Персик

      Сегодня, вместо того, что бы пойти домой и повторить учебный материал к предстоящей сессии, Сыльги осталась поддержать Чимина на тренировке. Она не любила спорт, считая это пустой тратой времени. Но все же сейчас она сидит на скамье в спортивном зале университета полном запахов мужских тел и громких криков двух видов: первый кричит тренер, безжалостно подгоняя устающих парней; а другие крики принадлежат миловидным первокурсницам, которые пришли поддержать баскетбольную команду; на самом деле у них были менее корыстные цели, но о них мы не станем разглагольствовать, дабы не подпортить мнение читателей о юных девушках, просто вскользь упомянем, что все парни из команды были определенно красивы и имели шикарные подтянутые тела, которые так и выглядывали из широкой формы, когда они забивали очередной данк или совершали скоростные пасы. Тренер и самопровозглашенные фанатки, кажется, так и старались перекричать один другого, из-за чего зал наполнялся неразборчивым гулом, что ужасно раздражало Сыльги. Она хотела бы поскорее убраться отсюда и уйти домой, но она слишком давно не видела своего парня, а в ближайшее время такой возможности может не быть, по причине, не радующей слух большинства студентов - сессия.       Сыльги потянулась к сумке, желая достать наушники, поскорее заткнуть уши и больше не слышать царящий ор, однако она остановилась, держа в тонких пальцах застежку. Её взгляд зацепился за пробегающее мимо юношеское тело. Она смотрела Чимину в спину. Её глаза прошлись от рук с набухшими венами, пальцев, крепкой хваткой держащих мяч, рельефных мышц на плечах до широкой спины, с прилипшей от пота майки, и ягодиц, которым позавидовала бы ни одна Ники Минаж. Она всегда неосознанно заглядывалась на его задний вид, когда он шел впереди, думая, что он не замечает. Девушка больше не обращала внимание на, так раздражавший её, шум, в её горле пересохло, а голова опустела, и только глаза жадно бегали за быстрым силуэтом. Ей захотелось провести пальцами по плечам, мускулистой спине, до ягодиц, обхватывая их ладонью и прижимая его тело максимально близко, когда он нависает сверху и... и... Сыльги очнулась и резко одернула себя, ужасаясь мыслей, которые бродят в ее голове, ведь Сыль никогда не была такой.., такой с похотливыми мыслями и неоднозначными желаниями, она была послушным ребенком порядочных родителей, но что-то изменилось с тех пор как она начала встречаться с Чимином: у неё никогда не было особого интереса к парням, а отношения с ним завязались от нечего делать, но слишком быстро эти "нечего делать" стали занимать очень много места в её сердце и разуме. В первое время эти двое просто нашли в друг друге людей, с которым можно поделиться переживаниями, поговорить или, наоборот, помолчать, а потом Чимин зачастил в женское общежитие. Последовали долгие бессонные ночи, которые они проводили, изучая друг друга уже посредством поцелуев, объятий, блуждающих рук и бесконечных разговоров ни о чем на узенькой общажной кровати. Ей было этого достаточно. Было. Его становилось ничтожно мало. С каждым днем внезапно подкрадывающееся желание застигало врасплох, а держать себя в руках ей было все тяжелее.       Сыльги отвлек от мыслей Чимин, направляющийся в её сторону. - Отлично постарался,- похвалила девушка подошедшего Чимина. - Интересно, ты всегда такой активный? - негромко добавляет, считая, что он не поймет. - Спасибо. Подождешь меня, пока соберусь?- очередной раз делает вид, что не понимает. Она мычит что-то нечленораздельное в ответ, Чимин принимает это за согласие и уходит собираться. А она и не замечает странную ухмылку на его лице.

