Яд и ложь

Шелест песков сопровождал куноичи всю жизнь, как и солнце, слишком щедрое на тепло. Укрывшись в тенёчке, Пакура, сосредоточенная, медленно, осторожно управляла марионеткой — заставила её поднять руку, затем отвести её влево и назад; лёгкое движение указательным пальцем — и из тайника выскользнул длинный прямой клинок… Пакура присвистнула: — И кукловоды управляют всем этим в бою, да ещё точно зная, каким пальцем когда двигать, за какую ниточку дёргать? — Рядом сидящий Сасори тихо хмыкнул. — Может, это потому, что я не кукловод, но мне кажется, что для марионеточной техники надо быть хирургически точным. — В принципе, ты недалеко от истины. Голос у Сасори был мягкий, обволакивающий и звонкий, хотя и сломался совсем недавно. Странно, но при этом Пакуре казалось в нём и что-то шелестящее, что-то… песчаное. Даже само имя его — Са-со-ри… Шипящая «с», хищная «р». — Покажешь мастер-класс? — фыркнув, поинтересовалась Пакура. Сасори улыбнулся. — Когда на горизонте появятся враги, обязательно. Сдвинув брови, Пакура открыла глаза и, спустя секунду всё осознав, тихо вздохнула. Сон… Сон-воспоминание. Куноичи не любила их, понятно за что. Вот и сейчас на грудь словно что-то давило, а дышать получалось будто через силу. Поправив защитный плащ, песочного цвета, Пакура поднялась с каменной земли пещеры и кинула задумчивый взгляд на шелестящие под касаниями ветра пески. Солнце клонилось к закату, жара спала, хотя куноичи пока чувствовала знойное дыхание пустыни, которое ещё не пропиталось прохладой. Впрочем, терять время Пакура не стала и отправилась в путь. До Деревни оставалось полтора дня пешим ходом, да и бурь не предвиделось. Подавляя горечь в груди, куноичи Песка возвращалась домой, спрятав голову в капюшоне плаща. Пряча подарок за спиной, Пакура, четырнадцатилетний чунин, весело взглянула на Сасори: — Ну что, самый молодой джонин Деревни, тебя можно поздравить? — Хм. — Ты, как всегда, немногословен, — фыркнула она и протянула ему небольшую походную аптечку. — У тебя теперь будет много заданий вне Деревни. На передовой. — Только не говори, что сомневаешься в моих силах, — усмехнувшись, Сасори принял подарок. — Я с каждой миссии вернусь живым. Пакура яростно мотнула головой. Какого чёрта она вспоминает об этом?! Уже два года прошло. Прошло уже два года, повторяла она себе. Всё было ложью. Скорпион Красных Песков — лживая, двуличная тварь и предатель. Кабинет Четвёртого Казекаге тонул в удушающей, полной отчаяния тишине. Пакура не видела лиц ни правителя Деревни, ни госпожи Чиё, вызванной сюда, она стояла за дверью, а не внутри, и, широко раскрыв глаза не в силах сдержать удивление, пыталась осознать сказанные Казекаге слова. — Скорпион Красных Песков, ваш внук, Чиё-сама, — отступник Деревни Скрытого Песка, и ему присуждён ранг S. Когда его поймают, он будет казнён. Смяв в кулаке принесённый отчёт, Пакура медленно отступила от двери в кабинет на несколько шагов. Сасори — предатель? Отступник ранга S?! Сердце оглушительно билось в груди, наполняясь какой-то холодной, пронзительной пустотой. В голове роились вопросы — почему, как так, что происходит, надо всё разузнать… Пакура ведь виделась с Сасори совсем недавно. Всего неделю назад! Он, как обычно, улыбался с неуловимой, ехидной насмешкой, замечания его были, как обычно, язвительными и меткими, совместная тренировка, завершённая спаррингом, выдалась, как обычно, сложной, горячей и интересной. Всё