Деликатная проблема

Когда до конца рабочего дня оставалось примерно минут пятнадцать, и Гарри поспешно дописывал назначения в карту последнего пациента, предвкушая тихий семейный вечер, чай в гостиной и пирог с патокой, в дверь постучали. — Войдите, — отозвался он и неприязненно покосился на дверь. В пятничный вечер очень хотелось домой, а не выслушивать жалобы припозднившегося больного. Вечно дотянут до последнего и прутся на амбулаторный прием, нет чтобы сразу в Мунго обратиться. Частного врача им подавай! — Добрый день. Гарри не успел моргнуть, а Люциус Малфой, одетый как на прием в министерство, уже закрыл за собой дверь и оказался у стола. — Добрый вечер, — сухо отозвался Гарри и демонстративно посмотрел на часы. — Прошу прощения, что потревожил в столь поздний час, — начал Малфой, — но у меня очень деликатная проблема, и не хотелось бы обращаться в госпиталь, где… — он небрежно взмахнул тростью, изображая презрение к коновалам, не способным проникнуться особым статусом лорда. — На что жалуетесь? — Гарри мысленно попрощался с пирогом, пододвинул к себе новый бланк и занес над ним перо. — Можете присесть, пока я заполню карту. — Благодарю, — Малфой деликатно уместил свое седалище на половинке стула, сев совершенно по-женски кокетливо, боком. Гарри кусал себе губы, чтобы не смеяться, и старательно выводил на бумаге пол, имя и возраст, видимые особенности магического ядра, цвет ауры при обращении… Наконец, он дошел до графы «жалобы пациента». — Слушаю вас, — Гарри откинулся на спинку стула и спрятал руки в подмышках. — Видите ли, как я уже говорил, проблема весьма деликатна, — Малфой кашлянул и опустил глаза. — Я давно и счастливо состою в браке, мой сын женат и имеет наследника Скорпиуса. Как вы, наверное, знаете, ему три года. Мы с женой очень любим внука и позволяем ему некоторые вольности, например, он часто приходит к нам в спальню и играет на постели… — Так-так, — подбодрил его Гарри. — Мистер Поттер, Гарри, — Малфой бледно улыбнулся и поднял глаза, — я же могу вас так называть?  — Кхм, — выразительно кашлянул тот. — Мистер Поттер, — голос Малфоя не утратил своей проникновенности, но стал более сухим, — возвратившись вчера вечером домой, я направился в свою спальню. Миссис Малфой отправилась в гости к подруге на континент, поэтому там было темно. Я разделся, не зажигая свет и решил сесть, чтобы снять обувь, и тут мое тело пронзила жуткая боль… По всей видимости, шалун Скорпиус как всегда играл на постели, а потом забыл свою игрушку, когда старая няня-домовуха забирала его, чтобы накормить ужином и уложить спать… Гарри слушал с интересом. Малфой, наверное, долго сочинял свою историю, стараясь сделать ее хотя бы относительно правдоподобной, но в этом кабинете буквально каждый второй жаловался на боли в заднем проходе от того, что «нечаянно на что-то сел». И хорошо, если у них хватало мозгов прийти сразу, а то ведь приходилось чуть не по кускам собирать филейную часть особо сообразительных после «акцио». — И что вы сделали после того, как ваше тело пронзила боль? — Как что? Попытался определить причину, разумеется! — Да? И что же это оказалось? — Не знаю, — буркнул Малфой, — что-то твердое и ребристое. — Акцио применяли? — Я что, дурак? Для извлечения предметов из живых организмов это заклинание не применяется. Гарри мысленно возблагодарил Мерлина и Моргану: возможно, удастся закончить с пациентом до полуночи. — Проходите за ширму, раздевайтесь. Гарри поставил в записях точку. Отложил перо и потянулся. Идти сразу нельзя, нужно дать пациенту время. — Я готов. Гарри удивленно поднял бровь: однако! — Хорошо, мистер Малфой. Иду. Оказалось, пациент не только разделся, но и устроился в кресле, положив ноги на специальные подставки. Гарри крякнул: видать, Люциус не первый раз на приеме у проктолога; и правила-то знает, и чувство стыда ему неведомо. Хотя насчет стыда Гарри признавал, что погорячился — бесстыдство в крови у Малфоев, медицина тут ни при чем. — В общем-то, не было необходимости раздеваться целиком, — заметил он и натянул тонкие перчатки, краем глаза замечая недовольство — маггловское изобретение — проступившее на лице Люциуса, и нарочито медленно расправил латекс на каждом пальце, демонстративно разглядывая бледное холеное тело перед собой. — Мне бы не хотелось пачкать одежду. Натуральный шелк плохо переносит чистящие заклинания. Гарри улыбнулся и открыл ящичек со стерильными инструментами. — Поближе ко мне, пожалуйста. На самый край. Малфой подвинул свою безволосую задницу на пару дюймов, у него это получилось почти элегантно. Гарри взял баночку со специальной смазкой, щедро зачерпнул и нанес на вспухший и покрасневший анус пациента. Обычно люди, почувствовав холодную скользкую субстанцию, рефлекторно дергались. Гарри ожидал такой реакции, но Люциус только коротко и почти неслышно вздохнул. Зато его член, до этого