Всегеи

Солнышко озорно подмигивало сквозь листву за окном, приглушённые звуки раннего утра просачивались через открытую форточку, а насыщенный маслянистый аромат только что испечённых оладий распространялся по всей кухне. Северус Снейп стоял у плиты и, согнув ногу в колене наподобие цапли, приставил её ко второй ноге. Как только ступня согревалась, он менял ноги, продолжая следить за большой сковородкой, на которой жарились воздушные, на вид просто тающие во рту, оладушки. Он мог, конечно, наложить согревающее заклинание, но тогда бы весь интерес пропал. Сириус Блэк, уперев локти в выщербленную временем столешницу, довольно жмурился, наблюдая за подтянутой задницей любовника. Кроме чёрных боксеров и белого в красное сердечко передника на Северусе ничего не было, а от частого переступания босыми ногами по холодному кафельному полу его ягодицы соблазнительно двигались. Снейп сосредоточенно отмерял тесто большой ложкой, ровными кружками выливая его на сковородку, а когда блюдо наполнилось румяными оладьями, водрузил его на стол. Вдохнув пленительный аромат, Сириус ухватил любовника за взметнувшийся от резкого поворота передник и, не позволив вернуться к плите, усадил к себе на колени. Уткнувшись носом в соблазнительную впадинку у ключицы и мурлыча, как довольный кот, Сириус стал вылизывать шею Северуса, одновременно пытаясь развязать узел передника. Губы встретились и вступили в равный бой... но в дверь кто-то постучал. Сириус чертыхнулся, ссадил с колен уже распалившегося Северуса, сунул ноги в любимые тапочки в виде летучих мышек и направился в прихожую. И кого притащила нелёгкая в такой ранний час? Открыв дверь, он никого не обнаружил, кроме одинокой кошки на соседском заборе. Сириус хотел вернуться в дом, но, споткнувшись о порог, потерял тапок, а наклонившись за ним, наткнулся на большую плетёную корзину с каким-то тряпьём. Тряпьё... зашевелилось и замяукало. Резко отпрянув и зацепившись за ступеньку, Сириус рухнул, больно ударившись задницей. Он наклонился к корзине и двумя пальцами приподнял кружевной уголок покрывала. Резко его отбросив, Сириус встал и округлившимися глазами уставился на «подарочек». Тем временем Северус, уютно устроившись на нагретом стуле, наслаждался липовым чаем с нежными оладушками. Он обмакивал их в вересковый мёд и с улыбкой откусывал, жмурясь от удовольствия. В очередной раз, когда Северус протянул руку за кружкой с чаем, он услышал торопливые шаги: и тут же ему пришлось быстро отпрянуть, так как перед ним на стол плюхнулась огромная корзина. Хорошо хоть он успел ухватить кружку и тарелку с оладьями, а вот мисочке с мёдом не повезло. — Сириус, это что? — Ты хотел спросить «это КТО?» Меня тоже интересует этот вопрос! Северус, это ОТ КОГО? И когда? Не ты ли обещал хранить верность потомку Блэков?! Драматично вскинув ладонь ко лбу, Сириус отошёл к плите. Похоже, он совершенно не подумал, что та ещё не остыла, и прислонился к ней. Но тут же отпрыгнул, скуля от боли и держась руками за мягкое место. Северус вскочил и бросился на помощь любовнику. — Что, обжёгся? Давай посмотрю. Сириус повернулся пострадавшим местом. Забыв, что в руке кружка с чаем, Северус потянулся к резинке пижамных штанов и плеснул горячим напитком на многострадальную задницу. Сириус заорал как подстреленный, и взвился вверх. — Ты что? Совсем меня добить собрался?! — Тихо-тихо. На, съешь оладушек, — Северус сунул любовнику в рот свою выпечку. — Сейчас-сейчас, дядя Северус посмотрит, волшебной мазькой помажет, и всё пройдет... Снейп как раз подбирался к пострадавшему, когда корзинка заверещала похлеще Блэка, привлекая к себе внимание. — Кто там? — спросил Снейп. — Вот и я хотел тебя спросить об этом же. Они на цыпочках подошли к визжащей корзине и заглянули внутрь. В море белого кружева лежал очаровательный малыш, размахивая ручками и ножками. Сириус сморщился и отошёл, а Северус подхватил ребёнка и вынул его из плетёного убежища. Держа мальчика на вытянутых руках, (а это был именно мальчик, что наглядно было видно из-за отсутствующих ползунков), он пристально рассматривал его. — Ну