Знаешь, а ты мне нравишься

— Дорогая моя, тебе кто-нибудь говорил, что ты просто идеально сложена? — руки женщины настойчиво и бесстыдно исследовали тело Мэйлин, заставляя ту отчаянно краснеть. Девушка и не подозревала, что обычное снятие мерок может оказаться настолько пошлым. — Вы могли бы не трогать меня… Так… — голос слушался на удивление плохо. Мэйлин никогда не думала, что ее могут настолько смутить прикосновения другой женщины. Воспитанная довольно строго, она всегда считала, что показывать свое тело и уж тем более позволять к себе прикасаться можно позволить только одному человеку. Тому самому. Единственному. Мужчине, которому она подарила бы всю себя. Мужчине, от одного взгляда которого сердце начинало биться чаще, а щеки предательски краснели. И да, которому на нее было абсолютно наплевать. — Как именно, милая моя? Я должна снять мерки, забыла? — Нину Хопкинс моральные терзания девушки, откровенно говоря, забавляли. К тому же, горничная так мило смущалась… Хотелось снова и снова прикасаться к ее телу, опуская балансирующие на грани пошлости комментарии, и смотреть на то, как щеки девушки заливает густой румянец. — Вы же их уже сняли, — пробормотала Мэйлин, отводя глаза. — Ничего подобного, — проворковала женщина, измеряя высоту груди и как будто бы нечаянно касаясь затвердевшего от холода соска — в помещении было довольно прохладно, а горничная стояла в одних лишь панталонах и тонкой полупрозрачной рубашке. Мэйлин вздрогнула и инстинктивно дернулась назад, спотыкаясь на ровном месте. Талию обхватили чужие руки. — Аккуратнее, дорогуша, — Нина находилась слишком близко, не спеша отпускать девушку. — Ты дрожишь. Тебе холодно? Мэйлин не нашла в себе сил ответить. От неожиданной близости чужого тела у нее участилось дыхание и вспотели руки. Девушка стыдилась собственной реакции: они же обе женщины, так с чего бы вдруг ее сердце готово выпрыгнуть из груди? — Моя вина. Провозилась слишком долго, вот ты и замерзла, — виновато протянула Нина. В ее глазах появился шальной блеск. — Хочешь, я тебя согрею? Женщина прижалась еще ближе и положила подбородок Мэйлин на плечо. Та замерла, не зная, как на это реагировать. — Ты красивая, ты знаешь? — тихо прошептала Нина, опаляя дыханием шею. Руки сильнее сжали тонкую талию. — Эти плавные изгибы, — губы уже почти касались уха, а в голосе послышалась легкая соблазнительная хрипотца. Одна рука женщины осталась лежать на талии, а вторая поползла вниз, оглаживая ягодицу и переходя на бедро. — Эти аккуратные мягкие губы, — Нина подняла голову с чужого плеча, и ее лицо оказалось напротив лица Мэйлин. — Трудно устоять от соблазна попробовать, каковы они на вкус. — Вы… Вы… Что вы делаете? Отпустите меня, — свой же голос показался Мэйлин каким-то до неприличия жалким. — Тихо, — Нина улыбнулась, поглаживая бедро девушки через ткань панталон. Та хотела было сказать что-то еще, но женщина не позволила ей этого сделать, смяв ее губы в чувственном поцелуе. Мэйлин мало знала о поцелуях. Работа киллера не подразумевала романтики, да и пока девушка не встретила Себастьяна, у нее не было желания с кем-то целоваться. Поцелуй с Ниной Хопкинс был долгим, жарким и до неприличия откровенным. Когда женщина наконец-то оторвалась от ее губ, Мэйлин напрочь забыла, что хотела сказать минуту назад. Нина окинула раскрасневшуюся девушку довольным взглядом. — Французский поцелуй. Тебе понравилось? — эти слова вывели горничную из ступора. Сделав слабую попытку оттолкнуть женщину от себя, она неуверенно проговорила: — Это же неправильно. Зачем вы это сделали? — Нина рассмеялась, продолжая удерживать девушку за талию. — Кто это сказал? — Это неправильно, — тихо повторила Мэйлин. Хопкинс лишь улыбнулась. Наклонив голову, она мягко поцеловала девушку в шею и прошептала: — Давай, я покажу тебе, сколько удовольствия могут принести неправильные вещи. К тому же, кто как не женщина знает, как сделать приятно другой женщине. Мэйлин сдалась. Ей было до ужаса неловко, но эта близость пробуждала в ней непонятное и постыдное чувство, заставляющее сердце биться как сумасшедшее, а внутренности — сворачиваться в тугой клубок. Нина, не дожидаясь согласия, толкнула девушку по направлению к столу, заваленному обрезами ткани. Одновременно с этим она поцеловала ее еще раз, коротко коснувшись губ и почти сразу переходя на шею. Усадив девушку на стол, Хопкинс начала медленно с каким-то особым удовольствием расстегивать пуговицы ее рубашки. — Ты прекрасна, — рубашка полетела на пол, а вскоре к ней присоединились панталоны и одежда самой женщины. Горничная осталась сидеть на столе, прикрывая грудь руками и зачарованно смотря на обнаженное женское тело прямо перед собой. Нина аккуратно взяла девушку за запястья и положила ее руки себе на плечи. — Не надо стесняться. Мэйлин не смогла сдержать стона, когда женщина коснулась ее груди, мягко обхватывая губами сосок. Она целовала по очереди то один, то другой, играла с ними языком и легко, едва ощутимо покусывала. Руки женщина положила девушке на колени, разведя их в стороны. Поцелуи плавно перешли на живот, оставляя за собой влажную дорожку, а потом спустились еще ниже. — Нет, не надо. Только не там, — Мэйлин напряглась, пытаясь свести вместе ноги. Нина выпрямилась и посмотрела девушке в глаза. — Ты же сама этого хочешь, разве нет? — женщина скользнула рукой по внутренней поверхности бедра и прикоснулась пальцами к самому сокровенному. Мэйлин охнула, сжав ладони, покоящиеся на чужих плечах. — Видишь? — Нина убрала руку, поднесла ее ко рту и вызывающе-эротично облизала пальцы. — Ты вся мокрая, милая моя. Для удобства опустившись перед девушкой на колени, женщина прикоснулась языком к нежным складочкам. Лизнула, находя клитор, и с удовольствием прислушалась к уже не сдерживаемым стонам. Мэйлин долго не продержалась, волна ощущений накрыла ее с головой. Девушка выгнулась, запрокинув голову. Ее стон был больше похож на крик. Когда она пришла в себя, Нина уже заканчивала одеваться. Улыбнувшись, женщина подошла, заботливо накинула ей на плечи рубашку и нежно поцеловала, притянув к себе. — Очень жаль, но мне уже пора, — расстроенно протянула Хопкинс, оторвавшись от ее губ. — Но, я определённо хочу еще. Она нахмурилась, а потом растянула губы в улыбке. — А, собственно, чего это я? Ты же знаешь мой адрес? — Нина приобняла девушку за плечи. — Буду рада тебе в любое время. И только попробуй не прийти.