***
Выбравшись из квартиры и чуть не запнувшись об оставленную у порога сумку, я сбежал вниз по лестнице и машинально посмотрел на часы, которые показывали семь сорок пять утра. Моё первое опоздание за этот год будет, надо полагать, сегодня. Настроение от суеты с утра пораньше было гаже некуда, а тут ещё и проливной дождь, как из ведра, хлещет. Путь до офиса составляет порядком двадцать-тридцать минут, поэтому выговор мне точно светит. А если по офису уже будет расхаживать Ким Тэхён, то и отстранение от работы на неограниченный срок мне тоже ладошкой машет. Всюду была суета, машины и автобусы стояли в пробке, люди толкались и ругались, а я просто хотел успеть прийти на работу вовремя. Однако шансы мои стремительно падали к нолю, потому что автобусы и троллейбусы были заполнены до треска, а такси люди занимали аж по несколько человек. Можно было бы позвонить кому-нибудь из друзей-сотрудников, которые, возможно, тоже ещё только выбрались на работу, но скорее всего такой здесь, опоздавший, только я. Потеряв себя от мыслей, я чуть не перешёл дорогу на красный свет, но кто-то посторонний успел одёрнуть меня назад. Испугавшись сигнала машины, я с удивлением посмотрел по сторонам, пытаясь понять, как же я так быстро оказался на соседней улице. Голова начинала гудеть, но я не сразу понял, что это всё та же машина сигналила мне. Что водителю нужно? Я не стоял на проезжей части. Поднял хмурый взгляд на владельца автомобиля — узнал в нём своего знакомого из соседнего отдела. Парень махал рукой, приглашая в машину. Приободрившись, я перепрыгнул через лужи, открыл дверцу и, стряхнув с себя немного влаги, упал на пассажирское сидение рядом с парнем. — Минсок-хён, Вы почему с собой зонтик не взяли? — жалостливо проговорил Чон, включив печку на полную и тронувшись с места. — Запамятовал, — пожал плечами я и чуть улыбнулся для приличия, хотя хотелось выть от зависти. Чонгук был младше меня на одиннадцать лет, но занимал должность выше моей, имел хорошую машину, просторную квартиру, а ещё невесту. Он добился многого в свои двадцать пять и ни на что не жаловался, являлся человеком чистой души и добряком по натуре. То, что зависть грызёт меня, заставляет проснуться и совесть, так что изнутри меня таранит теперь вдвойне. — Почему так на работу припозднился? — Я ездил вчера вечером к родителям Лин и не смог уехать, потому что они попросили переночевать у них. Ну и в новой обстановке получилось так, что я немного забылся, — стушевался парень, закручивая руль на очередном повороте. — А Лин — это невеста? — Ага, — кратко кивнул Чон и чуть покраснел при упоминании своей половинки. И как тут не завидовать? Понимающе кивнув, я решил больше не расспрашивать и так смутившегося юношу, потому просто наблюдал за дорогой, которую, кстати, видел впервые. То, что мы ехали по неизвестному и полупустому району заставило меня поволноваться. Взглянув на часы, я чуть не вскрикнул от ужаса: ещё шесть минут, и опоздание нам обоим гарантированно. Может, Чонгука и не пришибут на работе, но я так точно получу. Испустить удивлённый вдох меня заставило уже то, что юноша внезапно газанул, хотя проезжали мы не по трассе, а по дворам между домами. Что в нём за шумахер проснулся?! Чонгук виртуозно выворачивал руль, быстро менял передачи, вовремя сбавлял и набирал скорость, а я, схватившись за сердце, старался держаться уверенно и не оплошать перед молодым. В конечном итоге на работу мы прибыли без опоздания и, слава богу, без жертв. Я вывалился из машины сразу, с желанием опустошить желудок, но, не стремясь выставить себя слабым дядечкой, постарался сдержаться и проглотить подступившую рвоту. Чонгук же с лёгкой улыбкой на лице вылез следом и, прокручивая на пальце ключи, отправился в офисное здание, подхватив меня под локоть. Этот жест показался мне очень оскорбительным, поэтому я, не мешкая, тут же вырвал руку из цепких пальцев парня, который и бровью не повёл, хоть и отпустил меня. — До встречи, Минсок-хён! — пропел Чон, проводив меня до двери моего отдела, а сам продолжил шествие по коридору. Опомнившись, я зашёл в офисное помещение и, к великому моему счастью, не увидел там одного рыжего чёрта. Пока его нет, всё спокойно. Лавируя между столами с работниками, занял свой и тут же заметил рядом с компьютером чашку кофе. Кто об этом позаботился? В любом случае, либо тот человек ошибся столом, либо знал, что мне сегодня необходима порция кофе. Сняв сырое пальто и положив дипломат на край стола, включил компьютер. На экране высветились оповещения о нескольких эмейлах. Кликнув, пробежался глазами по нескольким и с печалью заметил, что три моих работы были отвержены. Не день, а кошмар какой-то.***
Во время перерыва на обед большинство сотрудников стекались в кафе на первом этаже — и я не стал исключением. Внизу уже стояли несколько знакомых с отдела, которые встретили меня с хохотом. — В чём дело? — спросил я, не зная причину веселья. — Ну как тебе кофеёк?.. — Сокджин успокоился первым, но тут же прыснул слюной, вновь заливаясь смехом. — А что с ним не так? — улыбка моя сошла на нет при упоминании утренней чашки кофе, которую я без лишней мысли выпил. Ни один из парней отвечать не собирался — все лишь сильнее ржали, производя непонятные задавленные звуки. Подобное меня часто выводило из себя, поэтому я ударил Кима в плечо. — Говори давай, — вдолбил я, пока тот потирал ушибленное место и тихо хныкал. — Намджун принёс его тебе, чтоб ты думал, что какая-то девушка приударила за тобой! Сказанное заставило меня разозлиться сильнее, чем несколько секунд назад. Всегда найдётся тот, кто будет высмеивать твои проблемы. Ким Намджун же тот, кто помешан на моей. Подобное происходило уже не в первый раз, но злило ничуть не хуже, чем предыдущие. — А вот и он, — хмыкнул Сехун, отпив немного кофе. Он был единственным, кто всегда держал себя в рамках. Младше меня, но серьёзней в несколько раз, хоть и вёл довольно пафосный стиль жизни. Обернувшись, я увидел шмыгнувшего в толпу сотрудников Намджуна, старающегося не попасться мне на глаза. Вот ведь зараза — смекнул, что мне уже всё известно. Раздавшийся в кармане рингтон заставил меня остановиться, даже не двинувшись к цели. В любой другой раз я бы, скорее всего, сбросил, но, увидев имя на определителе, сменил своё решение. — Плюньте за меня в чашку Намджуна, — кинул я на ходу, выходя из кафе. — Обязательно, — подмигнул Цзытао, не скрывая своей хитрой улыбочки. Мазнув пальцем по экрану, я ответил на звонок и прижался спиной к стене, придерживая телефон у уха. — Минсок? — раздалось на другом конце трубки. — Он самый. Что случилось, Исин? — Почему ты считаешь, что я буду звонить тебе именно по какой-то причине, а не просто так? — Потому что я хорошо знаю тебя. Ты ни за что не будешь беспокоить человека просто так. Однако давай прервём эти дебаты и перейдём сразу к делу. Что случилось? — …Ты правда хорошо меня знаешь. До скольки ты работаешь? — До девяти, как и всегда. — Можешь к девяти тридцати подойти в кафе на соседней улице? — Могу, но зачем? — Нужно поговорить. — О чём? — Узнаешь на месте. Тяжело вздохнув, я закатил глаза и потёр переносицу. К чему такая скрытность? Исин решил пойти работать спец. агентом и забросил свой магазинчик на окраине города? В жизни не поверю. — Жду тебя там, — оборвал мои мысли Чжан и отключился, не давая даже возразить. Ненавижу в себе эту черту — задумываться над чем-то в ненужный момент.***
