Zephyr

Когда Юте наконец удается найти Тэёна, он обнаруживает его вовсе не в их общей комнате, поблизости нее или где-нибудь еще в общежитии. Вместо этого, он видит его, сгорбившегося, сидящего на краю крыши, и, слава богу, его ноги не болтались в тысяче метров над улицами Сеула. Под лунным светом, обычным умеренным лунным светом, которого достаточно, чтобы Юта мог увидеть очертания тела Тэёна, он подходит к нему, с каждым шагом успокаивая свое волнующееся сердце; чтобы посмотреть на него, после стольких часов поисков и после того, как даже заставил младших мемберов обежать все здание. Он ускоряет свои шаги, желая схватить его и оттащить подальше от края; опасаясь того, что он, возможно, собирался сделать. — Какого черта ты тут де..., — начинает было Юта, но Тэён издает жалобный вой и с негодованием отворачивается, — Эй, я с тобой разговариваю! Протесты Юты остаются проигнорированными, пока он не подходит немного ближе, но когда он оказывается на расстоянии вытянутой руки, Тэён просит его оставаться на месте. Больше всего бесит, когда люди отталкивают тебя. Просто так. И Тэён делает именно это. Юта делает глубокий вдох. — Ты что, обижаешься на меня из-за чего-то? Парень рядом смотрит в никуда, его плечи опущены, и Юте совсем не кажется, что с ним все в порядке. — Мне нужно было немного тишины, — отвечает Тэён. Это не означает «нет». Он по-прежнему смотрит на тротуары и ярко освещенные улицы, находящиеся на опасном расстоянии, внизу. Очевидно не проявляя никаких признаков заинтересованности в беседе, Тэён позволяет тишине взять над ним верх. — Ты же в курсе, что не сможешь провести здесь всю ночь, тебе нужно будет поспать... — Юта беспокоится, он чувствует спонтанную вспышку страха, как будто он сделал что-то не так, — Я не могу уйти, пока не разберусь с этим! — кричит он. Ветер завывает, словно смешавшись в воздухе с разочарованием, которое Юта испытывал. На лице Тэёна словно выведено «разбитый». — От сидения здесь допоздна у тебя клеток мозга не прибавится, так что давай, — говорит ему Юта и пытается поднять его, схватив за тонкое запястье, но Тэён уступает. — Я не могу нормально подумать, — говорит он слабым, несчастным голосом. В ночных сумерках, когда Юта смотрит на лицо старшего, он не может разглядеть, что хотят сказать ему глаза Тэёна, но чувствует боль в его словах (и то, что он много чего недоговаривает). — Ладно, тогда сфокусируйся, у тебя есть полчаса, пока я не спущу твою задницу вниз по лестнице, — говорит Юта и присаживается у ног Тэёна, скрестив ноги. Сам Тэён, сидящий на краю, прикусывает губу, и ветер начинает дуть еще яростнее, путая их волосы, которые лезли в глаза. — Что с тобой творится? — Юта спрашивает, надеясь получить однозначный ответ. — Странная фигня. Не спрашивай. — Странная фигня? Тогда может тебе стоит посетить экстрасенса, прежде чем... — Не в этом смысле «странная фигня»! Боже, это же тебе не «Астрал» какой-то! — Знаешь, когда ты говоришь «странная фигня», звучит не совсем ясно. К тому же, «Астрал» — это единственное, что пришло мне в голову. Тэён вздыхает и слегка покачивает правой ногой, как расстроенный ребенок. — Думаю, психиатр мне бы помог больше... — Ты обижаешься, — говорит Юта мягким, успокаивающим Тэёна голосом, — ты обижаешься на меня. Это не так. — Я зол, разочарован, подавлен и вообще, можешь подставить сюда любое чертово прилагательное, но это просто... — Просто что? — спрашивает Юта. — Целая куча эмоций, которые мне непонятны. Юта облокачивается на свои руки и наклоняется назад, чтобы взглянуть на небо. Он говорит Тэёну: — Должно быть, это случалось и раньше, тебя не должно это беспокоить, если только ты не слабый или что-то вроде этого. — Дело не в слабости, Юта. — Ты не хочешь выглядеть слабым, разве не поэтому ты прячешься? — Я же сказал тебе, что испытываю кучу эмоций... — Значит, разберись с ними сам. Ты понятия не имеешь, как работает твой разум или сердце, между прочим, — говорит Юта, пожимая плечами. — Я не знаю, как это назвать. Это что-то другое, я не знаю. Это странно, — говорит Тэён и оборачивается, чтобы посмотреть вниз, на город. Юта чувствует, что ему надоело разговаривать, потому что поднять Тэёна и потащить его за собой вниз по лестнице определенно проще, но он не делает этого. — Что ты чувствуешь? — спрашивает он. Тэён громко выдыхает и Юта видит, как беспомощно опускаются его плечи. — Так, словно я чего-то ожидаю. Словно я разочарован и счастлив в одно и то же время, а потом я снова грущу, потому что понимаю, что нет смысла радоваться чему-то настолько обычному, и этот цикл повторяется снова, — отвечает он ему. — Стресс? — Конечно же, у меня стресс. Такое чувство, что я потратил на тебя свой монолог. На лице Тэёна появляется слабая улыбка, когда он говорит это, хотя он и пытается ее скрыть изо всех сил. — Ладно, — начинает Юта, — из-за чего возникает эта куча-эмоций-которые-ты-совершенно-не-понимаешь? Тэён молчит. Когда Юта поворачивается, чтобы взглянуть прямо на него, он пододвигает свои коленки ближе, чтобы положить голову на них, сворачиваясь в клубок. — Я все еще думаю, что ты на меня из-за чего-то обижаешься, — говорит