Букет ромашек

По ушам бьет громкая музыка, заставляя многочисленный народ, набившийся в небольшую квартирку Криса, двигаться в такт. На кухне немного тише, потому что дверь закрыта, никого почти нет, и только два человека сидят на диванчике возле раскуренного кальяна. - Почему ты меня не любишь, Кёнсу? – пьяно щурится Чонин, раскачиваясь на диване и грозясь вылить на брюки собеседника некий по счету стакан пива. - А должен? – морщится от запаха перегара До. - Просто скажи, что во мне не так? - Я не могу тебя уважать, - пожимает плечами Кёнсу и делает глоток сока из своего стакана. Сегодня он за рулем, он не может пить. - Почему? – безмерно удивляется альфа. - Зачем тебе это знать? – омега поднимается и ставит стакан на стол. – Извини, мне пора забирать Бекхёна и везти его домой. - Кён… - Пока, Чонин. * * * На самом деле Кая не волнуют такие омеги, как До Кёнсу. Ему нравится кто-то более уверенный в себе, ухоженный, знающий себе цену. До ну никак не подходит под эти критерии, только почему-то его слова сильно задевают альфу. Чонин даже с головной болью думает о том, что же он такого сделал этому омеге, раз тот его не уважает. Они никогда не встречались, не дружили, даже толком не разговаривали. Разве что Ким иногда просил у одногруппника конспекты, а тот никогда не отказывал. Так в чем же дело? Альфа приходит в университет, приветливо кивая всем многочисленным знакомым. Он не то что бы звезда, скорее один из тех людей, которых знают все, потому что они слишком яркие. Он заходит в аудиторию и находит Кёнсу взглядом. Тот сидит рядом с Беком и отпаивает слишком разгулявшегося вчера омегу водой. До ласково улыбается и услужливо протягивает Бёну таблетки. Кай морщится, он бы тоже сейчас не отказался от такой заботы, ибо голова болит неимоверно. Затем он наблюдает за омегой всю пару, но так и не находит в нем ничего примечательного. Симпатичный, аккуратный, но самый простой. Кай понимает, что ни разу не чувствовал запах Кёнсу, хотя они учатся вместе уже почти год. - Что ты знаешь о До Кёнсу? – альфа пихает в бок лучшего друга Чанёля, развалившегося на парте и откровенно храпящего. - Что он дружит с малышом Бекки, - сквозь сон бормочет Пак. - А еще что-нибудь? - Нинни, - зевает Чанёль, - отстань, а? Я знаю, что он вчера увел Бекки у меня из-под носа, а ведь тот уже почти согласился уединиться. Пак еще удобнее устраивается и окончательно засыпает, а Чонин обиженно отворачивается от него. * * * Чонин выходит из универа и утыкается взглядом в машину Кёнсу. Она старая, но настолько чистая и настолько ухоженная, что альфа даже восхищается. До сидит на капоте и увлеченно читает книгу, определенно ожидая кого-то. Чонин решается и подходит к нему. - Мы не закончили с тобой разговор. Омега поднимает на Кая огромные наивные глаза и смотрит недоуменно. Потом в них проскальзывает понимание, и он иронично приподнимает брови. - Тебя это так задело? - Нет. – Весь вид Кая кричит об обратном. - Чонин, - мягко тянет До, отчего альфа вздрагивает, - тебе не стоит заморачиваться. Я тебе никто, какая разница, что я о тебе думаю? - Я просто хочу узнать. - Хорошо, - Кёнсу захлопывает книгу. - Я не люблю людей, которые из себя ничего не представляют, но ведут себя так, будто мир крутится вокруг них. - Я себя так не веду! – задыхается от возмущения Кай. - А кто срывает пары и обманывает преподавателей? – щурится До. – Кто прогуливает и кого постоянно прикрывает наш бедный староста Чунмен? Кто любит выставить омегу посмешищем только потому, что он признался тебе в