было как обычно. И сейчас… Предатель. Отступник ранга S. Через несколько дней Пакуре стало ясно — всё правда. Именно. Пакура сама видела, как в дом Чиё зашли АНБУ, как они распотрошили мастерскую Сасори, как сама старейшина стояла, казалось, только благодаря тому, что её поддерживали нити невидимого кукловода. Скорпион Красных Песков исчез из Деревни, и это в такое время, когда власть Четвёртого Казекаге не устоялась, а Третьего так и не нашли! Пакуре удалось войти в состав команды преследования, уже третьей (первые две не вернулись), но через пару дней шиноби наткнулись на настоящую бойню. Двадцать мёртвых шиноби. Нет, хватит об этом думать. Обойдя стороной небольшое озерцо зыбучих песков, куноичи продолжила путь, держась тени скал, вдоль гряды которой бежала. Предстояло ещё петлять между скалами, а уже потом дорога станет ровной, однообразной, полной песков… пустынной. Свернув на показавшуюся впереди тропу, Пакура спустя несколько шагов резко остановилась, заслышав шорох… явно не ветром порождённый. Взращённое на поле боя чувство опасности пронзило всё её существо, и куноичи, замерев на пару секунд, бесшумно отступила за ближайшую скалу. Что-то было не так. Сосредоточенная и напряжённая, куноичи осторожно выглянула из-за угла, на всякий случай создавая над ладонью небольшой огненный шар. Напоённый прохладой ветер разжёг его до немного больших размеров. Шорохи Пакуре не померещились: из-за дальней скалы показалась чья-то тень, явно человеческая. Куноичи напряглась, чуть сузив глаза — кто там? Третья Великая ещё не закончилась, а границы были не то чтобы очень далеко. Это мог быть как враг, так и союзник. В следующий миг Пакуре показалось, что земля чуть не ушла из-под ног, а перед глазами на миг потемнело. Поспешно беря себя в руки — спокойно, спокойно… — куноичи Песка, одна из самых молодых джонинов (семнадцать лет), покачала головой. Сейчас по тропе между скалами шёл не кто иной, как её личный враг. Он был именно врагом. Растрёпанные красные волосы, светлая, не знающая загара кожа, стянутые бинтами руки, форма Сунагакуре, кобура для кунаев, как всегда, на правой ноге. К выходу из лабиринта скал шагал Скорпион Красных Песков собственной персоной. Пакура уже твёрдо решила для себя: мимо она не пройдёт. Секунда — и она спрыгнула перед отступником, готовая к бою и к разговорам, готовая к встрече с прошлым, и с головы её спал капюшон, за спиной завис огненный шар. Сасори остановился, и спустя миг в его глазах мелькнуло узнавание. Никто ничего не сказал. Шиноби, когда-то связанные невидимыми узами, стояли друг напротив друга и молчали. Куноичи, однако, было что сказать. И было много. Но она не размыкала губ. — Пакура, — первым нарушил тишину Сасори и улыбнулся так невыносимо знакомо — с лёгкой неуловимой насмешкой. Эта улыбка кунаем вошла в сердце. — Давно не виделись. — Действительно, — тяжёлым тоном ответила Пакура. — Давно. — И ты, конечно, откажешь мне в просьбе пройти мимо и сделать вид, что никого не видела? — Ты хорошо меня знаешь, Сасори. Ещё несколько секунд заполнились молчанием. Раздери Шукаку… Вот он, чёртов предатель, перед ней, Пакурой. Холодный взгляд карих глаз, до боли знакомая улыбка, растрёпанные от ветра и песка волосы, как помнила куноичи, мягкие и приятные на ощупь. Сильные руки и ловкие пальцы прирождённого кукловода. Всё было когда-то родным и близким, но сейчас вызывало только ярость: фальшивая, обманчивая