Рабочий день пролетел незаметно быстро. Да, в нём были свои минусы в виде Ким Тэхёна, но порадовало меня то, что сегодня он не был пунктуален. Так же, когда я вернулся в отдел после обеда, я услышал матерные крики одного из коллег — Намджуна. Тот размахивал руками и ругался, не имея возможности толком объяснить причину своего бешенства. В то время всего через пару столов хихикали Цзытао и Сокджин, которые позже всё мне объяснили, рассказав о том, что добавили в чай парня немного перца чили. Цитирую: «Ну как «немного»? Всего половину бутылочки.» В конце рабочего дня, распрощавшись со всеми, кому было не лень подойти ко мне, я отправился туда, где должен был ждать Исин. Честно признаться, я даже думал над тем, чтоб на зло ему и вовсе не идти, а поехать домой. Ишь какой деловой, время мне назначает и важничает. Однако то, что не общались мы по воле случая около месяца, хотя обычно активно поддерживали связь, заставило меня передумать. Возможно, что Чжан просто хотел повидаться. Но вот то, что для места встречи он выбрал шумную кафешку на соседней улице, несколько меня позлило. Поэтому, оказавшись внутри, я поджал губы и постарался сдержать порыв тошноты: всё дорогое, накрахмаленное, позолоченное, украшенное. Пахло тошнотворными духами, перемешавшимися с запахом светской закуски. Вот тебе и Чжан Исин. В его стиле обычно были тихие и непримечательные забегаловки, а тут он решил встретиться в таком месте. Чем он занимался весь этот месяц? — У вас занят столик? — спросил менеджер, с критикой оценивая мой внешний вид и почти беззвучно цокая языком. — Он со мной, — вырос рядом Исин, пальцами стягивая с шеи бабочку. — Где у вас можно курить? Оказавшись на улице, Чжан вдохнул полной грудью и упал пятой точкой на ступени. Забавно, что у такого дорогого заведения нет курилки и приходится затягиваться позади здания у чёрного входа. Мне, конечно, на это было крупно плевать, потому что сигареты я даже изредка не курил, хоть знакомые и рассказывали, что расслабляет. Пробовал — не понравилось. Однако каково тем, кому приходится выходить на улицу, чтоб покурить на холоде? — Спасибо, что вызволил меня оттуда, — выдохнул Исин, устремляя взгляд на меня. В воздухе витал запах влаги и приближающейся ночи. Сегодняшний вечер был довольно холодный. При каждом выдохе изо рта и носа вылетали облачка пара. Я невольно вспомнил, как в далёком детстве представлял себя драконом, который испускает струи горячего дыма. Удивительно, что даже такие незначительные вещи были на столько увлекательными. — Я правда хотел пригласить тебя не в это место, а к себе домой или в какую-нибудь тихую кафешку, но из-за обстоятельств получилось иначе. — А зачем вообще звал? — присев на ступень рядом, поднял глаза и стал наблюдать за чёрным небом, не замечая ни единой звёздочки на нём. Будь я сейчас где-нибудь в деревне у бабушки, то всё выглядело бы по-другому. Небо было бы просто усеяно звёздами. — Ну, для начала, мы с тобой не виделись больше месяца. — Разве не ровно месяц? — Может, и так. Вторая причина была довольно интересной. Я хотел рассказать тебе о том, что вызовет у тебя бурю эмоций. — И что же это? По-моему, меня уже мало что может удивить или эмоционально возбудить. — Ты общался с Чондэ? — Ты меня очень удивил. Мы встречались на той неделе. — Он не рассказывал тебе о своём новом деле? Ну, как сказать «новом» — он просто возбудил старое. — Мы с ним вообще не затрагиваем тему работы. — Значит, не рассказал. Ну, в принципе, так я и думал. В общем, дело восемнадцатилетней давности. Оно о девушке, которая умерла в стенах школы. Никто с этим делом даже разбираться не стал — сразу на самоубийство списали. Однако Чондэ, приняв его во внимание спустя столько лет, вывел пару фактов из документов вскрытия. На теле у девушки были скрытые следы насилия, в крови обнаружили наркотик, а на школьном платье нашли волос, не принадлежавший ей. Вполне достаточно для того, чтоб возбудить дело, чем и занялся Чондэ. — И как это касается меня? Ты же знаешь, что я не люблю детективы и подобное. — Имя этой девушки Им Чжин А. И один из последних, кто видел её ещё живой, был ты, Ким Минсок. Я перестал дышать, словно не веря своим ушам и пытаясь понять, не произошло ли что-то с моим слухом. Исин же, отстранённо куда-то смотря, размеренно выпускал струи дыма, попутно доставая из кармана пачку сигарет. — Ты победил, Минсок. Ты был единственным, кто до конца всем доказывал, что то было убийство, хоть никаких доказательств и не имел. Чжан чиркнул спичкой по коробку и поджёг выуженную сигарету, тут же затягиваясь и выпуская серый поток дыма, пока я, до сих пор неверящим взглядом смотря на друга, пытался осознать правдивость его слов. — И зачем Чондэ решил принять это дело во внимание? Всем же тогда было плевать. — Но не ему. Я и он были теми людьми, которые со стороны наблюдали, как отчаянно ты пытался доказать то, что Чжин не покончила со своей жизнью сама. Знаешь, твои действия всегда заставляют задуматься. А Чондэ, став полноправным следователем, решил возобновить дело. Возможно, он наведается к тебе позже. — Зачем? — Чтоб спросить твоего мнения, конечно. И, кстати, знаешь, кого он взял себе в помощники? — на последнем своём предложении Исин заулыбался. — И кого же? — Бён Бэкхёна, — пропел Чжан, выпуская из лёгких табачный дым. Засранец — ловко переводит темы.***
Дёрнув дверную ручку, я увидел то, чего никак не ожидал. Сегодняшнее утро прошло относительно мирно и спокойно, поэтому полный балаган и хаос в офисе заставил меня удивлённо выпучить глаза. Всюду валялась бумага, полетевшая со столов, люди быстро скидывали свои вещи в коробки, отвечали на ни на секунду не замолкающие звонки, перетыкались друг с другом и бегали по всему отделу, словно обезумевшие животные. А я, увидев такую картину, застыл на месте, понятия не имея, у кого спросить причину происходящего. Только пробежавший рядом Сокджин, державший в руках коробку с наваленными вещами, остановился рядом и сквозь весь шум попытался мне всё объяснить. — Наш отдел закрывают! Люди пытаются побыстрее с этим разобраться: звонят директорам, отменяют различные договоры и встречи, пытаются найти новое место работы, если их уволили окончательно, и собирают вещи. Советую и тебе, Минсок, собирать манатки! — На столе должна лежать записка о том, переместили ли тебя в другой отдел или уволили! — дополнил пробежавший рядом Хуан, из коробки которого вылетала бумага. — Тебя уволили? — спросил я, опешив от внезапной новости. — Переместили в соседний отдел, — кинул на прощание Сокджин и вылетел за дверь. Среди всего этого хаоса я был единственным, кто вёл себя спокойно и сдержано. Если честно, я уже не понимал, что вокруг происходит. Даже не пытался понять. Я знал, что лежит на моём столе. И это не записка с адресом нового отдела. Это огрызок бумаги с начерканным «уволен» от Ким Тэхёна. Даже проверять не стоит — я знаю это. Водрузив на свой стол коробку, скинул в неё всё, что принадлежит мне. Где-то через несколько столов услышал громкий возглас одного из работников. Подняв глаза, увидел плачущего над коробкой Ким Чунмёна. — Как я теперь семью прокормлю? — сквозь слёзы давил он, держа дрожащими пальцами бумажку с надписью, как я понял, «уволен». Насколько я знал, у Чунмёна жена и трое детей. Он единственный работник в семье. Раньше он и так с мелкой зарплатой еле вытягивал, а теперь, без работы, ему станет и вовсе сложно. Да, мне жаль его, но рядом с ним хотя бы будут близкие. Рядом разнёсся звук более громкий и опасный, поэтому я, рефлекторно повернув голову в сторону шума, увидел взбунтовавшегося Мин Юнги. Парень, краснея от гнева, швырнул свой компьютер на пол и сломал на