Всегда

Входная дверь в трактир протяжно скрипела от каждого дуновения ветра, этот звук становился особенно жутким, раздаваясь на опустевших улицах Хогсмида. Он будоражил и пронзал души не только заплутавших и отбившихся от разума волшебников, но и авроров со стальными нервами, которые инспектировали близлежащие территории. В том трактире за ширмой сидели двое. Было с одной стороны очень рискованно встречаться здесь, после череды атак Упивающихся, но это хотя бы могло их обезопасить от слежения Дамблдора. Возле входа, подчинённый Империусу, сидел обезумевший пожилой волшебник с остекленевшими глазами и монотонно раскачивался взад-вперёд. Он был ещё одной мелкой частицей временной безопасности для ведущих беседу в этот нелёгкий час. В его затуманенном разуме иногда проскальзывала еле тлеющая мысль «бежать», но её тут же заглушало наложенное заклятие, не давая перерасти в ту стадию, на которой возможно инстинктивное действие во имя спасения. — Северус, молю тебя, давай убежим. – Говорила женщина то и дело срывающимся голосом. – Я возьму Гарри, и мы убежим: ты и я вместе. Что-то пошло не так, я это чувствую. Очевидно, что каждая фраза давалась ей с трудом, она тяжело дышала и делала большие паузы между фразами. — Лили…— Северус прикрыл глаза, чтобы утихомирить ту боль, которая сжимала его сердце, и не показывать, не в коем случае не показывать ей…Он сжал её дрожащую холодную руку промеж своих ладоней, тем самым даруя им обоим ложное ощущение безопасности. – Ты знаешь, я всё сделаю, чтобы вас защитить, именно поэтому то, что ты предлагаешь невозможно. — Ну почему же? Почему всё так? – Лили небрежно поправила упавшую огненную прядь на лицо свободной рукой, по пути незаметно стирая слезу. Она не хуже Северуса осознавала положение, но ей так хотелось услышать «да», пусть это и не стало бы правдой на самом деле. Просто лишний раз потешить себя мыслью о том, что ещё не всё потеряно и они вдвоём могут изменить судьбу. – Будь проклят этот Дамблдор с его мировыми замыслами, пусть летит всё к чертям, я не хочу страдать! Снейп вздохнул и склонил голову. Его лицо не выражало абсолютно ничего, только в глазах плескалось жгучее отчаянье вперемешку со смирением. — Милая, ты ведь так не думаешь. Мы всего лишь малейшие песчинки на пути к спасению целого мира. Чем-то всегда приходится жертвовать. – Казалось, что он сам не верит в то, что говорит, но старательно пытается убедить в этом Лили. — О, Мерлин, Северус!.. Я так устала…Почему мы? – она продолжала задавать вопросы, ответы на которые не будут найдены. — Я не смогу гарантировать безопасность вам с Гарри, ты ведь это понимаешь. От моего присутствия будет только хуже. Лили, у вас с Джеймсом сын, Дамблдор обещает спасти вам жизнь, останься ты с ним. Каждый раз, когда Северусу приходилось упоминать Гарри, он с трудом боролся с застрявшим комком в горле. Альбус не раз ему говорил не препятствовать рождению ребёнка, убеждал, что Джеймс сможет помочь им выжить, якобы он тоже любил Лили. В конце концов, им пришлось зарегистрировать брак, чтобы у ребёнка был официальный отец. Невыносимо. — Дамблдор. Он. Сказал. Быть с Джеймсом. Я не решала это самостоятельно. — Сказал. И потребовал с меня дать непреложный обет, в том числе и на счёт тебя. – информация, которая не должна была раскрываться ни перед кем, но которая могла многое объяснить. – Если я нарушу данное обещание – финал один. Тогда я уже ничем вам не помогу. Как гром грянул. Лили вздрогнула. Воцарилось молчание, руки всё крепче переплетались в нежелании расставаться, не веря в неминуемое. — Северус, прости меня, прости…Мы, возможно, больше не увидимся. Просто я чувствую что-то. Я люблю тебя. — От нас ничего не зависит, но и ты прости, что так ничего не сделал. Я тоже люблю тебя. Всегда любил, всегда. – последнюю фразу он произнёс севшим голосом, в голову внезапно пришло слово «прощай», но он так и не осмелился его озвучить, только одинокая слеза досказала за него то, что никогда не будет произнесено вслух. – Нам больше нельзя тут оставаться. Я уйду первым, ты аппарируй следом, не медли ни минуты. До встречи. Снейп резко встал, чтобы не позволять себе больше ни капли сентиментальности, которая могла сгубить их прямо сейчас, и стремительно пошёл к выходу, развевая полами мантии. — Постой. Он сделал ещё один шаг, остановился, но так и не обернулся, пусть его искажённое болью лицо не омрачит и без того невесёлую встречу. — Я понимаю, что не могу от тебя требовать многое, ты и так сделал больше, чем нужно было, хоть и говоришь, что ничего, но защити Гарри, во что бы то ни стало, защити, слышишь? И, пожалуйста, не надо его ненавидеть, постарайся, только не это… Северус хотел было пообещать, но он не смог произнести больше ни слова, его сердце и без того разрывалось, будто от сотен воткнутых ножей. Так и не оборачиваясь, он сделал ещё пару шагов и вылетел чёрным вихрем в незакрытую дверь. — Твой сын…он не заслуживает ненависти только из-за того, что ему придётся расти с Джеймсом. Но Снейп уже был далеко и не слышал её обречённый шёпот, сопровождаемый всхлипами. Она невидящим взглядом посмотрела на то место, где минуту назад стоял человек, которого она любила всю жизнь, будто на ватных ногах дошла до околдованного волшебника и сняла заклятие, подчиняющее волю и разум, у бедняги в любом случае не было шансов. Характерный хлопок оповестил о её уходе. — Обещаю, Лили, я спасу его, клянусь, люблю. – Только ветер был свидетелем его словам. На следующий день Лили и Джеймс Поттеры были обнаружены мёртвыми.