Дом с характером

      Утром Гермиону разбудили разговоры соседок по комнате. Прислушавшись кo вполголоса разговаривающим гриффиндоркам, представительница львиного факультета чуть ли не выпрыгнула из кровати и не стала бросаться заклинаниями направо и налево. А все дело в том, что Лаванда Браун рассказывала подругам, что, по ее мнению, Гарри Поттер и профессор Дамблдор на пару сошли с ума. Девушка назвала их слова про Волан-де-Морта выдумкой и сказала, что ничего пооригинальнее эти двое придумать не смогли, чтобы привлечь к своим, несомненно, заслуживающим почитания персонам соответствующего внимания. У Грейнджер волосы, которые и в приведенном в порядок виде выглядели растрепанными, а по утрам так вообще смахивали на гнездо бешеной кукушки, встали дыбом. Точнее, ей так показалось. — Мисс Браун, я бы хотела посоветовать, как искренне желающая вам счастья и удачи подруга и староста, которая в момент может назначить отработку за нелестные отзывы о других студентах, держать ваш милый язычок за зубами, а то, боюсь, может получиться оказия, которая приведет к потере факультетом баллов и наказанию из-за возможного недопонимания. — Девушка изобразила на лице искреннее сожаление и участие, как будто действительно сочувствовала Браун. Та лишь презрительно посмотрела на Грейнджер, давая понять, что и о ней она такого же мнения, как и о ранее оговариваемых персонах. Гермионе на это было, честно говоря, все равно. Хотя с Лавандой лучше было не ссориться, потому что для гриффиндорки она была вторая Рита Скитер, Грейнджер не сильно задумывалась о том, что девушка может наплести всей школе о заучке-старосте. Вместо этого она пошла умываться и приводить себя в порядок.       Спустившись в гостиную, Герм заметила злого Гарри и недовольного Рона. Что-то случилось. Наверняка, не только Лаванда верит статьям «Ежедневного Пророка». Неужели Невилл? Да нет, он же нормально с ними сидел и общался в поезде! Не могло же ничего измениться за один вечер. Или все же могло? Может, Дин? Но он ведь не глупый мальчик! Он-то должен понимать, что Гарри не стал бы искать славы таким способом! Кто там еще у них в спальне остался? Симус? Вот сейчас все и выясним! — Гарри! Доброе утро… — Хотя, для друга оно добрым уж точно не было… — Что случилось? На тебя вчера все очень странно смотрели… Дело в этом, так? — Симус считает, что я лгун! — В сердцах крикнул на всю гостиную Гриффиндора Поттер. Нет, зол он не был. Он был в бешенстве. И как его успокоить до первого урока, коим являлась Защита от Темных Искусств с профессором Амбридж? Вопрос… Благо, в гостиной было пусто, так как все еще либо спали, либо ушли на завтрак. — Его мать не хотела отпускать его в Хогвартс из-за меня и Дамблдора. Они верят «Ежедневному Пророку». — Лаванда тоже. Сегодня утром она обсуждала тебя и профессора Дамблдора с Патил и другими. — Гермиона лишь вздохнула, вспоминая утренний эпизод. Отвлекло ее от этих невеселых размышлений то, что у Поттера уши начали краснеть. Так происходило всегда, когда он злился. У них с Роном это было общее. Что опять не так? — И как? Вы с ней мило побеседовали о том, какой я врун и охотник до дешевой славы? Так? — Гарри уже рычал не своим голосом. Нет, он серьезно? После всего, что они прошли вместе, после стольких лет дружбы он считает, что они с Роном тоже усомнятся в нем? Герм быстро вспоминала статью про параноиков и симптомы паранойи. Сейчас состояние ее друга очень подходило под то описание. Девушка готова была взорваться и накричать на этого очкарика, но вспомнила, что кроме единиц, которые остались с ее другом и верили ему, у него никого больше не осталось, все отвернулись от него. Это остудило ее пыл. Сейчас они с Роном были нужны Поттеру, как никогда. — Нет, я посоветовала ей захлопнуть ее милый ротик во избежание наказания и снятия баллов за нелестные отзывы о другом ученике. И знаешь, Гарри, было бы очень мило, если бы ты перестал кидаться на нас с Роном, потому что мы, если ты