***

      После тренировки двое прибыли в женское общежитие: Сыльги через парадную дверь, Чимин через окно на первом этаже. Зайдя в комнату девушки парень, не спрашивая, вальяжно устраивается на кровати. А сама девушка присаживается рядом. - Ты сегодня уж чересчур на меня заглядывалась на тренировке, - внезапно начинает разговор Чимин. Такой расклад заставляет девушку растеряться, ведь она однозначно думала, что он не заметит, но кажется очень ошибалась. - Не понимаю о чем ты, - она решила, что лучший путь - это убегать. - Ты ведь хочешь меня, правда? - ему, кажется, нравится играть с ней. Вопрос застигает её врасплох, не только потому что она этого не ожидала, потому что он, черт подери, прав, она его хотела, ужасно, до дрожи в коленях хотела. И раз он все знает, нет смысла убегать. - Да, я- я хочу, - против всякого ожидания она набирается смелости и говорит правду, не избегая его взгляда, не скрывая своих чувств. - Тогда докажи это, ты никогда не делала шагов навстречу ко мне, никогда не говорила о своих чувствах, - он сейчас больше не шутит, он как никогда серьезен. Он прав, все делал он, она никогда не делала шаг первой, это как-то вредило ее самолюбию и било по гордости, но тягуче желание внизу живота не терпело замедлений и говорило действовать. - Начни сама, - снова его странная улыбка. Она направляется к нему, определенно собираясь действовать увереннее, но дрожащие руки и пунцовые щеки выдают её с головой. С его лица так и не сходит едкая ухмылка. Он никак не реагирует, потому что устал делать вид, что не замечает, устал ждать, потому что хочет, чтобы она наконец сама сделала шаг ему навстречу. И он дождался. Она забирается на его колени, хочет казаться дерзкой и с вызовом смотрит ему в глаза, с этими горящими щечками и потерянным видом. Как же он хотел засмеяться в голос и прижать её к себе, но не станет, он продолжает смирно смотреть. Она проводит внутренней стороной ладони по его плечам, груди, твердому торсу, цепляясь ногтями за выпирающие мышцы, опускаясь все ниже, заливаясь краской все сильнее. Она неуверенно хватает пальцами края футболки, тянет вверх и снимает вещь с парня. Лишь здесь он помог ей раздеть себя. Он удобно расположился полулежа, оперевшись на локти. Все та же ухмылка, все те же красные щеки. Она нависает над ним для поцелуя, приближается к его пухлым губам, но он опять же уперто не пододвинулся к ней ни на сантиметр. Ей приходится делать все самой: она обхватывает тоненькой ручкой его щеку и касается его губ своими. Чимин перестает играть, он с чувством отвечает, пробираясь в её рот и по-хозяйски исследуя проводит языком по нёбу, щекоча, по нижней губе, нежно посасывая следом. А она покусывает его, стараясь не застонать ему прямо в губы. Но сдерживаться сил больше не было, когда он резко приподнимается и прижимает за ягодицы ближе к себе, давая почувствовать его нешуточное возбуждение. Ладонями он мнет её, не прерывает поцелуя, она уже не сдерживается, стонет прямо в губы. Руки забираются под блузку Сыльги, они стягивают её. Так же нетерпеливо он сдергивает лиф, и оно летит на пол к остальным ненужным вещам гардероба. Она в смущении пытается прикрыть свою наготу руками. А он ничего не говорит, только обескураживающе улыбается и нежно целует в щеку, без слов успокаивая её. Слова здесь совершенно ни к чему, они понимают друг друга на другом языке. Он кладет ладони на её предплечья и медленно их опускает, не успевая налюбоваться округлостям небольшой аккуратной груди, розовыми бутонами сосков и маленькой родинкой в ложбинке посередине. Он прижимает её хрупкое тело к себе, водя носом по шее, ключицам, по груди, вдыхая сводящий с ума запах его Сыльги. А её своими действиями сводит с ума её Чимин.       Она хочет сделать ему приятно и начинает двигать бедрами, тереться о его возбужденную плоть, чем вызывает его утробный рык. Сыль никогда не видела его таким безудержным. Она и не догадывалась, что творит со своим возлюбленным. Он прикрывает глаза от наслаждения, которое доставляем одному ему его единственная Сыль. Он в нетерпении приподнимает её и кладет а спину, нависает сверху, пленит её губы в грубом, требовательном поцелуе, оставляя следы от укусов, увеличивая желание обоих поскорее слиться. Он отстраняется, расстегивает её джинсы и стягивает вместе с трусами. А она от неожиданности вскрикивает, сводит колени и тянет руки, чтобы прикрыться, но он перехватывает её кисти, такие маленькие, заводит за голову и шепчет прямо в ухо "не опускай", и она послушно держит их. Он старается быть как можно нежнее, но его рваные, резкие движения выдают его необузданное желание. Он хватает ее за бедра и разводит их. Приподнимает ее ногу, покрывает её поцелуями от щиколотки к колени, к внутренней стороне бедра, оставляет мокрые следы, все приближаясь к заветному месту, все срывая с уст девушки приглушаемые мычания. Он целует её там, её мокрую разгоряченную плоть. Парень прикусывает её, посасывает, желая распробовать, вызывая крик то ли удивления, то ли наслаждения. Скорее второго. Она запускает пальцы в его мягкие рыжие волосы. Затем, не медля, он приподнимается, стягивает с себя штаны. Эта ухмылка снова появляется на его лице. Он берет её ладони в свои, кладет их на свою крайнюю плоть, водит по ней, чувствуя её дрожь. Сыль находит в себе смелость дрожащими пальцами выполнить его желание, но все же не храбрится смотреть ему в глаза. Чимина смешит её озадаченное лицо, он решает перестать мучить её и накрывает её губы очередным поцелуем. Он проводит пальцами по её мокрой плоти, проверяя, готова ли она принять его. Сыль желала скорее почувствовать его всего, подавляя свое смущение, хотела отдаться своим желаниям.       Он медленно входит в неё, понемногу начинает двигаться. Она запускает пальцы ему в волосы, нагибает голову для поцелуя. Он набирает темп. Их ритмы сердца объединились, а языки слились в безумном танце. Комната наполняется ужасно пошлыми хлопками двух потных тел, стонами, утробным рыком и скрипом старой кровати. Он начинает вдалбливаться в её податливое тело, терпение ни к черту. А она послушно принимает его всего, еще и стонет, не оставляя в голове Чимина разумных мыслей. Она руками бродит по его широкой спине, местами оставляя царапины своими ноготками, опускается ниже, обхватывая его ягодицы, прижимает сильнее, раздвигает ноги шире. Ей было его мало, как воздуха в легких. Девушка упирается пятками в кровать и, приподнимая таз, делает встречные движения парню. Она ненарочно свела его с ума. Он срывается, начинает неистово ускорять ритм. Она переходит на крик и плевать, что соседи могут услышать. Она со всей силы отвечает ему, приближая обоих к желанному концу. Последние хлопки и два тела поваливаются в изнеможении. Сыльги обнимает его за плечи и ложится на его грудь, а Чимин поглаживает ее голову и теряет пальцы в длинных волосах. - Ты правда слишком палевно заглядывалась на мой персик, - парень снова начинает шутить, разрушая всю романтику. - Что?! Зачем ты так сказал? Я больше никогда не смогу есть персики, - она возмущается, но все равно смеется над его глупой шуткой. Чимин не отпускает Сыльги до самого утра, а она не сопротивляется. Еще долго соседи не могли уснуть из-за шума за стенкой.