Die elektronische Traumerei

      Элекмен был в очень плохом состоянии. Не впервой, чего уж там. Но в этот раз ему действительно крепко досталось – его конструкция не была рассчитана на такие перегрузки. Шутка ли сказать: мощная струя пламени, которую изрыгнул механический дракон, швырнула легковесного бота через весь зал, ощутимо приложив о бетонный пол. Ну как, «ощутимо»: по сравнению с адской болью от попадания, вмиг доведшей систему практически до отключения в целях сохранения носителя от болевого шока, падение как раз таки почти не прочувствовалось. Об оплывшем от экстремально высокой температуры корпусе говорить не приходилось. Практически вся искусственная кожа, внешне сближавшая бота с подростком лет восемнадцати, была сожжена, одежда свисала лохмотьями. В общем, впечатление восьмой номер производил, мягко говоря, ужасающее.       В тот день произошло мало приятного. Всей ораве гражданских ботов вновь пришлось использовать свой инструментарий не по назначению. Они вынуждены были спасать своего старшего брата. Такого же, как они – не предназначенного изначально для боестолкновений, будь то с людьми, другими ботами… или охранными системами бункера-лаборатории очередного злого гения. Хотя – и слава Тесле! – таковой пока наблюдался лишь в количестве одной штуки. Имя этой штуке было Альберт Вайли, и многие перестали считать его человеком уже с первой его выходки. Как раз тогда и были похищены созданные доктором Лайтом и перепрограммированные Вайли робот-мастера, с целью предварения в жизнь планов последнего по захвату мира. Было от чего считать этот поступок бесчеловечным – сказать, что без жертв тогда не обошлось, значило ничего не сказать.       Провалив первую попытку, Альберт избежал наказания; затем залег на какое-то время на дно, создал свою серию из восьми новых ботов и попытался снова. Преуспел ли он в этот раз? Пока сказать было трудно: все боевые машины были уничтожены прекрасно приспособившимся к грязной работе роботом-помощником, первым номером Лайта, с символичным именем Рокмен или попросту Рок. Однако хитрец Вайли учился на собственных ошибках – в этот раз он особенно и не рассчитывал, что роботы смогут остановить напористого мальчонку. Вместо этого он внедрил вирус в его код и помаленьку перетащил на свою сторону.       Собственно, именно поэтому все боты, номеров от 003 до 008, включая также 00A и 00B, находились сейчас здесь – в новом укрытии доктора Вайли. С заданием передать носитель информации с антивирусом для Рока, дабы сорвать злодейские планы Альберта еще раз. Вот только он не собирался сдаваться так легко и преподнес непрошенным гостям парочку сюрпризов. Сначала прорывающихся вглубь периметра ботов атаковал охранник, сконструированный в виде дракона. Эффект это произвело, надо отметить, ошеломляющий – самообладание не утратили только вечно внешне аки скала непоколебимый Гатсмен, да быстро пришедший в себя Файер, который сразу, как только заметил огонь, будто очутился в родной стихии.       А вскоре прибыл и он. Номер первый. Рокмен. Старший брат. Ныне перепрограммированный врагом и настроенный явно недружелюбно.       Элек, взявший на себя импровизированную должность командира их небольшого «спасательного отряда», первым заметил, что сражаться на два фронта, даже имея превосходство в численности, они не могут. Первым же и выбыл, отвлекшись – получил сноп огня в открывшуюся спину.       Пролетев кувырком через практически весь зал, он приземлился под ноги Рокмену, который немедленно прицелился младшему, распознанному взломанной системой как «противник», прямо в голову. В чип.       – Рок… – прохрипел срывающийся от боли голос восьмого. – Не надо… мы пришли спасти тебя…       Лицо перепрограммированного бота, только что искривленное в безумной ухмылке, стало каменно-бесстрастным. Оба замерли. Прошла долгая секунда, прежде чем Рокмен чуть прищурился. Все это должно было отражать… внутреннюю борьбу? Элек было воспрял духом: раз бот не торопился выполнять отданный приказ немедленно, значит, он мог этому сопротивляться и оставался шанс, что найдет путь уклониться от исполнения и вовсе!       Но Рок не опускал бластер, продолжая целиться в брата.       – Я… должен… – голос бота не выражал ничего. Бластер начал набирать заряд…       Что-то массивное и яркое мелькнуло сбоку, быстро приближаясь. Послышался приглушенный рык и нечто врезалось в Рока, подбивая руку с бластером к потолку, куда и ушел заряженный выстрел, предназначавшийся Элеку.       – Я держу его! – послышалось после короткой свалки, сопровождаемой металлическим грохотом. Судя по голосу, на перепрограммированного брата навалился Гатс. – Поторопитесь с этим… инсталлером, пока он не сменил оружие!       Быстро подскочивший к лежащему Элеку Ойлмен перехватил у того инсталлятор с антивирусом и понесся к Року, пытающемуся скинуть с себя здоровяка Гатса.       Что было дальше, Элек не видел – он лежал на боку, спиной к борющимся братьям, и не хватало сил даже развернуться. Все системы сигнализировали о критическом уровне повреждений. Он мог выдерживать огромные напряжения в сети, но не прямые попадания высокотемпературных зарядов. Зато перед сбоящей видеосистемой в потоках пламени танцевал Файер. Вот уж кто чувствовал себя… как рыба в воде. Хах. Забавно.       Откуда такие мысли? Откуда вообще силы смеяться?.. Этопосттравматический шок? Или как это называется у людей…       Через какие-то бесконечные полминуты возня за спиной притихла.       – И… это сработало? – неуверенно проговорил Гатс.       Тут же почти детский голос воскликнул:       – Этот дракон ранил Элекмена! Давайте с ним разберемся!       – Юуухууу! Он снова с нами! – послышался облегченный возглас Ойла.       Потом Элек выпал частично в оффлайн. Он не был уверен, сколько все это длилось, но периодически его выдергивало обратно под аккомпанемент вздрагивающего пола, взрывов и казавшегося бесконечным отчета о повреждениях и ошибках.       Следующее, что он помнил, было лицо склонившегося над ним Рока, растерянно что-то лепетавшего. Брат вроде держал его за руку и с трудом сдерживал слезы. Элек попытался сжать непослушные пальцы и сказать что-нибудь ободряющее, но динамик отказался выдавать сколь-нибудь внятный звук…       Опять провал. Потом его поднимают и пытаются перевести в вертикальное положение. Элек переводит взгляд левее и непроизвольно вздрагивает, увидев вблизи от лица феноменально острые ножницы. Спокойно,это всего лишь Катмен… поддерживает его под руку…       С этими ножницами определенно был связан какой-то очень неприятный эпизод, заставивший, даже толком ничего не осознавая, напрячься… Странно…       Вспышки и знакомое чувство потери опоры под ногами. Похоже, его тащат через телепортационный колодец… Даже сейчас он чувствует поддержку братьев. Вот балбесы! Он самый младший из всех, похоже, единственный осознает риск такого перемещения – «совместные» телепортации могли привести к непредсказуемым последствиям и погубить всех!       Он слабо шатается и пытается высказать братьям все, что о них думает. Что надо было оставить его там, не тащить неизвестно куда. Он же теперь балласт, замедляет продвижение группы… Еще и телепортироваться куда-то вздумали… Всей толпой, дружно обнявшись, Чубайс побери! Если они это переживут, он им устроит!..       