еще не успел заметить, на твоей стороне и полностью тебе доверяем. А таким вот поведением ты создаешь впечатление действительно сумасшедшего. — Заметила другу Грейнджер. Сказала она все это нарочито спокойно, даже холодно. Зато на Поттера это подействовало как холодная вода на голову. Он моментально перестал подозрительно щуриться и наконец приобрел нормальный вид. Оказалось, привести его в чувство можно было лишь метко брошенной фразой. Ну, или речью. Неважно, в общем. — Простите. — Гарри выглядел подавленным и сконфуженным. Стыдно. Наверняка. Таков уж был ее друг. — Ты права, Гермиона. Я становлюсь похожим на ненормального. — Ничего, все в порядке. Мы понимаем. — Девушка попыталась выдавить что-то вроде улыбки, но получилось откровенно плохо. — Что ж, нам пора идти. Мы с Роном должны помочь первокурсникам сориентироваться в замке, чтобы они не запутались и не заблудились. Встретимся в Большом Зале, Гарри! — И девушка ушла в спальни девочек, чтобы разбудить первокурсниц и показать им дорогу. Это заняло около часа, так как девочки поднимались медленно, одевались и умывались еще медленнее, а вопросов задавали почти на каждом повороте столько, что приходилось останавливаться и разъяснять им все. Герм от души надеялась, что Рону в этом плане повезло больше. Проводив учениц к столу Гриффиндора, девушка села рядом с друзьями.       Рону и правда повезло больше. Мальчики, как он рассказывал, интересовались только расположением кабинетов, двигающимися лестницами, профессорами и предметами, которые те будут вести. Некоторые очень расстроились, что в команду по квиддичу принимают только со второго курса. А вот девочки почему-то об этом не спрашивали…       Ребята плотно позавтракали и отправились в кабинет Защиты от Темных Искусств. Сдвоенный урок со Слизерином. Гермиона всерьез задумалась над тем, не написать ли ей еще письмо и миссис Уизли с просьбой прислать ее великолепных блинчиков и английских тостов, так как удача отвернулась от Грейнджер, едва она покинула дом Сириуса, где на кухне хозяйничала мама Рона. Письма… Надо написать письма… Но это уже после уроков. В класс вошла профессор Амбридж, и все ученики мигом стихли. Урок начался.

*****

      Первый день подошел к концу. Всем сегодня было трудно, особенно пятому курсу Гриффиндора. Двойная Защита от Темных Искусств, История магии, двойное Зельеварение и Прорицания. Безусловно, Гарри и Рон окрестили этот понедельник самым ужасным днем недели. Терпеть профессоров Бинса, Амбридж, Трелони и Снейпа разом — это героизм. По их мнению, естественно. Для Гермионы же этот день никак не будет отличаться от других, разве что Амбридж будет немного больше, чем обычно. И противная же эта жаба! Грейнджер никому бы не сказала, чтобы не портить свою репутацию старосты, но она просто терпеть не могла нового профессора Защиты. Ей было стыдно признаться самой себе, но она в глубине души желала, чтобы Долорес постигла участь всех предыдущих учителей ее дисциплины, а именно — отстранение от должности профессора Хогвартса.       А еще сегодня девушка вспомнила слова Малфоя про будущую «лучшую ученицу Хогвартса». Да, признавать это было необычно, но Валери и правда могла составить ей конкуренцию в этом вопросе. На уроках Зельеварения у нее получился самый настоящий Напиток Живой Смерти. Точнее, получилось это зелье и у Гермионы, конечно, но, по мнению профессора Снейпа, Напиток Валери был лучше. И тут Гермиона поспорить не могла. Все признаки указывали на то, что работа мадемуазель Дюлак совершенна. Снейп даже расщедрился на баллы Слизерину, так его порадовал результат. Точнее, он начислил своему факультету больше обычного, а с Гриффиндора почти не снял баллы. К радости гриффиндорцев.       На Истории магии девушка, как и сама Грейнджер, записывала конспекты и внимательно слушала профессора Бинса. На Защите от Темных Искусств Валери не спорила с профессором Амбридж, не выражала недовольства, хотя после урока на ее лице проступило разочарование учителем и ее отношением к некоторым вещам. На Прорицания девушка не ходила, поэтому Гермиона не знала, есть ли у слизеринки способности к этому предмету или же, как и саму гриффиндорку, эта дисциплина ее раздражала.       