Lac Alchemist

Гарри разулся в прихожей, аккуратно поставил ботинки под вешалкой и босиком дошел до гостиной. Остановился в дверях и, прижавшись щекой к косяку, смотрел на сидящего у камина мужа. Глубокое кресло почти полностью скрывало его погрузневшую за последние месяцы фигуру. — Я дома, — негромко сказал Гарри, зная точно, что муж в курсе его присутствия: тонкий слух и давние привычки не давали сбоев. — Я в душ, скоро буду, — произнес Гарри, не дождавшись реакции. Только очень внимательный взгляд мог заметить, как сильно сжались пальцы на боках грубой глиняной кружки. Гарри вздохнул и, отлепившись от косяка, пошел в ванную — он и не ожидал проявления чувств от такого человека, как Северус, но все равно было чуточку обидно. Не услышать, как хлопает входная дверь, а затем и возню в коридоре было невозможно. Поттер не умел ходить тихо. Любил разговаривать сам с собой, а если сделать ему замечание — замолкал и пыхтел, как рассерженный еж. При нем невозможно было не отвлекаться, не обращать на него внимания, он заполнял собой все пространство вокруг, не оставляя ни малейшего зазора. Снейп был бы благодарен за минуты покоя, за личное пространство, но недолюбленный в детстве Поттер душил своей заботой и был нестерпимо ласков. Порой Северусу казалось, что их брак был большой ошибкой. Магия, которая никогда не ошибается, на этот раз дала сбой — ведь Поттер совершенно непредсказуем и плевать хотел на все законы. Даже незыблемые законы природы. Северус встал, с силой выпихнул себя из кресла, поддерживая рукой потяжелевший живот. Внутри недовольно пихнули ногой, потом решили перевернуться. Он стоял, терпеливо пережидая волны боли, как будто в животе рос не маленький беззащитный ребенок, а игрок в квиддич с метлой и комплектом бладжеров. — Подарок магии, — прошипел Снейп и заковылял к лестнице, — почему только мне? Поттер и моложе, и выносливей… В гостиной уже никого не было. Как ни спешил Гарри, но Северус успел уйти. Пришлось идти на кухню и давиться холодным мясом. Вроде и поесть бы не мешало, целый день бегал, а в горло все равно ничего не лезло. Он торопливо запил свой скромный ужин стаканом тепловатого чая, опознав в нем знакомые добавки — Снейп был признанным специалистом по заварке — и побежал в спальню, перепрыгивая через ступеньки. Северус слышал грохот и, натянув одеяло почти до бровей, закрыл глаза. Знакомое пыхтение раздалось совсем рядом. Матрас прогнулся под весом другого тела. — Ты спишь? — шепотом спросил Поттер. Отучить его от дурацкой привычки задавать очевидные вопросы не удалось, несмотря на все старания. — Ну, спи, спи. Гарри видел, что Северус притворяется, видел, как чуть подрагивают ресницы, как напряжена рука, лежащая поверх одеяла. Ему хотелось сжать исхудавшие запястья, отвести его руки от живота и прижаться щекой, поговорить с малышом, который уже почти готов родиться — все книжки с советами для пар, ожидающих ребенка, настоятельно советовали это делать как можно чаще. Дети в утробе очень чувствительны к голосам родителей. Но разве Северусу объяснишь, что он и не думал издеваться, что находит его состояние прекрасным и если бы мог, с радостью взял бы на себя вынашивание их ребенка? Разве он виноват в том, что магия распорядилась иначе? Северус вздохнул и перевернулся. Морщинка между бровей разгладилась, выдавая уже настоящий, а не притворный сон. Гарри подобрался ближе и смотрел, лаская взглядом мужа, пусть только глазами, раз уж ничего другого ему не позволено. Снейп забылся неглубоким сном. Общее состояние из-за проклятой беременности оставляло желать лучшего. Мало того, что будущий чемпион по квиддичу, который жил у него в животе, успокаивался редко и ненадолго, так еще и гнусные изменения в организме не добавляли ни спокойствия, ни возможностей для нормального сна. Кроме живота, лезущего буквально на нос, Северуса беспокоила еще и грудь. Набухшая, болезненная, с бесконечно зудящими сосками, она доставляла кучу хлопот. Приходилось носить женское белье, в чем он никогда бы не сознался даже под пыткой, но терпеть любое прикосновение одежды к раздраженным соскам было невозможно. Он всегда уходил в спальню раньше Гарри, чтобы не дать повода для насмешек и жалости. Северус перевернулся на спину и негромко застонал, не просыпаясь. Гарри подскочил, сел рядом, не зная, чем помочь. Шелковая ночная рубашка разошлась у ворота — завязки ослабли, и обнажилась увеличившаяся грудь с темной ареолой соска. Гарри с трудом сглотнул внезапно наполнившую рот слюну: картина была настолько интимной, настолько возбуждающей, что он едва смог выровнять дыхание. Северус нахмурился и с трудом перевернулся. Прижал руку к груди и открыл глаза. — Что, Поттер, нравится? Гарри часто закивал, как болванчик из шкатулки, которая стояла на каминной полке, и сделал вид, что не заметил сарказма в словах Северуса. — Позволь мне, — Гарри умоляюще сложил руки на груди, — позволь… Он наклонился и лизнул вызывающе торчащий сосок. Северус вздрогнул, но прикосновение влажного и в меру шершавого языка принесло неожиданное облегчение. Он замер, прислушиваясь к ощущениям. Поттер тут же воспользовался заминкой, уже круговыми движениями щекоча вожделенный сосок. Все возражения и ехидные замечания замерли на языке Снейпа — то, что творил несносный и наглый Поттер, было хорошо. Не так «хорошо», чтобы терпеть и анализировать ощущения, а божественно, когда стираются грани условностей и тело парит над землей, словно бесплотный дух. Гарри втянул в рот упругую горошину, Северус зашипел и выгнулся, напугав супруга до полусмерти и заставив отпрянуть. — Куда?! — Снейп притянул вихрастую голову обратно. Ласкать грудь мужа оказалось еще более приятно, чем виделось в мечтах. Тело Северуса, изменившееся из-за ребенка, стало во сто крат привлекательнее и желаннее. Гарри, сначала осторожно ласкавший сосок, осмелел и стал сосать энергичней. — Поттер, — хрипло прошептал Северус, — ты меня с ума сведешь. Отвечать Гарри не стал — был слишком занят, но тяжелая ладонь, лежащая на затылке, вселяла уверенность, что все идет как надо. Северус чувствовал некий дискомфорт. С той стороны, где орудовал Поттер, было щекотно и влажно — тому были объективные причины, а с другой — просто влажно и холодно. Он приподнял голову и зашипел от досады: на синем шелке расползлось безобразное мокрое пятно. — Что? — Гарри оторвался от своего занятия и расплылся в улыбке, увидев, куда смотрит супруг. — Это молозиво. Оно появляется перед родами. Я в книге читал. Вот, смотри, — он нажал с двух сторон, и на вершине коричневого бугорка появилась мутная капля. — Поттер! — Сладкое, — сказал Гарри и слизнул выступившую влагу. Снейп проворчал что-то неразборчиво и закрыл лицо локтем. Гарри улыбнулся, понимая, что получил полный карт-бланш, и потянулся губами ко второму соску.