Несправедливость.

Примечания автора: Для тех, кто знаком с «Несправедливость: Боги среди нас» эта история происходит сразу после поимки Брюса. Для тех, кто не знаком: Брюс из параллельного мира, Супермен — диктатор и преследует Бэтмена из своего мира, являющегося мятежником. О, и Лоис мертва. Пы.Сы. здесь есть потрахушки.

Глава 1.

— Это не он. Это простое утверждение факта. Никакого шока. Никакого сюрприза. Никакого откровения. От боли Брюс скрипнул зубами. — Что? — Орлица вышла вперед, в ярости сжав губы. — Это должен быть он! — Его ДНК принадлежит Брюсу Уэйну, но у него нет криптонитового стимулятора, — объяснил Супермен. Его глаза всё еще неотрывно следили за Брюсом. — Он его двойник из параллельного мира. Это простой вывод. Его голова в побоях, ноги болят, а на губах привкус железа. Брюс старался сохранить бесстрастное выражение лица. Его глаза яростно сверкали. Он был закован в толстые металлические перчатки, выворачивающие его плечи так, чтобы его руки были над головой. Его собственные перчатки, плащ и маску сняли. Оставили только темный знак летучей мыши. Этого должно быть достаточно. — Ну, — медленно произнёс Черный Адам, — если он нам не нужен… — Мы казним его, — сказал Супермен. — Если сопротивление поверит, что их лидер мёртв, они потеряют всякую надежду. Бэтмен не может позволить этому случиться. Он должен нас остановить. Он будет обязан прийти и спасти его, — его взгляд похолодел. — Мы используем этого Бэтмена как приманку. Приманку, чтобы поймать настоящего. Простой план. Но план, который приведет к еще одному простому жестокому решению. Брюс старался не видеть своего друга в знакомых чертах его лица, который хладнокровно отдал приказ о его казни. Старался не видеть Кларка в голубизне его глаз. Губы Орлицы сжались в тонкую прямую линию, что разрезала её угловатые черты. Ее глаза были скрыты под изогнутой формой ее золотой маски. — Я поймала его, — быстро произнесла она. — Но я не собираюсь с ним нянчиться. Брюс не спускал глаз с Кл… нет, Супермена. Это не Кларк. Это не его друг. Боль поднималась по его спине. Мышцы пронзали судороги. Голова раскалывалась. — У него сотрясение мозга, — хитро произнес Желтый фонарь. — Также его ноги переломаны в двух разных местах. Я не знаю, что он делал до того, как мы подобрали его, но этот Бэтмен беспомощен как котенок. Чего же ты боишься?  — Боюсь? — женщина повернулась к нему лицом. — Что ты вообще знаешь о моих страхах, Хэл? — она презрительно усмехнулась. — Я просто не хочу тратить свое время. Если хочешь, то давай, вперед. — Думаю, — Фонарь напряг палец с кольцом. Вокруг него появилось желтое свечение, — ты обнаружишь, что я знаю довольно многое о страхе. — Я позабочусь о нём. — сообщил Супермен. Орлица, Адам и Фонарь одновременно уставились на него. — Крепость смогла бы удержать его, даже если бы он был в превосходном состоянии, — он сморщил лоб, задумавшись. — И если ему что-то известно, то я постараюсь это узнать. Простейшая ложь. Во рту был привкус крови. — Оставьте меня. Орлица, Адам и Желтый Фонарь склонили головы в быстром, неглубоком поклоне и вышли из комнаты. Прежде чем уйти, Орлица передала Супермену пояс Бэтмена. Дверь медленно закрылась за ними с глухим стуком. Брюс выжидал. — Ты тихий, — заметил Супермен, осторожно взвешивая пояс на руке. От того места, где соприкоснулись неуязвимые пальцы со сломанными концами зарядки, полетели искры. — Если я правильно помню, — продолжил он, — в одном из этих карманов находится криптонит, — выдержал небольшую