Неприступный

Крис обожает Бостон всей душой, потому что вырос здесь, потому что его семья так никуда и не переехала из уютного городка. И Крису очень хочется бывать у них чаще, выслушивать истории о том, как вездесущая соседская кошка снова пыталась сожрать любимого попугая, которого мама так непредусмотрительно оставила на подоконнике, чтобы подышал. О том, как миссис Дарлинг каждый раз приходит в гости и рассказывает, что видела Криса по телевизору. Крис дышит в одном ритме с этим давно знакомым городом, когда едет в отчий дом с настежь распахнутыми окнами. Таксист, кажется, узнает его, но тактично молчит всю дорогу и уже у самого дома просит расписаться, мол, дочурка любит Капитана Америка. Крис дружелюбно улыбается и расписывается на какой-то бумажонке. Ему нравятся люди. Особенно люди из Бостона. Он достает из машины небольшую дорожную сумку с самым необходимым, расплачивается с таксистом и идет по выложенной плиткой дорожке к двери, которую смог бы найти с закрытыми глазами и в темноте. Каждый год неугомонная миссис Эванс перекрашивает ее, и Крис с легким удовлетворением отмечает, что с прошлого его визита дверь по-прежнему светло-зеленая. Это значит, что не так уж и давно его здесь не было, так что совесть ненадолго замолкает. Крис звонит в звонок и терпеливо ждет, с улыбкой вслушиваясь в торопливые шаги за дверью. ― Привет, мам, ― говорит он, когда дверь открывается. Крис улыбается и бросается обнимать оторопевшую миссис Эванс, целует в напудренные щеки, утыкается носом в светлые кудри, вдыхая знакомый с детства запах, идентифицируемый не иначе, как «мама». ― Крис! ― восклицает Лиза, когда Крис, вдоволь наобнимавшись, выпускает ее из медвежьего захвата. ― Ох, ну ты и подрос! И почему снова не предупредил, что приедешь? ― негодует она, пока Крис лукаво щурится, будто мальчишка, а потом целует мать в щеку. ― Сюрприз, мам, ― тянет он, а после оглядывается. Соседи лениво подглядывают за развернувшейся сценой из своих окон. ―Может, мы уже зайдем в дом? ― Твои сюрпризы доведут до греха, негодник, ― мягко журит сына миссис Эванс, но все-таки пропускает его в дом и быстро захлопывает дверь. Чтобы не пялились, думает она. Криса, как и в детстве, кормят, расспрашивают о делах и беспрерывно обнимают. Он обожает свою маму просто за то, что она такая…будто солнце. Греет его и оберегает. Даже если находится почти на другом конце страны. Сейчас, впрочем, она рядом. И это чувство – одно из лучших чувств, которые испытывал Крис когда-либо. ― У тебя что-то случилось? ― будничным тоном интересуется она, когда Крис доедает последний блинчик и с полным удовлетворением на лице пьет кофе. ― Помни, что маму обманывать нельзя. Крис и не собирался ее обманывать. Он попросту не знает, что у него происходит. Разумеется, много работы, встреч и мероприятий, которые сопровождаются полным одиночеством. Пока сеть полнится слухами о всевозможных романах Себастина Стэна, Крис Эванс ждет какого-то чуда и не рискует ему звонить. Сам Себастиан тоже не звонит. Это убивает. ― Мам, это так глупо, ― вздыхает Крис, отодвигая от себя чашку и боясь поднять взгляд на мать. Она успокаивающе сжимает его руку в своей, теплой и сухой, и улыбается. ― Кристофер, ты забываешь, что у твоей мамы четверо детей, и она слышала уже много глупостей за всю жизнь, ― от знакомого обращения у Криса сжимается сердце, и он перестает контролировать себя. Отпускает мамину руку и утыкается лицом в стол. ― Я влюбился, ― бормочет он неразборчиво, но его понимают. Кроме того, начинают ласково гладить по голове, поощряя продолжать. ― Не могу утверждать, что, ― Крис прерывается и поворачивает голову, чтобы было удобнее разговаривать, ― это безответно, но и сделать ничего не могу. Лиза молчит, ожидая продолжения, но