части. Позже в ход пошёл стол, который Юнги пнул на столько сильно, что тот задел и стоящие рядом. Никто из сотрудников, даже те, кто видел всё это, не пытается его остановить. Либо они все считали действия Юнги оправданными, либо просто боялись его останавливать. — Тебе придётся оплатить причинённый ущерб, — появился рядом директор, гордо задирая нос и складывая руки за спиной. — Возместишь всё это из той зарплаты, которую сегодня должен был мне выдать, чёртов ублюдок! — гаркнул Юнги, готовый придушить Ким Тэхёна на месте, но я, положив руку на плечо, остановил его от необдуманных действий. — Ты прав, пусть подавиться своими деньгами, — кивнул я, бросая на директора обозлённый взгляд. — Но всё же, Юнги, я советовал бы сдерживаться, потому что этот парень может вызвать сюда полицию и тебя могут закрыть на пару суток за порчу имущества. Давай-ка лучше отправимся после всего этого в тренажёрный зал и выпустим там всю свою злость, согласен? Юнги замер с приподнятыми вверх бровями, но, пораскинув мозгами, всё же кивнул и уже более спокойно собирал свои вещи. — А ты, Ким Тэхён, бессовестный мудила и ужасный директор, — плюнул я, указывая пальцем на рыжего чёрта, всё так же гордо задирающего нос, а после вернулся к своему столу и, сложив манатки, подхватил Мин Юнги за шкирку и повёл на выход. — Я с вами, — уверенно проговорил подошедший Сехун, придерживая увесистую коробку руками. Кивнув, пропустил двоих юношей вперёд, а сам, уходя, под общий шум громко хлопнул дверью, чтоб стоящий на месте Ким Тэхён запомнил меня именно таким — справедливым и грозным.***
Отправились мы вместе с Сехуном и Юнги в тренажёрный зал сразу же. Взяли на прокат спортивную форму, оплатили вход, а коробки с вещами побросали в дальний угол. Терпеть и держать всё в себе желания просто не было. Зал был полностью в нашем распоряжении, поэтому, по приходу туда, все трое тут же заняли себя тем, что отнимало больше сил. Юнги метелит боксёрскую грушу руками и ногами (создавалось впечатление, что парень профессионал). Сехун и я решили потягать штангу и подсобить друг другу в этом. Сделав пару подъёмов, я выдохся и заметил, что О тихонько хихикал надо мной. — Что смешного, Сехун? — спросил я, приняв сидячее положение после упражнений. — Ничего, — покачал головой парень, не снимая с лица улыбки. Хмыкнув, перевёл взгляд на подуставшего, но всё ещё яростно отбивающего грушу Мин Юнги. — Юнги, можешь передохнуть пару минут. Если будешь продолжать в том же духе, то только себе хуже сделаешь. Парень, поймав грушу руками, сухо кивнул и принимается глубоко дышать, попутно смахивая с лица пот. — Юнги к вам прислушивается, — констатировал О, задумчиво глядя в зеркальное отражение на стене. — И что? — Ничего, просто это значит, что он уважает вас. Да вас вообще многие уважают. — Давай без формальностей, Сехун, — попросил я, утирая вспотевшее лицо полотенцем. — За что это им меня уважать? — Ну, ты хороший человек, — без запинки перешёл на «ты». — Суровый, но в меру, весёлый и справедливый. Одним словом — хороший лидер. — К чему ты всё это мне рассказываешь? — я сузил глаза и повернулся к Сехуну. — Ни к чему, просто ты был бы куда лучшим директором, чем Тэхён. Ты бы наверняка смог бы уговорить верхушку не распускать наш отдел. — Это сам Ким Тэхён распустил наш отдел, а не верхушка. Не придумывай сказки. Сехун прикрыл глаза и покачал головой, сдержал драматичную паузу и продолжил: — Наш отдел ликвидировала верхушка, а Тэхён не смог ничего с этим сделать. Ему даже не дали возможности выбрать, кого уволить, а кого переместить. А его самого, кстати, продвинули ещё выше. Это меня удивило. Я думал, что это именно он выбирал, кого уволить и кого переместить. Не смог даже ничего сделать, хотя был директором отдела. — А записочку тебе он начеркал лично. Не знаю точно, почему. Может, хотел поизмываться, может — честь тебе оказал. Сехун пожал плечами и поднялся, протягивая Юнги бутылку воды. Погрузившись в себя, я задумался над личностью Ким Тэхёна. Что он вообще за человек? Я видел в нём только гордого деспота и тирана, измывающегося надо мной. Несомненно то, как я о нём думал, оказалось в какой-то степени правдой, но ведь у парня есть и несколько положительных черт, которые огласить язык не поворачивается. Лучше в моей памяти Ким Тэхён останется таким и я ни о чём не буду жалеть, чем мнение о нём изменится и я стану задумываться над произошедшем между нами двумя в прошлом. — Минсок, отвечать не собираешься? — проговорил Юнги, кивая на вибрирующий мобильник в кармане пальто. Подорвавшись с места, я достал из кармана телефон и, покинув зал, ответил на звонок. — Какими судьбами, Чондэ? — Добрый день, Ким Минсок. Где Вы сейчас находитесь? — Чего так официально? Ты на работе, да? — Именно. Вы сейчас на работе? — Нет, я в фитнес центре через два квартала, а что? — Примерно через тридцать минут я и мой сотрудник придём к вам. — Хорошо, — нахмурился я, а Чондэ сбросил трубку. Второй странный и конспирационный звонок за два дня. Чондэ держит слово и приходит вместе с Бён Бэкхёном. Строгий вид этих обоих и удостоверения глубоко удивляют Юнги и Сехуна, поэтому я, объяснив, что это два моих друга, выхожу вместе с теми обратно в коридор. — Чондэ, только не смей говорить так, будто ты на работе. Мне это не нравится и, знаешь ли, заставляет поволноваться. Друг вздыхает и, убрав корочку в карман, массажирует переносицу. — Не хотел я быть первым, кто тебе это расскажет. — Расскажет что? — настораживаюсь я. Чондэ не торопится отвечать, ища поддержки у Бэкхёна, который уверенно кивает. — Сегодня утром нашли тело Чжан Исина. — Как? — одними губами говорю я и больше ничего сказать не могу. Слов нет, в голове вакуум, а я шевелю губами, пытаясь произнести хоть что-то. Чондэ и Бэкхён ничего не говорят, ожидая, когда я соберусь с мыслями. И вот, спустя какое-то время, я всё же произношу: — Я встречался с ним вчера вечером… Он был жив… Это точно был Исин?.. — Никаких сильных побоев нет, поэтому распознать тело было просто. На его шее только тёртая рана от верёвки. Я опешил от слов, которые Чондэ выговаривал так просто, будто они ничего не значат. Разве Исин не был и его другом? Разве он заслужил такого равнодушия к своей смерти? — Почему ты говоришь так, будто это ничего не значит?! — я схватил Чондэ за грудки пиджака и притянул к себе. — Тебя не волнует, что твой друг, которого ты знаешь с самого детства, умер?! — Успокойся, Минсок! — гаркает Чондэ, отталкивая меня от себя. — Моя профессия заключается в том, что я постоянно вижу мёртвых людей, поэтому смерть ещё одного, пусть и друга, мне привычна! Да, мне грустно и больно от того, что Чжан умер, но я пришёл сюда не для того, чтоб распускать нюни! Я пришёл выполнять свою работу. Глаза щипает от слёз и всё становится размытым. Я хочу зареветь в голос, но не могу себе этого позволить. Мой лучший друг с начальной школы умер сегодня утром, хотя ещё вчера вечером я видел его весёлым и улыбчивым. — Минсок, мне нужно. — Прекрати, — качаю головой я и жмурюсь, пытаясь прекратить поток слёз. — Дай мне прийти в себя. Будь я девушкой или же очень чувствительным парнем, то не дал бы Чондэ и слова сказать и ушёл куда-нибудь выплакаться, однако я взрослый и зрелый мужчина, умеющий быстро брать себя в руки. Чондэ ведь тоже, наверняка, по прибытию на место преступления изо всех сил сдерживался, стараясь не оплошать перед коллегами. Глубоко вдохнув, провожу пальцами по глазам, и стараюсь прийти в себя окончательно. Чондэ в это время забирает папку из рук Бёна и отправляет того подышать