Ассоциации

На Томе новый синий костюм, который так ему идет. А у Криса синие глаза. Невозможно синие. Том заметил это в разгар съемок их первого фильма. В той абсолютно белой комнате, когда Локи смотрел на разбитого Тора сверху вниз. А ведь они даже успели почти подружиться. Экранный брат показался Хиддлстону простым и легким в общении. А тут эти глаза… Сыграть смешанные чувства бога коварства тогда удалось с легкостью. Он сам был в совершенном смятении. Он был застигнут врасплох, он ощутил, как стоит на самом краю такой глубокой пропасти, с падением в которую не сравнится и падение его персонажа с радужного моста. У Криса сильные руки и очень теплые. Том считает секунды его прикосновений через пиджак и рубашку чуть ниже лопаток. Он любит красные дорожки за это и за вспышки фотоаппаратов, которые заставляют слезиться глаза. Да, это ведь только из-за вспышек. Том влюблен. А Крис женат. И не просто женат. Он показывал Тому фотографию новорожденной дочери, которую он держал, чуть ли не одной рукой, прижимая к своей обнаженной широкой груди. Том запомнил ту фотографию. Он не хранит фотографий Криса нигде, кроме памяти. Считает это уже посягательством, ненужным поводом для своей одержимости. Да и смысла нет. Образ впечатан в его сетчатку и проступает каждый раз, как только он закрывает глаза. И если бы он, простой и добрый парень Крис, узнал о пагубной страсти коллеги – то съездил бы по английскому личику теми самыми теплыми и красивыми кулачищами. Том одержим. Его просто мало. В нем, Томасе Уильяме Хиддлстоне недостаточно места для всего этого. Сумасшедший бог из скандинавской мифологии, король Англии, и еще парочка колоритных персонажей уместились, а это чувство – никак. Рвется из глубин, заполняет теплом, грозится пролиться взглядом, током сорваться с кончиков пальцев, а то и вовсе, кажется, разорвать его, Тома, так усердно давящего это внутри себя, на мелкие части. …… Том слышал, что время лечит. У него уже дюжина синих костюмов, потому что они ему, правда, очень идут. А у Криса трое детей. Жизнь закручивает пружину, загоняет их на новый уровень. К чувствам Тома примешивается что-то острое, но ускользающее. Он зовет это отчаянием. Близится «Рагнарек».