Глава Первая
Начало чего-то нового
Дисклеймер: Хорошо! А теперь самое время, я вызы- ваю Сакурако Гокуракуин и Масаши Кишимото на ду- эль против меня в сражении эпических масштабов. Победитель получит права на Наруто и Секирей. А проигравший будет жить моей жизнью. Да ладно вам, вам нечего получить, и есть что те- рять ну так что вы скажете?
*** Мусуби улыбалась, напевая веселую мелодию, намыливая свое обнаженное тело мылом. Было раннее утро, солнце только-только взошло за несколько часов до этого, и несмотря на то, что вчера был беспокойный день, насыщенный событиями, она не могла быть счастливее. Потому, что теперь она обрела Ашикаби. Наруто действительно был всем, что она хотела увидеть в своем Ашикаби. Он был не только добрым, он также являлся очень сильным − она это поняла, увидев на что он был способен. И почувствовала. Девушка вспомнила, как она проснулась утром, лежа на футоне рядом с блондином, прижавшись к его боку, а руки Наруто обвились вокруг ее талии. Она вспомнила, как хорошо было чувствовать себя в его объятиях, и почувствовать его крепкие мышцы, когда она прижималась к нему. Поистине, нет ничего в этом мире лучше, чем быть рядом с предназначенным ей Ашикаби. Как только она закончила намыливать свое мокрое тело, Мусуби воспользовалась подвижной головкой душа, чтобы ополоснуться, давая струйкам воды и тонкому слою мыла, стечь с изгибов своей фигуры. Когда она завершила, то потянулась за шампунем для волос, схватив бутылочку и открутив крышку, перевернула её вверх ногами, подставив другую руку под неё. Однако она нахмурилась, когда сжала бутылку, а из неё ничего не вытекло. − Я не могу поверить, что мы уже израсходовали его, я могла бы поклясться, что вчера он еще был, − сказала она себе. − Да ладно, я просто спрошу у Наруто-самы, где взять еще шампуня. Выключив душ Мусуби вышла из ванной, не потрудившись прикрыться. Наруто-сама сказал ей, что он любит смотреть на нее, и это было все, что ее волновало. Если он наслаждается ее видом, то она с удовольствием останется в обнаженном виде. Наедине, разумеется. − Наруто-сама, у нас закончился шампунь, − сказала Мусуби, входя на кухню, до сих пор оставаясь мокрой. Услышав её, блондин посмотрел на шатенку, из-за плиты, где он готовил омлет на завтрак. Она улыбнулась, когда увидела, как он любуется ее формами; почему-то, из-за этого взгляда на нее со слегка затуманенными глазами, девушка тут же почувствовала приятные ощущения в теле, а между ее ног ощущался все больший жар. Потом, наверное, надо спросить у него, не знает ли он, почему она так себя чувствует. Наруто моргнул, смотря, как его Секирей, мокрой и совершенно голой входит в комнату. Его глаза заметили маленькую капельку воды на ее обнаженной коже, и он наблюдал, как она побежала вниз по левой стороне лица, достигая подбородка, прежде чем сорваться. Из-за оттого, что ее бюст был огромным, вода завершила свой путь не на полу, а приземлилась на ее левой груди, где она продолжила свое движение вниз, прокладывая дорогу в сторону − к ложбинке между ее грудями. Он потерял её из виду на секунду, после чего капелька выскользнула из-под ее груди и проложила дорожку дальше, пересекая ее плоский животик, прежде чем достичь вершины промежности. Мусуби была там гладко выбрита, что было весьма удивительно, потому как Наруто был уверен, что женщина не знает, как пользоваться бритвой. Небольшая капелька живительной влаги завершила свой путь, пройдя по внутренней стороне бедра, двигаясь все дальше вниз по ее подтянутой, длинной ножке и остановилась, когда упала с ее маленькой, изящной ножки и на пол. Если бы он уже не знал, что она была наивной в отношении плотских утех, он мог поклясться, что она прилагает все