Крис не собирается говорить, пока не услышит хоть что-нибудь в ответ. ― Это тот мальчик, да? ― спрашивает она. Крис усмехается, потому что только его мама смогла назвать взрослого мужика мальчиком, да еще и с таким ласковым придыханием. Но перечить не хочется. ― Ага, Себастиан, ― подтверждает он. ― Кто сказал? Мама взъерошивает его волосы и улыбается, когда Крис по привычке, оставшейся с детства, фыркает в ответ на это движение. ― Я же твоя мама, Кристофер, мне не нужно ничего говорить, ― назидательно произносит она и молчит с минуту. Потом добавляет: ― Скотт. Ты и сам знаешь, что у него чутье на такие вещи развито. ― Не чутье у него развито, а язык… ― бормочет Крис, ― длинный слишком. Ему нравится, что для подобных разговоров не требуются пояснения. Мама на то и мама, чтобы всегда понимать все без слов. ― Просто позвони ему. Сам, Крис, ― советует она. ― В твоей тоске нет смысла, если только ты не уверен в том, что она беспочвенна. *** Почему-то решения, принимаемые ночью, кажутся самыми гениальными и правильными…пока не наступает утро. На свежую голову ночные мысли оказываются сумасбродными и очень наивными. Крис не звонит Себастиану. Он продолжает страдать и ловить сочувствующие взгляды всех членов своей семьи все три недели, что проводит в отпуске. Пару раз мама пытается завести с ним разговор на тему «позвони ему», но Крис мастерски избегает этого и пытается как можно скорее свернуть диалог. Да, ему стыдно и неловко говорить об этом, потому что он уже взрослый и должен решать свои проблемы самостоятельно. Тем временем новостная лента Криса полностью состоит из Себастиана. Каждая мелочь кажется важной и существенной. Крису кажется, что это несколько нездорово, но он отгоняет от себя подобные мысли и продолжает с маниакальной частотой обновлять новости и читать их. Смотреть фотографии. Отпуск подходит к концу, и Крис просит маму не перекрашивать дверь до его возращения, на что женщина тепло улыбается, целует его в щеку и обещает не делать этого в ближайшие полгода. Крис соглашается, запоминая это. Он обязательно вернется до того, как дверь из зеленой станет какой-нибудь пугающе-сиреневой. Крис знает, что Себастиан в Нью-Йорке, но даже не пытается звонить ему, когда прилетает из Бостона. Слишком много, кажется Крису, он сделал шагов навстречу, слишком сильно открылся. Теперь решение оставалось только за самим Себастианом. Готов ли он был принять все, что Крис мог и хотел ему дать? Через неделю новостная лента взрывается сообщениями о том, что Себастиан Стэн был замечен целующимся с неизвестной девушкой. Крис усмехается, поочередно удаляя старые закладки в телефоне и добавляя новые. Больше никакого Себастиана в новостях. Больше никакого Себастиана до съемок, решает Крис. Очевидно, готов он не был. Или не хотел. Крису выяснять уже не нужно. *** Съемки новой части «Капитана Америка» начинаются так внезапно, что застают Криса врасплох. Застают они его за жалостью к себе, апатией и сериалами. Впрочем, работа остается единственным возможным способом отвлечения от невеселых мыслей, и Крис с головой окунается в съемочный процесс. Братья Руссо приводят его в восторг. Крису настолько нравится работать с этими парнями, что он почти не обращает внимания на Стэна. Крису также нравится работать со Скарлетт, потому что они давние друзья, как и с Энтони. Он вдохновляется задумкой братьев и работает в полную силу. Себастиан же будто возвращается в начало. Он снова закрывается в себе и ни с кем не разговаривает. В перерывах он слушает музыку или смотрит фильмы на своем планшете. Всегда в одиночестве. Глядя на него, Крис давит в себе порыв подойти к нему и попытаться разговорить, как раньше. Он хочет ужиться с мыслью, что ему не нужно то, что не нужно самому