красота, мираж, которому нельзя верить. — У меня нет на тебя времени, Пакура, — сказал Сасори уже без улыбки. — А у меня на тебя — полно! — вспылила куноичи и, сбросив плащ, выхватила из подсумка кунай. Скорпион тут же отпрыгнул на три метра назад, Пакура метнула ему вслед кунай и бросилась в атаку. Одного огненного шара будет мало, куноичи Жара создала ещё три. «Да, Скорпион Красных Песков, я стала сильнее, и я тебе не проиграю! Это уже не тренировка… Не тренировка». Отбив кунай, Сасори нитью чакры вытянул из подсумка свиток, и Пакура, вмиг всё поняв, ускорилась и мысленно послала в него солнца. Кукловод сложил печати, набрал в грудь воздуха и выдохнул на неё струю ветра, тут же поднявшую тучу песка. Резко притормозив, Пакура защитила глаза предплечьями и отпрыгнула в сторону — ещё чего, из такого облака пыли можно незаметно напасть! Хлопок — и из свитка распечаталась человекоподобная марионетка. Пшеничного цвета короткие волосы до плеч, серые глаза, просторное алое одеяние… — Помнишь наше правило, Пакура? — Облако песка опадало, давая увидеть Сасори чётко. Он ухмылялся. — В поддавки не играем. — Конечно, помню, — усмехнулась куноичи, беря новый кунай обратным хватом. — А ещё я помню, что в кенджутсу ты мне всегда проигрывал! — и бросилась в атаку. Сасори и правда предпочитал дальний бой ближнему, в отличие от бывшей подруги. Взмахнув рукой, кукловод послал на противницу марионетку, которая, раскрыв рот, выстрелила в неё дождём сенбонов, но Пакура резко прыгнула вверх, пропуская атаку под собой. Избавиться от куклы… Приземлившись в стороне, куноичи послала в неё солнце, но та плавно ушла в сторону, и Пакура метнула кунай, рассёкший сразу две нити чакры. — Ninpou: Sokonashi Numa*, — Сасори, отпустив куклу, прижал ладони к земле, и его противницу тут же засосало по щиколотки. — Ха! — Два шара пламени с размаху опустились, превратив песок в стекло, и Пакура, рывком высвободившись, оттолкнулась от горячей тверди, спустя секунду приземлившись у скалы, но в неё уже летело пять кунаев. Ни отбить, ни уклониться! Пакура вскинула руки, и солнца, перед ней разгоревшиеся, увеличились в размерах. Кунаи с шипением влетели в самое пекло, и куноичи уже легко ушла от каждого из них, пропустив мимо головы и шеи, в паре сантиметров над плечом. В следующий миг она отогнала солнца в сторону и метнула в Сасори кунай, тот уклонился, плавно уйдя влево, и окинул шары огня оценивающим взглядом: — Их стало больше. Проблем с контролем больше нет? — ухмыльнулся он, и в атаку полетела кукла, с хлопком активировалась нательная печать, и в деревянных руках возникла кусари-гама*. Сомкнув ладони в печати, Пакура влила в технику прорву чакры, и иссушающие и прожигающие солнца быстро слились друг с другом воедино, разрослись, поглощая и песок, и скалы, и летящую прямо в пламя куклу, что спустя миг превратилась в головёшки. Саму же куноичи, исполнявшую технику, Жар не тронул, не оставив ни ожога. Об этом нинджутсу Сасори не знал. Не теряя времени, Пакура рванулась вперёд, вылетела из облака редкого пара… Удивление на лице Скорпиона — что за бесценное зрелище! Он спешно выхватил кунай, обрывая нити чакры, и принял первые несколько атак на него. Ещё удар! — и Пакура ощутила на губах дыхание Сасори, их лица разделяла скрещённая сталь. Резко отступив вправо, она почти вогнала кунай в шагнувшего по инерции вперёд врага, но тот изогнулся и в сальто ушёл назад. Секунда — и вновь