усилия, чтобы сразить его наповал. После ее слов, услышанных им, и он как раз собирался ответить ей, что есть шампунь еще в шкафу, в ванной, и тут внезапно левая нога девушки ступила на плитку, где натекла вода с неё и шатенка поскользнулась. − Ой! Ой! Ай! − взвизгнула Мусуби, потеряв равновесие и начав заваливаться. Наруто бросился к ней, пытаясь поймать ее, однако он не учел одного, воду, разлитую Мусуби на полу, когда та стала размахивать руками и, в итоге, сам потерял опору. Они оба упали на пол в небольшой кучке: Наруто − упал на спину, а Мусуби − повалилась на него. В естественной реакции, руки блондина обвили Секирэй, оберегая её, чтобы та, падая не стукнулась и не ушиблась. − Ты в порядке, Мусуби? − спросил Наруто, как только он успел преодолеть внезапность удивления внезапностью произошедшего. Это было очень редко, когда он действительно забывал что-то взять во внимание, но пришлось признать, что он слишком давно был в любой ситуации, даже отдаленно похожей на эту, поэтому он не мог себя винить. − Я... думаю да, − сказала Мусуби. Она слегка подняла глаза и увидела Наруто, который глядел на нее снова встревоженным взглядом. Это согрело ее сердце, увидеть, как он смотрит на нее. Она улыбнулась ему улыбкой, настолько ослепительно яркой, такой, что была способна питать электросети Синто Тэйто целый день. − Спасибо, что смягчили мое падение. − Без проблем, – тихо произнес блондин, его глаза соскользнули с пары её глаз – карих, наполненных теплотой и невинностью − к губам. Они выглядели очень приятно прямо сейчас, с их светло-розовым и глянцевым блеском. Он не думал, что Мусуби носит блеск для губ, у нее не было любого другого вида макияжа, поэтому он не имел никаких оснований предполагать, что она накрасила их губной помадой. Возможно, они просто имели естественный блеск? Даже не осознавая этого, Наруто начал клониться вперед, к таким притягивающим губам. − Вы в порядке, Наруто-сама? Ваше лицо все красное. И как ушат ледяной воды на него подействовали слова Мусуби, остановив и заставив блондина вновь обрести хладнокровие. Покачав головой, блондин попытался встать − невыполнимая задача, учитывая то, что Мусуби была все еще на нем. Вместо этого он стукнулся своим лбом о ее собственный, вызывая короткое 'ой!' из брюнетки Секирэй, находившейся в настоящее время на нем сверху. Голова Наруто стукнулась о пол, в результате чего у него в глазах заплясали звездочки. Он лежал там – охая, как ему показалось целую вечность; но, на самом деле прошло всего лишь доля секунды, прежде чем его ум перезагрузился, и он понял, что едва не натворил. − Мне очень жаль, Мусуби, − извинился блондин перед девушкой, потиравшей голову. Мусуби прервалась, посмотрев на него с непередаваемым любопытством. Она склонила голову к плечу, словно смена ракурса позволит ей внимательней изучить его. Это выглядело почти так, как будто она пыталась решить какую-то головоломку − он и был этой головоломкой. − За что? − спросила она в конце концов, а затем глаза шатенки загорелись, когда ей показалось, будто она поняла, о чем он говорит. Или, о чем, как она думала, он говорит. − Ой, не беспокойтесь, что ударили меня головой. У меня и самой довольно твердая голова! − Мусуби постучала костяшками пальцев себе по голове левой рукой и высунула кончик ее языка между губами. Наруто улыбнулся на секунду, но потом покачал головой. − Нет, я говорил, совсем не об этом, − ответил Наруто, покачав головой. Мусуби замерла, ничего не делая, и взглянула на него, а блондин, не обращая внимания на девушку над ним, продолжил отвечать. − Я почти поцеловал тебя. Я знаю, что мы сделали это для того, чтобы я стал твоим Ашикаби, но... − он протяжно вздохнул. − Но я не