Спасибо, сенсей!

- Спасибо, сенсей. - До встречи, Аояги-кун. Сеймей аккуратно притворил дверь кабинета Кацуко. Нисей, развалившийся на диване в приёмной, очнулся, потянулся, как ленивый домашний хищник, и сладко зевнул. На ремне его плаща задиристо поблёскивала пряжка, на лице задиристо заблестела белозубая улыбочка. Насколько Сеймей его знал, и сказать он должен был что-то эдакое задиристое. Но он лишь скромно заметил: - Долго вы с ней. Я тут за всю жизнь успел отоспаться. По всей вероятности, аура этого места очень благотворно влияла на людей. - Я сам чуть не задремал. Мне срочно нужен двойной эспрессо. Веди в ближайшее кафе. Нисей подхватил сумку и планшет. Сеймей взял папку с документами. - Мы с тобой давно по кафешкам не мотались. С тех самых золотых деньков моего приручения. У нас намечается второй медовый месяц? - Замолчи. Пошли. * В кофейне Сеймей уткнулся в разверзнутый экран планшета. Нисей меланхолично цедил кофе и разглядывал местную публику. С виду Возлюбленные напоминали супругов, которые вроде бы давно уже опостылели друг другу, но всё равно остаются вместе из-за общих детей, внуков, жилплощади… В их случае – из-за природной Связи, из-за того, что Соби теперь с Рицкой, и Акаме стал единственным Стражем. Но именно по этой же причине и по причине того, что, несмотря на все убеждения Сеймея, в Битве всегда побеждала более сплочённая Пара, с Акаме нужно было сближаться по-настоящему. - Хватит играть в молчанку. - Твои приказы противоречат друг другу. – Нисей капризно надул губы. - Говорю – плохо, молчу – тоже плохо. - Ты слишком выразительно молчишь. Начни уже расспрашивать. - Я без этого вижу, что просветления ты не достиг. – Нисей потянулся за освободившимся планшетом и получил по руке. – Ауч! Ну, я вообще-то и не ждал, что после первого же сеанса ты бросишься мне на шею. - Смени тон, Нисей. Иначе ты у меня достигнешь потемнения и посинения. - Можешь меня побить, но я не думаю, что эта заторможенная тётушка, которая вообще не в теме… - Ты просто дурак, а Кацуко-сенсей – далеко не дура. В том, что Рицка стал таким, как сейчас, есть и её заслуга. И то, что она, как ты говоришь, не в теме… - Аояги изобразил кавычки - … совсем не мешает ей говорить правильные вещи. Сеймей подозвал официантку и будто нарочно долго и дотошно расспрашивал её про десерты, после чего попросил просто повторить предыдущий заказ. Нисей заёрзал от любопытства и еле дождался, когда девушка удалится. - И что она говорила? - Например, то, что одним прикосновением можно сказать друг другу гораздо больше, чем длинными диалогами. Она считает, что моя боязнь прикосновений – от нежелания прислушиваться к другим, и это говорит о моей самоуверенности и убеждённости в том, что единственное правильное мнение – это моё собственное. Излишняя самоуверенность – причина многих поражений. Сеймей отхлебнул принесённый кофе. Его прикрытые глаза, отстранённое выражение лица, уверенная поза – да и весь облик в целом – явно давали понять, что красивые слова так и останутся красивыми словами. Нисей громко вздохнул. - Ещё она говорила о том, что самые прочные узы – невидимые – создаются деликатно и трепетно. Знать, что ты полностью подчинён мне по доброй воле, а не из-за того, что я порвал все остальные твои отношения и привязанности… - Нет, она дура! – Нисей поморщился так, будто боль была физической. – Мне всё равно никто, кроме тебя не нужен! Я думал, когда тот мерзкий очкарик отчалит к твоему братцу, всё будет по-другому. Зачем тебе эта Кацуко? Чтобы лишний раз доказать, как тебя тошнит от нашей Связи? Что без помощи психолога меня нельзя принять? Я давно уже это понял. Твой Боец вообще очень понятливый. Настала очередь Сеймея громко вздыхать. - Сядь! На нас уже оборачиваются. Дай руку. – Аояги положил открытую ладонь на стол и поманил пальцами. Нисей недоверчиво покосился на него. - Это чтобы я заткнулся? - Это чтобы поговорить с тобой без слов. Когда рука оказалась в руке, Акаме застыл в оцепенении и покрылся лёгким румянцем. Но он быстро вспомнил о том, что нужно казаться наглым. И, по-видимому, решил доказать: наглым и одновременно ласковым может быть только Боец Beloved. Он почесал Семея за ушком и провёл кончиками пальцев по щеке. - Я не разрешал. - Сам же хотел так поговорить. Забыл, какой я у тебя болтливый. Сеймей отобрал руку и снова променял общество Бойца на планшет. - Недолго музыка играла. - Дома поговорим, Нисей. – Сеймей достал из сумки футляр с очками, с важным видом протёр их и нацепил на нос. – А теперь дай одному очкарику кое-что дочитать. Боец покраснел так, как будто ему надавали пощёчин. - Прости. И позволь уточнить: мерзкий очкарик – это Соби. Остальные – люди в очках. Ну а ты… ты моё четырёхглазое божество! - Акаме, уйми свой словесный поток и притворись мёртвым. Это тебя сейчас спасёт.