Надо сказать, что Герм была очень удивлена не только умственными способностями новенькой, но и ее поведением и отношением к окружающим. Она не поддерживала своих приятелей по факультету, когда те задирали остальных учеников, она не обсуждала никого ни с кем (по крайней мере, не на людях). В целом вела она себя достойно и сдержанно, как и полагается воспитанной леди чистых кровей. И знала она о мире магглов довольно много, что говорило о ее лояльности к ним и к магглорожденным. Хотя, может, она и ненавидела их, но не подавала виду. Но в последнем Гермиона очень сомневалась. Ей все еще очень хотелось расспросить слизеринку о сказках.       Сейчас же девушка сидела в Библиотеке и думала о прошедшем дне. Все домашнее задание она уже сделала, выполнила обязанности старосты на сегодня и вспоминала, что же она еще хотела сделать. Вчера что-то такое было…. Что-то необычное… Ну, конечно! Песня Распределяющей Шляпы! И письма домой и Сириусу! И как только она могла забыть? Достав пергамент и перо с чернильницей, Грейнджер задумалась, кому же написать первому. Решив для себя этот вопрос довольно скоро, она склонилась над свежим листом.       «Дорогие мама и папа, Как у вас дела? Простите, что не написала раньше, столько всего произошло… Представляете, меня назначили старостой! Поверить не могу! Рона тоже. Мы теперь помогаем первокурсникам, следим за порядком на факультете и в школе.       Со мной все хорошо, так же как с Гарри и Роном. Первый учебный день был довольно интересный, у нас новый преподаватель по Защите от Темных Искусств. Хотела поблагодарить вас за то, что отпустили меня в гости к семье Уизли перед началом учебного года! Для меня это было очень важно и много значит. Обещаю, что буду писать, как можно чаще! И обязательно приеду на Рождество! Что бы вы хотели получить в подарок? Может, волшебные сладости или книги? Шоколадные лягушки очень вкусные. Не беспокойтесь, они не настоящие!       Мам, я тут подумала… Может, мне научиться готовить? Я бы хотела попросить тебя отправить мне твою кулинарную книгу или любую другую. Хотелось бы испечь что-нибудь на Рождество самой, без твоей помощи и без магии. Книгу можно будет передать со следующей совой, с которой я пришлю письмо через дня два, если можно.       Пап, если тебе будет интересно, я могу посмотреть книгу по медицине у нас в магазине в Хогсмиде. В прошлом году там был один фолиант про растения и их пользу в науке и докторском деле.       Надеюсь, у вас все хорошо. Спокойной ночи! С любовью, Гермиона »       Грейнджер не хотела расстраивать родителей, рассказывая им о том, как же ей не понравилась новая преподавательница Защиты. Зачем их тревожить по пустякам? Пусть лучше подумают насчет подарка на Рождество. Кстати, об этом… Надо начинать думать по поводу подарков для каждого из друзей и родных. Пусть это и было слишком рано, зато девушка будет абсолютно уверена, что ничего ни для кого не забыла. Поэтому придумывать что-то оригинальное для родителей надо будет на ближайших выходных. Интересно, что они попросят в письме, если вообще попросят?       Решив подумать об этом перед сном, староста Гриффиндора достала второй лист пергамента. Ей еще надо было поблагодарить Сириуса за книги из его библиотеки. Вот только с чего начать? Привет, Сириус, не слишком ли тебе одиноко в твоем огромном доме? Или лучше спросить про остальных, которые, возможно, вообще уехали из дома на площади Гриммо, 12? Нет, это все не то! Обмакнув перо в чернила, пятикурсница застрочила ровным аккуратным почерком.       «Дорогой Сириус*, Как у тебя дела? Я понимаю, что за два дня ничего особо важного случиться не могло, но надеюсь, происходит хоть что-то. Желательно, хорошее.       