Не сдамся

- А где Пеппер? – наивно спрашивает Стив, смотря своими честными голубыми глазами, и Тони мысленно проклинает его. - Мы… мы, кажется, разбежались – говорит Тони быстрее, чем ему хочется, и отводит взгляд. Стив понимающе улыбается и желание убить идиота снова рождается в Старке. «Разбежались…» эхом звучит в его голове, издевательски меняя интонации. Правильное ли это слово? Гораздо лучше было бы более длинное, но зато честное – расстались по собственному желанию, осознав, что могут любить друг друга только как друга. Самого близкого, самого дорогого и понимающего с полувзгляда друга. Сказать так было бы лучше, но кому какое дело, что там происходит в жизни Старка, когда в мире есть проблемы и поважнее. Барнс, например. И Тони снова смотрит на Стива. Взгляд того где-то за левым плечом Железного Человека. Сейчас Роджерс как никогда похож на свое отражение с плакатов военных лет – глаза голубые, задумчивые; те самые, которые заставляли Старка снова и снова в пылу битвы оглядываться на звездный щит. Да и не только в пылу. Те глаза, которым когда-то пел хвалебные оды Старк-старший, а мама тщательно маскировала ревность за улыбкой. Можно было бы соврать, понимает Тони. Сказать, что Поттс занята, как обычно. Что сейчас на суперважном совещании и принимает суперважные решения - и потому не может приехать. Дела, понимаешь ли, не отпускают. Сказать, подмигнуть - и Стив так же понимающе улыбнется в ответ, как пару секунд назад, не переводя взгляд на его лицо, как делал это раньше. Не засомневается ни на миг, потому что даже не заметит ноток лжи в голосе Старка. «А раньше замечал» - проносится в голове Тони, и он сам себя обрывает: «Раньше и Барнса не было». - Ты ведь не сдашься. - Что? – Стив моргает и возвращается в реальность. - Не сдашься. И Солдата не сдашь. – Тони не может сказать «Баки» вслух, словно тогда военная машина внезапно обернется человеком из плоти и крови, когда-то давно жившим в Бруклине. Хотя это неважно, потому что Солдат всегда будет Солдатом, чтобы ни произошло. Слишком сильно искалечен его разум, ведь Тони видел разработки Золы собственными глазами. Вот только… Только Стив этому не верит. Надеется, до последнего надеется. Кэп не двигается томительные несколько секунд, и Старку кажется, что вопрос проигнорирован, но тут Стив кивает, «Да». Не сдастся. Никогда. *** Шерон смотрит ожидающе, а Стиву безумно хочется перевести взгляд с её слишком идеального лица на заросшую физиономию Баки позади девушки. Он, - в этом Роджерс уверен, - смотрит на них сейчас почти также ожидающе, как Шерон. Стив чуть наклоняет голову, потому что парни должны делать первые шаги, как учила его мама, и его губы касаются губ Шерон. Как-то нелепо, без малейших чувств, но обязательно. Шерон – девушка, которая многим пожертвовала ради него, доверяя слишком слепо. Будь на месте Стива кто-то другой, миру пришлось бы несладко с такой безоговорочной доверенностью в лице важной фигуры ЦРУ. Но миру везет в этот раз, а Стив платит сравнительно мало – один поцелуй. В память Пегги, звучит в голове Роджерса, пока он целует Шерон, в память о той девушке, которую он так и не смог узнать. «- Глаза закрывай, придурок, глаза! - Но зачем? - Так правильно.» И Стив послушно закрывает глаза. И тогда, в одном из знакомых узких переулков, и сейчас, когда кажется, что он прожил столетия в одиночку, хотя прошло менее пяти лет. Отстранившись, Стив все-таки не выдерживает и смотрит на машину. Оба – и Сэм, и Баки – улыбаются, вот только Сэм искренен, как всегда, а ухмылка Баки… Стив знает ее слишком хорошо. Как раз после такой ухмылки ему велели закрывать глаза. Такая ухмылка появилась, когда первая девушка согласилась пойти со Стивом на танцы. После такой ухмылки Роджерс обнаруживает себя прижатым к стене под напором рук Барнса. Такие ухмылки опасны для наконец-то нашедших своих солдат капитанов америк. «Интересно, а смена весовой категории учитывается?» – совсем по-дурацки думает Стив, пока Баки, не переставая ухмыляться, поднимает вверх большой палец. И это совсем не смешно, потому что у них тут, вообще-то, война, и Стива долг обязывает ходить, бегать и даже сидеть. А вот Барнс вкупе со своей ухмылкой и большим пальцем считает иначе, так что Стив вздыхает, надеясь, что хваленая регенерация не подведет и в этот раз. Потому что несолидно для взрослых и положительных капитанов америк бояться присесть. Даже после воссоединения со своими зимними содатами. *** - Ты… Ты знал? – Тони словно заменили на манекен, настолько тускло его обычно живое и подвижное лицо. - Нет, нет, нет, не знал. – Стив и не хочет врать, но как-то само так получается, что, глядя на Тони, ложь вырывается быстрее правды. Словно какая-то часть Роджерса надеется, что Старк поверит, и все закончится хорошо. Поверит - и ему не будет больно. - Не ври, ты не умеешь. – зло выплевывает Тони, а взглядом находит Баки. Еще мгновение назад все было хорошо, не так идеально, конечно, но они не пытались убить друг друга, а Тони, кажется, даже извинился. И Баки… Баки держался спокойно, не ревновал, не выделывал ничего из того, что беспокоило Стива. Смотрел на Тони без страха и ненависти, а даже как-то оценивающе, словно привыкая к мысли, что вот этот парень дорог Стиву почти так же, как и сам