воздухом, после съехав по стенке рядом со мной. — Ты знаешь, зачем я пришёл? — Я был последним, кто видел Исина. Друг утвердительно кивает и обращает взгляд на соседнюю стену, крепко сжимая в руках папку. — Недавно я взялся за одно дело. Оно касается нашего выпуска… — Я всё знаю. Чондэ почти без удивления смотрит на меня и после устало вздыхает. — Исин рассказал тебе о том, что самостоятельно пытался узнать, кто убийца? — О чём ты? — Я знаю, что поверить в это сложно, потому что Исин не любит подобное. То есть, не любил… Однако он сказал мне, что у него есть пара догадок. — И каких же? — каждое слово даётся мне ещё с трудом, потому что связки натянулись и язык опух от слёз. — Он не рассказал мне, — качнул головой Чондэ и поджал губы. — Но мне кажется, что из-за того, что он узнал имя убийцы, его и убили. — Что ты хочешь этим сказать? — То, о чём ты подумал. Человек, который убил восемнадцать лет назад Им Чжин А, убил и Чжан Исина. — Поэтому ты спросил о том, рассказывал ли мне Исин о его догадках?! — осознание заставляет меня задохнуться от возмущения и подорваться с пола, выпучив глаза. Чондэ по началу отмалчивается и не шевелится, подбирая слова, но потом сухо кивает, поднимаясь с места. — Но теперь ты можешь быть уверен в том, что сейчас мои догадки точно не падают на тебя, — проговаривает он, ободряюще улыбнувшись и хлопнув меня по плечу.***
После небольшого допроса, который провёл Чондэ вместе с Бэкхёном, я спешно покидаю фитнес, даже не прощаясь с Юнги и Сехуном. Обида вперемешку с печалью душит меня. К горлу подступают слёзы, завязывая связки в неприятный узел. На улице моросит, но, к счастью, пальто спасает меня. Я иду без какой-либо цели. Не знаю куда, не знаю зачем. Со вчерашнего утра меня преследовали неудачи, набиравшие всё более серьёзные обороты. Началось всё с того, что утром разрядился будильник, и пока закончилось тем, что меня подозревают в убийстве лучшего друга. Есть ли на земле человек, которому сейчас хуже, чем мне? Я больше не подхожу под характеристику «среднестатистический». Остановившись, я осознаю, что нахожусь в неизвестном мне районе. Как меня сюда занесло? Это даже не район, а какая-то пустынная и узкая улица с мусорными баками и грязью на стенах. Бьюсь об заклад, что сейчас самый лучший момент для того, чтобы убить меня. — Ну давай! Где же ты?! — кричу я, повернувшись спиной к тупику. — Выходи, сын собаки! Вот он я! Ярость бьёт ключом, вырывается в порывах неосознанных и резких движений. Я пинаю контейнеры, вываливаю из них мусор, оставляю вмятины на пластмассе, буяню и стараюсь выманить убийцу, который точно должен прийти и за мной. — Покажись, урод… — навзрыд говорю я, задрав лицо к небу и, не совладав с телом, поскальзываюсь на луже, всего за секунду заметив вывернувшую из-за угла фигуру.***
Я просыпаюсь внезапно, словно ото сна. Не на асфальте, не в больнице и даже не у себя в постели, а перед зеркалом туалета. В отражении вижу себя, но будто и не себя вовсе. Лицо моё, но другое, похожее на то, которое было у меня много лет назад: круглое и гладкое, в уголках глаз нет морщин, зубы ровные и белые, кожа бледная, в некоторых местах прыщики. Как же там меня называли в пятнадцать лет? Крутится на кончике языка. Фарфоровый мальчик? Оглядев себя полностью и покорчив зеркалу рожи, я заключаю, что всё же это я (что успокаивает). Но волнует то, что этот самый я ещё школьник. Скрипнувшая за спиной дверь заставляет меня дёрнуться от неожиданности и застыть. — Ну и что там он тебе сказал? — спрашивает молодой Чжан, застёгивая ширинку и подходя к раковине напротив. — Исин, — говорю я одними губами, стараясь уловить каждое движение умершего — теперь уже в будущем — друга. — М? — вздёргивает брови он, не отнимая взгляда от плещущей в раковине воды. Я не могу больше сказать ни слова, потому что в глотке становится сухо. Нужные слова застревают, не желая выходить наружу. Но я думаю, что этого и не нужно, потому что Исин не знает, что умрёт в 36 лет, а мне просто хватит того, что я вижу его живого. В коридоре раздаётся звонок на урок, заставляющий меня восхищённо улыбнуться, а Исина противно поморщиться. Знал бы он, на что будет готов в будущем ради того, чтоб оказаться в такой момент здесь. — Бежим! Хосок по шее надаёт! — вскрикивает Чжан, дёргая на себя дверь и подзывая меня. Надо же, такие незначительные вещи мне, мужчине за тридцать, приносят счастье. Является всё это сном, пока я в отключке, или же я просто в раю и вижу то, о чём мечтал последние несколько лет своей жизни — не важно. Происходящее приносит мне удовольствие. Я снова в стенах школы и помню каждый её уголок, свой класс и руководителя. Помню учителя Чон Хосока — вечно весёлого, но к тому же и в меру строгого. Он был не только нашим учителем математики, но и отличным классным руководителем, которого мы всем классом изредка и молча ненавидели из-за большой домашки. Помню, как мы издевались над ним, когда он только пришёл к нам. Помню, как потом мы его полюбили. И даже помню, что умер он у себя дома, упав с лестницы. К счастью, произошло это, когда ему было шестьдесят четыре. Я помню своих лучших друзей, Исина и Чондэ, которые вечно крутились рядом со мной. Исин, все двенадцать лет сидел передо мной и мы постоянно списывали друг у друга домашку и ответы на тесты. На соседнем ряду был Чондэ, который был единственным из нас, кто реально понимал все предметы и сдавал их на отлично, хоть и приговаривал «не учил, не знаю». Помню двух высоченных парней в нашем классе — Ифаня и Чанёля. Первый частенько был рядом со мной и защищал от второго, который был ещё тем задирой и хулиганом. Помню тихоню Кёнсу, молчавшего на протяжении всего нашего обучения — поэтому его и запомнил. И самое забавное, что со всеми ними, кроме последнего, я до сих пор поддерживаю дружеские отношения. Нельзя упомянуть также и девчонок нашего класса. Ярче всех запомнилась троица авантюристок: Бом Ли, Че Рин и Сандара. Они были не только дивами класса, но и такими же задирами, как Чанёль. Звонче всех смеялись в один голос с Паком, ярче всех смотрелись на общем фоне учеников, да и подшучивали над многими из наших. Однажды они вылили ведро воды, но голову Кёнсу, чтоб угодить Чанёлю (в этого парня по непонятной мне причине была влюблена добрая половина девчонок в школе). И Им Чжин А, тихо сидящая в конце класса, как До, но даже своим смирением влюбляя в себя мальчишек. Наблюдать за всеми ними со стороны было не столько волшебно, сколько пугающе. Где же я в конце концов нахожусь? Сон ил кошмар? Рай или ад? — Ким Минсок, не хочешь выйти к доске и решить уравнение? — Хосок смотрит на меня с приподнятыми бровями. — Нет, — активно качаю головой я. — Может, кто-то другой хочет? — Я, — тихо говорит Чжин А, скромно поднимая руку к потолку и опуская глаза в пол. — Выходи, — не сдерживая радости, щебечет учитель, указывая на пример на доске. Сейчас что-то произойдёт. После этого весь класс захохочет, а Чжин А убежит. Как я ещё помню такие незначительные детали? Я судорожно пытаюсь найти глазами причину происшествия, желая предотвратить. Взгляд падает на ехидно смотрящую на Чжин Че Рин, пока первая двигается всё ближе к доске. Че Рин выставит в проход ногу и Чжин А упадёт! — Стойте, я знаю как это решить! — вскакиваю я и подлетаю к доске, примерно всё же зная его решение, но падаю на пол пути. Поплатился за то, что попытался изменить будущее — сам упал в ножки Чанёля. Вот гад, а ведь в моём времени мы хорошие друзья. Погодите. Это не сон и не потусторонний мир. Это реально прошлое! Всё выглядит точно так же, как и много лет назад, но не прокручивается, словно на плёнке, и не меркнет на дальних расстояниях, а видится так же чётко и точно. Я могу контролировать и менять свои действия и решения. Я правда могу изменить будущее, исправив прошлое! — Долго ещё пластом валяться будешь, фарфоровый мальчик? — улыбается во все 32 Пак, пиная меня носком кроссовка в голень. Знал бы ты, на сколько будешь бояться моих ударов потом. — А ну затихли! — гаркает Хосок, приводя класс к спокойствию и смотрит на меня. Я быстро поднимаюсь и, отряхнув штаны, начинаю решать пример, мельком кинув взгляд на недоумевавшую Чжин.***
