Я просто заберу вещи...

Я сидел перед закрытой дверью и страшно нервничал. Сегодня я должен был забрать четвёртую ножку, после чего оставалась только столешница, которую вынести своими силами уже возможности не было. Но вместо стола нашёл только записку с единственной фразой: «дождись меня». Я ждал. Хотя это было непросто и несколько раз я собирался уйти. Но мне удалось, наконец, себя успокоить и усесться на свою старую кровать. Это немного привело меня в чувство. Ничего страшного не случилось. Скорее всего, новый жилец хотел поговорить насчёт внезапных визитов старого и обсудить возможность их прекращения. Либо он собрал стол и по доброте душевной собирался его доставить по нужному адресу, но не смог. В конце концов, мало ли причин попросить человека, который регулярно приходит к тебе домой, подождать? В конце концов, я жил тут годами, могу дать парочку дельных советов. Например, не спать со своим бывшим любовником и вообще держаться от этого человека подальше. Или ни в коем случае не приходить без предупреждения в дом, который ты считаешь общим. Лучше, как и обычно, погрузиться с головой в работу и заночевать в своей старой комнате в общежитии, не думая о том, что сейчас творит твой парень. «Почему никто не дал тебе такой совет? – сварливо спросил внутренний голос, - Мы бы сейчас точно тогда здесь не сидели» Я поднялся на ноги и потянулся. Спина протестующе скрипнула, но разогнуться удалось. В последние два дня я будто разваливался на части, то фонтанируя энергией, то превращаясь в лежачий полицейский на ковре или новой кровати. О, кровать… Зажмурившись, я довольно хмыкнул. Вчера вечером я нашёл новый способ развлекаться, используя кровать. Это было феерично, совершенно экзотически и невероятно. Я просто не мог остановиться, впервые это попробовав. Думаю, соседи были бы удивлены увидеть взрослого парня, который скакал на кровати, радостно смеясь, и под конец приключения рухнул на пол. Но я в первый раз оказался в собственном доме, где можно было не только устроить самую настоящую библиотеку, но и спокойно попрыгать на кровати, зная, что никто не начнёт стучать в стену и потом не будет жаловаться управляющему. И я веселился в первый раз за последние полгода. Так разбушевался, что потом с трудом узнал себя в зеркале: растрёпанный, с горящими глазами и раскрасневшимися щеками, я был сам на себя не похож. И пребывал в хорошем расположении духа я ровно до того момента, как оказался здесь и увидел записку. И, хотя сейчас я уже пришёл в себя и перестал ждать плохого, всё равно было немного жаль потраченного времени. Сегодня я собирался пойти на новый семинар, о котором узнал от своего бывшего старосты. Но осталось всего десять минут, а я до сих пор тут, и конца данной ситуации не видно. Глубоко вздохнув, я пару раз прошёлся по комнате. Заглянул в ванну, открыл шкаф. Потом под кровать. Именно там были обнаружены по отдельности раскрученные, видимо, ножка и столешница. Боясь в следующий раз вообще ничего не обнаружить, я выскочил из комнаты и постучал к соседу, вечно занятому курильщику, который в прошлый раз помогал мне таскать коробки за курсовую. К моему удивлению, дверь никто не открыл, но сзади раздался развязный голос: -Соседа ищешь? Я обернулся. Из последней по коридору двери высунулась голова, перевязанная красно-синей лентой. Символ равенства альф и омег немного смутил меня, но я постарался держаться как обычно. -Да, мне нужна помощь. Я переезжаю, стол бы вынести на парковку внизу. -А дальше? -А дальше – возьму такси и доберусь домой. Ничего сложного. Ты не мог бы мне помочь? -Я спрашивал не про сегодня, - парень всё-таки вышел из своей комнаты и теперь приближался ко мне, - Я спрашиваю про всю нашу жизнь. Вот сегодня я студент, - он затянулся косяком, после чего спрятал его обратно за ухо, где он продолжил немного подпаливать прядь волос, - Завтра я закончу университет, потом женюсь, буду работать, - он поднял глаза к потолку, видимо, думая, что смотрит в небо, - А потом? -А потом ты состаришься, умрёшь и начнёшь с начала. -А зачем? – он немного заторможено качнулся вперёд, но подходить не спешил, то ли уважая моё личное пространство, то ли не горя желанием приближаться к незнакомцу, - Ведь есть же какой-то конец? -Ну, я думаю… - и тут я вправду задумался, оценивая его физическую форму. Пока выходило, что он спокойно сможет вынести столешницу и пройти с ней двести метров по коридору. Так что попытаться убедить его мне помочь всё-таки стоило, - Что, если и есть в твоей жизни тайный смысл, то он точно включает в себя помощь окружающим в разборе с невыносимым. -Например? – глаза парня, впервые за весь разговор, остановились на моём лице, - О, а я тебя знаю. Что там надо разобрать и вынести? -Разобрать уже ничего, другие помогли. А вот вынести невыносимое было бы неплохо. У меня там целый стол был, но теперь только столешница осталась… *** Сидя после этого дома, с отвёрткой в руках, я всё