этого сделать, я не должен. — Скажи мне, Ли, — парень шепчет и обжигает дыханием мою щеку и нос. Он не имеет права быть так близко, он словно испытывает меня. — Ли, — его губы рядом с моими, я не думаю, что Зейн обращает на это внимание, но я больше не могу держать себя в руках и поддаюсь вперед. Секунда и я чувствую его губы. Зажмуриваюсь, провожу языком по верхней губе парня и понимаю, что его руки больше не касаются моего лица. Это конец. Занавес. — П-прости, — заикаюсь и отхожу назад, приходя в себя. Я не должен был это делать, я не имел права, но его сладкие и немного шершавые губы я буду помнить всегда, если не дольше. Малик не отвечает, он смотрит на меня как потерянный щенок, я боюсь его реакции и если он меня ударит, я пойму. Сжимаю кулаки, не прерываю зрительного контакта и просто жду. Я ожидаю чего угодно, но то, что делает Зейн разрывает меня на части. Он накрывает своими губами мои, сжимает мои бока, прижимает ближе к себе и я теряюсь. Отвечаю на поцелуй с опозданием и когда наши языки касаются друг друга, я улыбаюсь. Я не могу поверить в то, что происходит, но обнимаю Зейна за шею и он мурчит мне в губы, целуя так отчаянно, словно больше не сможет этого сделать. Я боюсь, что он правда больше не сделает этого, возможно это лишь минутное помутнение. — Ох, Пейн, — его руки забираются под мою рубашку и я чувствую, как возбуждение проходит по всему телу. Я почти уверен, что еще никогда не хотел никого так сильно. Зейн сжимает мой член и я стону, впиваясь пальцами в шею парня. Он снова меня целует, оттягивает нижнюю губу зубами, но я прерываю поцелуй, желая снять с него свитер. Малик не против, он улыбается, а его огоньки в глазах сводят меня с ума. Рассматриваю татуировки на смуглом теле, замечаю новые и хочу рассмотреть их получше, узнать, что они значат для него, но оставляю это на «потом», надеясь, что это «потом» у нас будет. — Зейни, я хочу… — заминаюсь, сжимаю губы, а Зейн снова сжимает мой член через штаны. — Скажи чего ты хочешь, — он шепчет мне на ухо, целует его, кусает и спускается к шее. — Хочу чтобы ты трахнул меня, — я на самом деле произношу эти слова, слова которые я не ожидал сказать парню, а особенно Зейну. Мне страшно, но я не уверен чего именно боюсь. — Ох, блять, — Малик ведет меня к дивану не переставая целовать и я знаю, что на моей шее останутся засосы, но я не против. Меня не волнует, что это нужно будет объяснить Шерил и я вообще не хочу думать о ней, когда рядом Зейн. Ни о чем кроме него не хочу думать. Малик снимает с меня рубашку, помогает лечь на диван и нависает сверху, начиная покрывать поцелуями мое тело. — Зейн? Зейн, ты хочешь этого? — поднимаю его лицо за подбородок и он придвигается ко мне. Я перестаю слышать его дыхание, потому что наше сердцебиение перекрывает все звуки. — Да, Лиам Джеймс Пейн. Я этого хочу так давно, что даже не могу вспомнить на сколько давно. Ты никогда не замечал, не так ли? — Не замечал чего? — не понимаю о чем он, поэтому просто лежу и рассматриваю лицо парня. — Не замечал, как мне сложно было сдерживаться когда ты рядом, не замечал, как я тебя ревновал и не замечал, как возбуждался, когда ты был почти голым рядом со мной. — Ох, — у меня нет слов, я просто пытаюсь переварить услышанное, вспомнить некоторые моменты и я не знаю, что было бы, если бы раньше узнал об этом. Я иногда замечал, что отношусь к Зейну не так как к другим ребятам из группы, но не принимал это в серьез. Может просто не хотел принимать, я не знаю. — Не замечал, прости меня. — Нет, нет, не проси прощения. Я всегда боялся, что ты поймешь как я люблю тебя и я боялся, что ты не захочешь знать меня. Я боялся тебя потерять, а сейчас ты здесь, ты первый меня поцеловал и мне кажется, что…что ты будешь жалеть об этом. — Нет, Зейн, нет! Я, гм, никогда не смогу об этом пожалеть, я так счастлив сейчас находиться рядом с тобой. Поцелуй меня снова, — перехожу на шепот и Зейн широко улыбается. Я соскучился за такой улыбкой. Он целует меня снова, углубляет поцелуй, запускает пальцы в мои волосы, оттягивает их за кончики и я стону. Наша одежда быстро оказывается на полу, я перестаю контролировать себя и время и просто растворяюсь в Малике. Его член пульсирует в