паузу. — В каком именно? Он не ответил. — Ты думаешь, что я враг. Почему? Ты повстречался с Бэтменом из нашего мира? — Нет. — Ты похож на него, — пробормотал Супермен, изогнув свои губы в усмешке. — Отлично. Брюс ничего не говорит, ожидая его дальнейших действий. Супермен выбросил пояс. В небольшой полупустой комнате звон металла был слишком громким. — Но ты не он. Супермен двинулся вперед и оторвал своего пленника от стены, отбросил в сторону бесполезные оковы и рывком поднял мужчину в воздух. Брюс с болью зарычал, когда его ноги столкнулись с ногами Супермена. Он не закричит. Не издаст и стона. — Прямо как он, — повторил Супермен. Его голос оставался спокойным. Холодным. Мир размылся и взорвался от порыва ледяного ветра, несущегося ему навстречу. Он летел. Белые верхушки волн резко ударялись о поверхность моря. Ледяные облака пронзали его, как удары, воздух разрывал его легкие, словно миллион маленьких ножей, и боль в его ноге появилась вновь вместе с мучительными вспышками. Супермен крепко держал его за плечи. — Что с тобой случилось? Супермен посмотрел вниз. Мрачно. Зло. — Ты. Мгновение под водой, и они оказались в Крепости. Ледяные стены блестели равнодушной инопланетной красотой, далекие воспоминания вспыхивали на поверхности кристаллов, и неизвестный герб Супермена сверкал с красного знамени, висящего у заточенных столбов. — Я не… — Джокер, — Супермен опустил его. — Он убил мою семью, — его глаза покраснели, он скривил губы и сжал руки в кулаки. — Этот человек убил женщину, которую я любил, моего сына и уничтожил Метрополис. И всё, потому что ты не уничтожил его, когда у тебя был шанс. — Это… — Это был не ты, нет, — закончил он за него. — Но скажи мне, Брюс, убил ли ты Джокера из твоего мира? В этом ли разница между нашими мирами? Спас ли ты мою семью? Убил этого монстра? Тишина. Взгляд потяжелел. Он стал настолько безжалостным, что им можно было убивать. — Такой же, как он, — наклонил голову пришелец. — За исключением того, что у тебя нет криптонитового стимулятора, - он схватил Брюса за челюсть и больно протащил до своей ноги. — Ты такой же слабый, бесполезный, как и все обычные люди. Мужчина не почувствовал удар. Только кровь. Горячая и липкая, она забрызгала его подбородок, когда он упал. Весь его мир уплыл в привычное темное и безопасное подсознание. Очнулся Бэтмен висящим на запястьях. Все его мышцы скрутило, и они ужасно ныли. Его пальцы онемели. Было ли это от холодного воздуха, туго удерживающих его запястья ограничителей или от того времени, что они удерживались над его головой - понять было нельзя. Впрочем, это не имеет значения. Пальцы словно одеревенели, стали слишком неловкими, чтобы избавиться от оков. Он сомневался, что сможет далеко уйти, даже если сможет освободиться. Время остановилось. В комнате было темно, за исключением небольшого сияния, вложенного в основу кристаллической структуры. Тихо, за исключением рваного прерывистого звука его собственного болезненного дыхания. Его живот решил напомнить, что он слишком давно не ел. Рот же был донельзя сухим. Сотрясение мозга, затуманившее его разум, точно не позволило бы ему сбежать. Он вновь очнулся и даже не мог вспомнить то, как заснул. Скрипнул зубами из-за головокружения от голода, жажды и от ошеломляющей головной боли. Но он мог работать через боль. Мог работать, несмотря на голод. Работать, несмотря на жажду… Он должен сбежать. Должен найти Джокера. Должен найти Бэтмена из этого мира. Должен остановить это безумие. Но как? Без его