столкнулись кунаи. Пакура ухмыльнулась, выхватывая второй кунай и всаживая по самую рукоять врагу под рёбра. — Пакура… — резко ослаб тот, и куноичи легко выбила из его рук оружие. Неожиданно он ухмыльнулся и в один миг оказался очень близко, и прежде чем Пакура вогнала в него шар Жара, она ощутила на губах поцелуй. Это ещё что за игры?! Отпрыгнув на три метра, она ошеломлённо смотрела, как раненый песком осыпается наземь. Песчаный клон. Чё-ё-ёрт. — За действия своего клона я не отвечаю, — раздалось за спиной, и Пакура, разворачиваясь, атаковала кунаем, вызывая и шары пламени, но оружие вырвала нить чакры, а Сасори, схватив куноичи за запястье, в одно резкое движение заломил её руку. Пакура рванулась было на свободу, но тут же, вскрикнув, затихла, только процедила сквозь зубы: — Похоже, ты плохо себя знаешь, раз твой клон сделал то, что якобы не сделал бы ты. Гормоны беспокоят? — Не твоё дело, — другой рукой сняв с её пояса подсумок, Сасори отшвырнул его в сторону. Чёрт, и вырваться иначе как со сломанной рукой не выйдет. На Скорпиона помчались было шары огня, но тот приставил к шее Пакуры кунай. — Я буду быстрее, чем ты, Пакура. — Ты… Почему ты не убьёшь меня здесь и сейчас? — тянула она время, ища выход из положения; вторую её руку держали нити чакры. — Хм. Считай это моей прихотью, — прошептал Сасори ей на ухо. Повернув к нему голову, Пакура ответила яростным шёпотом: — Ты предатель, так как я могу тебе верить. — В таком случае глупо задавать вопросы, ответам на которые всё равно не веришь, — язвительным тоном заявил Скорпион, и она вновь рванулась в отчаянной попытке освободиться. — Ты хочешь, чтоб я тебе руку сломал? — А что хочешь, Шукаку возьми, ты?! Ответом было молчание и холод в карих глазах. Спустя несколько секунд, когда Пакура уже приготовилась атаковать его, несмотря на кунай у горла, он убрал оружие и с силой оттолкнул её. Куноичи быстро поймала равновесие и оглянулась: перед глазами сверкнула сталь, лицо обожгла вспышка боли, и пришлось спешно отступать. Настороженная, Пакура коснулась царапины на щеке — глубокая, хотя не насквозь. Но что это значит? Сасори отпустил свою пленницу? В благородство его порывов Пакура не верила. Скорпион Красных Песков, даже будучи в Сунагакуре, руководствовался в первую очередь разумом. Что это? Что-то задумал? Надо проверить. Не теряя хладнокровия, изо всех сил цепляясь за него, Пакура атаковала — и кунаем, и солнцами Жара, и нинджутсу Сунагакуре, но тщетно, она и не поцарапала Сасори, он легко уходил от каждого удара, уходил молча, чем настораживал ещё больше. Но не нападал в ответ. Выжидал… Пакура, отступив, перевела дыхание. Скорпион Красных Песков, хмыкнув, спрыгнул с невысокой скалы, на которую забрался, медленно выпрямился и, невыносимо знакомо усмехнувшись, заявил: — Поняла ведь. Царапина. — Яд. — Новый, — добил Пакуру Сасори. По телу действительно разливалась слабость, а перед глазами на миг потемнело. Нет, нельзя… Нельзя падать. — Я прекрасно знаю уровень ирьёнинов песка. Даже бабка Чиё не сладит с моим ядом. Только не падать. На колени… Перед ним… Перед этим предателем… Пока ещё могла связно говорить, Пакура, цепляясь за норовившее ускользнуть сознание, ровным, уверенным тоном сказала: — Я никогда тебя не прощу. Сасори видел, как стремительно бледнела Пакура, как ей становилось всё сложнее оставаться на ногах. Яд действовал быстро, к тому же, куноичи сама разогнала его по телу, когда