ещё чувствовал себя моральным уродом, который обманул бедного ребёнка, заставив тащить тяжёлое. И даже тот факт, что ему было не тяжело и он вызвался сам, не сильно успокаивал. Так что настроение, которое должно было быть хорошим, стремительно упало до отметки «хуже некуда», но оказалось, что хуже быть ещё может. Потому что поздно вечером в моём доме раздался запоздалый звонок. Девушка из риэлтерской конторы долго извинялась и просила войти в её положение, после чего оказалось, что договор, который я заключил, нужно разорвать. И вообще, она не имела права сдать мне этот дом, который на самом деле принадлежит другому человеку. Не выдержав, я всё-таки задал вопрос: -Девушка, а вы знали о том, что дом нельзя сдавать до того, как заключили со мной договор? Трубка не издала ни звука. -Ну, вы понимаете… -Нет, не понимаю. Ответьте мне просто «да» или «нет». -Я не могу сейчас… -Девушка, я же не прошу вас продать мне свою семью. Просто ответьте. -Нет. Запрос от хозяина поступил на день позже заключения договора, так что, формально, вы имеете право жить в доме до конца срока аренды. Но этот человек – адвокат, и он грозится подать в суд. -Я – тоже адвокат, и если вы не сумеете договориться с ним сами, мы встретимся с вами в суде. И, уверяю вас, мы с ним оба будем с вами судиться. Девушка положила трубку, а я почувствовал себя моральным уродом. Только что я необоснованно нагрубил человеку, который просто выполняет свою работу. Однако, меня грела мысль, что со всеми этими разборками времени на страдания и сожаления не останется. Да и, если меня отсюда выселят, будет даже лучше… За один миг перед глазами пронёсся весь процесс поиска жилья, с заморочками в виде крыс и голых стен, которые выдавались на «минималистичную обстановку». С бесконечными поездками и риэлторами с их хитрыми глазами и пятидесятипроцентными-скидками-но-только-если-я-возьму-прямо-сейчас. С собаками, которые облаяли меня, казалось, миллион раз. И с попытками дозвониться Алексу, который в это время прохлаждался с другими омегами, позабыв про своё желание просто создать нормальную семью. И в ту же секунду я принял решение: не уеду отсюда, даже если будут выселять с полицией… *** Я лежал в кровати, свернувшись клубочком и по привычке подтянув угол одеяла под щеку. Сон никак не шел. Вдруг в окне возник тёмный силуэт. Я удивлённо моргнул. Кого принесло к отдельному дому в такой поздний час? Неужели, кто-то в сумраке ночи решил научиться летать? Я привстал и подошёл к окну. В саду стоял мужчина. Высокий, с мощными плечами. Я уже видел их однажды, всего один раз, в лучах солнца, перед тем как закрыть дверь. Боясь быть рассекреченным, я бросился обратно в постель, но почему-то не смог уйти дальше одного шага. Наоборот: меня очень сильно тянуло вернуться обратно, прильнуть к стеклу, дать знать, что я – здесь, и что ничего плохого в тот день не случилось. Что всё было по согласию и не стоит переживать. И в тот момент, когда я уже был готов открыть окно и закричать, позади моего знакомого незнакомца вдруг появился ещё один человек. Он двигался стремительно и мощно, я не мог его не узнать. Это было подобно узнаванию старого друга, которого не видел много лет, в многотысячной толпе совершенно незнакомых людей. Алекс подошёл к мужчине сзади и набросил ему что-то на шею. Я с трудом узнал свою скрученную рубашку, когда мужчина начал нелепо медленно падать назад. Его руки схватили ткань, но не смогли остановить удушение. Руки Алекса вздулись, он, казалось, все свои силы вложил в это убийство, в первый раз в своей жизни стараясь. Раньше он никогда не старался, всё время побеждал легко, будто играясь. Но тут мужчина всё-таки вывернулся и ловко ударил парня в нос. Что-то хрустнуло. Но альфа поставил подножку и снова использовал рубашку. Я услышал испуганный вскрик и с опозданием сообразил, что этот звук издал сам. Внизу меня тоже услышали: мужчина рванулся вперёд, едва не придушив этим сам себя, но Алекс надёжно держал рубашку, чуть не ставшую орудием убийства. Судя по всему, это сражение должно закончиться смертью, другого выхода не существует. Вдруг мужчина размахнулся и врезал альфе по колену. Я потёр своё, оно почему-то заболело. Даже не заболело, а слабо заныло, подобно старой ране, почти зажившей от времени. У Алекса в руках совершенно внезапно появился нож и мужчина схватился за лицо. Что-то капнуло с лица на пальцы. Я поднял руку: по ней стекала свежа кровь. Глянув в окно, я вместо сражения увидел собственное отражение: лицо было рассечено равно посередине… *** Я проснулся с криком и ещё долго не мог прийти в себя. Мама всегда говорила, что подобные сны снятся не просто так, и что надо к ним прислушиваться. Но как можно прислушаться к тому, чего ты не понимаешь? Я взял мобильник и набрал номер знакомого юриста. Оказалось, что тот ещё не спит. -Том, мне нужен судебный запрет на приближение больше, чем на четыре метра. Для кого? Ни за что не угадаешь…