должен был так поступать. − Да? − глаза Мусуби вновь стал озадаченными. − Но почему нет? − Почему нет? − мигнул Наруто. Эта девушка что − правда у меня спрашивает что-то подобное? − Ну, потому что — я имею в виду, мы лишь едва познакомились друг с другом, поэтому было бы не совсем правильно для меня, чтобы целоваться с тобой? – понятное дело, он целовался с женщинами, с которыми он познакомился буквально за несколько часов до этого, но все они были девушками на одну ночь, женщинами, которых он соблазнял с единственной целью, чтобы переспать с ними. Он не хотел так поступать с Мусуби, даже если она была самой привлекательной женщиной, из всех тех, которых он видел в ближайшие годы, это просто казалось неправильным. «Черт», − выругался Наруто про себя. − «Как, бл…ть, такое произошло, что я перешел от того, чтобы соблазнить женщину, к мысли, что само соблазнение, этой же женщины − что-то абсолютно неприемлемое с этической и моральной точки зрения всего того, что я когда-либо хотел сделать в своей жизни?» Серьезно, какие у него в голове тараканы, раз образ его мышления успел так конкретно измениться всего лишь за одну встречу? Видимо охеренно откормленные. − Какое это имеет значение? − голос Мусуби снова звучал озадаченно. Она посмотрела на него испытующим взглядом, ее глаза блуждали по его лицу, как будто в поисках ответа на свой вопрос на нем. Они вернулись к его глазам через секунду. – Может, мы и не в бою, где мне понадобилось бы использовать Норито, но я не понимаю, какая тут связь с тем, что вы почти поцеловали меня? Наруто открыл рот, чтобы ответить, но затем нахмурился, словно слова, сказанные Мусуби, заставили его приостановиться. − Норито? − он проанализировал слово, и когда понял, что не представляет его значения, снова посмотрел на Мусуби. − Что это? − Это особенная способность, которой мы Секирэй владеем! − сказала девушка с полной энтузиазма улыбкой. − Во-первых, Ашикаби должен поцеловать свою Секирэй. Затем Секирэй декламирует их Норито. После этого они могут использовать свою сильнейшую атаку! − она завершила свой импровизированный урок на тему способностей Секирэй кивком головы. Наруто нахмурился. − Так это... как увеличить силу способностей тогда? − озвучил он, вопросительным голосом, спрашивая. – А поцелуй − наверное, как тогда, когда ты впервые стала моей... Секирэй, − Боже, это прозвучало так странно вслух. Почему Мусуби и всех подобных ей, назвали в честь птицы? Они не могли быть названы в честь чего-то покруче, к примеру оранжевым велоцираптором хотя бы? – И поцелуй дает тебе прибавку в мощности и ты сможешь использовать самую сильную атаки после чтения ваше... Норито? Это что-то вроде песнопения или что ли? − Да! − коротко постриженная глава Мусуби подтверждающе кивнула сверху вниз. Она выглядела почти как один из тех китайских болванчиков, что Наруто видел стоящими на приборной панели автомобилей. − Каждый раз, когда бы мы ни поцеловались, это позволит мне воспользоваться своим Норито. − Понятно, − Наруто нахмурился, потом покачал головой. − Думаю, я могу понять, почему ты не сильно задумываешься, о поцелуях, учитывая, что ты только недавно сказала мне. Однако, поцелуи используются для гораздо большего, чем просто предоставление кому-либо увеличения силы. Когда поцелуй делят двое людей, это можно расценивать как признак чувств. − Признак чувств? – повторила Мусуби, ее глаза широко распахнулись и уставились на него. − Да, когда два человека любят друг друга, они часто обмениваются поцелуями, чтобы показать друг другу, как сильно они любят друг друга, − сказал Наруто. Все эти впечатления становились очень сюрреалистичными для светловолосого шиноби. Сколько людей в своей жизни когда-либо