После этого я старался вести себя так, как вёл в те годы: перестал смотреть по сторонам, стал больше говорить (с возрастом эта моя особенность утратилась), постарался не встревать в стычки и не раздавать подзатыльники на лево и на право. В общем, перестал быть взрослым и стал вновь подростком. Это получалось у меня довольно скверно, потому что душа и характер старого 36-летнего дядюшки таки засели во мне. — А ты что думаешь, Минсок? — обращается ко мне Чондэ, заставляя меня посмотреть на собравшуюся вокруг компашку. — Я согласен, — киваю я, толком понятия не имея, на что подписался. — Вот видишь, он тоже так считает. — Ясно дело, Чанёль же ему прямо на уроке подножку поставил. — сложил руки на груди Ифань, смотря сверху вниз на Чондэ. — А по-моему он даже не вник в происходящее. — подаёт голос Исин, сидя за своей партой и наблюдая за происходящим со стороны. — Это только вы двое тут что-то пытаетесь решить. Парни снова начинают перетыкаться между собой, но теперь ещё и с Чжаном, а я отворачиваюсь от происходящего и нахожу взглядом Чжин. Она сидит там же, читает что-то в своей тетради и не замечает ничего вокруг. Обзор мне закрывает прошмыгнувшая рядом фигура, а когда я снова могу видеть, то Им уже смотрит на меня. Смутившись, как какой-то мальчишка, отворачиваются и стараюсь всем видом показать, что всё это время слушал друзей. Если взрослый душой, то тело всё равно подростковое: обманчивое, слабое и выдающее с потрохами. — Ребята! За школой драка! — вбегает внутрь Хань, размахивая руками и пытаясь создать видимость реальных проблем. Это смешно. Однако поперёк моим мыслям весь класс подрывается и бежит на задний двор. Почему я этого не помню? — Поднимайся, Минсок! — подпихивает в спину Ифань, стараясь подогнать меня и побыстрее увидеть происходящее на улице. Не помню, потому что не пошёл в тот день на улицу и не лицезрел стычку, а отсиделся в классе. Сходить в этот раз? На улице уже была добрая половина школьников, скучковавшихся в коридорах и во все глаза глядящих на собравшихся за школой парней. Это всё так по-детски. Максимум, что эти горе-хулиганы сделают — поругаются. Выбравшись в самые первые ряды вместе с Ифанем и Чондэ, я тут же замечаю Чанёля, стоящего к нам спиной. Сбоку от него стоят парни из параллельных и старших классов, которых я знать не знаю, а перед ними знакомые лица, которые я слабо помню. — Ну что, Чанёль, не хочешь ответить за содеянное? — подаёт голос один из них, злобно хмурясь и, видимо, держа обиду на дылду. — С какой стати? — отвечает Ёль и, судя по всему, улыбается. — А с той самой, что увёл у меня девушку, придурок. — Я? — стараясь как можно лучше разыграть удивление, прижал ладонь к груди Пак.- Она сама убежала от тебя, горе луковое. — Ах, ты! — вскрикивает всё тот же и в пару шагов подлетает к Паку, успевшему вовремя увернуться от кулака. Подростков, как и всегда, легко задеть, ущемить, возбудить. — Ты чего дерёшься, примерный мальчик?! — гаркает от неожиданности Чанёль, рефлекторно остановив паренька. — А ты думал, что если мы из частной и уважаемой школы, то и ведём себя, как хлюпики? — спрашивает второй из компании, разминая руки и треща суставами. Чанёль пожимает плечами и, перехватив руку первого, который полез, поставил подножку и свернул того так, что тот через секунду упал. — Вы и есть хлюпики, — проговаривает Пак, при том ведя себя уже не дерзко и пафосно, а совершенно спокойно и безразлично. Похоже, я начал понимать, почему многие так восхищались им. — Чё сказал? — брызжет слюной второй и уже было собирается так же нанести удар, как его останавливает ещё один из их компании. — Ребята! Шухер! — кричит он. — Подбирай конечности, Сокджин! Вот тебе и здрасте! Неужто это тот самый парень, который был моим коллегой и довольно близким другом? Я не замечаю, что начинаю посмеиваться, но обращаю на это внимание тогда, когда остальные школьники подхватывают, а молодой Сокджин со злобой смотрит на меня. — Вы за это поплатитесь! Вы оба! — указав на Чанёля, а потом на меня, парень вместе с остальными своими друзьями смывается. Чанёль в это время поворачивает голову, чтоб узнать, кого же выделил среди толпы Сокджин, и строит удивлённую гримасу, смотря мне прямо в глаза.***
Вспоминаю о главной проблеме я довольно поздно. Чтоб изменить будущее, нужно предотвратить смерть Чжин, а для этого нужно знать убийцу. Однако тот факт, что попал я не в те годы, когда мне было восемнадцать, а в те, когда было пятнадцать, несколько меня напрягает. Это проблематично, потому что есть вероятность того, что убить Чжин А кто-то решил не в эти годы, а как раз ближе к восемнадцати. Тот, кто убил Чжин, определённо был близок с ней, потому что принять что-то из чужих рук она явно не могла. А она приняла наркотики. Я не могу подозревать кого-то конкретного, потому что не помню, что же тогда происходило. Не помню, кто был тогда в классе, а кого не было. И не помню, с кем же была близка Чжин А. Но я однозначно должен проводить больше времени рядом с ней, чтобы знать круг её общения и в случае чего. — Привет, — говорю я, садясь перед Чжин — действия лучше слов. — Привет, — неуверенно кивает она, как-то подозрительно смотря на меня. — Можешь помочь мне с этой темой? Я совсем ничего не понял, — стараюсь я разыграть дурачка. — Но ты же на отлично решил уравнение у доски. — По секрету, — тихо говорю я и, двинувшись ближе, шепчу ей на ухо: — Чондэ дал мне бумажку с решением примером, а я просто переписал на доску. Сказанное мной заставляет Чжин А захихикать. От этого я улыбаюсь, потому что, честно сказать, ни разу не слышал, чтоб она смеялась. — Тогда попроси Чондэ тебе помочь. Он же обычно и подтягивает тебя с оценками. — Он очень редко объясняет доступно, поэтому может ты попробуешь? — выкручиваюсь я кое-как из ситуации. — Хорошо, — кивает она и я удивляюсь тому, что она быстро соглашается.