Его ледяное сердце

Кости болят. Санс языком слизывает красные пятнышки, появляющиеся из белых костей. Как такое вообще возможно - кровь из костей? Однако боссу это всегда нравилось, поэтому ширококостный не задумывался обо всех тонкостях анатомии и устройства тела. Магия, вот и всё. От упоминания босса в собственном разуме, по телу низкого проходит дрожь. Он сглатывает и зажмуривается, сдерживая слёзы. Да, босс любит, когда его маленькая жертва кричит от боли, а из серьёзных ран начинается кровотечение. Он говорил, что кровь Санса на вкус такая же дрянная, как его шутки. Санс прикусывает язык и невольно улыбается. - Бля, босс, - шепчет скелет, получше кутаясь в куртку и сворачиваясь клубочком. Снегопад усиливается, и он забивается поглубже под прилавок своего поста. Он перестаёт сдерживаться, и скупая слезинка прокатывается по костяной щеке, - Я же люблю тебя, мудак... Сегодня Папайрус был особенно зол. Очередная перепалка с Андайн из-за её способа атаки, как говорил высокий скелет, бессмысленного битья всего, что видишь, до смерти, быстро переросла в небольшую драку между Королевским стражем и командиром Королевской Гвардии. И Андайн вышла победителем, что ещё больше взбесило Папайруса. А свою злобу он всегда мог выразить на брате. Привязав низкого к кровати, он стал нещадно бить его, оставлял широкие трещины на костях и даже сломал несколько рёбер. Санс вовсю наслаждался процессом, а когда Папайрус перешёл от просто избиения к изнасилованию, старший брат чуть ли не растаял от удовольствия. Он громко стонал, но высокий засунул ему в рот кляп и навис над его лицом. Схватив одной рукой его черепушку, он стал сжимать её, словно желая раскрошить в прах. - Жалкая грязная сука, - удары и вибрирующая боль в разуме Санса перекрывали все внешние звуки, но голос босса он слышал кристально чисто, - До чего ты опустился, как маленькая блядь лежишь подо мной и стонешь, - боль усилилась, мыслям стало тесно в трескавшейся голове, Санс стал прилагать большие усилия, чтобы услышать брата, - Знал бы ты, как я ненавижу тебя. Ты ленивый, ни на что не способный. Ты нужен мне, только как секс-игрушка. Будь у меня возможность, я бы с радостью избавился от тебя, - Папайрус взглянул на балдеющего Санса и остановился. Он злобно улыбнулся и прекратил экзекуцию, встал возле кровати и свысока посмотрел на скелета. - Босс?.. - прошептал возбуждённый ширококостный скелет, и стал стараться освободиться от верёвок. Папайрус облизал несколько одетых в перчатку пальцев, что ещё больше возбудило Санса. Он был на взводе, но ничего не мог поделать, - Б-б-босс?.. - он вопросительно уставился на брата. Тот ухмыльнулся, его глазница загорелась красным, и над грудью Санса появилось несколько костей. Его душа... Совершенно обнажённая и беззащитная. Папайрус выставил прямо над ней одну из своих атак. А атаки у него не из слабых. Одно движение, и тело Санса разлетится в прах. Вот тут скелету стало по настоящему страшно. - Босс!? - он заметался по кровати, на сколько это позволяли верёвки, в глазницах появились слёзы, - Босс, прошу, не надо! - С какого хуя? - засмеялся Папайрус, - Я ненавижу тебя, так почему бы не избавиться от такого жалкого мусора? - он сжал лицо Санса и направил его взгляд в свои глазницы, - Ты думаешь, такой как я, не сможет найти себе такую сучку для траханья, как ты? Ты правда забил себе такую высокую цену?! - высокий скелет засмеялся, отпихнул брата от своего лица и направил атакующие кости вниз. - НЕТ, ПАПАЙРУС, ПОЖАЛУЙСТА!!! - закричал скелет, весь сжавшись и зажмурившись. Он уже приготовился умереть, но прошла секунда, две, три. Санс осторожно открыл глаз. Папайрус возвышался над его дрожащим телом, заливисто хохоча. Ни одна из костей не попала в Санса, все прошли мимо. По выражению лица брата, низкий понял, что так и должно быть. Потом он осознал, что верёвки больше не держат его. Он спрыгнул с кровати, попутно натягивая шорты и куртку, Санс выбежал из дома. Каждое движение приносило ужасную боль, но он продолжал бежать. Куда? Он сам не знал. Так он и оказался здесь, плачущий, весь израненный, прячется от собственного брата. А в голове всё отдаются эхом его слова: "Я ненавижу тебя... Сучку для траханья..." Санс расстегнул куртку и осторожно погладил сломанные ребра. Из-за строения его костяного тела, все раны заживали быстрее, чем у других монстров. Кровь остановилась, но отсутствующие кусочки рёбер ещё не восстановились. Душа, прячущаяся под рёбрами, продолжала гореть красным. Санс сглотнул. Он давно привык к этой боли, но от слов, услышанных сегодня, от этого поступка Папайруса, болело не только тело скелета, но и его душа. Он застегнулся, свернулся калачиком и лёг. Снегопад превращался в снежную бурю, холод пробирался в тело через раны, холодя косточки изнутри. - Бо... Па-Папайрус. Папс... - его голос дрогнул, - Я люблю тебя, - разум поддался желанию измученного тела, и Санс провалился в сон. Раздались шаги и скрип примятого снега. Папайрус тихо рычал и ругался на глупого сбежавшего братца, на внезапный снегопад, мешающий его найти. Он дошёл до поста Санса и стал осматривать его. Заглянув под прилавок, скелет нашёл того, кого искал. Вытащив сжавшегося в комок брата, он взял его на руки. Бросив разъедающие взгляды по сторонам, Папс лизнул Санса в лоб, имитируя небольшой поцелуй, и быстрыми шагами направился домой.