В душе мы танцуем вальс

Санс случайно наткнулся на это место. Просто забрёл сюда во сне. Это был огромный зал с окнами высотой до самого потолка. Через них проникал свет, но за ними ничего не было видно. Здесь пели птицы, по всему залу распускались золотые цветы, тихо играла музыка — вальс. В центре зала танцевала девушка. Она была в белом платье, усыпанном тысячами блёсток. Нежные русые волосы слегка развевались на ветру. Наверное, у неё было красивое лицо, но Санс не знал этого точно, ведь его скрывала маска, оставляя лишь нежную грустную улыбку. Девушка танцевала наедине с собой — так, будто умела летать. Выписывала пируэт за пируэтом, словно ходила по облакам, а не по холодному полу. "Ангел, никак иначе", — думал Санс. Скелет непроизвольно залюбовался ею, её танцем. С каждым новым движением незнакомки, его взгляд становился всё более пристальным, прожигая её стан. И, в конце концов, девушка остановилась, заметив наблюдателя. — Ах! — вздрогнула она. — Простите, я не хотел вам мешать… Я случайно здесь оказался. Простите, — попытался оправдаться Санс. — Ничего, я уже закончила. Просто, обычно у меня нет… гостей. С её лица исчезла улыбка. В зале возникло неловкое молчание. Даже музыка стихла. Лишь слабое пение птиц продолжало звучать где-то вдалеке. — Меня зовут Санс. И мне очень приятно познакомиться с вами, леди, — наконец прервал тишину скелет. — Мне тоже очень приятно. Меня зовут Фриск. Девушка вновь заулыбалась и подошла ближе, чтобы поприветствовать скелета. — Малышка, не подскажешь, что это за место? — вдруг поинтересовался Санс. — Я не знаю… Я просто… очнулась здесь очень давно… — Фриск резко замолчала на пару секунд и отвела взгляд. — А как ты сюда попал? — Сам не знаю, просто. — Скелет пожал плечами, а девушка вновь нахмурилась. — Эй, давай не будем о грустном. Окей? А ты у нас очень хорошо танцуешь! — решил подбодрить её Санс. — Правда? Ну, я только учусь. К тому же, в одиночку не все движения получаются. — Хочешь, я составлю тебе компанию? Санс сам не ожидал от себя таких слов, но ему очень сильно захотелось вновь увидеть улыбку на лице малышки. Фриск же вопрос Санса ввёл в недоумение и даже вогнал в краску. Ей нужно было время, чтобы обдумать предложение. А Скелет, пользуясь моментом, внимательно рассматривал Фриск: вблизи она оказалась ещё меньше, чем он думал. Малышка была, наверное, сантиметров на восемь ниже его. Хрупкую фигуру элегантно облегало платье, подчёркивая красоту девушки. Маска в виде бабочки скрывала практически всё лицо и, к тому же, была лишена прорезей для глаз. Санс не стал заострять на этом внимание, так как сам был скелетом без глаз, но мог видеть. Маленькие девичьи ноги касались холодного мрамора, ничем не покрытые. А её запах напоминал ему о… — Всё же я согласна на один танец. — Фриск вторглась в мысли Санса. Девушка немного нерешительно протянула ему руку. Скелет взял её и с непривычки слишком сильно стиснул пальцы, отчего Фриск слегка дёрнула ладонью, но высвобождать её не стала. Рука малышки была тёплой и мягкой. Прежде Санс никогда ничего подобного не чувствовал, поэтому не знал, как реагировать, и слегка посинел. Они вышли в центр зала, и тут, как по взмаху волшебной палочки, зазвучала музыка. Это снова был вальс, но какой-то другой, минорный. *** Санс водил Фриск по залу, кружил её, поднимал в воздух. Они всё время разговаривали, сбивая дыхание. Скелет, как всегда, травил свои костлявые шуточки, а девушка смеялась — так, будто это было самое смешное, что она слышала в жизни; по-настоящему, искренне. Это заставило скелета ещё сильнее засмущаться. Малышка ловила каждое его слово, не забывая при этом изящно выполнять па. Санс был не так ловок и гибок, но Фриск это нисколько не мешало; она не обращала внимание ни на что, её взгляд был прикован к скелету. Для Санса время пролетело слишком быстро. Он не заметил, как постепенно начал просыпаться. Образ Фриск... её тёплые руки начали медленно растворяться в ярком утреннем свете, пока вместо них перед Сансом не появился привычный серый потолок дома. — Лишь сон… — разочарованно произнёс скелет. *** Санс вновь возвратился домой, полностью вымотанный работой, и тут же