Carmen horrendum

У них не хватало времени ни на что. Эта бесконечно-мучительная гонка со смертью выматывала, опустошала вконец их и так до дна иссушенные души. Не хватало времени ни на что. Ни на жизнь, ни на пусть даже короткие передышки на нее. Ни на костры, теплым коконом ограждающие от кромешного мрака ночи, ни на долгие-долгие разговоры возле них. Не хватает времени. Это знание болезненно пульсирует в голове у обоих, когда они входят в легендарный Мертвый Город. С отчаянием обреченных они цепляются друг за друга, глотая древнюю пыль и прокладывая себе дорогу сквозь полчища живых мертвецов. Из пустых глазниц сочится слепая ненависть, безумцы сражаются с такой ожесточенной яростью, словно они защищают город живых. * Джекобу страшно подумать, что бы было, если бы он не успел оттащить Лису в сторону от того проповедника с ржавой косой. Лисе страшно представить, что бы было, если бы она промахнулась у той заколдованной стены, и Джекоб… Сколько же их еще?.. Время утекает сквозь пальцы талой водой. Прикрывая друг друга от хватки холодных пальцев и вдыхая смрадный запах полуразложившихся тел, они наконец видят в вышине силуэт пресловутых ворот. Которые их либо пропустят, либо убьют. Хотя Джекобу ли бояться смерти, когда ему до нее — всего лишь один укус моли. Расплата. «Истребитель Ведьм был сумасшедшим… Гуисмунд забрал с собой в небытие целый город… Он желал быть началом и концом мира!» Мудрый Жучок прав, но в этот раз Джекоб просто не имеет права на проигрыш. И ради себя, и ради Лисы. * Они все еще стоят перед гигантской лестницей, которая вполне могла бы вести в небеса, но ведет к Железным воротам. Джекоб оглядывается. В развалинах позади них мелькают темные фигуры. Мертвецы. Их стало ничуть не меньше, но при желании… — Еще не поздно повернуть назад, Лиса. Она только презрительно фыркает: — Сколько раз мне повторять одно и то же, чтобы до тебя хоть что-нибудь да дошло, Бесшабашный? Я не собираюсь тебя бросать. Время можно посчитать по крупицам. Он непозволительно слаб, он задыхается, ему кажется, что он умирает на каждой из этих чертовых ступеней. Джекоб едва ли помнит, зачем они здесь, подъем отдается нестерпимой ноющей болью где-то в груди, в самом последнем клочке сердца, еще не разорванном окровавленной черной молью. Лиса идет с ним бок о бок, и это придает ему сил. Он надеется, что этих сил хватит, чтобы добраться до арбалета прежде, чем он забудет последнюю букву имени Темной феи. И умрет. В янтарных глазах Лисы так и светится нечто большее, чем простая тревога за друга, и фраза «Ну и как ты собирался пойти без меня?» так и повисает в воздухе между ними. * Пока гоил крутит долгожданный арбалет в руках, а Лиса безуспешно пытается бороться со стальным захватом водяного, Джекоб так же тщетно пытается встать на ноги. Все-таки поднявшись, Джекоб внезапно пошатывается и падает снова. Его и без того безумно бледное лицо мертвеет еще больше. Хотя казалось бы, что больше некуда и нельзя. На рубашке мгновенно проступает отпечаток. В кровавом следе с легкостью узнается моль. Время укуса. Последнего. И смертельного. * Лиса видит, как Джекоб бьется в судорогах, чуть ли не расшибая голову об каменный пол, как мучительная агония искажает до неузнаваемости родные черты. Лиса слышит, как он глухо шепчет ее имя, выдыхая его пересохшими от боли губами, как он надсадно хрипит, пытаясь поймать глоток так нужного ему сейчас воздуха. Лиса кричит, пронзительно и отчаянно, кричит, едва не срывая голос, но в глубине души понимая, что это абсолютно бессмысленно и бесполезно. Лиса кричит и ничегошеньки не может сделать. Времени уже не осталось.