капюшона и пояса у него не было ни доступа к файлам, необходимым для того, чтобы взломать крепость, ни достаточного знания языка, чтобы разобрать его самостоятельно. Самонадеянно предполагать, что он сможет сломать наручники и уйти. Время текло. Его костюм проверили и вытащили все гаджеты. Боль притупилась. Пролился свет. Слишком ярко. Он болезненно дышал, прищурив глаза и уставившись на фигуру, что залетела в комнату. Красную волну с квадратных плеч. — Ты преследовал твоего Джокера до этого мира? Брюс продолжал молчать. Ему нужно больше информации. Он должен знать ставки. — Я больше не буду спрашивать. Он не мог поделиться с Суперменом сведениями. Не до тех пор, пока он не узнает, что это важно. Не до тех пор, пока не узнает, что должно оставаться секретом. Глаза другого человека покраснели, и Брюс почувствовал, как кожа на ладони нагревается, сморщивается и горит. Запах горящей плоти заполнил воздух. Он извивался и кричал. Но не сказал ни слова.  — Ты защищаешь его, — зашипел Супермен. — Как ты обычно и делаешь. Почему? Другая вспышка красного. Другой след въелся в его кожу. Он взбрыкнулся, зарычав, приклеившись взглядом к Супермену и так ничего и не сказав. — Его видели, — продолжил Супермен. Его голос дрожал от гнева. — Ты не можешь спрятать его, не можешь держать своего драгоценного маленького монстра в секрете. Весь Готемский преступный мир трубит об этом. Их герой вернулся! — третий удар от теплового зрения. Третья полоса заклеймила его руку. — Он убил мою семью, и ты привел его сюда?! Вернул его назад?! — Я преследовал его, — прошипел Брюс сквозь стиснутые зубы. Вдруг Супермен оказался всего в нескольких дюймах от него, схватил за челюсть, переместив взгляд Брюса на себя. — Для чего? — Вернуть его. — Так он может убить Лоис из твоего мира? — В Аркхем. — Вращающиеся двери Аркхема, — зарычал Супермен. — Когда эта дыра могла удержать его? Тишина. — Ты такой же, как он, — пробормотал Супермен. — Точно такой же, как Бэтмен из этого мира. Такой же виновный, — он зажал его волосы в кулак, откидывая его голову назад, отрывая взор от Супермена. — Есть ли разница между вами двумя? Никакого отличия между нашими вселенными. Просто это еще не произошло в твоем мире. Джокер пока что не убил Лоис, не уничтожил Метрополис, и я не прекратил преступления. Я не спас мир. — Ты диктатор, — сказал Брюс сквозь сжатые зубы, смотря наверх, на кристаллы, что находились над ним. — Тиран. Ты правишь через страх. Ты уничтожил тех, кто был против тебя. Ты не спас мир, — резко втягивает в себя воздух, когда рука до боли сжала его волосы. — Ты украл его свободу. Когда Супермен заговорил вновь, его голос был холоден, осторожен и больше походил на шепот. — Ты никогда не поймёшь, Брюс, никогда не увидишь всей картины. И я никогда не пойму тебя. Ты единственный, кто должен был сделать это. С тем, что случилось с твоими родителями. Я всегда думал, что ты будешь первым. Ты должен был быть величайшим союзником, самым верным другом, моим полководцем… Но вместо этого ты решил стать моим врагом. Ты предал меня, когда я больше всего в тебе нуждался. — Это не… — Нет, Брюс. Это был ты. Ты все ещё не сделал это, но сделаешь, — Брюс почувствовал теплое покалывание на шее, тепло созданное тепловым зрением, что замерзало под мощнейшим ледяным дыханием. — Нет никакой разницы между тобой и Бэтменом из этого мира, — продолжил Супермен. — Только время. — Кларк… — вылетело из него слово. Ненадежное. Неправильное. Ложь. Но его страдающий разум устал. Ошибся в