Резкий рывок, короткая встряска, сознание опять мутится. Последняя мысль перед очередным провалом была «Прилетели…»       Элек бежал по казавшимся знакомыми коридорам электростанции, коварно изгибавшимся в неположенных местах. Его преследовал оранжевого цвета бот с очень тонкими длинными руками, на концах которых плясали маленькие солнца. Этот рыжий… слендермен (Элек не знал, что значит это слово, но оно упорно лезло в голову) таращил на него свои белые, огромные как блюдца глаза и грозился обесточить Элека до полного оффлайна. Но почему-то больше пугало то, что обещания обесточить как-то коррелировали с задним портом. И еще жутче становилось от взгляда на реальные размеры сверкающих, пускай и тонких, но все же очень длинных рук-электродов…       ОТБОЙ, ЭЛЕКМЕН!       –…ня слышишь? Элек! – вырвал его в онлайн обеспокоенный окрик.       Глаза были открыты, но видеосистема наотрез отказывалась передавать нормальную картинку окружения, все расплывалось калейдоскопом цветных пятен. Аудиосенсоры же по прежнему кое-как работали, донеся до прогрузившегося сознания обрывок фразы. Этот голос… Ролл?       Почему она? Что она здесь делает?.. А где, собственно, это «здесь»?       Элек напрягся и попытался подчинить себе непослушную видеосистему. Мало-помалу мир вокруг обрел некое подобие четкости и оказался… мастерской лаборатории доктора Лайта. Дом. Ну конечно. Куда бы еще его, раненного, могли транспортировать братья, как не домой? И присутствие сестры рядом с легкостью объяснялось. Вот только…       – Ролл? – контроль над динамиком дался с еще большим усилием, чем над камерами видеосистемы. Голос звучал сквозь помехи и сильно дрожал. – Что…       – Ох, слава Тесле! Я уже думала, ты не очнешься!       – Ролл, где от… где доктор Лайт?       – Тебя только что притащили, папа сразу бросился тебя к системам подключать, но потом куда-то убежал, а мне сказал за тобой присматривать, – испуганно тараторила девчушка-робот. Элек только поморщился от потока слов, смысл которых с трудом доходил до сознания. – А я не знаю, что делать! Ты без сознания лежишь, не отзываешься. Я боюсь что-нибудь не так сделать! Вот если бы Рок… он папе помогал постоянно, он знает, что делать. Но он там остался, а я тут только уборкой занимаюсь, я же никогда не ремонтировала…        «На нее так видок мой действует, что ли? Отчего она так?..»       Тут его взгляд сфокусировался на лице сестры, и он увидел в ее глазах… слезы.       – Ты чего? – Элек даже растерялся. – Чего это, ревешь?       Ролл замерла на миг, глядя на него. Потом начала хныкать уже более явно.       – Элек, мне страшно! Я боюсь за тебя! Ты и в прошлый раз так же лежал, еле живой. Но тогда вам всем досталось, а теперь…       «Прошлый раз? Ах да, ножницы…»       Она неоднократно делала такое движение, будто собиралась то взять его за руку, то обнять, но все время останавливала себя – видимо, боялась навредить. Каждый такой раз из ее глаз то и дело скатывалась очередная слезинка, а голос срывался. Вот и теперь, после очередного такого порыва она всхлипнула, заломила руки и запричитала:       – Почему так происходит? Почему мы должны терпеть такое?! Почему все время так страдаешь ты, младший?..       Элек не нашелся что сказать. Он на какое-то время забыл о всепоглощающей боли и множественных вскрывшихся утечках энергии, вспыхивающих по всему телу небольшими разрядами. Он пребывал в абсолютной растерянности.       Он не ожидал такой истерики от всегда жизнерадостной и оптимистичной Ролл. Он не ожидал, что она будет так волноваться из-за него… о нем. И он не знал что сказать, что сделать, чтобы успокоить сестру.       На ум приходило, что он может быть не единственным пострадавшим сегодня. И что эти страдания – неизбежная плата за то, что он все таки может быть восстановлен невзирая ни на какие повреждения, пока в целости его чип…       Не то. Не то, что можно сейчас сказать вслух. Не то, что может успокоить...       – Ролл… – он с трудом приподнял руку над столом, протянул к ней. – Успокойся, перестань плакать, пожалуйста…       Она расширившимися глазами уставилась на него.       – Лежи, не двигайся! – схватила за поднятую руку и настойчиво уложила обратно. Вздрогнула, как от удара током… Впрочем, именно что от удара током. Элек стиснул зубы и постарался перекрыть лекаж энергии, чтобы не ранить сестру, которая и не подумала его отпускать.       Не сразу, но это ему все же удалось. На чуть разгладившемся лице Ролл проступила заплаканная улыбка.       – Все будет хорошо, – у Элека поплыло перед глазами и он решил пока отключить видеосистему, прикрыв глаза. – Я буду в порядке.       В оперативной роились неприятные мысли о том, что еще ничего не кончено: и без него лайтботы продолжают движение в глубь комплекса Вайли, надеясь изловить преступника. Как знать, кого следующего притащат под руки и уложат на операционный стол, для ремонта повреждений…        «Да где же отец?..»       – Элек…       Он открыл глаза и посмотрел на нее. Ролл стояла так же, не отпуская его руку, глядя в сторону. Ну хоть не плакала больше, и то хорошо. Стоп. У нее на щеках... румянец?       – Я видела, как ты командовал…        «Ну да», – Элек завалился обратно созерцать потолок. – «Хорош командир».       – Я просто хочу сказать… это большая ответственность. И ты хорошо справлялся, Элек.       Тот непонимающе уставился на нее.       – Спасибо…       Что она хотела этим сказать? Просто поддержать? Не похоже. Она явно смущена… Почему?       Ролл улыбнулась чуть шире.       – Ты молодец, братик.       – Ага, – фыркнул Элек, пытаясь высмеять неловкую ситуацию, – еще напомни, что младший.       – Ну, хоть ты и выглядишь постарше, но все рано, из всех братьев ты самый... поздний, – хихикнула Ролл.       Восьмой номер криво усмехнулся.       – Хочешь это обсудить, старшая сестренка? Кто раньше на свет появился?       – О, мы, конечно, похожи на людей, но не настолько же…       – Может, с тобой еще о птичках и пчелках поговорить? – издевательски продолжал отвлекшийся Элек.       – Дурак, – засмеялась Ролл. Румянца на ее щеках прибавилось. Элек невольно залюбовался. Но и не подумал останавливаться.       – Ооо, какие мы выражения знаем! Так-так, я смотрю, папочка уже провел лекцию на деликатную тему? Ну Року допустим, а тебе не рановато ли, малышка?       Ролл окончательно смутилась, и странная имитация аналогичной человеческой реакции проявила себя во всей красе. Она даже прикрыла порозовевшее лицо свободной рукой. Второй она, впрочем, держала за руку брата, не отпуская.       – Замолчи уже… дубина электрическая…       Элек запнулся. К слову о выражениях, да. Он захохотал вслед за сестрой в ответ на ее неловкую попытку… а что это было вообще? То ли обозвать, то ли отшутиться хотела, то ли и то и другое вместе. Это прозвучало так… ребячески, так наивно. И в то же время, если призадуматься…       Все-таки она ребенок. Может еще, может – создана такой и такой останется, что менее вероятно… Так или иначе, Элек сейчас видел перед собой милую, смущенно улыбающуюся девчушку и… держал ее за руку.       Боль отступила и больше не застилала взор, позволяя любоваться симпатичным личиком Ролл. Токи удалось взять под контроль, и они больше не мешали касаться ее, боязнью случайно навредить.       Он не знал, что будет дальше. Может быть, это не имеет никакого смысла. И у того, что происходит сейчас, не будет никаких последствий, никакого будущего. Возможно, в процессе ремонта он утратит даже воспоминания об этом моменте.       Он не знал, что будет дальше. Ему было все равно. Сейчас и здесь ему было хорошо.       Он был… счастлив.