Змеюшка

После обеда приходит письмо от Тома. Свободная минутка выдалась? Хах, гулять зовёт сегодня. Когда пишут письма, потому что время написать появилось, то и встречи назначают, когда дыра в расписании, а не прямо сейчас. Ну, согласимся, тем более дети упрямо нацелились исследовать подземелья, а папаня собрался за ними присмотреть. Том приглашает в магический ресторан. Это взорвет сплетницам мозги: только появилась в магическом мире и сразу замутила роман с самим Риддлом. Папаня по голове настучит, но лучше потом извинюсь, чем сейчас спрошусь. Во-первых, так принципиально проще, во-вторых, будто меня его мнение взволнует. Собираюсь быстро, даже особенно не прихорашиваюсь. Нечего тут. После двух часов в ресторане впадаю в когнитивный диссонанс. С одной стороны, вижу, насколько я ему любопытна и симпатична, с другой — понимаю, что соблазняют меня из спортивного интереса. И как на это реагировать? Ладно, по ходу разберемся. Вернувшись домой, огребаю от папани, объясняю, что уже взрослая девочка и могу гулять, с кем хочу. Всю следующую неделю каждый день успеваю сходить на свидание с Риддлом, поругаться с отцом и получить несколько обещающих долгий разговор взглядов от Абса. Благо хоть Малфою пока некогда. От него нравоучений не выдержу. В этой круговерти эмоций совершенно теряется начавшаяся переписка с Друэллой. В конце концов папаня начинает ругать меня, что бросила детей. Задумываюсь и понимаю, что, видимо, так и есть. Ещё неделю встречаюсь с Томом через день. Он мне определённо нравится, да и ухаживает красиво. По-моему, мы друг в друга немного влюблены — так, чистая химия, — но у обоих есть своё «но». Он со мной не только ради меня; у меня есть дети, Абс и папаня. Впрочем, чем-то обязана только детям, так что имею право на что-то несерьезное. У Абса появляется время поговорить только через две недели после приёма. Он приходит в одиннадцать вечера, уже отведя Лютика спать, и ждёт моих объяснений. Я наливаю чай, но не говорю ничего: задолбало оправдываться. — Зачем всё это с Томом? Поражаюсь твоей тактичности. Окей. — Ну, вотрусь в доверие, узнаю про крестражи. — Они спьяну поспорили с Каркаровым, кто тебя первый соблазнит. Ты обоим понравилась. Но Игорь-то забывает все, что происходит с ним пьяным, а Том заявил мне, что он тебя у меня уведёт. Кстати, все уверены, что мы с тобой были вместе, но ты предпочла его. — Про Игоря интересно, а остальное и так понятно было. — Лина… — смотрит, взглядом просит объяснить, почему все так. — Абс, этот роман с Томом может быть полезным. Мне он не противен, я уже его не боюсь. А что без великой любви… Так когда у меня по любви было? И тут Абс меня целует. Ой. А мне нравится. И как теперь жить с этим? Долго не думать? Кладу руки ему на грудь и пытаюсь оттолкнуть. Некоторые вещи надо на берегу обсудить. — Нет? — Мы ничего не говорим детям и отцу. То, что между нами, не касается канители с Томом. Ты женат. — Ювента не скажет ни слова против. Согласен ли он с остальным, мы выяснить уже не успеваем. Мозги плавятся. Утром провожаю Абса, вечером захожу в гости к Тому. Как-то я больно быстро. Обычно, если уж начинаю отношения с кем-то новым, бросаю старого. Но тут и меня клинит, и ситуация располагает. Папаня решает смириться. И тянется череда относительно спокойных дней. Девяточке приходит письмо из Хогвартса. Друэлла зовёт пойти вместе. Ей уже двух дочек в школу собирать. Папаня тоже хочет пойти с нами: надо же участвовать в жизни внука. Том с непривычной для него неловкостью просит взять с собой, но тут Октавиус резко против, и я отказываю. Встречаемся с моей практически подругой