моей руке, я задыхаюсь из-за желания, но чувствую страх. Это дико для меня, находится рядом с парнем, я даже не думал о таком раньше, но сейчас, я считаю это правильным, так и должно быть. Ни с кем-то другим, только с ним. Провожу языком по головке, касаюсь уздечки, двигаю рукой и стоны Зейна придают мне уверенности. Я все делаю правильно и ему нравится — это самое главное. Зейн целует меня, он словно желает поцеловать каждый миллиметр моего тела и он такой прекрасный рядом со мной на этом диване, что я даже не могу подобрать слов. Парень опускается на колени, он нервничает, но искры в его глазах позволяют мне оставаться спокойным. Малик заглатывает мой член на сколько может, это происходит так неожиданно, что я стону и толкаюсь ему в рот, сжимая кулаки до боли. Это лучше чем с девушкой, он впервые делает минет, но я бы не хотел ничего другого. Это идеально и я уже хочу кончить, потому что голый и возбужденный Зейн Малик у моих ног — слишком прекрасно. — У меня нет смазки, я должен взять крем, да? И презервативы тоже, подожди минуту, Ли, — Зейн бежит в комнату, а я лежу на диване, едва дышу и понимаю, что это только начало. Чувствую страх, я знаю, что будет больно, но я готов терпеть. Я хочу его, безумно хочу, как можно ближе и как можно сильнее. Зейн возвращается, тяжело дышит и мы снова целуемся, а потом он помогает мне растянуть анус. Мне становится приятно, я насаживаюсь на пальцы и он смотрит на меня с таким обожанием, с таким желанием, что я прошу его больше не медлить. Малик надевает презерватив, начинает проникать в меня и именно в этот момент я понимаю, чего боялся. Безумная боль. Я хватаюсь руками за подушки на диване, зажмуриваю глаза, мычу, чтобы не закричать, и Зейн останавливается, прося прощения. Он целует меня, говорит слова любви, снова целует и я прошу, чтобы он продолжал. Становится легче, боль утихает и Зейн нависает надо мной, не переставая двигаться. Он водит рукой по моему члену, капли пота стекают с его лба, а я понимаю, что ничего красивее я никогда не видел. В один момент парень проходит по простате и я стону, желая снова это почувствовать. Ноги сводит, внизу живота тянет, заряды тока расходятся по всему телу и я не ожидал, что будет так приятно. Зейн снова и снова задевает простату, он целует меня, тяжело дышит, начинает двигаться быстрее и я понимаю, что скоро кончу. Я сажусь Малику на руки, насаживаюсь на член оставляя засосы на его шее и стону с каждым разом все громче и громче. Он близко, мы оба потные, возбужденные и я снова его целую, а после шепчу: «сейчас». Кончаю на живот Зейну, он стонет, не прерывая со мной зрительного контакта и достает член, снимая презерватив. Становлюсь перед ним на колени, заглатываю как можно больше и мне нравится делать ему минет, нравится слышать его стоны и нравится чувствовать его возбуждение. — Ли, я сейчас кончу, — Зейн почти хрипит, кончает мне на грудь и сползает с дивана ко мне на пол. Мы ложимся и пару минут молчим. Это молчание пугает, я не знаю, что он скажет, но мне страшно. У нас есть девушки и я был уверен, что люблю Шерил, я был уверен, что мне повезло с ней, но теперь есть лишь Малик, который лежит рядом и тяжело дышит. — Зейн? — Гм, — мне кажется он совсем не может разговаривать и я улыбаюсь, потому что это из-за меня. Это из-за меня он лежит на полу счастливый и разбитый. — Я… — я не знаю, что нужно говорить, или о чем спросить. Я боюсь, что после такого не смогу без Зейна, но, а так же я боюсь, что не смогу с ним. — Не оставляй меня, Лиам, я не смогу без тебя больше, — я слышу как его голос дрожит, Зейн смотрит в сторону и я не могу увидеть его лица, но я знаю, что он плачет. — Я не знаю, как быть дальше, но я не оставлю тебя, — шепчу и придвигаюсь ближе к нему, целуя в щеку. Зейн поворачивается ко мне и он сейчас больше похож на беззащитного котенка, которого хотят выбросить. — Я люблю тебя, — говорит Малик, но я не отвечаю ничего. Я не могу сказать, что тоже его люблю, потому что никогда не думал об этом. Целую парня в губы, он отвечает и обнимает меня за шею, тяжело дыша. Грудь Зейна медленно вздымается и я ложусь на нее, у меня под ухом бьется его сердце и я закрываю глаза, не понимая, что делать дальше.