любви? - Ты меня не знаешь, Кёнсу. Я не такой… Омеги сами лезут ко мне. - А какой ты, о Великий Кай? – Кёнсу слезает с капота и убирает книгу в рюкзак. – Я и не претендую на то, что знаю тебя. Но ты себя показываешь именно так. Он машет рукой бегущему к ним Бекхёну, а потом садится на водительское место. - Пока, - Кёнсу дожидается усаживающегося Бека, а потом аккуратно выезжает со стоянки. Чонин так и стоит. * * * - Чанёль, скажи, я такой плохой? – Кай смотрит на друга, увлеченно поедающего бургер. - Очень, - уверенно кивает Чан. - Да что я делаю не так? – Ким начинает злиться. - Наверное, все, - смеется Пак. – Да ладно тебе, Нинни, почему тебя вдруг начало волновать мнение малыша До? - Хотел бы я знать, - неуверенно пожимает плечами Чонин. Они сидят в тишине кафе, пока Пак обедает, а Кай давится кофе. Ему не лезет кусок в горло, он постоянно прокручивает разговор с Кёнсу в голове. По сути, он ничего страшного не сказал, но Чонин не может забыть его слова. Но ты себя показываешь именно так… - А чем он пахнет? - вдруг вспоминает Кай. Чанёль отодвигает в сторону ворох бумаги, в которую были завернуты уже съеденные бургеры, и уверенно берется за мороженое. - Я плохо помню, хотя мы учились вместе, - пожимает плечами он. – Насколько я знаю, он начал принимать таблетки от запаха еще в старшей школе, когда его чуть не изнасиловали в туалете. - Изнасиловали? – Чонин напрочь забывает про остывший кофе. - Ага, - кивает Чан, - До был тогда еще меньше, он не мог сопротивляться двум альфам. Тогда его спас мой Бекки, быстро позвавший учителей. - А говорил, что ничего не знаешь о До, - ошарашено бормочет Кай. - Да я ничего и не знаю, мы просто учились в одной школе. А ты нашел самое лучшее время спрашивать. Чонин извиняется и оставляет Чана одного, не забыв заплатить за себя. * * * Кёнсу, оказывается, очень умный. Точнее, Чонин и так знает, что омега умный, но он никогда не обращает внимания на отличника, предпочитая на парах спать или вообще их прогуливать. А Кёнсу всегда знает, о чем он говорит, говорит красиво, внятно, мягким завораживающим голосом. Чонин еще никогда так увлеченно не слушал историю искусства. До спокойно заканчивает доклад и улыбается Бекхёну, успевшему на этой неделе покраситься в блондина. Чанёль, кстати, увидев Бена в таком виде, чуть не завизжал от восторга. Кай смотрит во все глаза, когда на следующий день Кёнсу приходит на пары с выбритыми висками, выглядя при этом дерзко, но также мягко и безобидно. Теперь он понимает Чанёля и тоже не отрывает взгляд от стола омег. * * * - Ты думаешь самый умный, раз Кай на тебя смотрит? Альфа тормозит возле поворота и невольно вслушивается в разговор омег. - Нет, - слышит он голос Кёнсу и вздрагивает. – Кай на меня не смотрит. - Решил построить из себя смельчака? – другой омега шипит, а его группа поддержки злобно хихикает. – Что ты такого сделал, раз привлек его внимание?! Слышится звук пощечины, но Кай не может двинуться с места, осознавая, что он слишком много пялился на Кёнсу всю неделю. Другие омеги не любят, когда внимание их любимца оказывается кому-то одному. Они не любят делиться. - Я ничего не делал, – голос Кёнсу все такой же твердый и спокойный. - Врешь! Я видел, как вы мило болтали на вечеринке Криса! - Это было не мило, его чуть не стошнило на меня. - Вы были слишком близко! – омега повышает тон и, кажется, делает еще шаг навстречу Кёнсу. - Я нагрубил ему, если тебе так интересно. - Ага! – радостно вопит омега. – Решил побыть таким особенным в его глазах! Будто ты не течешь по