- После уроком в библиотеке. Согласен? — Хорошо, — повторяю я и киваю, вернувшись за свою парту. — Что там у тебя происходит с Чжин А? — щурится Ифань, подавляя улыбку. — В тебе проснулся ловелас? — О чём ты? Конечно нет! — Ты пригласил её на свидание? — удивлённо спрашивает Исин, совсем уж невовремя подключаясь к диалогу. Вот всегда он так. Всё слышит, но присоединяется только тогда, когда считает что-то интересным. — Нет, — качаю я головой, пытаясь сохранить равнодушие, но щёки вновь розовеют, выдавая меня. — А о чём вы тогда договорились? — в этот раз уже Чондэ со своей чеширской улыбкой. — А какая разница? — Друзьям не расскажешь? — обиженно приговаривает Ифань, выпячивая нижнюю губу. Вот дети. — Ладно, хорошо — она мне интересна. — тихо говорю я. Ну, а что я должен был сказать? Простите, но я здесь, чтобы не дать ей умереть? Или я просто должен проводить рядом с ней больше времени, поэтому соврал о том, что не понимаю тему? — Вот так бы сразу! — хлопает меня по плечу Ву, из-за звонка усаживаясь на своё место. — Мы не будем вам мешать, — ободряюще кивает Чондэ и уходит к себе. Посмотрев на Исина, вижу только его спину, но чуть подальше замечаю пристальный взгляд Чанёля, пробирающий до мурашек. Как и договаривались, после уроков я пришёл в библиотеку, где за единственным столом сидела Чжин, мирно читавшая книгу. Облегчённо выдохнув оттого, что та не смылась, решив, что я странный, присаживаюсь перед ней и достаю учебник по математике. — Покажи, что именно не понимаешь. — подаёт голос Чжин, откладывая учебник в сторону. — Эм, — мычу я, стараясь найти хоть что-то вразумительное, но в конечном итоге тыкаю в первое попавшееся. — Это действительно сложный пример. Не мудрено, что ты не понял, как его решить. — А ты поняла? — Да, — легко кивает она и, придвинув к себе листочек с карандашом, начинает объяснять решение. Похоже я до сих пор недолюбливаю все эти задачки, которые так монотонно объясняет учитель. Даже Чжин А делает это не слишком успешно, хоть и понятнее учителя. — Чжин А, а ты дружишь с кем-нибудь из класса? Она удивлённо поднимает глаза на меня и недолго молчит, видимо, взвешивая за и против. — Нет. — А по школе есть близкие друзья? Чжин награждает меня таким взглядом, что у меня побежали мурашки, поэтому я постарался побыстрее исправиться. — Ну, я имел ввиду родственники — сёстры, братья. — Нет, родственников нет. И близких друзей тоже. Сказанное ставит меня в тупик. Убийца был не из школы? Но он вряд ли бы мог пробраться сюда. А может убийца стал сближаться с ней ближе к выпускному классу? — А давай станем друзьями? — уверенно проговариваю я, заглядывая в глаза Чжин, которая ошарашенно смотрит на меня. — Зачем? — всего одно слово, а сердце колет. — Разве друзьями становятся для чего-то? — Чондэ больше не даёт списывать, поэтому ты решил воспользоваться мной? — удивительно, что за пеленой скромной девочки скрывался такой характер и мнение. — Нет, я просто хочу дружить с тобой! И обещаю, что пользоваться тобой не буду. Чжин А снова замолкает и прожигает меня взглядом, чуть хмуря брови. Решение явно даётся ей непросто. Уже дружила с кем-то, кто пользовался ей? — Ладно. Ты, вроде, не врёшь, — всё же кивает она, пожимая мою протянутую руку и тут же возвращается к объяснениям. Только нас вновь прерывают, при чём ещё и сильно удивляют и меня, и Чжин. В библиотеку вваливаются Ифань, Чондэ и Исин, сидящие, судя по всему, всё это время под дверью. — Вы что тут делаете? — толи зло, толи поражённо спрашиваю я. — Может, и нам объяснишь? — с запинкой спрашивает Ифань, почёсывая блондинистую голову. Чжин А медленно кивает и парни тут же располагаются на свободных местах, во все уши слушая объяснения девочки. Может, это и не плохо? Может мне будет куда легче изменить прошлое, если рядом будут друзья?***
Дом мне помогли найти Исин и Чондэ, проводив меня до крыльца и позже отправившись к себе. Внутри меня ждали молодые мама и папа, которых я был так же рад видеть. В том времени, из которого прибыл я, они уже совсем старые и ворчливые, а тут всё ещё молодые и весёлые. В школу на следующий день я пришёл тем же составом, что и уходил. Поздоровался с друзьями и выделил Чжин А, тут же стушевавшуюся. Присутствовали все, кроме Чанёля. Никто не знал, что там с ним произошло, но я помню, что исчез он тогда из школы почти на месяц, но так никому и не рассказал о причине своего пропадания. Даже домой к себе никого не пускал, когда учитель отправлял одноклассников проведать его. Может, и здесь немного изменить прошлое? Чанёль даже в будущем не рассказал причину своего исчезновения. — Ты не выспался, Минсок? — спрашивает Чжин, чуть трогая меня за плечо и заставляя передёрнуться. — Ага, — киваю я, дивясь тому, как же она узнала. Я в самом деле не спал ночью, потому что размышлял над тем, что попал сюда. — Ты правда плохо выглядишь, — подключается Исин, повернувшись на стуле. — Сможешь вообще на уроках сидеть? — Наверное, — пожимаю плечами я, не сразу осознавая, что Исин и Чжин ведут себя друг с другом несколько иначе, чем с другими. — Вы друзья? — Ну, да, — отвечает Исин, а Чжин легко кивает. И когда, позвольте спросить, они успели? На перемене, когда мы шли на обед в столовую, я застал нечто забавное. Все, кроме меня, остались кушать внизу, а я пошёл в класс — сам не знаю почему. Когда я поднимался по лестнице, то услышал чьи-то тихие всхлипы. Определяясь на звук пошёл на третий этаж и увидел сидящего на лестнице мальчика, тихо плачущего в одиночестве. Он был младше меня на пару лет, но вот что меня привлекло в нём — так это надпись на рюкзаке «О Сехун». Поворот за поворотом, ей богу. Я даже припоминаю, что Сехун мне рассказывал о том, что мы с ним учились в одной школе, чего я этого, кстати, не помнил. — Эй, мальчик, ты как? — тихо интересуюсь я, садясь на корточки перед Се, который всхлипывает в последний раз и смотрит на меня своими глазами, наконец показывая своё детское лицо. А я ведь видел его, когда бежал на улицу, чтоб посмотреть на драку. И выглядит в такие годы он, кстати, так же безэмоционально и серьёзно, как и в будущем. А я думал, что он просто павлином себя выставляет. Оказывается, с рождения такой. — Не бойся, я никому не расскажу о том, что видел тебя здесь, — я приземляюсь рядом, сохраняя дистанцию. Сехун смотрит на меня своими большими глазами жалобно, а потом, как и все дети, начинает ябедничать. — Меня одноклассник стукнул, — однако говорит он это слишком уж монотонно, хоть и глотает слёзы. — А ты его? — А я в ответ стукнул. — И что потом было? — Моих родителей вызовут в школу, потому что он ударился головой об парту, когда падал. Страшный ребёнок. — И чего ты плачешь, если дал сдачи? — Меня родители отругают. — А с чего это всё вообще началось? — Он смеялся, что я получил двойку, а я сказал, что не такой же тупой, как он, хоть и получил два. — А ты попроси прощения, когда будете сидеть вместе с родителями и учителем. Тогда мама и папа не будут ругать тебя. Хун снова жалобно посмотрел на меня и после согласно кивнул. — Меня О Сехун зовут, — бурчит он, протягивая маленькую ручку. — А я Ким Минсок. Если кто обидит, то рассказывай мне. Я защищу тебя. Се снова легонько кивает и улыбается, когда я жму ему ладошку. Вероятно, в будущем наши отношения несколько изменятся. После школы я снова встретился с Чжин в библиотеке, где она вновь пыталась мне объяснить тему, хоть уже и другую. И парни в этот раз тоже присутствовали. — Чжин А, а почему ты была такого мнения обо мне? Ну, то есть, ты говорила, что я буду пользоваться тобой. Она подняла глаза и пристально взглянула на меня, подбирая слова, пока остальные и бровью не повели, занимаясь своими делами. — Ты уже дружила с кем-то, кто использовал тебя? — …Нет. Просто я хорошо знаю психологию человека. В мире очень много людей, которые делают что-то только ради чего-то. Никто не делает что-либо просто так. Не знаю, солгала они или нет, но ответ её мне однозначно понравился. — А почему ты ни с кем не дружила? — подаёт голос Чондэ, привлекая внимание остальных. — Почему ты спрашиваешь это? — сказанное сконфузило её. — Ты же умная, хорошая и милая. К тому же не уродина, так что не понимаю, почему. Чжин А сразу зарделась и опустила взгляд, вжимая голову в плечи. Ифань выписал Чондэ подзатыльник, а после стал что-то яростно шептать ему на ухо и коситься на меня. — Просто все в самом начале расформировались на группы, а я не успела вписаться ни в одну из них, — всё же ответила Чжин, тут же хватая книгу и делая вид, что читает. — Теперь ты с нами! — ободряюще улыбнулся Чондэ, после тоже продолжая заниматься своим делом. Достаточного ли вообще всего этого? Смогу ли я запутать смерть?***