том, что этот знакомый голос принадлежит его другу. Потянулся к тому, кто, как он надеялся, должен был быть здесь. Кларк. Его Кларк. Его друг. Не чудовищный Супермен из этого мира. Супермен отпустил его, и Брюс возвратил голову обратно в удобное положение, прежде чем его глаза вернулись к криптонцу, парящему перед ним. — Да, Брюс? — спросил мужчина с бесстрастным лицом. Он не ответил. У него не было ответа. Лицо Супермена превратилось в жестокую маску. — Ты презираешь меня. Ты был на улицах местного Готэма. Ты видел новости, — его голос был по-опасному низок. — Я создал тот мир, за который ты постоянно борешься. Мир, в котором никто не потеряет семью из-за преступления… И до сих пор ты продолжаешь бороться со мной. Мой лучший друг. Мой худший враг, — его рука бережно и медленно скользнула вниз по лицу Брюса, обводя контуры его челюсти, форму синяков на ней и изгиб нижней губы. — Что я должен сказать, чтобы заставить тебя понять? Что я должен сказать, чтобы ты осознал своё предательство? Понять свою ошибку? Что я могу сказать, чтобы ты присоединился ко мне? — Скажи, что это всё... — прохрипел Брюс. — Скажи, что ты вернёшь людям их права. Скажи, что мы свободны. — Мы? Ты не хочешь быть одним из них, Брюс. Ты один из нас. — Я один из них. Я не бог. У меня нет таких же сил, как у тебя. — Это ничего не значит, — произнёс Супермен мягко. — Это никогда не имело значения для нас с Лоис. Так что не должно что-то значить для нас. Брюс напрягся, когда Супермен подлетел ближе, его пальцы пробежали вниз по его шее, чтобы аккуратно поддеть уголок его брони, и его глаза внимательно следили за ним. — Это должен был быть ты, — продолжил Супермен. — После Лоис. Это должен был быть ты.   Пристальный взгляд, нежное касание, находится слишком близко.   — Это всё ещё возможно, Брюс. Я отошлю Диану. Я верну тебе твоё место. Ты сможешь править на моей стороне. — Тебе не нужен я, — зарычал Брюс. — Ты хочешь его. Твоего Бэтмена. — Он тот, кто предал меня, — продолжил мужчина. — Ты, — рука скользнула по мышечным формам под его бронёй, — ты никогда не предавал меня, — он остановился, тщательно рассматривая потускневший взгляд Брюса, и улыбнулся. Его улыбка так похожа на улыбку Кларка… Так похожа, что ёкнуло сердце. — Супермен… — Ты никогда не предашь, — закончил пришелец. Он наклонился вперед. Поцелуй. Безжалостные губы умышленно мягкие. Уговаривающие. Пальцы мягкие. Их прикосновения опытные, возбуждающие. Твердое тело против него. Камень. Стена. Медленное дыхание. Брюс почувствовал, как язык Супермена проскользнул между его зубов и увлек его собственный язык в танец. Сильная ладонь опустилась на его бёдра, подтолкнув его вперёд, и сжал их пахи вместе. Их грудные клетки подошли друг к другу как два кусочка пазла. Супермен застонал, обхватив руками Брюса, углубил поцелуй… и обнаружил, что Брюс не отвечает. Обнаружил неподвижность мужчины, которого он обнимал. Как зубы сжали его язык между собой. Он отпрянул и ударил Брюса достаточно сильно, чтобы его лицо ударилось о стену. — Шлюха, — зашипел Супермен. — Ты чёртова шлюха. Ты умолял об этом годами. Всех. Блядь. — Я не делал это, Супермен. — Теперь это Супермен, — сплюнул он. — Что случилось с Кларком? — Он умер, — прорычал Брюс. — В тот же самый день, что и Лоис. Супермен выдохнул настолько сильно, чтобы размазать Брюса по ледяной стене позади него. Боль охватила его спину, перед глазами вспыхнуло белым, словно окатило кипятком там, где его ноги были переломаны, и вызвал новую порцию крови и