погрузился в дрёму... Как и вчера, он шёл по длинному чёрному коридору, пока не оказался в уже знакомом зале. Только на этот раз в самом центре появилось замёрзшее озеро, окружённое лесом. У кромки льда на камне сидела Фриск; она была очень грустной и чуть ли не плакала. Девушка, погружённая в мысли, разглядывала своё отражение и совсем не замечала появившегося гостя. — Эй, маленькая леди… — окликнул её Санс. Фриск повернула голову на звук и чуть не упала. Она была напугана, растеряна, но, увидев скелета, засияла улыбкой. — Ты вернулся! Я... я думала… — Она запиналась. — …ты ушёл навсегда! Я... я испугалась… Девушка быстрым шагом направилась к скелету и обняла его. Санс не ожидал такого проявления чувств от маленькой леди, но всё-таки также слегка её приобнял. — На самом деле, я думал, что не вернусь: обычно сны не имеют продолжения. Но, как видишь, я здесь. — Санс изобразил на лице улыбку. Сейчас, рядом с ней, он чувствовал себя как-то лучше, словно груз спадал с его костлявых плеч. Он не хотел просыпаться. Ему нравился этот сон. — Не подарите ли мне танец, леди? — спросил Санс. — Конечно! — не раздумывая ответила Фриск, наконец-то выпустив скелета из объятий. Впереди их ждала долгая ночь... *** Они вновь танцевали. С каждым разом у Санса получалось всё лучше. С каждым разом их танцы продолжались всё дольше. С каждым разом им требовалось всё меньше слов, чтобы понять друг друга. Санс не сразу заметил: пришло время просыпаться. — Малышка, мне пора. Скелет резко прервал танец. Он уже развернулся и хотел покинуть свою леди, но та внезапно одёрнула его за рукав. — Останься, — молили её губы. — Я не могу…. Прости, — всё, что смог выдавить из себя Санс. Он чувствовал, как ей здесь одиноко, как она грустит. Он не хотел бросать её — хотел утешить, остаться рядом. Но в реальности вот уже три минуты настойчиво звонил будильник. И это начинало раздражать... — Тогда… — Она запнулась. — Тогда пообещай, что вернёшься! И Санс дал ей обещание, чего так не любил делать. Ей он отказать не смог. Скелет с улыбкой растворился в небытие, оставив свою маленькую леди одну в её золотой клетке. *** С тех пор прошло немало дней. Санс каждую ночь навещал Фриск. Только с ней он мог быть по-настоящему свободным, самим собой, ничего не скрывая. Ну, разве что один маленький секрет... У скелета даже вошло в привычку засыпать на работе. Теперь он старался выполнять обязанности как можно быстрее — лишь бы пораньше оказаться в царстве Морфея и вновь увидеть свою леди. Каждый раз зал представал перед Сансом совершенно иным: это могла быть тихая поляна розовых кустов, сквер города или вершина горы под звёздным небом. Только сама девушка не менялась: каждый раз в своей маске и серебряном платье; каждый раз нежно улыбается и обнимает его при встрече; провожает горестной улыбкой одиночества, когда он уходит. Но, когда они были вместе, кружились в танце, мир прекращал для них существовать. На сердце томилось счастье. И пусть вслух они этого не произносили, но прекрасно знали, как нужны друг другу. Фриск целый день смеялась. Она больше не была одинока. В её опостылой клетке теперь вечно звучал вальс. Ведь появился тот, чьи прикосновения она так сильно ждала. Скелет, что подарил ей вторую жизнь. Санс чувствовал себя с Фриск по-настоящему свободным. Она понимала его, а он — её. Сердце скелета замирало всякий раз, когда тёплые руки малышки касались его костей. Она всегда была готова поддержать его, утешить, всегда принимала его таким, какой он есть. И, кажется, так ласково смотрела на него... Скелету всё больше казалось, что перед ним не воплощение сна, а реальный человек, и его чувства тоже становились реальны. "Люблю" — крутилось у него в голове, но, зная, кто он, скелет никогда не осмелится сказать ей это. Теперь он без неё не может. Она стала его слабостью, смыслом «жизни». И кажется, реальный мир здесь, а не там. Но любой сон когда-нибудь кончается... *** Санс вновь завершил свой танец с леди. Он всё чаще ловил себя на том, что нежно обнимает её за бёдра или за талию. Пытаясь дотянуться до её губ… — Моя леди, нам вновь пора прощаться. Это был самый тяжёлый для него момент — расстаться с