Глава 8.
30 сентября 2016 г. в 10:43
Если бы Зик не помог Тобиасу с приготовлением ужина, то вечер мог закончиться катастрофой, так и не начавшись. В лучшем случае это грозило развалом кухни или пожаром в худшем. Эта комната редко использовалась по назначению, потому как сам хозяин готовить не умел и редко питался дома. Благо, его другу приходилось баловать свою жену кулинарными изысками, и его вклад в предстоящий вечер был неоценим.
За отведенное время мужчины успели приготовить легкий салат, закуску, спагетти с креветками в сливочном соусе и шоколадное суфле. Они красиво украсили стол и даже зажгли свечи для более романтичной обстановки. Пожелав Итону приятного вечера, Зик ушел, а Тобиас стал приводить в порядок себя и квартиру.
Когда все было готово, а на Тобиасе красовалась белоснежная рубашка, которую он не стал заправлять в брюки, но закатал рукава, в дверь позвонили. Он схватил пульт с кофейного столика, включил приятную музыку, еще раз окинул квартиру придирчивым взглядом и только после этого пошел открывать.
На пороге стояла Трис в элегантном черном платье с белой накидкой на плечах, в ее руках был небольшой клатч, а на ногах обуты изящные босоножки. Волосы были распущены и откинуты за спину, губы ярко накрашены красной помадой. Тобиас улыбнулся ей:
— Привет, ты превосходно выглядишь, — сделал он комплимент, пропуская ее в квартиру, а когда она прошла, прикусил губу и закатил глаза, взывая к Небесам. Эта невозможная девчонка, кажется, испытывает его на прочность, и он, будучи абсолютно не набожным человеком, впервые мысленно обращался к Богу, прося силы и выдержки.
Трис прошла в квартиру и стала с любопытством осматривать интерьер этой явно холостяцкой квартиры, которой не хватало женской руки и милых украшений, дающих понять пристрастия и интересы их хозяина. Это было заметно невооруженным глазом, но совершенно не отталкивало. Блондинка прошла на кухню, освещенную свечами, и остановилась на пороге. Ее заставили улыбаться красиво сервированный стол и явное волнение Тобиаса, который молча следовал за ней и осмотру не мешал. Он помог девушке сесть, открыл вино и разлил по бокалам.
— Ты первая, кто будет пробовать мою стряпню. Я вообще раньше никогда не готовил и сейчас немного волнуюсь, — смутился он. — Давай выпьем за то, чтобы повар не разочаровал прекрасную леди?
Они потянулись бокалами друг к другу, мелодично соприкоснулись ими и отпили ароматный напиток. Тобиас пошел за первым блюдом, и Трис вызвалась помочь, но ему хотелось самому поухаживать за блондинкой, поэтому он отказался. Он веселил ее своими шутками, пытаясь разрядить обстановку, и она заливисто смеялась, это успокаивало обоих. За ужином они перешли к более личным темам: делились друг с другом некоторыми мелочами, что прятали от других, рассказывали о родственниках и друзьях, сокровенных мечтах, по крупице раскрывали душу.
Расправившись со всеми основными блюдами, они переместились в гостиную, чтобы съесть шоколадное суфле. Сев на диван лицом друг к другу, они взяли ложки в руки, решив пробовать лакомство одновременно. Трис все же первая надломила кусочек и положила его на язык, а Тобиас застыл, глядя на нее. Суфле было настолько вкусным, что девушка не смогла сдержать стон, закатила глаза и облизала ложку. Этот звук отозвался в паху мужчины, заставляя его тяжело сглотнуть. Трис ела десерт, эротично постанывая и облизывая губы от удовольствия, не в силах сдерживаться, а Тобиасу в горло не лез кусок, он не мог отвести взгляд. Но смотреть на нее спокойно он больше не мог.
— Трис, уже поздно, — сказал он, когда девушка доела суфле и поставила пустую тарелку на столик у дивана. — Пора в постель.
Девушка обрадовалась: этот мужчина очень привлекал ее, и она не раз фантазировала о том, как занимается с ним сексом. Он сам довольно долго держал дистанцию и то, что он решил перейти к решительным действиям, было весьма кстати.
Она придвинулась к нему, положила руки ему на шею и уже хотела поцеловать, как он сдавленно выдавил:
— Я вызову тебе такси.
Парень встал и отошел от нее на шаг, потому что ее запах затуманивал его разум, а ему нужна была ясная голова, чтобы не облажаться и довести дело до конца.
Трис смотрела на него недоуменно, пытаясь осознать то, что он сказал. Тобиас посмотрел на нее внимательно и его мгновенно осенило, что она неправильно истолковала его слова.