желчи из его горла. — Не смей произносить её имя, шлюха! Брюс сплюнул кровь и втянул потрясающий глоток воздуха. Почувствовал, как его взгляд начал размываться. Водоворот. Пятно с хвостом, достигающим тьмы. Подсознания. — Нет, — рука снова схватила его волосы. Дёрнул его голову вверх. — Ты не должен уходить. Не сейчас. Заехал кулаком по его животу. Достаточно сильно, чтобы вновь впечатать его в стену, чтобы вытолкнуть из него задушенный, болезненный вскрик, и чтобы вытолкнуть его разум из тела. Только на мгновение. Маленький перерыв в темноте. Затем ударил его холодным воздухом в лицо, и он вернулся обратно в своё тело. Вернулся к боли, к раскачивающимся кандалам, к красным глазам Супермена. Два луча выстрелили из Криптонца и аккуратно срезали оковы, что держали его в воздухе. Брюс упал. Приземлился на больные ноги. Упал на четвереньки с ломаным вздохом. — Посмотри на себя. На коленях, — Супермен пнул его так, что он опрокинулся на спину. — Это то, что ты хочешь, не так ли, шлюха? — другой удар. Брюс почувствовал, как ломаются ребра. — Я слышу, как стучит твоё сердце. Это возбуждает тебя? — нога на его груди. Принуждает выровняться. Давит на недавно сломанное ребро. — Это то, в чем ты нуждался все эти годы? — Супермен опустился сверху него. Прижался к нему. Зашептал в ухо. — Ты можешь быть моим, Брюс. Мы можем выйти отсюда рука об руку, — он обхватил обе руки Брюса своей и погладил пальцами свободной руки лицо Брюса. — Мы всё ещё можем. Это должно было быть просто. Путь к свободе от боли, путь от возвращающейся боли. Всё что он должен был сделать — повернуть голову и поцеловать эти быстрые пальцы. Посмотреть на человека, что раздавил его о ледяную землю, и улыбнуться. Назвать его Кларком. Это не должно было быть сложно… У него его лицо. Он говорит его голосом… Но он не… он не Кларк. Кларк никогда бы так не поступил. Брюс заставил себя открыть глаза, открыть губы, заставил двигаться язык, чтобы выдавить из своего горла слова. — Пошёл… к… чёрту. Супермен поднял его вверх и швырнул обратно на землю. Ещё одно ребро. Ещё один задушенный вопль боли. И затем он вновь залез на него. Несокрушимые пальцы разорвали его броню, царапнули беззащитную кожу и отбросил куски смешанной ткани и грудную пластину, что загремела по ледяному полу. Брюс напряг мышцы, надавил на мужчину, прижимающего его с невероятной силой к полу, и попытался сбросить его с себя. Он знает, что это бесполезно. Он знает, что он ничего не может сделать. Но он не будет лежать и принимать это. Не может. Он должен бороться. Даже если это бесполезно. Губы Супермена скривились в отвратительной улыбке, когда он заметил движение, заметил твердую линию губ Брюса и изменения в обнаженных мышцах, упирающихся ему в грудь. — Сопротивляешься мне, Брюс? — громко рассмеялся так, что это напоминало ржание. — Дерзай. Я всегда представлял себе, что с тобой это будет жёстко. Твоё сопротивление лишь делает всё это намного лучше. Губы столкнулись вместе. Поцелуй столь отличался от предыдущего, что он с трудом мог поверить, что это исходило от одного и того же человека. Тяжелый. Беспощадный. Язык вторгся сквозь стиснутую челюсть. Безжалостные губы настойчиво подталкивали к движению. Зубы жадно сомкнулись так, что пошла кровь. Супермен опустил его руки, чтобы разорвать оставшуюся броню на талии. Освобождённый, Брюс неожиданно выгнулся и толкнул бедра Супермена, собираясь использовать больший вес инопланетянина против него же. Этот толчок шокировал Супермена достаточно, чтобы дать