пыталась Сасори хотя бы ранить. Через несколько секунд ноги её подкосились, она метнула в Скорпиона шурикен, непонятно откуда взяв его, но тот, лениво наклонив голову вбок, пропустил стальную звёздочку мимо. Он задумчиво рассматривал девушку, с которой провёл несчётное число тренировок и с которой пережил нападение на Песок Листа. Его клон поцеловал её. Это было очень неожиданно… не только для Пакуры. — Я мог бы, конечно, добить тебя, но… — торжествующе ухмылялся Сасори, — вместо меня за два дня это сделает яд. «Неужели я бы хотел поцеловать её? — Он наблюдал, как куноичи, потеряв сознание, упала без сил на песок. — Глупость. Всему виной человеческое тело». Найдя взглядом расплавленные остатки куклы, столкнувшейся с Элементом Жара, Сасори с досадой поджал губы. Интересно, подлежит ли ремонту? Подойдя к обломкам своего творения, кукловод вытащил свиток, в котором хранил эту марионетку, и быстро запечатал её. Вернув же его в подсумок, он опустошил и подсумок Пакуры — ого, почти полный. Забрал себе и кунаи, и шурикены, и леску, и всё остальное… Жаль, взрывных печатей не нашёл. Полминуты Сасори смотрел на Пакуру. Красивое женское тело беспомощной куклой лежало на песке, на который капала, стекая с щеки, отравленная кровь. Длинная чёлка, рыжая на кончиках, скрыла глаза куноичи. Переведя взгляд на валявшийся в нескольких метрах защитный плащ Сунагакуре, Сасори подошёл к нему спокойным шагом, подобрал, расправил, отряхнув от песчинок. — Хм… Так же, без спешки, он приблизился и к побеждённой противнице, что, беспомощная, лежала сейчас у его ног. Но Сасори это не нравилось. Он помнил, какая эта девушка в бою — яркая, быстрая, смертоносная. Разумеется, Скорпион Красных Песков был сильнее, но… такая смерть — непонятно где — будет плохим завершением её истории. У каждого спектакля должен быть красивый конец. Сасори укутал Пакуру в плащ и взял её на руки, уже зная, что будет делать. Как раз его преследовали АНБУ Песка… — Я всё-таки нашёл на тебя время, Пакура. — Сасори, серьёзно, почему ты ни с кем не общаешься? — хмурясь, спросила Пакура, тогда ещё тринадцатилетняя девчонка. — У тебя так никогда не появится друзей! — Мне не нужны друзья, — пожал плечами Сасори. Опять сны о прошлом. Пакура открыла глаза. Белый потолок… Запах медикаментов? Она в больнице? А как же… Перед глазами живо встало воспоминание: темнеющее вечернее небо, Скорпион Красных Песков, стоящий перед ней, дурнота, одолевающая тело, жестокие слова врага: «Я мог бы, конечно, добить тебя, но… вместо меня за два дня это сделает яд». Пакура хотела было резко сесть и ощупать себя, но из-за ширмы вдруг раздались негромкие слова: — Это странно. Кто был её противником? Пакура сильная куноичи. — Не знаю, но яд был очень сложный… многокомпонентный, в нём было полно тяжёлых металлов. Те, кто принёс её, сказали что-нибудь? — Нет. Только то, что нашли её в пещере, куда вели следы того, кого они преследовали. Разумеется, они не сказали, кого преследовали, и не спрашивай, это же АНБУ! — А то, что они дали нам? Это… — Вот это-то и странно. Его разработали не наши медики и не врач команды АНБУ. Противоядие нашли рядом с телом Пакуры. — Да ну? — Я правду говорю. — Ну, скажешь тоже… — закатила глаза Пакура. Противоядие? Сасори не только не добил куноичи, но и отнёс в пещеру, где оставил противоядие от пропитавшей её кровь отравы? — У меня есть ты. «Сасори… Я жива, хотя ты обещал иное. Опять ты мне солгал».