Aid

Барри знает, что он выглядит отвратно. Он знает, что у него мешки под глазами, что он потерял за неделю не меньше десяти фунтов, что вид у него бледный и отчаянный. Он знает, что держится только на кофе, но только не из Джиттерс, ради Бога, не из Джиттерс, потому что он смотрел и пересматривал то видео. Он знает, что он не смог, и знает, что все они ― Гарри, Циско, Джо и даже Айрис, несмотря на уверения, и отец, хотя не признает этого, ― разочарованы им, и он сам разочарован в себе, потому что ему стоило остаться в СпидФорсе. Им и ему было бы легче, потому что тогда он был бы не тем, кто не сумел вернуть силы, он был бы героем, который исчез в попытке вернуть силы ― вернуть себя. Эмблема ― как будто тоже поблекшая ― лежит в кармане и словно весит сто фунтов, пригибая его к земле, и Барри тяжело опускается на скамейку в полутёмном баре за дальним столиком. Пальцы скользят по рельефной молнии, обводят каждый острый край, и Барри опускает голову ещё ниже, словно пытаясь рассмотреть её сквозь ткань плотных джинс. Когда кто-то присаживается за столик с другой стороны, с легким звоном опуская на пластик стеклянные бутылки, Барри сдавленно бормочет «Отъебись». ― Герои не ругаются, Скарлет, ― поучительно говорит Леонард Снарт. ― Они миленько краснеют на бранные слова и скромно улыбаются. Барри поднимает голову, иронично вскидывая брови, и криво усмехается. ― Скажешь это Стреле? ― Говорю это тебе, ― ответно усмехается Леонард и, совершенно внезапно для Барри, протягивает руку и хватает его за подбородок, внимательно рассматривая лицо. ― Когда ты последний раз спал? Барри дергает головой, откидывается назад и повторяет: ― Отъебись. Это не твоё дело. Ты пришёл поглумиться? ― Ну спасибо, ― спокойно отвечает Леонард. ― Твоё мнение обо мне совершенно восхитительно, Скарлет. ― Не называй меня так, ― огрызается Барри. Снарт смотрит на него ― без капли гнева или издевки. Только с неожиданным участием. Барри это злит. ― Не нужна мне помощь, ― грубо говорит он. ― И сочувствие тоже. ― Отлично, ― Леонард слегка кивает и подталкивает в его сторону одну из двух бутылок. ― Держи. Барри косится на него, а потом берёт пиво, открывает и делает большой глоток. Они молчат ― Снарт, кажется, полностью увлечён электронной книгой, Барри систематично надирается. И, самое странное, ему вполне комфортно ― сидеть на немного скользком диванчике, нагло закинув ноги на диванчик Снарта, и лениво следить за тем, как компания людей играет в бильярд и лапает официантку в короткой юбке, которая только улыбается и приносит им ещё выпивки. Когда Барри заканчивает последнюю бутылку ― это, кажется, четвертая, а ещё на столе стоит приличное количество пустых шотов, и удивительно, что он ещё не выблевал всё обратно, ― Леонард закрывает книгу, засовывает её во внутренний карман легкой куртки и оценивающе смотрит на него. ― Ты способен на адекватное поведение? Барри обиженно вспыхивает. ― Когда я учился в колледже, ― говорит он и с удивлением замечает, что язык слегка заплетается, ― то был тем самым парнем, что пил больше всех, а затем разводил всех спать. ― Это было несколько лет назад, ― обрывает его Леонард. ― Хватайся. Он встает, обходит столик и протягивает руку. Барри чуть хмурится, а затем хватается за неё и встает на ноги. Его ведёт и он опирается на столик, опрокидывает одну из бутылок. Снарт слегка вздыхает, оставляя на столе деньги. ― Отвезу тебя к Уэстам, ― говорит он, и Барри дергает его за руку и смотрит с неприкрытым отчаянием. ― Не надо, ― говорит он почти твердо. ― Они...они разочарованы. ― К Рамону? ― предлагает Леонард и ведёт к выходу, слегка придерживая за плечо. ― Он тоже, ― бормочет Барри. ― Все они. И весь город был бы разочарован, если бы знал. ― Потому что ты... ― выжидающе начинает Леонард, открывая дверь. Барри глубоко вздыхает. ― Потому что я не вернул свою скорость, ― выпаливает он. ― Я никак не могу противостоять Зуму. Я вернулся обратно, вместо того, чтобы попытаться снова. Снарт молчит всю дорогу до потрепанного грузовика. Открывает пассажирскую дверцу, помогает ему залезть внутрь, приоткрывает окно. И только когда садится на водительское место, задумчиво замечает: ― Но они любили тебя до взрыва. Барри вздрагивает, как от удара, и защитным жестом обхватывает себя руками. ― Но я уже не такой, ― тихо говорит он. ― Они привыкли к новому Барри ― к герою, который может спасти город. ― Неужели они начали ценить того Барри только за скорость? ― спрашивает Леонард и заводит машину. ― Ещё потому, что он был храбрым, и смелым, и могущим всё сделать, ― отвечает Барри, отворачиваясь и смотря в окно. Потом поворачивается обратно. ― Почему ты здесь? ― Потому что тебе нужна помощь, ― прямо говорит Леонард. ― Когда мне понадобилась помощь с отцом, ты помог. Сейчас помогаю