нему! Кёнсу первый раз ничего не отвечает, и Чонин слышит звук удара. Группа поддержки тоже не желает оставаться в стороне и помогает своему главарю. Кай стоит как истукан, пока не слышит болезненный стон мягкого голоса, который только вчера уверенно рассказывал об искусстве. Ким вздрагивает и будто отмирает, резко вылетая из-за поворота. Омеги визжат от удивления и бегут от Кая, стараясь не показывать лица. Главарь тоже бежит, но успевает злобно поглядывать на сидящего на корточках омегу, закрывающего лицо. - До! – Кай резко опускается рядом с Кёнсу, убирая его руки от лица. На альфу смотрят немного испуганные, но совершенно сухие глаза. На щеке виднеется красный след от пощечины, губа кровоточит, на скуле наливается синяк. Волосы растрепаны, а на темном свитере явно виден след грязного ботинка. - Было весело слушать? – Кёнсу отталкивает от себя руки и устало роется в сумке, ища платочки. - Я… - Я почувствовал твой запах, Чонин. Ты стоял долго, слышал все, так вот, тебе понравилось? - Нет, Кёнсу, я… Извини, я должен был сразу помешать им. - Ты ничего мне не должен, - омега поднимается на ноги, но вдруг бледнеет и хватается за живот, закусывая губу. Он оседает обратно на пол, жалобно поскуливая и жмурясь от боли. - Неужели течка? – Чонин бестолково мечется вокруг него. - Позови, - побледневшими губами шепчет До, - врача… Он приваливается к стене и тяжело глубоко дышит, пытаясь успокоить боль. * * * - Чан, я такой трус. – Чонин сидит рядом с другом, к которому прижимается бледный испуганный Бекхён. – Я ведь стоял рядом, а его избивали. Я ему не помог. Чанёль молчит, он только крепче обнимает Бена, начавшего дрожать. - Он держался за живот, ему было так больно. – Чонин поднимает пустые глаза. – Я мог этому помешать. Почему ему было так плохо? Бекхён долго смотрит на альфу. Чан нежно сжимает его плечи, словно подталкивая к разговору. - Тогда в школе его не просто хотели изнасиловать в туалете. Перед этим его хорошенько избили, особенно много ударов пришлось на живот. Врачи не знают, сможет ли Кёнсу когда-нибудь родить, его омежье здоровье было подорвано. – Голос Бека хриплый и словно режущий тишину. - Так вот почему от него не пахнет? – опускает голову Чонин. - Нет, потому что он не хочет больше пахнуть. Больше всего Кёнсу боится повторения той истории, поэтому блокирует свой запах. На самом деле от него сходили с ума все альфы в округе. Чонину кажется, что он сейчас провалится под землю от стыда и разочарования в самом себе. - И сейчас… - Ему попали в живот. – Жестоко говорит Бек. Он вырывается из объятий Чанёля и уходит, опустив голову. Пак грустно смотрит ему вслед, но друга оставить не решается. Тот выглядит слишком убитым. - Иди, - кивает в сторону омеги Кай. – Мне надо побыть одному. Чанёль тяжело поднимается и хлопает его по плечу. * * * Чонин нервно топчется у палаты До, не решаясь войти в нее. Он держит в руках букет ромашек, но сейчас он так жалеет, что вообще купил цветы. Стоит либо покупать что-нибудь подороже, либо вообще не позориться. Он мысленно ругает себя и наконец, решается. Дверь открывается прежде, чем Чонин успевает постучать. На пороге стоит Кёнсу в пижаме, растрепанный, жующий печенье. - Ты долго будешь стоять? Я давно чувствую твой запах. Чонин проходит в палату и еще минут пять не знает куда деваться, потом вспоминает про букет в руках и неловко сует его омеге в руки. Тот чуть улыбается и кладет цветы на тумбочку. - Спасибо, - говорит До. - Прости, - вздыхает Кай, готовый убить себя на месте от неловкости и вины. Кёнсу