***
(Оглядываясь назад, он должен был догадаться, что что-то было не так во взгляде, которым она смотрела на него в те секунды, пока сообщала расшифрованные координаты.) Ты должен спустить курок, говорит она, привычно глядя на бумагу в своих руках, по которой из-под ручки бегут строки уравнений. Я когда-нибудь лажал? язвительно спрашивает Артур, убирая пистолет в кобуру. Ариадна морщится. Она знает, как он работает и что упущенная цель — это не только смертный приговор самому петлителю, это также смерть и для оракула. Вот почему так мало оракулов работает только с одним петлителем; если один петлитель лажает, петлю закрывает другой, чтобы защитить оракула. В течение последних нескольких месяцев он много раз интересовался, хочет ли она бросить работу. Ариадне никогда не нравилось то, чем она занимается, смерть, которую она направляет, но после Великой депрессии 2040 года других рабочих мест почти не было, и никакие из имеющихся даже близко не обеспечивали такой доход, какой гарантировала ее нынешняя работа. Артур не был уверен, что позволил бы ей уйти. Артур уверен, что она об этом знает. Все бывает в первый раз, отвечает она.***
Для петлителей есть небольшой свод правил. Они живут вне социальных норм и ограничений, которые связывают большинство людей, но тем не менее, есть правила, которым необходимо следовать. Первое: ни в коем случае не упустить цель. Второе: не оставлять свидетелей. Третье: не трахаться со своим оракулом. Артур никогда не был хорош в исполнении этих правил.***
Обычно она ведет себя очень тихо. Артуру нравится толкать ее на кровать, прижав за запястья к дорогим простыням, и дразнить, лаская свободной рукой, пока она не начинает стонать, не начинает умолять о большем. Ариадна терпеть не может его образ жизни — ненавидит оружие, наркотики и смерть. Она не дает повода сомневаться в этом, даже не пытается скрыть отвращение к торжеству ежедневной жестокости, составляющей его жизнь. Но она все равно трахается с ним. По-прежнему позволяет сорвать с себя одежду и раздвинуть себе ноги. В жизни Артура не было ничего постоянного. Деньги, которые он получал за свою работу, позволяли ему вести поистине одноразовую жизнь. Жизнь, свободную от привязанностей. Независимо от всего этого, наплевав на то, что Ариадна к нему испытывала, все неуклонно вело к чему-то такому, что начинало его пугать, разрушая хрупкий баланс безразличия. Она представляла опасность одним своим пребыванием в его постели.***
Удар цели надолго вырубил его, и когда он приходит в себя, уже почти зашло солнце. Стрекот сверчков был таким громким, что шум напоминал приливную волну. Удивительно, но его автомобиль все еще стоял в конце поля, хоть пистолет и пропал. Спрятанного под пассажирским сидением револьвера тоже не было на месте. Имя цели поступило вместе с координатами. Ариадна знала. Это был личный выбор Артура, оставаться в неведении относительно этой частички информации. Он не хотел знать имена, ему не нужно было их знать. До этого момента. Артур не медлил. Он знал, куда идти. Он знал, куда пойдут его наниматели. Добравшись до квартиры Ариадны, Артур обнаружил свою цель, которая стояла над девушкой, сидящей в кресле посреди собственной гостиной. В руке был револьвер из-под пассажирского сидения. Тогда, в поле, Артур не был уверен. Но теперь… То, как незнакомец смотрит на Ариадну, держа руку у основания ее шеи. То, как Ариадна смотрит на него. У Артура не осталось никаких сомнений. Чужая рука крепче сжала пистолет, когда Артур скользнул в приоткрытую дверь. Ты не станешь в нее стрелять, говорит Артур, подступая ближе. Нет, отвечает ему Артур, стоящий около Ариадны. Это сделаю не я.