в Дырявом котле. Когда входим с Севочкой и Девяточкой, нас уже ждут. И хорошо, не хотела стоять в подобном пабе с детьми. Знакомимся и идём по магазинам. Беллатрикс мне очень нравится: красивая, смешливая девочка, у которой к тому же язык подвешен. А вот я ей совсем не нравлюсь. Язвит только в мою сторону. Отвечаю, правда, в тон, но стараюсь сильно не задеть: ребёнок же. — Прости её, — тихо, чтобы никто лишний не услышал шепчет Друэлла. — Мистер Риддл частый гость в нашем доме, и, по-моему, Белла в него влюбилась, а тут эти слухи, вот она и ревнует. Мда… А люди ещё не верят, что и в подростковом возрасте можно влюбиться на всю жизнь. Андромеда каким-то неведомым образом мгновенно становится другом Девяточке и Севочке, хотя немного пытается командовать. Впрочем, Нонвиусу будет хорошо с такой подружкой: всё-таки он несколько ведомый. Нарцисса ведёт себя тихо. Понятия не имею, что она из себя представляет. Бывают в самом деле такие тихие люди, а бывают те самые омуты с чертями. Замечаю, как понимающе переглядываются Сигнус и папаня, и очень хочу влепить обоим по затрещине. Ну да, подружился Девяточка с Анди, так что теперь, помолвку заключать? А если она от него из-под венца сбежит к своему Тонксу? Повременим. Успеется. С Томом встречаемся поздно вечером: очередной портал приносит к нему домой. Где этот дом находится, мы с Абсом так и не выяснили, хотя старались. Защитных чар Риддл над домом накрутил — параноик Грюм позавидует. Риддл не спеша надирается в кабинете. — Что случилось? Том поднимает на меня взгляд, и я понимаю, что он куда пьянее, чем показалось сначала. Он встаёт, пошатнувшись, слепо шарит по столу. — Я… — Том пытается идти куда-то, но его ведёт в сторону. — Что ты ищешь? — Палочку. — Зачем? — Мне надо. Я… Мне грустно, поэтому… — Том, когда грустно, ищут дорогого человека, а не палочку. — А где? — он абсолютно растерян. Как только умудрился допиться до такого состояния? Подхожу к столу. На полу валяется пустая бутылка, это при том, что в той, что на столе, осталось на донышке. И это в одного. Здравствуй, господин алкаш. — Ты меня не любишь. А должна? Ладно, хорошо, что вслух не сказала. Отправляю спать, смотрю, чтобы дошёл до кровати, и ухожу в другую комнату. Аппарировать или как-то по-другому выбраться из дома без него невозможно. В три часа ночи он меня будит. Кстати, похоже, что проспался. Ускоренный метаболизм магов или что? — Прости, пожалуйста. Сажусь на постели, подтягиваясь к изголовью. — Что случилось? Том ложится, устроив голову у меня на коленях, обнимает рукой за талию. Медленно начинаю гладить по волосам. Пусть думает, должен же решить говорить или нет. С одной стороны, я уже застала его в минуту слабости и дальше строить из себя непонятно что смысла нет. С другой — причины у него ещё более компроматные: не признаваться же взрослому мужчине, что ему, по факту, нужна любящая мамочка. — Для меня сборы в школу омрачались необходимостью экономить каждый кнат. Хотел хотя бы так ощутить веселье этого дня. К тому же, я надеялся подружиться с твоими сыновьями. Он засыпает, я думаю. Жааалко. Но что теперь с этим делать? Томми-Томми, как мне с тобой быть теперь? Ты же безумец, маньяк и убийца в перспективе, а сейчас умудряешься быть человеком, которого я понимаю, который мне по-своему дорог. Ох, ненормальная ты, Линка. У тебя жестокий и пугающий человек оказывается потерянным ранимым ребёнком. Только это не четырёхлетний Севочка и даже не одиннадцатилетний Нонвиус, тут одной любовью и нежностью дело не поправишь. Рано или поздно все решится. А пока что? Буду жить и не рыпаться. Не в той я форме, чтобы