Юта, больше обращаясь к самому себе. — Что бы ты сказал, если эти эмоции вызывает человек? — А? — Эти чувства возникают только из-за определенного человека. Почему так? — говорит Тэён, задавая важный вопрос и, впервые за эту ночь, глядя ему прямо в глаза. — Думаю, это ревность, раз уж ты так напрягаешься, пытаясь стать лучше... — говорит он, и лицо Тэёна принимает ужасное выражение, уровня актерства группы EXO, — Но раз уж ты сказал, что ты необъяснимо счастлив, должно быть, это любовь. У Тэёна отвисает челюсть. Юта говорит это, словно это ничего не значит, как будто влюбиться — это проще простого. — Не должно быть, — говорит Тэён и поворачивается к улицам. Юта немного приближается к нему, опасаясь, что его сдует ветром, ведь именно настолько хрупким он выглядел. — Отрицание еще раз подтверждает, что это любовь, — говорит Юта безучастно. Лицо Тэёна краснеет, но Юта так и не узнает о его смущении, лунный свет оставляет это в тайне. Тэён громко стонет и прячет лицо в своих сложенных ладонях, пока Юта равнодушно смотрит вниз на улицы. Магазины постепенно закрываются, огоньки угасают, потому что темнеет. Юта не любит летние ночи, они некомфортные, в основном проведенные за криками на муниципальное управление по поводу сокращения количества объездов и препятствования кондиционированию воздуха. Но эта ночь кажется освежающей, словно он впервые коротает время, наблюдая за гудящим городским пейзажем Сеула с крыши, с ветром, путающим его волосы. От этого его сердце достигает крайней степени возбуждения. Он оборачивается к Тэёну. Он тоже смотрит вниз, восхищаясь видом, и, по какой-то причине, сердце Юты колотится в груди еще больше. — Тебе стоит принять это, — говорит он. — Я подумаю над этим, — мягко бормочет Тэён. Теперь улицы стали темнее, всего парочка фонарей ярко мигали. — Это будет беспокоить тебя. Я не хочу снова найти тебя здесь, сидящего в позе самоубийцы. — Я не самоубийца. — Я в курсе. Именно поэтому я сказал «в позе». Тэён снова стонет, становясь раздраженным и немного взволнованным, по непонятным ему причинам. — Вопрос на эрудицию, Тэ: что является кульминацией в эпических романах? — Э... когда они умирают? — Нет! Это признание! — Слушай, я не могу просто так ляпнуть, что я влюблен в тебя, не начав паниковать из-за последствий, потому что... — Тэён едва ли не прикусывает свой язык. — Ты только что это сделал, — невозмутимо говорит Юта, а на его лице появляется дразнящая улыбка. — Ладно, я не хотел, чтобы это раскрылось вот так... совсем-совсем не хотел, — Тэён говорит несвязно, дергая нитки на своих рваных джинсах. Юта смеется над тем, как он нервничает. — Что ж, если ты влюблен в меня, то ты сделал плохой выбор. Тэён поворачивается лицом к Юте, который смотрит на звезды, словно задавая немой вопрос: «почему?». — Я не очень хороший человек, я так думаю, — в любом случае говорит Юта. — Я люблю тебя. Он оборачивается, реагируя на признание, но видит лишь краснеющего Тэёна, который прячет свое лицо и крепко сжимает глаза. Теперь эти слова звучат по-другому. Тэёну все равно, кем он был, какой он, какие у него недостатки, он не смотрит на Юту, как критик смотрит на рукопись, совершенствуя ее, указывая, что исправить, а что добавить. Он никогда не смотрел на него так. Для него Юта уже совершенен, такой, какой он есть. Он заставляет его чувствовать себя одним целым, просто находясь рядом. Теперь он понимает, почему без Тэёна ему так одиноко, и почему он не прекращал искать его, даже после нескольких часов утомляющих репетиций. Он понимает, что они теперь вместе. Три слова звенят в его голове, он чуть ли не забывает, что тоже должен их произнести. Когда Тэён говорит это, все так же мягко, вполголоса, с такой же любовью, ничего не отличает это от того, как он обычно говорит с ним или произносит его имя, но Юта видит столько всего в глазах Тэёна, что больше не может отрицать то, что сам чувствовал уже так давно. — Не веди себя мило, — предупреждает он Тэёна, как только он сползает с края крыши, и Тэён надувает губы. Юта смеется и помогает ему подняться. — Я и есть милый, — самодовольно улыбаясь, говорит Тэён. Они стоят рядом, сближенные крепкой хваткой Юты, — Любовь, ха? Странная фигня. — Я сейчас тебя поцелую, — говорит напоследок Юта, прежде чем тянется, чтобы соприкоснуться с ним губами, игнорируя то, что уже поздно. И то, что они должны спать там, внизу, или то, что им не оставят ужина. Ему все равно, ничего не может быть важнее этого нового чувства. Это захватывает, короткие звуки, которые Тэён издает, когда Юта прикасается рукой к его лицу и поворачивает голову, чтобы бесконечно целовать его, тепло распространяется по его телу, там, где чужие руки хватаются за его плечи — все это в новинку, этот порыв адреналина и страсти, это желание никогда не останавливаться. Он оставляет еще один долгий поцелуй, который забирает последние остатки дыхания (и здравомыслия), которые были у Тэёна. Они отстраняются. Мгновенно, Тэён чувствует потерю контакта, но улыбается, когда Юта берет его за руку и наполняет его верой, что он ее не опустит. Тэён переплетает свои пальцы с пальцами Юты. «Я не отпущу».