ему передышку. — Я не могу быть отброшенным, — напомнил он Брюсу, засмеявшись. — Я же могу летать, — он тяжело опустился обратно на Брюса. Так, что ударил по его поврежденным ногам. Брюс вскрикнул. — Но я считаю, что ты должен был попытаться. Последняя часть его брони была небрежно отброшена. Спина прикоснулась к ледяному полу. Губы прижались к его губам. Брюс почувствовал себя беспомощным, ощущая эти тяжелые, беспощадные руки, вцепившиеся в его бёдра и заставившие обхватить каменные бёдра. Он почувствовал сначала первый палец, затем второй. Он постарался выгнуться подальше от грубого вторжения. Выгнуться к Супермену. Затем резко оттолкнулся обратно. — Какая шлюха, — пробормотал мужчина. — Тебе настолько сильно этого хочется. Пальцы стали двигаться, испытывая его стенки. Костяшки снова надавили на сморщенное колечко его мышц, согнув пальцы внутри него, двигаясь одновременно с покачиванием бёдер Супермена. И Брюс почувствовал предательский отклик собственного тела. Почувствовал, как его щёки покраснели, услышал рваный тяжелый вздох и увидел твердеющий член, словно поднимающийся навстречу другому мужчине. Супермен парил невысоко, так что он смог обхватить второй рукой ствол Брюса и начал дрочить его, наблюдая за его реакцией и усмехаясь над его возбуждённо приоткрытым ртом. — Шлюха. Брюс стиснул зубы, проглотил готовые вырваться из его горла звуки и свирепо посмотрел на мужчину, сидящего на его бёдрах. — Ты такой же, как он, — услышал собственный хрип Брюс. — Супермен из твоего мира? Он делал это с тобой? — грубый смех. — Я волновался о том, что будет, если он тоже пересечёт границу. Думаю, я просто могу отдать ему тебя голого и связанного. — Нет, — сплюнул Брюс. — Ты не похож на него. — Тогда на кого? — Супермен поднял голову. — Джокер, — ответил он. — Ты просто вылитый Джокер. Глаза потемнели, руки замерли, сжались мышцы. — Я не… — Ты абсолютно такой же. Ты убиваешь без угрызения совести. Ты ранишь. Ты ненавидишь. Ты смеёшься, — он сплюнул кровь. — Я не боюсь тебя, Супермен. Ты просто очередной монстр. Он ожидал удара. Подготовился к нему. Приветствовал его. Пусть вспышки боли обжигающие, тяжелые, неконтролируемые. Пусть его разум отступит от унижения быть прижатым к ледяному полу, быть обнажённым, задыхающимся и твердым под прикосновениями врага, быть изнасилованным человеком с лицом того, кому он доверяет больше всего. Он не хочет быть свидетелем этого. Он не хочет, чтобы лицо Кларка ассоциировалось с этим. Он не хочет смотреть на своего друга и вспоминать это. Он уплывёт от этого. Пусть его тело сражается. Пусть его разум верит в чудо. Но, как и раньше, у Супермена были другие планы. — Нет, Брюс. Ледяной воздух ударил его в лицо. Пальцы обхватили его горло. Локти нарочно уткнулись в сломанные рёбра. — Я не хочу, чтобы ты пропустил это. Супермен вошел в него. Толкнулся головкой и вошел одним мучительным толчком. Брюс закричал. Он ударил своего мучителя со всей силы, которую только он мог собрать. Почувствовал, как ломаются кости в его руке об богоподобную челюсть. Супермен удивленно посмотрел на него. Вспышка поразительного голубого появилась в его глазах, когда он взглянул на кожу руки. Крякнул, когда посчитал количество сломанных костей. Начал толчки. Это больно. Больно намного сильнее, чем должно. Боль из-за сломанных ребер, его израненного и разбитого тела. И силы, которую мужчина вкладывал в каждый толчок бёдер. Болело из-за поражения. Из-за потери контроля. И потому что какая-то часть его всё ещё чувствовала