я. ― Кто тебя позвал? ― сжимая зубы, интересуется Барри. ― Рамон. Через Лизу. Потому что он беспокоится о тебе. И остальные тоже. ― И сейчас ты повезёшь меня в СтарЛабс, да? ― раздраженно спрашивает Барри. ― Нет, если ты не хочешь, ― Леонард искоса смотрит на него. ― Я не хочу, ― максимально твердо говорит Барри. ― Отлично. Тогда куда тебя отвести, чтобы ты поспал и привёл себя в нормальный вид? Не СтарЛабс, не Рамон, не Уэсты, ― спокойно перечисляет Снарт. ― Куда? ― Я не видел их неделю и, ― Барри чуть мнётся, ― я просто был в городе. То тут, то там. Главное кофе. Мне, э, больше некуда. ― Ладно, ― спокойно кивает Леонард. Он достаёт телефон и, почти не глядя, быстро что-то печатает, а потом убирает его. Барри смущенно отворачивается к окну и молчит, пока машина не останавливается у высокого здания. Леонард вылезает из машины и спокойно ждёт, когда это сделает Барри, а затем запирает машину и, не оборачиваясь, идёт к широким дверям. Зайдя внутрь и пройдя через небольшой вестибюль к лифту, он нажимает на кнопку и выжидающе смотрит на мнущегося Аллена. ― Итак, ― начинает тот уже в лифте. ― Что это за место? ― Лиза согласилась пустить нас в свою квартиру, ― спокойно поясняет Леонард. ― Но учти: она ей нравится и нужно быть аккуратным. Двери медленно расползаются в разные стороны, и он идёт по длинному и прямому коридору вперёд. Барри следует за ним и только открывает рот для следующего вопроса, как Снарт останавливается и отпирает дверь, ничем не отличающуюся от всех прочих. ― Разуйся, ― велит Леонард и сам следует своему приказу. Барри стаскивает поношенные кроссовки и идёт за ним. ― Тут ванная. Напротив дверь в гостевую спальню, ― кратко поясняет Леонард. ― Я буду в гостиной, если что ― позови. Барри кивает, заходит в ванную и закрывает дверь. Его вещи действительно грязные, так что он снимает их и кладёт на пол, затем шагает в душевую кабинку и включает воду, настраивая её так, что в итоге она тепловато-холодная. Он любил быть чистым, любил часто принимать душ, и для него это лучше, чем то, что он напился. Он тщательно моется, а потом выходит и обнаруживает на комоде возле раковины полотенце и одежду, ранее не замеченные. Подчиняться легко. Ему не нужно думать о том, что стоит сказать кому-то. Ему можно слушаться другого. Того, кто не жалеет его и не утешает. И он, на самом деле, немного скучал по этому. Джо перестал командовать им сразу после поступления в университет, остальные не пытались ― они советовали, как лучше. В голосе Леонарда непоколебимая уверенность в себе и в том, что его приказы выполнят. Барри одевается ― это пижамные штаны, которые широковаты и тут же сползают на бедра, и старая майка, которая болтается на нём, как на вешалке ― и выходит в коридор. Где-то рядом шумит телевизор, и он чувствует себя чертовски уставшим, поэтому просто открывает дверь в спальню и заходит туда. Там темно, но из широких окон льется тусклый свет, и Барри видит достаточно, чтобы дойти до кровати, сумев не удариться обо всё подряд, лечь и быстро уснуть, потому что это то, что ему нужно ― сон. Он просыпается от сдавленного стона, своего, конечно, и перед глазами всё кружатся разочарованные лица Айрис, Джо и отца, и Джей, который превращается в Зума, и Кейтлин, на лице которой осуждение. Леонард стоит рядом с кроватью и ставит на тумбочку рядом стакан. ― Я...прости, ― хрипло говорит Барри. Снарт поворачивается в его сторону, а потом кровать слегка прогибается под дополнительным весом. Барри чувствует, как легко Леонард касается его руки. ― Лизе долго снились кошмары про мать и про отца и я сторожил возле её кровати, чтобы она знала, что не одна, ― тихо говорит Леонард. ― Что тебе снилось, Барри? ― Сначала это была сингулярность, ― едва слышно отвечает Барри. ― И туда попала моя мама. А потом был СпидФорс и все были такие разочарованные. Айрис обещала, что ей неважно ― спидстер я или нет, но у неё было такое лицо... Ещё была Кейтлин и она осуждала меня, и злилась, что я не спасу её. И был Джей, который оказался Зумом, а потом под его маской вдруг оказался мой отец, и я...я проснулся. ―Ты знаешь, что всё было не так. Это просто кошмар. И Айрис завтра придёт и расскажет, что она не была разочарована, а была взволнована тем, как ты. А сейчас тебе нужно поспать. Закрой глаза, ― командует Леонард и встаёт. Барри ловит его руку, но быстро отпускает. ― Спасибо, ― искренне говорит он. Он не видит его лица, но представляет, что там улыбка, потому что ему да, ему нужна улыбка. ― Ты всё тот же герой, Скарлет, ― говорит Леонард. ― И ты будешь им, вне зависимости от того есть ли у тебя скорость или нет. И твои друзья будут помогать тебе и уже помогают. Он уходит, дверь закрывается с тихим стуком, и Барри успокоенно вздыхает. Ему легко. Кошмары больше не приходят.