"Ни крови, ни костей, ни пепла"

Алиса всегда с упреком смотрела на красного короля, но на деле, лишь тяжело вздохнув, старалась «переварить» очередное его решение. Суо никого не слушал и поступал так, как сам того хотел. Алису он не желал слушать даже упорнее других и со временем, она перестала пытаться доказать ему безрассудность и опасность тех, или иных поступков. Она никогда не рвалась в красный клан, а Микото никогда не хотел ее туда принимать. Однако, приходить в бар, не запрещалось, а порой даже приветствовалось Хомравцами. Однажды, сила сама выбрала ее, даровав пламя, не спрашивая ни у короля, ни у самой Алисы. Суо не бушевал открыто, он копил тихую злость, изредка выплескивая ее в различных схватках с синими. Его Дамоклов меч начал рушиться приблизительно тогда же. Алисе это не нравилось. Она часами могла оставаться в баре, споря с Суо и буквально силками заставляя его отказаться от титула короля, пока уставший от этого, казалось бы даже больше самой Алисы, Изумо не выпроваживал ее под различными предлогами. Впрочем, ни уговоры, ни попытки заставить короля одуматься не увенчались успехом. Впервые почувствовала неладное, Алиса когда Суо сдался синему клану. Это было странно и так непохоже на принципиального, гордого, короля третьего по силе, красного клана. Смерть Тотсуки, отразившаяся и на ней самой, не способна была настолько подкосить Микото, Алиса была уверена. Как и была уверена в том, что он отомстит за дорогого друга любой ценой. Как на зло, сердце предательски разрывалось, когда она видела падающий Дамоклов меч красного короля. Глаза щипало, глядя на некогда сильных духом Хомравцев, повторяющих все как один «Ни крови, ни костей, ни пепла!», а голос дрожал, когда она сама повторяла эти же слова, стоя тогда, на мосту. Он отомстил. Но какой ценой? Ценой подкошенной веры всех соклановцев и окончательно доломанной жизнью Алисы, что видела в нем центр своей вселенной. Она еще долго будет приходить на то место, где его жизнь оборвалась. До тех пор, пока не поймет, что вместе со своей, он забрал и ее жизнь тоже, и не решит сделать свой последний шаг, тихо прошептав на прощание, «Ни крови, ни костей, ни пепла..».