могли утверждать, что поучали полностью взрослую женщину о поцелуях? Он не мог быть уверен, но блондин готов был поклясться, никому другому не приходилось когда-либо делать то, что он делал сейчас. − О, я поняла! − улыбнулась Мусуби, ее глаза загорелись, когда наконец, она, казалось, поняла слова Наруто. − Если это вас волнует, то вам не нужно беспокоиться! – сказала брюнетка ему, страстно. − Наруто-сама − мой Ашикаби, я бы не выбрала вас, если я бы не любила, глупенький. Наруто поднял бровь на последние сказанные Мусуби слова. Казалось так странно, чтобы услышать, как она говорит ему такое, после того, как они встретились только лишь два дня назад. Он хотел ответить ей, что она не могла любить его, ей потребовалось бы намного больше времени, чем пара дней, или даже пары месяцев, прежде чем кто-то может сказать, что кого-нибудь любит. По какой-то причине он не мог заставить себя быть таким жестоким. Вместо этого, все, что он сумел это выдавить из себя в ответ − едва слышное «А−а−а», прежде чем замолчать. Если бы Наруто был честным, он бы признал, что ощущал себя довольно-таки неловко, особенно теперь, когда Мусуби провозгласила свою любовь к нему притом, что они знали друг друга едва лишь день. Он изначально хотел помочь девушке найти своего Ашикаби и оставить её на него. Сейчас, правда, он был ее Ашикаби, что означало, что они, по сути неразрывно связаны и ему от неё никуда не деться. И хотя идея быть привязанной к такой красавице, как Мусуби не была неприятной, он все еще не был уверен, что он этого хочет. Ведь через сто лет Мусуби, вероятней всего, будет мертва, и тогда он бы снова остался один. Несмотря на болезненные и пораженческие мысли, Наруто не смог отказать девушке. По какой-то причине, как бы он не хотел сказать ей «нет», сказать ей, что они не могут иметь какие-либо отношения, блондин осознал, что хочет с ней быть нисколько не меньше, чем она, видимо, хотела быть с ним. Он решил что причиной этого является его чрезвычайное одиночество, а не потому, что он может на самом деле что-то чувствовать к этой девушке. Это только повредит ему, если он позволил себе стать слишком привязаным. − Наруто-сама? Услышав, как Мусуби зовет его, блондин поднял голову и увидел, как она пялится на него. Он открыл рот, чтобы заговорить, но был прерван, когда его Секирэй подарила ему быстрый поцелуй в губы, не достаточно, чтобы он почувствовал что-то большее, чем то, как его чакру слегка потянуло, но достаточно для того, чтобы воплотились в реальности её крылья, которые, коротко осветили комнату вспышкой, прежде, чем снова потухнуть. − Да, Мусуби? − почти рефлекторно сказал Наруто. Это странно, как он все еще может полагаться на эти рефлексы, как. Он так мало времени проводил среди людей, поэтому думал, что такие рефлекторные ответы себя избыли. − Я люблю вас, − сказала она, и такая уверенность была в ее голосе, что любой протест Наруто, который мог бы, возможно, возникнуть, умер мучительной и кровавой смертью, прежде чем он смог даже сформироваться. − Я люблю вас, поэтому нет необходимости беспокоиться о нашей недавней встрече или вещах, похожих на это. Если Наруто-сама хочет поцелуев, то все, что он должен сделать, это поцеловать Мусуби. Видимо, закончив разговор, Мусуби бережно прижала свои руки к его лицу и потянула его к своим губам. Поцелуй начался достаточно просто, и брюнетка Секирэй не могла не наслаждаться ощущением губ ее Ашикаби на своих собственных. Они были такие мягкие, такие теплые, и, как его глаза, казалось, соединяли ее с Наруто так, как она и не думала, что это возможно. Вместе с тем, их губы были все еще сомкнуты, Мусуби хотела большего, только она не была уверена, что именно она должна делать.