Punk for Pastel

Сами всегда находил некую прелесть в писательстве. Он занимался этим с самых ранних лет: почти каждый вечер его родители слушали новую невероятную историю, что родилась у мальчика в голове. Позже, уже в средних классах школы, он познакомился с написанием стихов. Слова так легко под его пером складывались в рифму, в них всегда звучали музыкальность и гармония, что так важны для поэзии. Ему нравилось заниматься этим, это стало его хобби. И однажды Ниина, под конец их школьных времен, подтолкнула Сами отправить пару ее любимых стихов в местный довольно популярный журнал об искусстве. Не нужно даже говорить, что их с удовольствием опубликовали. А потом позвонили и попросили прислать еще и еще. Так он стал публиковаться там с завидной частотой, и его хобби приобрело смысл — делиться. Делиться этим с людьми было куда приятней, чем если бы его работы годами лежали в пыльных тетрадях под стопками любимых книг. И он продолжал придумывать сюжеты, чаще всего просто оставляя их в голове, ведь родители больше не находились постоянно рядом с ним, нельзя было моментально выпалить им свои идеи; самые любимые он превращал в небольшие рассказы, что хранились на жестком диске его ноутбука. И в один день, чуть больше года назад, у него появилась мысль: зачем опять оставлять очередной сюжет гнить в голове, может, просто дать ему волю? Расписать все так, как он умеет, создать целую вселенную в словах, обернув ее книжной обложкой. У него бы вышло. И он не стал терять ни минуты. Спустя год появилось то, что он с легкостью мог бы назвать своим ребенком. И неудивительно, что на этом этапе у него появились сомнения. А стоит ли оно того? Так ли книга хороша? Может ли она понравиться хоть кому-то? Его не смущало даже то, что Ниина показала ее почти всем своим друзьям и знакомым, и все были в абсолютном восторге. Паранойя была сильнее. И тогда Ниине пришлось стать сильнее ее — успех друга значил для нее вселенную, и она была готова на все. В итоге рукопись оказалась аж в шести издательствах страны. Тогда и начались самые напряженные в жизни Сами ночи. И вот сейчас во входящих лежало целых два письма. Одно пришло еще вчера вечером, второе — сегодня днем. Какое открыть первым? «То, что вчерашнее, я бы обнаружил его раньше», — подумал парень. Глаза Сами пробежались по строчкам, и он не мог поверить в то, что видит. «Уважаемый мистер Ярви......мы прочли......в восторге.........впечатление...............с удовольствием..................контракт................приезжайте по адресу......» Он опустил голову, глубоко вздохнул, вернулся опять к первой строке. «Уважаемый мистер Ярви!». Хорошо. «Наше издательство с удовольствием выпустит книгу в тираж, мы готовы заключить с вами контракт.» Боже. Мой. Сами резко вскочил с места, его стул упал на спинку. Парню хотелось закричать. Сердце безумно колотилось в грудной клетке, воздуха не хватало, руки дрожали. Парень не мог сформулировать ни единой мысли, в голове взрывались фейерверки. Он начал быстро ходить по комнате в попытках успокоиться или хотя бы начать думать. «Позвонить Ниине» наконец мелькнула мысль. Сами схватился за телефон и выбрал имя в контактах. Гудки шли, а он не мог перестать двигаться. То свободной рукой ерошил волосы, то резко вскакивал с места, а потом вновь также быстро садился обратно на кровать. — Алло, — прозвучал голос на том конце. Он вдруг не смог вымолвить ни слова и просто звонко рассмеялся. Так счастливо, умилительно и заразительно, как смеялся всегда. — Сами? Подожди…это правда? Они согласились?! — Ниина, скорее всего с помощью магии дружбы, поняла, что это все значило. Возможно, она слишком хорошо его знала и другой реакции и не ждала. — Я сейчас приеду, жди! И она отключилась, оставив Сами заливаться почти безумным смехом. Но он правда был счастлив, его не покидало ощущение, что он только что расстался с многотонным грузом, что все это время лежал на его плечах. Конечно, это было только начало, но оно было положено, а значит пока можно было выдохнуть. Вскоре приехала Ниина. Конечно у нее в руках был был их любимый торт из их же кофейни. Лишь дверь распахнулась, девушка тут же заключила Сами в объятия, бесконечно много раз повторяя «поздравляю». Остаток дня они говорили, ели и смеялись, не боясь задеть