Пайлэнд

Перед нами раскрылись ворота загадочного Пайлэнда. Факелы пылали огнём, освещая дорогу в центр услад и наслаждений. Нас наконец-то ждало избавление от труда и сложностей в этом мире. Тут было всё, чего бы мы ни пожелали. — У меня новые посетители, — розовая пони в облегающем жгуче-красном костюме, стоявшая около столика, улыбнулась нам. Шляпка прятала под собой гриву, похожую на сладкую вату, а голосок её звучал, будто карнавальная музыка. Её облик подтвердил — мы в Пайлэнде. — Так здорово, что вы здесь! Меня зовут Пинки Пай, и я приветствую вас в Пайлэнде! То, чего хотели, но не желали зарабатывать. То, о чём вы мечтали и не хотели ради этого стараться! Это всё здесь, и, мои дорогие пони, я вам это отдам! Разумеется, и вы мне кое-что будете должны, — пони села за стол и положила перед собой бумагу. — Эй! — запротестовал единорог, что пришёл сюда вместе с нами. — Сказали, что здесь всё дают бесплатно! — Не волнуйтесь, никто не сдерёт с вас ни единого бита, мне нужно нечто другое, — мистическим голосом произнесла она, — садитесь, вы будете первым. Единорог в потёртом кафтане, свисавшем с его костлявого тела, уселся напротив праздной пони и затем громко всхлипнул носом. — Сначала расскажи мне, зачем ты пришёл в мой блистательный оплот желаний и хотений? — Поговаривают, что тут есть всё, чего ты желаешь, — единорог тяжело покашлял. — Это так, — Пинки заговорщически улыбнулась. — Чего же ты хочешь? — Богатства, роскошной жизни, чтобы я мог позволить себе устраивать престижные праздники и не задумываться о том, сколько битов на это уходит. — Запросто! — пони посмеялась звонким смехом. — Прошу немного взамен. Твоё имя, во-первых. — Имя? Ладно, забирай. — Как здорово! Как прелестно! — пони засмеялась ещё звонче. — Теперь тебя будут звать Четыре Миллиарда Четыреста Сорок Четыре Миллиона Четыреста Сорок Четыре Тысячи Четыреста Сорок Четыре, потому что в Пайлэнде только я имею право носить имя. Во-вторых я попрошу нечто, что не каждый захочет отдавать. Твою щедрость. — Зачем она мне? - усмехнулся единорог. - Я беден и если получу, что-нибудь, то точно не отдам этого. — То есть ты согласен? — И я получу богатства? — с украдкой спросил единорог. — Да! За этой дверью, — Пинки Пай указала на такую же красочную, как и всё в этом месте, дверь, — ты станешь владельцем четырёх миллиардов четыреста сорока четырёх миллионов четыреста сорока четырёх тысяч четыреста сорока четырёх битов. Только поставь отпечаток копыта на договоре. Единорог недоверчиво глядел на Пинки Пай, в то время как она будто только что сошла с афиши. Своей ножкой цвета пылающих щёчек она указывала на дверь, обитую красным бархатом. Отблески пламени играли в позолоченных ручках, после поворота которых ты оказывался в непревзойдённом мире сбывшихся мечтаний. Тут единорог резко коснулся копытом бумаги, оставляя грязный след на белоснежном листе. Пинки весело разразилась смехом, ставшим уже привычным атрибутом этой персоны, и под этот смех наш бывший попутчик вбежал в дверь. Пони прекратила смеяться и повернулась к нам со сладкой улыбкой на мордочке. — Следующий? — Можно?.. Если никто не против? — никто против не был, и белокурый пегас тихонько направился к столику. — Чего же ты хочешь? — спокойно задала вопрос Пинки. — Мне хотелось бы, — пегас замешкался и стыдливо оглянулся на нас. — Есть возможность обсудить без посторонних? — Конечно, — заботливо ответила пони. Она плавным движением опустила багровую штору, и мы ничего не видели и не слышали, пока, наконец, штора не приподнялась. Румянец на щеках пегаса разгорелся до самого настоящего пожара. Он с опущенными глазами ждал, что ему скажет Пинки Пай. — Замечательное желание. Мне оно очень нравится, — улыбка ужасающе широко расплывалась на её лице, однако голос она старалась не повышать. — Я заберу твоё имя. Теперь тебя станут звать Зеро. И ещё мне нужна твоя гордость. — Гордость? — пегас горько усмехнулся. — Вы просите то, чего у меня нет, — Пинки выжидающе глянула ему в глаза и подвинула ещё один договор поближе к нему. — Тогда