покалывающее удовольствие. От нужды. От желания. Он старался быть тихим. Оставаться застывшим. Холодным. Не реагирующим. Трупом. Позволить ему трахать труп. Труп, который всё ещё отталкивал его. По-прежнему борющийся с ним. О боже… Он не мог делать это одновременно. Супермен качнулся вперёд и поцеловал его. Губы, зубы, язык, дыхание… Он старался оставаться неподвижным как мог. Как тяжело. Челюсть сомкнулась. Губы сжались. Задержалось дыхание. Пальцы вернулись на его член. Двигаются вверх и вниз одновременно с толчками Супермена. Дразнят. Сжались. Мягко заскользили по его головке. Он глубоко вздохнул, и Супермен протолкнул внутрь свой язык. И… Боже…, но он не может… не может… Брюс застонал. Единственный ужасный звук, затянувшийся от внезапной заботы Супермена, направленной на него. От талантливой руки на его члене, аккуратной опеки и прикосновения зубов внизу шеи. Очередной толчок бёдрами и сжатие пальцев. Брюс взбрыкнулся и застонал. Супермен проследил за его реакцией. Сменил угол проникновения и стал быстрее толкаться в него. И Брюс не мог проигнорировать… не мог притворяться… Он тяжело дышал. Задыхался. Вскрикивал от чистого нескрываемого удовольствия. Он боролся, рычал, но все равно задыхался, стонал и кончил. Кончил от него. И он ненавидит это. Супермен неожиданно остановился, вздрогнул и стал вбиваться в Брюса сильнее. Быстрее. Они кончили одновременно. Хором застонали от удовольствия. А затем они поцеловались. С открытыми ртами. Дико. Как враг с врагом. Сталкиваясь языками, обнимая, толкаясь, раня, трогательно. — Ты, — прошептал Супермен между поцелуями, — хорош. Глаза Брюса резко открылись. Он увидел себя, отражающегося от миллионов осколков зеркал. Запутавшегося, прижимающегося, двигающегося с человеком, что предал его. Кто только что изнасиловал его. Он замер. — Нет, — зарычал Супермен, — не начинай снова бороться, — долгий ласковый поцелуй. Брюс остался неподвижным. Застыл. — Нет, пожалуйста. Всё было хорошо. Всё было замечательно. Я больше не буду принуждать тебя. Не буду. Я люблю тебя, Брюс. Люблю, — другой поцелуй. Отчаянный. Теплый. Открытый. — Хорошо, Брюс, мне нужно это. Мне нужен ты. Я не могу делать это в одиночку. Я не могу… Я не вынесу этого. Диана —  не ты. Она не… — снова. — Давай же. Я знаю, что тебе это понравилось. Я знаю, что ты не имел в виду то, что говорил. Я тоже. Пожалуйста, — и снова. И это был последний раз. Брюс почувствовал, как эти губы изменились. Чувство теплоты ушло. Отчаяние вновь растворилось в ярости. Он раскачивался, как маятник. Потерялся в волне своего безумия. Супермен отошёл, глаза горят красным, челюсть стиснута. — Отлично, — его глаза вспыхнули. Брюс взбрыкнулся, закричал от боли, втянул воздух ртом. Воздух, что пах как горелая плоть. — Но ты никогда не забудешь, — он удалился одним размытым движением. Брюс смотрел в потолок на собственное отражение. На красное грубое клеймо, такое же, как на щите Супермена, что он запечатлел на его плоти. На его щеке. Низко настолько, что его угол будет видно, даже когда он наденет маску. Отвратительная метка, символ его унижения, жестокий прощальный подарок, предназначенный, чтобы заклеймить его личность, искалечить его как Бэтмена и покончить с ним навсегда. Супермен парил в воздухе, смотря на него с холодным презрением. Пара андроидов подлетели к нему и склонились перед ним в элегантном поклоне. — Вымойте его, позаботьтесь о его ранах и верните обратно в его броню. Мы казним его завтра. — Да, хозяин, — произнесли они вместе.