Себастиану. Приятные воспоминания хоронятся в коробке с надписью «не открывать» глубоко в сознании. *** ― Что у вас со Стэном произошло? ― в лоб спрашивает Скарлетт с набитым ртом. Только что она откусила огромный кусок от своего бургера. ― У нас со Стэном не произошло ничего, ― отвечает Крис, увлеченно растирая большим пальце конденсат по высокому стакану с ледяной колой. И он, кстати, даже не врет, потому что у них с Себастианом ничего не было, даже поцелуя. И все остальное он старается… не обсуждать как минимум. Скарлетт вскидывает аккуратные брови и усмехается. ― Эванс, я знаю тебя уже вечность, так что могу отличить твою ложь, ― она с деловым видом забирает у Криса его картошку-фри и продолжает, ― а врать ты не умеешь. Даром что актер. Недалеко от них сидит Себастиан, заткнув уши наушниками и методично поглощая мармелад из большого пакета. Крис бросает на него быстрый взгляд и снова возвращается к разговору со Скарлетт. ― Ты сейчас посмотрел на него так, словно он был любовью всей твоей жизни, а потом покинул тебя, ― насмешливо выдает она. ― Я все еще помню твои страдания влюбленной школьницы, так что выкладывай. Какая кошка между вами пробежала? Уж не Маргаритой Левиевой ее зовут? Крис пожимает плечами, но молчит. Скарлетт же упорно пытается выведать у него хоть что-нибудь. ― Вы хоть переспали? ― лениво интересуется она, и Крис заливается краской до самых корней осветленных волос. Он уже готов ответить Скарлетт что-то не совсем цензурное, содержащее в себе емкий посыл и вежливую просьбу не лезть своим носом в чужое дело, но Джо, объявивший об окончании перерыва, сбивает Криса с мыслей. ― У тебя со Стивом Роджерсом куда больше общего чем ты думаешь, ― хмыкает Скарлетт и поднимается из-за стола, со вкусом потягиваясь. Крис вопросительно вскидывает брови. ― Девственность, например. Она громко хохочет и убегает, пока Крис не опомнился. *** Ближе к полуночи Крису приходит сообщение от Себастиана, содержащее в себе просьбу поговорить. Несколько секунд Крис недоуменно смотрит на телефон в руке, пытаясь осознать и переварить текст сообщения. В дверь его номера стучат. Этот звук настолько громкий для оголенных нервов Криса, что он вздрагивает и кидает телефон на кровать, медленно идя к двери. Кому же понадобился его номер так поздно? Или кому он сам понадобился так поздно? ― Привет. За дверью ожидаемо оказывается Себастиан, и Крис усмехается. ― Доброй ночи, Себастиан. Себастиан выглядит уставшим и таким мучительно красивым. На нем надеты черные джинсы и серый свитер, что делает его уютным и теплым даже на вид, что неимоверно нервирует Криса, пытавшегося перестать думать о Себастиане в каком-либо ключе. Вообще. Он молчит, и Себастиан заговаривает первым: ― Можно войти? Крис медленно кивает и чуть сторонится, чтобы Себастиан смог войти в номер. Он поворачивается в его сторону и выжидающе смотрит. ― Крис, ― начинает Себастиан, и Криса коробит только от одного обращения. Словно все тепло ушло из их отношений. А чего ты ожидал? ― Я хочу поговорить с тобой. Точнее, мне кажется, что нам есть, что обсудить. Между ними такое вязкое напряжение, что его можно потрогать и почувствовать. И Крис совсем не настроен на подобные разговоры. Не сейчас, когда ему удалось перестать думать о Себастиане хоть ненадолго. Он качает головой. ― Прости, Себ, но я не считаю нужным что-либо обсуждать, ― внезапно охрипшим голосом говорит он. Себастиан усмехается и понимающе кивает. ― Ладно, ― он улыбается. ― Теперь, видимо, твоя очередь строить из себя недотрогу. Я подожду. Крис задыхается от возмущения и какой-то досады. Он не находит ответных слов и со всей силы захлопывает за Себастианом дверь. Почему ему вообще когда-то показалась отличной идея смешать работу и личные отношения?