— Прости, намекая на постель, я имел в виду не секс, — попытался он исправить положение.
В голове девушки никак не мог уложиться смысл его слов, но когда она все же поняла, обида захлестнула ее. Он пригласил ее к себе домой, а теперь выпроваживает по непонятной ей причине. Ей надоело находить оправдания его нерешительному поведению, она уже не знала, как защитить его перед подругой, и жалела потраченного времени на мужчину, который, не смотря на свои ухаживания, не видит в ней женщину. Никто раньше не поступал с ней так! Размышляя над его поведением, она не раз уже сомневалась в своей привлекательности для него, но пыталась гнать от себя дурные мысли. Хотя ее выводы были логичными, если учесть, что даже поцелуя от него так и не получила. Она больше не хотела страдать ни от того, что была для других мужчин лишь объектом для удовлетворения их потребностей, ни от того, что этот мужчина ее не хочет. В ней еще было достаточно гордости, чтобы все прекратить.
Она кивнула и встала, взяла свой клатч и накидку, направилась к двери, а Тобиас поплелся за ней, почесывая затылок от неловкости ситуации.
— Тобиас, нам лучше больше не видеться. Закончим все здесь и сейчас, так ничего и не начав. Прощай, — попыталась она сказать ровным тоном, но голос все же дрогнул. Она отвернулась к двери и прикусила губу, чтобы не расплакаться здесь.
Настала очередь Тобиаса удивляться и не понимать смысл сказанных слов. Но в данном случае он был очевиден: девушка, кажется, сыта по горло его играми и больше не хочет его видеть. Паника охватила его, по ней было заметно, что она совершенно не шутит и уходит навсегда. Он хотел накалить ее ожиданием до такой степени, чтобы она призналась ему в любви, но кажется, он перестарался. Этим он мучил не только ее, но и себя, а получил лишь обратный эффект. Ее уход грозит ему крахом, а допустить этого совсем нельзя. Рыбка вот-вот сорвется с крючка и уплывет из рук.
— Почему? — все же спросил он.
— Я не могу больше встречаться с тобой, зная, что ты не находишь меня привлекательной настолько, чтобы даже поцеловать, не говоря уж о сексуальной привлекательности, — сказала она, не оборачиваясь, и уже открывала дверь, но она тут же захлопнулась у нее перед носом, потому что Тобиас уперся в нее рукой.
Он резко развернул ее к себе и, не дав опомниться, поцеловал, прижав к себе и запустив руку в ее волосы. Он наконец-то дал себе волю, ласкал ее губы так, как ему давно хотелось, чувствовал ее бешеный пульс и тяжелое дыхание. Эта девушка сводила его с ума, и теперь он готов был доказывать со всей страстью, что он вложил в поцелуй, насколько он считает ее привлекательной, как глубоко и жадно хочет ее целовать. Он старался своими ласками вытравить из ее умной головки дурные мысли о том, что она не достаточно красива или сексуальна для него. Она отвечала ему все больше заводя его, распаляя, возбуждая, заставляя кровь закипать в его жилах. Ее язык не отставал от его, руки обвили талию, а тело вжималось сильнее. Они целовались долго, пока легкие не обожгло от нехватки кислорода, а губы не распухли. Только после этого им пришлось нехотя прерваться.
Он немного отстранился, но продолжал упираться в ее лоб своим:
— Ты представить себе не можешь, насколько я хочу тебя, — прошептал он в ее покрасневшие губы. — Но я не хотел на тебя давить и к чему-либо принуждать. Наша первая близость должна быть взвешенным и обдуманным решением для нас обоих. Я не настаивал, потому что не хотел тебя напугать, ты для меня особенная, и для нас это должно быть особенным моментом. Даже думать не смей, что ты не привлекаешь меня! Да я в твоем присутствии теряю голову! — выпалил он, чем вызвал ее смешок.
Этот невероятный поцелуй убедил ее окончательно, что на ее жизненном пути ей встретился по-настоящему благородный мужчина, и его трепетное отношение к ней, лишь подтверждают серьезность его намерений. Она с легкостью поверила его губам, так неистово доказывающим его страсть и желание.
— Тогда мне правда лучше уйти, — прошептала она в ответ, оставила невесомый поцелуй на его губах и вышла за дверь.
Тобиас пошел в ванную комнату, в одежде залез под душ и включил ледяную воду. Из него вырвался утробный рык, а кулак впечатался в кафель, но только так он мог усмирить ту бешеную бурю эмоций, что эта девушка вызывала в нем.