малышкой. Скелет нежно коснулся рукой щеки своей леди. — Прошу, останься ещё на чуть-чуть. Фриск ненавидела одиночество — когда не могла слышать голос Санса или касаться его самого. Только он в последнее время мог сделать её счастливой, пусть она и заперта в "раю". — Ты же знаешь, я не могу. Скелет уже развернулся и хотел сделать шаг, как вдруг девушка схватила его за костлявую руку, что лежала на её щеке, и притянула к себе. Она нежно коснулась своими тёплыми губами места, где таковые отсутствовали у скелета. Поцелуй получился мягким, желанным, неопытным. Санс не стал отстраняться — наоборот, ответил на поцелуй и слегка приобнял свою леди. На лице у обоих выступила краска. Фриск тут же отпустила скелета, прикрыла рукой губы и сделала шаг назад. — Прости! Ты ведь знаешь… я не могу! — всё, что он мог сказать. — Но я обещаю вернуться как можно скорее, сегодня у меня не так много дел, — прошептал он. Санс чувствовал, что начинает растворяться. Он снова оставил её одну. У малышки сквозь маску потекли слёзы. Ей казалось, что должно произойти что-то нехорошее. *** Санс открыл глаза. Его приветствовал серый потолок дома. Начался ещё один скучный день. — Скорей бы он кончился, — подумал скелет и коснулся челюсти — казалось, ещё тёплой от поцелуя. Час спустя скелет готов был приступить к работе. Он ненавидел её всеми фибрами души. Он знал, что никто не согласился бы заниматься чем-то подобным, кроме него, поэтому всё же выполнял свои обязанности ответственно. Конечно, какой дурак добровольно согласиться стать Смертью? Видимо, таким дураком был только он. Смертью быть тяжело. Ты не чувствуешь тепла тела. Не можешь ни к чему прикоснуться, не убив. От одной мысли, что тогда, при их первой встрече, своей неосторожностью он мог убить Фриск, скелета передёргивало. Эта девушка стала главной загадкой жизни Санса. Он чувствовал её запах, тепло рук. Единственная, к кому он мог прикоснуться. Единственная, кто смогла понять его. Полюбить… Запертая где-то, куда есть доступ только ему. Но это даже лучше. В глубине своего разума он всё ещё боялся, что она — просто сон. Боялся просыпаться каждый день без неё. Но ради Фриск Смерть был готов и не на такие жертвы. *** Это была последняя больница на сегодня. Ещё три жертвы — и он свободен. Бабушка, что прожила долгую и счастливую жизнь. Такие, как она, его не боятся и с лёгкостью вверяют душу Смерти. Она тихо умерла на руках у любимой дочки и внучки. Следующий — мотоциклист. Гонщик, неформал, не принимающий правил. Смерть недолюбливал таких, но не ему решать, как людям жить. Вот и сейчас тот гнал на полной скорости, а на дорогу выскочил олень; парень не справился с управлением. Лежит на операционном столе. Врачи уже два часа борются за жизнь, но скелет-то знает — поздно. Он не хотел сдаваться, до последнего боролся, умолял дать ему ещё немного времени. Смерть всегда непреклонен — такова работа Санса... И последняя на сегодня — девушка. Ехала в автобусе, попала в аварию и пострадала сильнее всех. В коме. Войдя в палату, Смерть застыл на месте. Там лежала она… Его маленькая леди — Фриск. Он не мог её не узнать: те же черты лица, маленькие алые губы, еле различимые под бинтами. И мягкие волосы с золотым отливом по плечи. Это разбило ему сердце. Забрать ту, что любишь… Разве он мог? Скелет медленно подошёл к кровати и взял больничный лист. Множественные переломы позвоночника. Частичный или полный паралич. Разрыв внутренних органов. Да и, к тому же, повреждение лица. Теперь понятно, почему она носила маску... В коме четыре месяца, и за это время — ни одного посещения. У Санса было противно на душе. Он знал, что с таким диагнозом не живут. Да и если он не заберёт её сейчас — без посетителей девушку в скором времени всё равно отключат от аппаратов. Санс аккуратно прилёг рядом с ней на кровать, стараясь не касаться малышки. Вокруг всё шумело, гудело и пикало. Скелет пристально смотрел на избранницу — на её осунувшиеся щёки, проступающую на бинтах кровь — и нежно, как можно более аккуратно гладил поверх одеяла. Ему хотелось плакать, хотелось разметать всё вокруг, обнять её, убить того, кто это сделал с ней. Но он не мог… *** Скелет не знал, сколько времени пролежал вот так с ней. Час, два или целый день. Но вот медсёстры закончили последний обход, и часы пробили полночь. Санс наконец-то собрался с мыслями и решил действовать. — Прости меня. — Его голос дрожал. — Знай… Так будет лучше… Ты ведь веришь мне? — Он не мог подобрать слова. Так больно. Слишком больно. Смерть приобнял девушку и поцеловал — так нежно, как только мог.  — Прости… — вновь прошептал он, не отрываясь от губ. Маленькая красная душа повисла над телом. Смерть забрал её и исчез. Приборы резко перестали отображать данные. В коридоре раздался писк остановки сердца. *** Он вновь очутился в уже знакомом зале с многочисленными колоннами. Сейчас помещение выглядело совершенно иначе: всё вокруг — в серых и чёрных тонах, из окон льётся тусклый, холодный свет. Всё кругом рушится. Одна из колонн упала, остальные — вот-вот повторят её судьбу. Потолок постепенно обваливался, поднимая клубы пыли. Витражи на стёклах частично были выбиты. И посреди всего этого хаоса стояла — спиной к Смерти — Фриск. Но теперь она тоже была другой. Вместо привычного белого платья — старый больничный халат. Маски тоже не видно. Девушка опиралась на стойку с капельницей, протянутой к её правой руке. Она смотрела куда-то в сторону разбитого окна. Сейчас Санс ожидал чего угодно: криков, ругани, слёз, мольбы, ненависти, — но не это. Фриск наконец повернулась к скелету лицом: на нём красовался огромный порез, проходивший через левый глаз и тянувшийся до правой скулы. Он всё ещё кровоточил, отчего маленькая леди прикрывала глаз. Но не это удивило Санса — на лице его леди была улыбка. Она плакала, но при этом выглядела счастливой. А прекрасные голубые глаза её были полны любви и сострадания. В них не нашлось места злости. — Санс… — тихо произнесла она. — Спасибо… Мрамор под её ногами опасно раскололся. — Леди, тебе не за что меня благодарить, это я тебя… — Я знаю, — перебивала она его. — Ты наконец-то освободил меня. Избавил от боли. Подарил лучшие дни в моей жизни… Я... я… полюбила тебя… Последнюю фразу она еле прошептала, но скелет её прекрасно слышал. От этого ему стало ещё больней. — Малышка, пойми: я — Смерть. И я пришёл судить тебя за все твои грехи. — Я знаю… Всегда знала. — Последняя фраза выбила Санса из колеи. — И всё равно полюбила… Она заплакала сильнее; из-за крови, что сочилась из пореза, казалось, будто Фриск плачет кровавыми слезами. Маленькая леди вытащила катетер от руки, отпустила стойку и попыталась сделать шаг навстречу скелету. Он дался ей с нестерпимой болью, так что она упала на пол. Санс тут же оказался рядом, помог подняться, вытер слёзы. Она прильнула к его холодной груди, сжимая в руках чёрный плащ.  — Всё, чего я хочу, — это чтобы ты остался со мной! Мне не нужна жизнь, в которой не будет тебя! Прошу… Пожалуйста… подари мне последний танец. Сансу стало нестерпимо больно. Он — тот, кто полюбил её, тот кто отнял её жизнь, лишил будущего, забрал душу. А она… просто простила его? Нисколько не обиделась! Она всегда умела принимать всё, как есть, и прощать все грехи; за это он её и полюбил. Он смотрел в её заплаканные глаза — в них всё небо, все звёзды, вся её любовь. Смерть поправил волосы девушки и нежно прошептал на ушко; — Я тоже тебя люблю. Краснея, Фриск обняла его ещё крепче. Её прикосновения были холодными, как лёд. Санс видел, что она не может стоять. Медленно умирает — так же, как и этот мир. Зал продолжал раскалываться на куски. Рухнуло ещё две колонны. Витражей уже совсем не осталось. Но вдруг тихая музыка зазвучала вдали. Скелет усадил свою леди на правую руку, а левой придержал за талию. Фриск аккуратно ухватила его за плечи, чтобы не упасть. И они оба принялись танцевать — медленно, красиво, элегантно. Им сделалось страшно, ведь у них осталось не так много времени. Но они есть друг у друга, и это наполнило их решимостью. Круг за кругом, раз за разом, будто в их первый день знакомства, они танцевали, забыв обо всём. *** Зал уже практически разрушен. От былого величия не осталось и следа. Лишь белый свет в разбитых окнах и маленький островок под ногами. Но им всё равно, что творится вокруг. В душе они танцуют вальс... Конец.