— Поможешь мне подружиться с Чжин А? — спросил меня Кёнсу, появившийся из неоткуда, когда я сел за свою парту. Я медленно поднял глаза и посмотрел на вечно молчаливого парня класса. Понятно, почему он просит меня об одолжении — сам бы он ни за что не смог. Однако с чего это вдруг он захотел? — Почему ты просишь меня об этом? — спрашиваю я, подозрительно приподняв бровь. — Я давно хотел, но смелости не хватало, а ты начал с ней близко общаться. Я медленно киваю, хотя в душе сохраняется какое-то неприятное чувство. Ревность, потому что кто-то ещё захотел стать ближе к Чжин А? Подозрение, что убийцей может быть Кёнсу? Поднимаюсь с места и подхожу к девочке, стучу по столу пальцами, привлекая её внимание. — Чжин А, наш одноклассник хочет подружиться с тобой, — говорю я, смотря в упор на неё, пока она медленно переводит взгляд с меня на Кёнсу. — Мы можем стать друзьями? — тихо интересуется он, теребя пальцами края пиджака. — Конечно, Кёнсу, — кивает Чжин, кидая на меня непонимающий взгляд. Мне бы самому что-нибудь понять. — Что, Чанёля до сих пор нет? — спрашивает появившийся в классе Хосок.- Кто-нибудь хочет проведать его сейчас? Никто не поднимает рук. Оно и ясно — у Чанёля не было друзей ни в классе, ни в школе. Только дружки, с которыми он принимал участие в драках. — Совсем никто? — повторяется Хосок. — Это вместо уроков. Руку поднимает Бом Ли, но Чон от этого не приободряется. Все явно предпочитают отсидеться в школе, чем идти к нему домой. — Я схожу, — вызывавшись, забираю с парты ранец и иду к учителю. — Отлично, Минсок! — улыбается Чон, подавая мне листок с адресом. Взглянув на класс, вижу удивлённо раскрытые глаза друзей и благодарные взгляды одноклассников. Я определённо точно поплачусь за это, как в прошлый раз, когда вызвался к доске вместо Чжин А.***
Позвонившись в дверь, жду целую минуту, но никто не открывает. Отступаться я не собираюсь и, понимая, что дома наверняка нет взрослых, начинаю играть мелодию с помощью звонка. Не проходит и минуты, а дверь с грохотом отворяется. — Какого хрена?! — кричит Чанёль, стараясь устоять на костылях. — Минсок? Ты чего припёрся? Фраза звучит даже не с угрозой, а скорее с удивлением. — Учитель прислал, — выдыхаю я, без разрешения ступая за порог. Пак хмурится, но меня не выгоняет, а лишь закрывает дверь и так же исподлобья смотрит, как я снимаю обувь. — Чаем угостишь? — интересуюсь я, оборачиваясь на Чанёля и только сейчас замечая, что выглядит тот паршиво. Правая нога и запястье перевязаны, губа и бровь разбиты, на коже множество ссадин и синяков. Кто-то явно поиздевался над ним. — Выметайся, — шипит он, надвигаясь на меня на своих костылях и стараясь устрашить, что у него слабо получается из-за средства передвижения. Хотя я уверен, что если Пак захочет, то и костылями по самые не хочу вставит. — Кто пришёл, Чанни? — выглядывает из-за угла кухни женщина, добродушно улыбаясь. — Он уже уходит, — цедит Пак, всё так же хмурясь. — Нет, не ухожу, — говорю я, зная, что, возможно, после этого мне влетит от Чанёля.- Я пришёл проведать его. — Тогда проходи на кухню. Чайник только что вскипел, — всё так же улыбается, видимо, мама Чанёля, и уходит обратно. Я поворачиваюсь к Ёлю, заинтересованно смотрю на него, а он, обречённо фыркнув, подталкивает меня в кухню. За столом стоят две чашки чая и различные сладости, пока за плитой орудует женщина. А мама-то у Чанёля добрая, в отличие от него в молодости. Я приземляюсь на стул, а Ёль, уложив на пол костыли, садится передо мной. — Вы, ребята, кушайте, а мне стирать нужно, — после своих слов мамаша уходит из кухни, оставляя меня с Чанёлем один на один. Вот те на. Я думал, что у меня будет хоть какая-то подстраховка, если она будет здесь, а теперь я совершенно беззащитен. — То есть тебя они не трогали? — задал вопрос Чанёль, направляя взгляд на чай в чашке и делая глоток. — О чём ты? — Будто сам не знаешь. Сокджин нас двоих по-особенному выделил. -…Так это он тебя? — Совсем дурак что ли? Он и его компания меня прямо за углом после школы поджидали. Избили, поиздевались, да бросили там же. Еле до дома доплёл. А тебе вообще ничего. Несправедливо. — А почему ничего учителю не рассказал? — Да ты, похоже, правда дурак, — Пак водружает чашку на стол, кривя лицо от боли из-за резких действий. — Расскажу об этом и пиши пропало. Из школы тут же выгонят… И ты не смей рассказывать, понял? — Всё равно не стал бы. Сколько просидишь здесь? — Понятия не имею. Месяц, скорее всего. Я знаю, что месяц. — Может лучше пойдёшь тогда, когда нога выздоровеет? — С чего бы? — Ты же себе хуже делаешь. Тебя могут на второй год оставить. — Не оставят. — Заподозрят неладное. — Не докажут. — Чанёль, просто приди в школу. — За-чем? — разобрал по слогам Пак, стараясь допытаться до истины. — За тебя переживают. — Кто? В школе некому за меня переживать. — Учитель. — Ой, уморил. — Я не закончил. Бом Ли, Че Рин, Сандара, Ифань, Чондэ, Исин, я. Друзья, простите. Это для нашего будущего блага. — Не придумываешь ли ты? — С какой стати? — Меня же все ненавидят. Ты какую-то хрень городишь. — А ты приди и проверь, будем ли мы рады видеть тебя. — Дураком меня выставить хочешь. — Приди и проверь. После этого между нами повисает тишина. Чанёль продолжает пить чай и есть печенье, больше не смотря на меня. Я делаю тоже самое, надеясь, что мои слова, подстроенные специально под Чанёля, подействовали. На протяжении десяти минут мы слышим лишь собственное хлюпанье и закипание воды в кастрюле. Только тогда, когда я молча собираюсь уйти, Чанёль поднимается следом и провожает меня до двери. — Ты другой Минсок, — произносит он ровным голосом и закрывает дверь, пока я удивлённо оглядываюсь назад. Он что-то заподозрил?***
С момента моего возвращения в прошлое проходит порядком две с половиной недели. Я уже понятия не имею, получилось ли у меня изменить прошлое и вернусь ли я в своё настоящее. С Чжин А я провожу больше времени. С нами она стала ходить домой, разговаривать на перемене, проводить некоторое время на выходных. Кёнсу так же стал её хорошим другом, который разговаривал с ней только в классе, но за нами не увязывался. Ифань, Чондэ и Исин приняли то, что я им рассказал, когда был у Пака, и пообещали соответствовать моим словам. Сокджин всё же встретил меня и ударил один раз по лицу — делать большее он не посчитал нужным. На моей щеке красовалась синяя припухлость с ссадиной. Чанёль же пришёл в конце концов в школу и то, что мы встретили его с улыбками и приветствиями, его удивило. Он мог твёрдо стоять на ногах, но верхняя часть его тела всё ещё была в синяках и ссадинах. Он сделал так, как я его и просил. А значит, его отношение ко мне изменилось. — Девчонки, хотите посмеяться? — хохоча, спросила Сандара и в последующий момент, внезапно для всех, даже для меня, вылила мне на голову ведро воды. Что это? Раньше оно было предназначено не для меня. Ясно, поплатился. Чондэ и Исин вылупили глаза, Ифань подлетел ко мне и начал скакать рядом, не зная, что сделать. А класс ржал. Ржал надрывисто и громко. Да, смешно. Да, обидно. Но я, 36-летний дядька, выше этого. — Ты как, Минсок? — спросила Чжин А, наклоняясь ко мне и глядя на мокрое лицо. Глаза я не открывал, чтоб вода не попала. В ведре была ещё и хлорка, предназначенная для мытья окон. Вот тебе и дежурные. Протерев глаза пальцами, я приоткрыл ресницы и увидел резко поднявшегося со стула Чанёля, явно разозлённого. — Вы блядь три дуры! — гаркнул он, заставляя весь класс заглохнуть. Я определённо что-то изменил. Чанёль вновь открывает рот, чтобы закричать, но происходящее вокруг начинает размываться, становиться тише. Что происходит? Я снова теряю сознание? Я снова попал во временную петлю?***