момента вяло лежащий среди аккуратно подстриженных паховых волос, заметно прибавил в размере. Гарри мысленно чертыхнулся, но деваться было некуда, пришлось быстро наносить смазку и изнутри, чтобы расширитель не повредил и без того травмированную слизистую — увы, легкое диагностическое заклинание, брошенное чуть раньше, не позволяло в этом сомневаться. Проникновение металлического расширителя внутрь обычно вызывает неприятные ощущения, но к Малфою это не имело никакого отношения, он разве что не насаживался на него сам, быстро и неглубоко дыша и стискивая ухоженными пальцами подлокотники кресла. — Вы мне мешаете, — одернул его Гарри, Люциус замер, лишь его член мелко подрагивал и пачкал живот обильно вытекающей смазкой. Внутри обнаружилось что-то серое. Оно было достаточно далеко от входа, и подхватить его пальцами или простыми приспособлениями не получалось. Особый пинцет с чарами прилипания и тот соскальзывал, не позволяя зацепить инородное тело. Гарри как никогда жалел, что в магическом мире нет ни аппарата УЗИ, ни рентгена. Насколько все было бы проще… — Не могу пока достать. Придется раскрыть вас побольше, — он посмотрел на Малфоя, тот кивнул: — Делайте, как вам будет удобно. Гарри восхитился: столько хладнокровия и достоинства, как будто Малфой в смокинге на приеме у английской королевы, а не с голым задом в кабинете у проктолога. — Будет неприятно, но обезболивающие чары накладывать нельзя. — Действуйте, доктор. Гарри стиснул зубы, чтобы не выругаться: действуйте, доктор! С другим расширителем анус Малфоя выглядел почти вывернутым наизнанку. Слизистая пульсировала не то в такт неровному дыханию, не то от ожидания обещанной боли. Гарри установил свет, чтобы как следует видеть инородный предмет. Теперь он мог сказать, что эта штуковина больше всего напоминала дешевый маггловский пластик. Малфой и пластик? Это настолько не вязалось одно с другим, что Гарри скорее не поверил бы глазам, чем принял за истину. — Может, все-таки скажете, что именно засунули в себя? — Я же вам объяснил, что случайно сел в темноте… Гарри махнул рукой: упертый, не сознается. Ему пришлось засунуть внутрь руку, чтобы наощупь оценить размеры и форму предмета. Малфой ерзал в кресле, всячески отвлекая и мешая. — Лежите смирно, а то мне придется вас привязать, — пригрозил Гарри. На Люциуса угроза, похоже, не произвела впечатления. — Мистер Малфой, я предупреждал! Привязывать бледные малфоевские ноги обычным бинтом оказалось забавно: Люциус неверяще следил за его действиями, но молчал и не сопротивлялся. Марля плохо сочеталась с гладкой безволосой кожей, здесь бы больше подошли шелковые ленты, и Гарри едва не спросил, а нет ли у господина Малфоя с собой парочки, но вовремя сдержался — шутки во время лечения, это непрофессионально. И недостойно. Теперь Люциус лежал смирно, покорно снося манипуляции. — Мерлин великий, что же это такое?! — Гарри нащупал ребристую поверхность с загнутыми зубцами. Они не были острыми, но имели такой наклон, что пытаться просто вытащить эту штуковину наружу все равно что тянуть раскрытый зонтик — от прямой кишки ничего не останется. Гарри прислонился разгоряченным лбом к лодыжке, так удачно оказавшейся рядом. — Малфой, я думаю, что эту дрянь придется извлекать по частям. — Как вам будет угодно, Поттер. Гарри вздрогнул от обращения и не сразу сообразил, что Люциус просто зеркально вернул обращение. — Только, — Малфой запнулся и замолчал. — Что? — Гарри напрягся, предчувствуя подвох. — Заклинание уменьшения развеется. — Вы! — от возмущения слов у Гарри не нашлось. Чертов Малфой! Еще час пришлось возиться, прикрывая зубцы тонкой тканью, пропитанной маслом. Магию пришлось исключить — как подействует заклинание, предсказать невозможно. Голой рукой, потому что перчатка мешала, помогая себе подручными инструментами, он с трудом превратил инородное тело в подобие кокона и с огромными предосторожностями вытащил. — Все? — Малфой нетерпеливо подергал привязанной ногой. — Осталось обработать, потерпите, — Гарри нанес на тампон заживляющее зелье и уже привычным движением засунул руку в открытый анус. Малфой протяжно застонал. — Больно? — вскинулся Гарри. — Нет, продолжай, — томно прошептал Люциус и пару раз сильно сжал сфинктер. Гарри сжал кулак прямо внутри Малфоя, который обильно орошал свой живот беловатыми каплями. — Любите фистинг? — Какой фистинг, бросьте! Просто у вас, доктор, очень нежные руки, — промурлыкал он. Малфой давно ушел. За окном занимался рассвет, и идти домой уже не было никакого смысла — разумнее урвать пару часов сна в приемной на диванчике, а Гарри все сидел за столом и вертел в руках полуторафутовый игрушечный гоблинский меч из магазинчика Уизли. Внутреннее чутье подсказывало, что, несмотря на астрономический счет за услуги, Люциус еще вернется. Гарри перечитал записи в карте, подумал и добавил: «склонность к рецидиву».