резко становится серьезным. - Я же сказал, ты ничего мне не должен. Это были мои проблемы, но я не смог с ними разобраться. Чонин смотрит на разбитую губу, синяк, замазанный мазью, и чувствует себя еще более виноватым. - Успокойся, - Кёнсу хлопает по плечу, и Чонин удивленно хватает его за руку. Он подносит аккуратную ладонь к носу и вдыхает удивительно сладкий запах, такой легкий, но в то же время достаточно спокойный. Зрачки Чонина от удивления расширяются, и он еле удерживает себя, чтобы не начать целовать тонкие пальцы. Кёнсу быстро выдергивает ладонь из его хватки и нервно скрещивает руки. - То есть ты запахи чувствуешь? – тихо говорит Чонин. - Да, - кивает До. - И ты всегда чувствовал мой запах? - Конечно. Чонин вскакивает, зло, неверяще и в то же время восхищенно смотря на сжавшегося на постели омегу. - Почему ты не сказал, что мы истинные?! – Кай хочет кричать, но он еще помнит, что находится в больнице. – Я же не мог почувствовать тебя. - Зачем тебе такой истинный? – удивленно произносит Кёнсу. – Ты никогда даже не смотрел на меня, никогда не видел кого-то большего, чем просто отличника, который может дать списать. - Я могу сам решить, зачем. - Ты уже когда-то решил. Кай ошарашенно смотрит на него, но Кёнсу упрямо отворачивается. Он явно больше не скажет ни слова. Чонин тяжело дышит и выходит из палаты, громко хлопнув дверью. Кто любит выставить омегу посмешищем только потому, что он признался тебе в любви? Вспоминаются ему слова Кёнсу, когда он уже едет домой. Кай устало прислоняется головой к окну автобуса и думает, что сейчас он тоже не уважает себя. - Он же так вырос, конечно, я его не узнал… Мальчик из средней школы проносится в воспоминаниях, укоризненно смотря на Кая своими огромными глазами. * * * Чонин долго выпрашивает у Бекхёна адрес Кёнсу, но тот совершенно не хочет сотрудничать. Он ни в чем не упрекает бестолкового альфу, но по нему видно, что Каю он не доверяет и осуждает. Только после взятки в виде огромной шоколадки, пакета конфет и фотографии Чанёля без майки, зато с волчьими ушами на голове, Бек неохотно говорит, что Кёнсу живет один и пишет ему номер дома и квартиры. Кай покупает еще больше ромашек и идет домой к омеге, даже примерно не представляя, что можно ему сказать. Омега впускает его неохотно, но букет принимает радостно, правда, пытаясь явно не улыбаться. Альфа проходит в комнату, довольно слабо пахнущую тем умопомрачительным запахом, который он впервые почувствовал в больнице. Кёнсу ставит цветы в вазу, а Кай неуверенно садится на ручку дивана, не решаясь расположиться удобней. - Ты есть будешь? – спокойно интересуется До, будто он кормит Чонина как минимум каждый день. - Да, - кивает альфа, а потом неловко идет мыть руки. На чистой светлой кухне его уже ждет куча тарелок с разной едой, а сам омега пьет ромашковый чай. Чонин осторожно пробует что-то невероятно красивое с ближайшей тарелки, а потом блаженно закатывает глаза. Он сметает почти все, не замечая какой-то слишком ласковый взгляд Кёнсу. - Это было реально вкусно, - он откидывается на спинку стула и гладит тяжелый живот. – Спасибо. Кёнсу не отвечает, поэтому Чонин поднимает на него мигом погрустневший взгляд. Омега смотрит на него очень мягко, будто пытаясь запечатлеть его образ на собственной кухне. Чонин чуть смущается, но глаза не отводит. - Прости меня, Кёнсу, - вырывается у него. – Я не помнил, что это ты был тем омегой, который признался мне в средней школе. Я был идиотом. - Ты не сильно изменился, - тепло улыбается Кёнсу. - А