сбивать молоко в масло. Мне есть, что терять, и мне есть, на кого надеяться, — самое слабое сочетание. Месяц пролетает совершенно незаметно. Весёлое и беззаботное время никогда не задерживается и почти не запоминается. Жаль, конечно. Провожать Девяточку приходит целая толпа. Том присутствует инкогнито, о его облике знаю только я, но он с таким умилением смотрит на Нонвиуса, а я так широко на это улыбаюсь, что папа начинает что-то подозревать. Лютик тоже пришёл, закатив ужасный скандал отцу, который почему-то не хотел пускать его. Мы встречаемся с Друэллой, которая знакомит меня с Лукрецией Прюэтт. Беллатрикс, оказывается, может рычать не только на меня. Ей, кажется, плохо от одной мысли, что Молли ей родня. Вообще, обе девчонки с характерами теми ещё. Вот только если нарисовать им идеалы, в которые поверят обе, они столь же быстро станут лучшими подругами, как стали злейшими врагами. Молли же четырнадцать — совсем ребёнок: она ещё пластична и из неё с равным успехом может получиться книжный вариант или роковая красавица. Моё чувство прекрасного воет при мысли, что допущу версию тети Ро. Беллатрикс и вовсе на смазливую морду да сладкие речи Тома повелась. А Тома мы немного того, наверно. Уже перед самым отправлением Девяточка обнимает Севочку, пожимает руку Лютику и тянется обнять меня. Целую в щеку. — Маменькин сынок, — выдаёт один из близнецов Прюэтт. Оба мелких паршивца мне не нравятся. На два года младше Люциуса, но настолько наглые, шумные и беспардонные, словно их никто не воспитывал. Пока Девяточка думает как отреагировать, Лютик успевает зазвездить пацану в глаз. Мда… Ему тоже надо удар поставить. Ребёнок кидается к Лукреции. — Кто ещё маменькин сынок, — язвительно тянет Андромеда. Я в восторге. Том, стоящий позади, тоже. Взрослые офигевают, дети уже забыли, только один ревет, а второй его успокаивает. Никогда не умела различать близнецов, а тут вдруг поняла, насколько эти дети разные. Кто есть кто только? — Удачи, Девяточка, — улыбается Лютик. — Смотри, не забудь нас до каникул. Все начинают прощаться. Те, кому пора ехать, запрыгивают в вагон, остальные машут вслед поезду. Папаня сразу аппарирует к себе, с Блэками и Прюэттами мы прощаемся на магической стороне вокзала, а выйдя в маггловский мир «случайно» встречаем Тома. Тот пытается подружиться с детьми. Есть всё-таки особая чуйка у детей: Лютик так отвратно себя давно не вел. Долго и муторно Том пытается добиться хотя бы нейтралитета. Должна признать, результаты относительно неплохие. Умеет же человек очаровывать всех вокруг: кто бы мог подумать, что дети его хотя бы так примут, были же принципиально против. Благо до дома Том меня провожать не стал: расстались у кафе. Не хочу палить ему квартиру, коль Абс там проводит все своё свободное время. Кстати, выпытала у него, что там с женой. Оказывается, женился в двадцать, был влюблен в другую, о чем прямо сказал Ювенте. На логичный вопрос «А зачем?» промолчал. В итоге через два года стал за ней ухаживать, она его динамила-динамила, потом позволила сделать Лютика и окончательно охладела. Сам виноват. Через несколько дней после отъезда Девяточки Абс приводит абсолютно невменяемого Игоря. Смотрю на белое, без кровинки, лицо Каркарова и спрашиваю Малфоя: «Может, ему выпить?». Абс качает головой, но взглядом просит присмотреть. Присматриваю, что ж теперь. Похоже, в нашей безумной компании заговорщиков появился ещё один. Мда… скоро придётся и папане рассказать. Подпольщики, мля. В трехкомнатной квартирке с тремя же детьми пытаемся все проблемы решить и ни перед кем не спалиться. Неуспех. А Игорешу надо спасать.