Я хотела бы сказать огромное спасибо за те пособия и фолианты, которые ты разрешил мне взять. Даю честное слово, что верну их в целости и сохранности, в том же состоянии, что и брала! По этому поводу можешь не беспокоиться.       Еще я хотела бы спросить тебя кое о чем, если ты не возражаешь, конечно. В этом году Распределяющая Шляпа спела особую песню, которая взволновала не только учеников, но и, как я успела заметить, профессоров. Даже профессора Дамблдора. Я переписала последние строчки ее новой песни и хотела бы, чтобы ты на них взглянул. Почти Безголовый Ник говорит, что такое случалось раньше, что Шляпа предупреждала обитателей Хогвартса, что школе грозит опасность. Я хотела спросить, было ли что-нибудь подобное во времена, когда учился ты? Вот слова песни: „Каждый год сортировка идет, каждый год… Угрызеньями совести мучась, Опасаюсь, что это на нас навлечет Незавидную, тяжкую участь. Подает нам история сумрачный знак, Дух опасности в воздухе чую. Школе ‚Хогвартс‘ грозит внешний бешеный враг, Врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал, И ничем мы спасенье не купим. Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал. А теперь к сортировке приступим.“       Как ты думаешь, что это значит? Точнее, я хотела спросить твоего мнения по поводу этой песни. То, что школе грозит опасность и что только сплотившись мы сможем победить, я поняла. Как и многие другие, мне кажется. Что ты думаешь об этом?       Гарри и Рон, когда я предложила прекратить вражду со Слизерином, лишь отмахнулись. Они не считают, что, действуя вместе, мы сможем противостоять опасности. Я не разделяю этого их мнения. Как ты думаешь, что будет правильно сделать в такой ситуации?       Кстати, Гарри по тебе скучает. Сегодня, когда сова принесла ему „Ежедневный Пророк“, подписку на который он аннулировал, он надеялся, что это было письмо от тебя. Трудно было не заметить того предвкушения, с которым он смотрел на свою сову, несущую ему что-то. Ему сейчас трудно. Я думаю, большая часть школы и, соответственно, их родители верят россказням „Пророка“ о том, что Гарри ищет себе дешевой славы оригинальными способами, и о том, что профессор Дамблдор выжил из ума. И конечно, они уверены, что Гарри и профессор врут по поводу возвращения Волан-де-Морта. Знал бы ты, как на него косятся ученики. Думаю, ему стало бы легче, если бы он получил письмо от тебя. Ему сейчас мало кто верит, поэтому, мне кажется, поддержка близкого человека — то, что ему необходимо. Прости, если это нетактично или невежливо, если я лезу не в свое дело, просто я очень за него волнуюсь.       И еще кое-что. Новый преподаватель Защиты от Темных Искусств — Долорес Амбридж из Министерства Магии. Гарри сказал, она присутствовала на слушании и полностью поддерживала Фаджа. Не знаю, насколько ценной будет эта информация для тебя, но все же.       Надеюсь, у тебя все хорошо, и ты не один сейчас у себя дома. С наилучшими пожеланиями, Гермиона Грейнджер »       Призвав к себе конверты из своей комнаты с помощью «Акцио», девушка запечатала письма и написала адрес и получателя на первом конверте, который был предназначен родителям. А что написать на конверте Сириуса? Естественно, о том, чтобы указать его настоящее имя, речи быть не могло. Он все еще в розыске. А если сову будут проверять? Тогда, получается, они увидят и адрес, и получателя, и, собственно, текст письма. Нет, этого Гермиона допустить не могла! Тогда у Сириуса и Дамблдора будут огромные проблемы, и это еще мягко сказано. Надо наложить такое заклинание на конверт и письмо, чтобы не для адресата оно выглядело иначе, так, как следует видеть проверяющему или просто любопытному магу. Вот только какое заклинание следует использовать?       