то, что я сделал сейчас… Точнее не сделал… - Кай все-таки отводит взгляд и смотрит на свои соединенные ладони, будто ища в них спасение. – Я себе никогда этого не прощу. Я стоял как последний трус и не мог пошевелиться, потому что не верил, что они могут и правда избить. Чонин не замечает, как Кёнсу поднимается с места и подходит к нему со спины. - Ты говорил, что я такой крутой, - он нервно улыбается, - но это не так. Я и сам себя не уважаю больше, Кёнсу. Мне очень жаль, что тебе достался такой истинный. - Тебе достался еще хуже. - Кай оборачивается и притягивает Кёнсу к себе, смотря на него снизу вверх и обнимая за тонкую талию. Кай поднимает ладони к щекам омеги, притягивая его голову к себе. Их дыхание смешивается, и Чонин замечает в глазах Кёнсу слезы. Он поднимается со стула и резко оказывается выше. Он прижимает хрупкое тело к себе, но не решаясь его целовать. - Прости меня, Кёнсу. Я исправлюсь. Омега только обнимает его в ответ, делясь своим теплом. * * * Кёнсу приходит в университет через неделю. Синяк на скуле уже почти прошел, а на губе остался только розовый след от ранки. Он довольно нервно оглядывается, потому что давно не выходил на улицу без действия таблеток. На него оборачиваются альфы, заинтересованно разглядывая. - Додо!!! – ему машет нечто очень высокое, похожее на башню с торчащими ушами. Рядом подпрыгивает тонкая фигурка его лучшего друга и тоже усиленно машет. Кёнсу подходит к парочке и недоуменно смотрит на Чанёля: - Додо? - Мило ведь? – Чанёль широко улыбается. – Бекхён у нас Бекки, Чонин – Нинни, а ты Додо. - Мило, Чанни, - издевательски тянет Кёнсу, но все равно улыбается. Бек рядом звонко смеется и кого-то выглядывает. Он замечает приближающуюся к ним фигуру и снова начинает усиленно махать. Чонин подходит, сразу обнимая за талию Кёнсу. Он утыкается носом в шею и вдыхает потрясающий аромат, не в силах насытиться. - Мы, пожалуй, на первую пару не пойдем. – Сам себе кивает Кай. Он тянет До в сторону парка и лавочек под возмущенные крики Бека и одобрительные Чана. * * * Они сидят в тени дерева, и Кёнсу увлеченно ест мороженое. Чонин не может отвести взгляда от пухлых губ, так умело справляющихся с шоколадной корочкой сладости. - Хочешь? – поднимает на него взгляд Кёнсу. Чонин завороженно кивает и приближается к его губам, слизывая остатки шоколада из уголка губ. До улыбается и приоткрывает губы, словно в приглашении. Кай сильнее разворачивает его к себе, увлекаясь, лаская его губы. До роняет мороженое и нежно обнимает Кая, прижимаясь к нему ближе. Ему нравится такая близость, нравятся нежные прикосновения, через которые все же прорывается страстная натура Чонина. До старается отвечать со всей пылкостью, вдыхая потрясающий аромат своего альфы. Он тоже не может насытиться, в отличие от Чонина он всегда чувствовал его запах, но не мог подойти ближе. Сейчас Кёнсу не готов упустить такую возможность. Они отрываются друг от друга, и Чонин блестящими глазами смотрит на своего омегу, не в силах отвести взгляд от таких же горящих глаз. Он прижимает До к своей груди, и тот восхищается, чувствуя под ухом быстро бьющееся от волнения и смущения сердце. - Кёнсу, я хочу заботиться о тебе всегда. Я понимаю, что ты считаешь меня ветреным и ненадежным, но… - Прекрати, - мягко улыбается До. – Я люблю тебя. Я тебе верю. Чонин задыхается от таких слов и снова захватывает в плен покрасневшие губы. Он скажет Кёнсу о своих чувствах. Обязательно. Как только сможет оторваться от этого потрясающего поцелуя, заставляющего забывать обо всем.