что, Блэк, наследничка себе нагулял? — А что сразу я? Может это твой? Вон, смотри, какой носатый. — Нет, разве это нос? У меня раз в пять больше. Он же мяукает! Хотя это не в тебя — в тебя бы гавкал! — Да постой, тут записка есть, смотри. Северус, по-прежнему удерживая ребёнка на вытянутых руках, заглянул в корзину. На отсыревшем листе пергамента было выведено печатными буквами: «Гостю этого дома. Это — твой сын». — Вот, я же говорил, Снейп! Скотина похабная! Мало тебе одного меня, ты ещё и по бабам решил? — Да я не по бабам в принципе! — начал возмущаться Снейп. — Не стоит у меня на них! Комплекс неполноценности, детская травма и отсутствие в годы взросления нормального женского образа рядом. Этим монологом он, кажется, убедил Блэка, и тот замер, подозрительно косясь на малыша. — Нет, уж больно на тебя, гада, похож! Ты что, зелье мужской беременности доработал? Сука ты слизеринская... Ты мне с мужиком изменял?! Блэк рванул к Снейпу, а тот, отгораживаясь от взбешённого любовника ребёнком, попятился вдоль стола. — Я тебе покажу, змей гадливый! От кого? От кого, я спрашиваю?! Северус задел блюдо, на кафель шлёпнулись два оладушка, и Сириус, поскользнувшись на них, рухнул на пол. В довершение всего малыш, висящий на вытянутых руках Снейпа и с интересом наблюдаюший за двумя странными дядями, громко чихнул, орошая распластавшегося Блэка тёплой струйкой... — Воистину твой сын! — Это почему? — почти простонал давящийся смехом Снейп. — Потому что ссать он на меня хотел. Как и его отец! Снейп расхохотался и прижал мальчика к себе. — Молодец! Так ему и надо! Нечего на дядю наговаривать! — он присмотрелся к умильной мордашке малыша и произнес: — Нет, вот если бы Волдеморт не помер, то это наверняка был бы его сын. — Это почему? — спросил поднимающийся с пола Блэк. — Смотри: орёт громко, лысый и явно нам проблемы приносит. — Тогда, скорее, Дамблдора. Глаза голубые и хитрые, того и гляди назовёт тебя своим мальчиком и предложит лимонных долек. Посмотри лучше, у него шерсть за ушами есть? — Снейп помотал головой. — Значит, не от оборотня. У Люпина шерсть была. — А раз матом не ругается, значит, Долохов ни при чем — так что ли? — Ага. А может, он альбинос? — Сириус опустился на низкую скамейку и вытянул ноги, Снейп присоединился к нему, и они уже вдвоем продолжали рассматривать ребёнка. — Почему это альбинос? — Ну тогда и Кингсли подошёл бы на роль отца. — Сириус почесал заросший подбородок и выдал новую гипотезу: — А может, Люциус того... Нет, тогда мальчик совсем блондином должен быть, у них семейная блондинистость, а этот тёмненький. — Ты ещё его карликом обзови и Хагриду адресуй, — веселился Снейп. — Точно не твой? — Точно. Оба вздохнули. Не сводя взгляда с карапуза, уютно пристроившегося на голых коленках Снейпа, Сириус потянулся за оладушком и принялся его задумчиво жевать. Мальчик, агукнув, протянул ручонку, и Блэк отдал ему лакомство. Зажав мягкий оладушек в ладошке, малыш стал азартно мусолить его. — А он ничего так. Может, себе оставим? — Ага... только, чур, сидишь с ним ты. — Почему я? — Ты предложил, ты и сиди. А я в Хогвартсе работаю — мне некогда. Сириус опёрся о плечо Северуса и залюбовался засыпающим малышом. Тут в дверь снова постучали. Блэк вскочил и, с опаской обернувшись на Снейпа, побрёл в прихожую. На пороге стояла молоденькая ведьма и теребила в руках платочек. — Скажите, а Гарри Поттер тут живёт? — Нет, он уже давно переехал, живёт отдельно. А что? Девушка вспыхнула, её глаза наполнились слезами. — А вы случайно ничего не находили на пороге? — Находили. — За спиной Сириуса возник Снейп, уже прилично одетый в домашние брюки и халат, и протянул девушке корзинку с малышом. — Это не ваш, случайно? — Мой! — выпалила девушка, выхватывая корзинку, и бросилась бежать, даже не поблагодарив. Сириус проводил беглянку тоскливым взглядом, а Снейп хмыкнул: — Опять пытаются захомутать нашего Героя. Знал бы Драко — проклял бы как-нибудь заковыристо. Сириус разочарованно закрыл дверь, а потом повернулся к Снейпу: — Слушай, а может, поработаешь над зельем для этой... мужской беременности, а?