тебе не составит труда расстаться с ней. — Как пожелаете, — пегас старательно оставил свой отпечаток, выторговывая свои сокровенные желания в обмен на гордость и имя. — Нет, — протянула владелица Пайлэнда, — желаете здесь вы, а не я, — после этого пегас неторопливо подошёл к двери. Единорожка, приветливо улыбнувшись, подошла к столу Пинки Пай. Она аккуратно отодвинула стул и, поправив свой наряд, легко опустилась на сидение. — Чего же ты ждёшь от Пайлэнда? — интригующе поинтересовалась кудесница. — Я кинорежиссёр, — единорожка посмотрела в сторону, задумавшись о чём-то, и затем с печалью в голосе добавила: — Была им. Мои фильмы не были никому интересны. Некоторые говорили, что у меня настоящий талант, что у меня есть искра, — единорожка театрально вздохнула, — только вот зрителей от этого не прибавлялось. Я хочу снимать фильмы и быть популярной, хочу, чтобы у меня было несметное количество зрителей. — Как и всё в тебе, это желание поистине уникально. Не часто пони рассказывают мне о таком. Ну что же! Раз ты хочешь, я дам популярность твоим фильмам. — Дайте угадаю, вам нужно моё имя. — Обязательно, — с серьёзным видом подтвердила Пай. — Знаешь, учитывая твою уникальность, думаю, что теперь тебя будут звать Три Целых Четырнадцать Сотых. Или, если короче, тебя будут звать Пи. — И что ещё вы хотите? — улыбаясь, спросила единорожка. Похоже, ей очень понравились комплименты и, более того, её имя. — Да так, пустяк, — отмахнулась Пинки, — отдай, пожалуйста, ту самую искру. Кажется, она тебе не нужна? — наивным голосом осведомилась пони. — Я уж думала! — с облегчением воскликнула единорожка. — Свою гордость я бы не отдала, — сказала она, элегантно прикоснувшись к бумаге копытом. — Нет, ты не из таких, — улыбнулась Пинки, — твои мечты ждут тебя. Изящно поднявшись, она направилась к двери. Лёгкие наполнились воздухом, и, испустив тяжёлый выдох, она распахнула перед собой мир её надежд. — Осталась только ты, моя маленькая земнопони, — Пинки достала чистый договор. Нервно растянув губы в улыбке, я подошла к ней. — Твои мечты? — немного помедлив, мои губы тихонько разомкнулись и вымолвили слово, воплощавшее в себе все желания, надежды и всю мою жизнь. — Любовь, — розовая пони широко раскрыла глаза. Улыбка её будто застыла, колеблясь в неясном желании растянуться ещё больше или исчезнуть с мордочки, — светлая, настоящая и до самого конца. Пинки не знала, что сказать. Мне стало немного боязно: сможет ли она исполнить мою мечту? Или же даже Пайлэнд не поможет мне в моих поисках? Столь долгие годы ожидания утомили меня. Тем не менее, я была готова ждать всю жизнь, если бы только знала, что в конце получу столь желаемое мной. Ну а пока я не знала, мне оставалось лишь верить в это. — До самого конца? — переспросила Пай. — Да, — дрожащие губы подтвердили моё наивное желание. — Прекрасная мечта. И она обязательно сбудется в Пайлэнде, — облегчённый вздох вырвался из груди, и на моей мордочке появилась счастливая улыбка. — Только небольшой вопрос перед тем, как продолжим. Кто тебя интересует? — Я лесбиянка, если вы про это. — Хорошо. Теперь тебя будут звать Пятьдесят Четвёртая или просто Пичи. — И что мне нужно отдать за это кроме имени? — прозвучал мой нервный вопрос. — Ничего, — заметив мой удивлённый взгляд, она сказала: — Любовь бесценна. Я не могу ничего попросить у тебя, потому что все пони рождены быть любимыми. Копыто плотно прилегло к листку бумаги, и моё согласие появилось на невинно-белом договоре. Пинки проводила меня до двери, скрывавшей то, чего я так долго ждала. Копыта тихонько толкнули их, открывая передо мной этот странный мир. — Добро пожаловать в Пайлэнд! — крикнула Пинки, и её радостный смех разливался, смешиваясь с пылающими красками этого странного места. Огни кострами горели в праздных фонариках, развешанных по всему Пайлэнду, похожему на один большой парк аттракционов. Пони смеялись, гуляли на этом фестивале собственных желаний. Я искала всю свою жизнь и, наконец, нашла. Она здесь, ждёт меня, как я ждала её всю свою жизнь.