какую-то «не ту» тему. Они оба давно не чувствовали себя такими счастливыми. *** Сами перечитал письмо (возможно, далеко не один раз). Понедельник. Встреча с издателями ждала его в понедельник. Во втором же оказался, как он и ожидал, отказ. Он был неизвестным автором и издательства боялись взяться за него, опасаясь, что это того не стоит. Теперь Сами это не удивляло и не пугало. Но он был бесконечно рад, что хоть кто-то дал ему шанс. В воскресенье он решил все же выйти на работу, что бы там Ниина ни говорила. Возможно, ну совсем маленькая вероятность, ему опять хотелось увидеть Илкку. Вчера его имя все никак не покидало их с Нииной разговора, и он начинал понимать, что и его жизнь Илкка так просто не покинет. *** Дни Сами потекли быстрее и куда легче, несмотря на то, что теперь на него легла огромная ответственность. Первая встреча с издателями прошла хорошо, и они сразу же заключили контакт, что был удобным, на самом деле, для обоих сторон. Уже спустя две недели он мог оглянуться назад и сказать, что было много сделано. Началась вычитка и редакция текста, работы было много, но смены в кофейне он все же не оставил. С одной стороны, ему нужны были деньги, ведь свой первый гонорар за книгу он получит еще не скоро, а с другой… Сами был прав, этот парень не оставит его в покое. И в тайне Сами это нравилось. Не то, чтобы он обожал чужое внимание, но этот парень так забавно ухаживал. Его букеты цветов умиляли и заставляли смеяться одновременно: белые розы с пластмассовыми глазами вкупе, не перевязанные полевые цветы, незабудки, на каждый лепесток которой был приклеен маленький изображающий котенка стикер. Однажды он принес зацветший кактус в горшочке. Этому парню всегда удавалось удивить Сами. Пару раз он приносил чудесные венки (Сами был уверен на 99%, что ему кто-то помогал), были и мягкие игрушки в виде акул, львят, пингвинов и черепашек. Никто никогда не ответит, зачем Илкка однажды подарил ему наклейки в виде динозавров, но Сами они понравились. И вот парень уже задумался, а есть ли вообще у Илкки хоть какая-то жизнь, как тот вдруг исчез на два дня. Не появлялись и его друзья, обратной связи у него не было никакой, и он запаниковал. На второй день у Сами уже валилось все из рук, а мысль «пусть с ним будет все в порядке» не покидала его. На третий Илкка вернулся, выглядя чуть помято и часто покашливая. Одежды было на нем больше, чем на то располагала погода, а в его руках была веточка шиповника. «Где он вообще ее взял?», — мелькнуло у Сами в голове. Сами быстрым шагом двинулся к парню, как только завидел его у дверей кофейни. — Где ты был? — он почти сердился. — Прости, я простудился, и пришел, как только температура спала, — Илкка уже начал оправдываться, как вдруг до него дошло, — подожди, ты что…волновался? Сами смутился. Неужто то было так очевидно? — Что? Нет, что за бред, — он сделал небольшой шаг назад, но так и не заставил себя уйти, — ты точно здоров? — вкрадчиво спросил парень. — Да, конечно, — нет, он не был здоров и не был в порядке. Но он не видел своего принца два дня, и не мог просто уйти, — я посижу тут немного. А это тебе, — он протянул веточку шиповника с единственным цветком на ее конце и слегка улыбнулся. Глупый-глупый Илкка. — Садись, я сделаю тебе чай, — Сами спешно упорхнул на кухню. На его лице ясно читалось волнение, и он был рад, что Ниины не было сегодня здесь, чтобы подколоть его. Он не хотел просить Илкку платить сегодня, поэтому просто принес свой любимый чай в своей кружке, из которой обычно пил на обеде. Он поставил кружку перед парнем и тихонько сел на стул напротив. Они сидели молча. Илкка обхватив кружку с диснеевскими принцессами и изредка попивая горячий чай с лимоном; Сами трепля в руках салфетку и иногда поглядывая немного испуганными глазами на парня напротив. Конечно он не волновался за него, что за бред. Чай закончился, закончились и неловкие взгляды. — Пожалуйста, иди домой и не появляйся даже, пока не станет лучше, — Сами поднялся с места и взял в руки пустую кружку. — То есть, вообще я вернуться могу? — он глупо ухмыльнулся. — О, заткнись, — Сами отвернулся, чтобы спрятать улыбку и не оборачиваясь двинулся к кухне. Он знал, что на него смотрят. И он будет ждать, когда Илкка вернется, чтобы посмотреть на него так опять.