Барнс. Все было хорошо мгновение назад – два самых близких Роджерсу человека стояли плечом к плечу и не собирались убивать друг друга. Мгновение назад. - Ладно, хорошо, я знал! – почти кричит Стив, надеясь, что Баки поймет его мысль. Выиграть время для отступления. Тони смотрит на Стива и Роджерс хочет обнять его, потому что непобедимый Железный Человек выглядит побежденным как никогда. Обнять и не отпускать, как отпустил когда-то Баки. Стив боится, что Тони тоже может сорваться в пропасть. - Ты… - Старк делает шаг к Роджерсу, одновременно поднимая руку с репульсором по направлению к Баки, который все еще почему-то стоит на месте. – Ты!.. Стив читает в его глазах продолжение фразы. «Ты предал меня». Тони падает в пропасть. *** «- Ты хотя бы помнишь их?! - Я помню их всех.» Просыпаться приходиться резко, словно толчком, Тони вздрагивает, привставая и бестолково шаря руками в воздухе. Делает несколько глубоких вздохов, прежде чем опуститься обратно. Кошмары в последнее время снятся редко, но уж когда снятся… Бьют наотмашь по самому больному. То луч Вижена, пробивающий Роуди, то видеосъемка из пещеры, то сам Тони, пытающийся достать Солдата. Баки, поправляет себя Старк, пытающийся достать Баки. Привыкать приходиться снова и снова, и снова. Кровать пустая, а на столе шелестят очередные чертежи новой руки Барнса, и потому Тони смотрит в сторону балкона. Так и есть – сквозь полупрозрачные занавески и окна в свете уличных фонарей проступают две фигуры. На Стиве, вопреки подшучиваниям Тони, черные, а не звездно-полосатые плавки, Баки же ограничился простынкой на бедрах. Они переговариваются, а чуткий нюх Старка улавливает сигаретный дым. - …неправильно, м? Это не глупо, придурок, мне казалось, что все уже решено. – Барнс делает затяжку и выбрасывает сигарету через перила – Мы нужны друг другу. Примерно как воздух. Я развалюсь, думаю, если будет иначе. Баки разворачивается лицом к комнате и опирается локтями на перила, смотря прямо на Тони, который прикрывает глаза, радуясь, что суперсолдаты не обладают суперслухом и при всем желании не смогут различить его некстати убыстрившийся пульс. Тони знает, отлично знает, о чем разговаривают двое на балконе. Потому что неделей раньше спал Баки, а разговаривали Тони и Стив. А буквально позавчера в кровати лежал Стив. И теперь остается только одно решение. Последнее и единственное. - Не загрязняй планету, Бак, они сделали это и без нас – бурчит Стив, и Тони задумывается – а так ли спали остальные неучастники полуночных разговоров, как он сейчас? Баки смеется и его смех звучит хрипло – где-то подхватил простуду, что особенно веселит Стива, потому что раньше в их паре простуду подхватывал именно он. - Так что? – переспрашивает Барнс – Хочешь продолжать разговор? Стив молчит, не поворачиваясь ни к Баки, ни к комнате. Тони сквозь ресницы видно, как Луна отсвечивает на руке Барнса и больше ничего. - Я буду хотеть говорить о вас… О нас всегда. – серьезно говорит Роджерс – Ты же знаешь, Бак. И Барнс снова смеется, только на этот раз в этом смехе явно скользит облегчение. И… радость? - Знаю, придурок – и Баки проскальзывает в комнату, благополучно теряя на своем нелегком пути простыню. Он замирает у края кровати: - Эй, задницу там отморозишь, капитан-сосулька, мало тебе было? – шипит в сторону двери, но полушепотом, а через мгновение неуверенно приобнимает Тони за талию, стараясь не касаться его левой рукой. Старк мысленно проматывает те недели, что понадобились им для изменения своего отношения друг к другу. Баки все еще был скованным, но Тони работал над этим. Его радовало что понадобились недели, а не годы. Чуть вздохнув, он двигается назад, тем самым прижимаясь к Баки плотнее, и не забывая умиротворенно дышать. Барнс каменеет на секунду, но руку с талии не убирает; потом и вовсе обнимает Тони, а не просто кладет ее сверху. В конце концов, если не хочешь потерять кого-то, следует упорно сражаться. Следует давать вторые шансы, мириться с недостатками и идти на некоторые уступки. А еще ни в коем случае не сдаваться на полпути. Роджерс у кровати не стоит ни секунды – сразу же ложится, вытягивая свой плед из-под Тони. Тот недовольно мычит, но в меру, так же, как промычал бы и во сне. Стив, как отражение Баки, обнимает Тони со своей стороны, обнимая заодно и немного Барнса. Они улыбаются, представляя, как выглядит их разномастный кокон со стороны. В конце концов, всем требуется время. И семья. И когда кто-то падает в пропасть, кто-то другой его обязательно вытягивает из нее. Может быть, без руки или сердца, но вытягивает. А когда вытягивают двое – то и получается вдвойне быстрее. Тони засыпает в кольце рук, не переставая улыбаться. В этот раз ему снится что-то хорошее и теплое, наподобие того, чем ребята стараются окружить его в реальности. Баки думает, что ради таких вот ночей он выжил в своем личном Аду. Ради ночей, Стива, и - он вдыхает запах Тони - этого Старка. А Стив не думает ни о чем. Впервые за долгое время в его груди поселяется чувство, подозрительно похожее на то самое безмятежное счастье, которое так сложно найти. И еще сложнее удержать. Когда кто-то падает в пропасть, другой кто-то его из этой пропасти неизменно вытаскивает. А когда вытаскивают двое – то и получается вдвойне быстрее.