Гермиона прошлась вдоль стеллажей Библиотеки. Надо было поторапливаться, ведь скоро время отбоя, и Библиотека закрывалась. Поискав на полках возможные варианты, девушка остановилась на одной старой книге. Там были различные древние заклинания и проклятья. Полистав немного, девушка наткнулась на нужное заклятье. Называлось оно «Обман зрения», что очень подходило гриффиндорке для ее замысла. Формула заклинания была не очень сложной, поэтому Грейнджер решила испробовать его сначала на письме. — Мутаре Адекстранеум**! — Взмахнула палочкой староста и вывела витиеватый рисунок ей над письмом. Закончив, она тщательно осмотрела пергамент. Теперь это была просьба для родителей о новой метле от некого Гидеона Граема***. Великолепно! Осталось зачаровать конверт, и можно отправлять письмо Сириусу, не опасаясь, что их рассекретят. Ну, кому, скажите, придет в голову проверять письмо, адресованное магглам-родителям? Пусть даже и с очень странной для маггла просьбой о метле… Но у каждого ведь свои причуды!       Закончив с конвертом, девушка собрала свои вещи и поспешила в совятню, чтобы успеть отправить письма до положенного времени. Привязав послания к разным совам, девушка назвала адресатов и угостила летающих «почтальонов» печеньем, которое осталось у нее с завтрака. Отослав почту, Гермиона со всех ног бросилась в гостиную Гриффиндора. Попасться Филчу ей не хотелось совсем, не то настроение было.       Добежав до портрета Полной Дамы, Грейнджер быстро назвала пароль и вбежала внутрь. Как она и предполагала, в гостиной было немноголюдно. Наверное, все уже ушли спать. Заметив на диване у камина две фигуры, девушка подошла поближе. Гарри и Рон сидели и играли в волшебные шахматы. У Поттера был очень увлекательный спор с конем, которым парень хотел пожертвовать ради шаха. Коня, естественно, такая перспектива не прельщала, и он пытался «вразумить» героя волшебного мира. — О, Гермиона! — Рон даже поднялся на ноги. — Где ты была так долго? У нас тут с Гарри никак не получалось домашнее задание по Зельям… Ты не могла бы дать посмотреть свою работу? — У младшего из братьев Уизли был радостный вид, как будто девушка уже дала согласие на копирование ее задания. Грейнджер мысленно обругала себя за наивность. Она-то, глупая, думала, что они ждут ее, потому что волнуются. А им, оказывается, работа по Зельеварению нужна! Но ведь не бросать же их на растерзание Снейпу… Хотя очень хочется… — Рональд, давай, ты будешь называть вещи своими именами? Если надо списать, то так и говори. А то посмотреть им надо… Ладно, берите. Но вы хотя бы перефразируйте, что ли. Профессор же не вчера родился, поймет, что к чему. — На эти слова гриффиндорки рыжий только махнул рукой и принялся за списывание. Поттер оставил коня в покое, к огромному облегчению последнего, и тоже присоединился к другу. — Через полчаса я заберу работу, так что поторопитесь. Спокойной ночи.       Гермиона поднялась к себе в комнату. Как только она зашла, разговоры между соседками стихли, словно они говорили о ней. Не самое приятное ощущение. Проигнорировав то, что с ней так никто и не заговорил, девушка отправилась умываться и переодеваться ко сну.       Уже лежа в кровати, она мысленно вернулась в Библиотеку, где писала письма. Интересно, как скоро ответят ей родители? Хотя, это, как раз, было очевидно. Через два дня, когда она пошлет им записку с совой, чтобы мама смогла передать письмо и книгу. А когда ответит Сириус? И ответит ли вообще? И напишет ли он письмо Гарри, чтобы дать понять крестнику, что поддерживает его? Завтра девушка об этом и узнает. Посмотрев на часы, Грейнджер призвала свою домашнюю работу с помощью «Акцио». Она от души надеялась, что мальчики успели переписать все, что нужно. Перебирая варианты рождественских подарков для родителей, Гермиона и не заметила, как уснула. * В английском языке принято писать в начале письма Dear … (Дорогой …), если пишете другу (А для Гермионы Сириус является другом + авторитетом в некоторой степени) ** Мutare ad extraneum — с латыни переводится как «изменить для чужака». *** Так как адресатом письма является Сириус, а не Гермиона, то она тоже не может видеть изначальный текст. Это пояснение на всякий случай. Мало ли…)