Открыв глаза, вижу, что сижу где-то. На мне всё та же одежда, что была тогда, когда я был в своём времени, только сухая. Подо мною деревянная скамья. Голова внезапно начинает гудеть и я вцепляюсь в неё руками, ощущая на запястьях трущее железо. Наручники. — Таким образом, прошу перенести заседание на другой день из-за недостатка улик и доказательств.- громко говорит Чондэ, смотря не на меня, а на судью в конце зала. Как я здесь оказался? Почему я в суде? — Заседание переносится на неопределённый срок, — кивает мужчина и стучит молотком, после чего присутствующие поднимаются и начинают расходиться. Чондэ оборачивается ко мне и отрешённо смотрит, пока я до сих пор пытаюсь понять, что же могло произойти и как всё обернулось. У меня не вышло всё изменить? Исин и Чжин всё так же мертвы, а я теперь ещё и главный подозреваемый в смерти лучшего друга? Но почему? Всё же так хорошо шло. — Ты как? — отвлекает меня от мыслей подошедший к решётке Чанёль, которого я рад видеть сейчас здесь.- Тяжко тебе сейчас. — Чанёль, объясни мне, что происходит! — сразу говорю я и плевать на то, что звучит это странно. Пак приподнимает брови и в недоумении смотрит на меня. — Тебя обвиняют в смерти Чжан Исина и Им Чжин А. Против тебя нашли несколько улик, из-за чего и вывели из дома под руки. Я вызвался твоим адвокатом, потому что своего у тебя не было. Тебе память отшибло? — Ёль не скрывает своего удивления и беспокойства, с толикой подозрения в глазах глядя на меня. Всё так же остр на язык и упорядочен в действиях. Чанёль тот же. Однако продолжить разговор с ним мне не дают и выводят из зала, подталкивая в спину и не давая даже слова сказать. Как я, по-вашему, должен всё понять? Если это в самом деле конец, то моё будущее будет таким — я буду сидеть в тюрьме за два повешенных на меня убийства. Но ведь я же не виновен! Кто вообще виноват в происходящем? Тот, кто убил Чжин А восемнадцать лет назад! Не будь тогда этого случая, то и сегодняшний день был бы иным! — Я не виновен! — кричу я, пытаясь вырваться из рук полицейских.- Чанёль, Чондэ, я в самом деле не убивал ни одного из них! Парни, стоящие рядом друг с другом и явно до сего момента что-то обсуждающие, поворачивают головы на меня и с жалостью, перемешанной с извинениями, смотрят мне вслед. Один из проводящих ударяет меня палкой по спине, отчего я загибаюсь и затухаю, словно спичка. И вот так всё закончится? Да вы смеётесь надо мной. Около двух часов я просидел снова за решёткой. В воздухе витал противный запах мочи, влаги и плесени, впитавшийся даже в одежду. В соседних камерах сидели присмиревшие люди, тихо справляющие последние часы, дни, недели на «свободе». Что со мной будет после всего этого? Я засохну в тюрьме? Почему череда неудач так яро преследует меня? Увольнение, смерть друга, попадание в прошлое, провал с изменением будущего, обвинении в убийстве двух близких мне людей — какое-то сумасбродство, просто нескончаемый сон, кома, буря. Что угодно, но не реальная ситуация. Я в самом деле не верю в происходящее! И стоящие в соседнем коридоре Чанёль с Чондэ, говорящие о том, что мало чем могут мне помочь, совсем не ободряют. Они оба так просто опускают руки? Они в самом деле хотят сдаться? — Минсок, — подзывает к себе Пак, обхватывая пальцами решётку и открывая дверь.- Нужно поговорить. Скорчив гримасу боли, поднимаюсь с места и следую за Чанёлем, который, почему-то, не ведёт меня в какую-нибудь комнату допроса, а просто выводит в коридор. О чём вообще они собираются говорить? — Ты помнишь хоть что-нибудь произошедшее за последние несколько дней? — спрашивает Чондэ, пристально, как и Пак, наблюдая за мной. — Конечно, — не совсем уверенно киваю я.- Всё полетело в Тартарары с понедельника. Меня уволили с работы, Исина кто-то убил, меня обвинили в двух преступлениях. — И больше ничего? — Что именно ты хочешь узнать, Чондэ? Я не понимаю твоих вопросов. Пак и Ким переглядываются между собой и, помолчав пару секунд, выдают мне то, чего я не ожидал. — Можешь быть уверен в том, что мы не подозреваем тебя в убийстве ни Исина, ни Чжин.- проговаривает Ёль, доставая из кармана мобильник и всего в пару мазков открывая сообщения. — Позавчера вечером на твой мобильник пришло сообщение от Исина с всего двумя буквами: Д. К. Мы понятия не имеем о том, что это вообще может значить. — Я думаю, что это какие-то инициалы. Код, шифр, который будет понятен только тебе, Минсок.- говорит Чондэ, передавая телефон мне в руки, однако я тоже не понимаю, что и зачем прислал мне Исин. — Скорее всего он сделал это тогда, когда уже знал, что его скоро убьют. — Ребята, — тихо говорю я.- Отпустите меня. Оба друга широко открывают глаза от удивления, входя в ступор от сказанных мной слов. — Просто верьте мне. У меня нет времени, чтобы объяснить вам, что к чему, но вы правда должны дать мне сбежать! Если я сделаю это, то происходящее здесь изменится! — Минсок, это безрассудство, — качает головой Чондэ, всё ещё сомневаясь и, наверное, полагая, что я сошёл с ума. — Пусть идёт, — встревает Чанёль, уверенным взглядом смотря на меня.- Я доверяю тебе ещё со школы, поэтому и сейчас поверю. Здесь нет камер и об этом никто ничего не узнает до поры до времени, однако если у тебя ничего не выйдёт, то за решётку сядем все мы.***
Дыхание начало сбиваться, а ноги налились свинцом. Я бегу уже довольно долго, но всё равно не останавливаюсь, не желая принимать такое будущее. Я способен в самом деле изменить его! В голове всё так же крутятся Д.К, Д.К, Д.К… Что это может значить? Попутно с этим в голове проплывают все возможные лица, способные убить Чжин А. А так же сомнения насчёт чистоты Пак Чанёля. До того, как сбежать, я спросил его, мог ли он быть убийцей. Я спросил это только ради того, чтоб быть уверенным на его счёт и если бы он ответил сразу же и решительно, то сомнения бы тут же откинулись в сторону. Однако он молчал несколько секунд, хмуро смотря в мои глаза, а потом тихо ответил «нет». Заворачиваю за тот же переулок, хоть и слышу раздающиеся гулом сирены полицейских машин. Простите, товарищи следящие за порядком, но попасться я вам явно не должен. Только бы всё получилось! На бегу поворачиваюсь спиной к тому же месту и падаю назад. Только бы всё получилось! Вместо того, чтоб оказаться снова в прошлом, сильно ударяюсь затылком об асфальт. — Всё кончено? — шепчу я самому себе, глядя в небо и ощущая, что глаза застилают слёзы. Что за теория заговора? Почему весь мир против меня? Я не смогу спасти двух своих близких друзей? Раскинув руки в стороны, прикрываю глаза и жду, когда же полицейские найдут меня. Это конец. Это в самом деле конец. Я не верну никого к жизни и не смогу наладить свою, умру в тюрьме. «Только бы всё получилось!» — эхом раздаётся в голове моим же голосом, который я сам не узнаю. И понятно почему — он же совсем детский. Почему во мне вдруг заговорил ребёнок? Или это моя совесть, проснувшаяся оттого, что я опустил руки? Пусть так — я в самом деле ничего не могу сделать. Если бы мне дали ещё один шанс и отправили в прошлое, хотя бы за день до того, как погибла Чжин А… Открыв глаза, вижу небо, но не с того ракурса и не такое серое. Оно светлое и голубое, видимое через окно. У меня. получилось? Оторвав голову от рук, оглядываюсь по сторонам. В конце класса учитель Хосок, передо мной Исин, я окружён одноклассниками, но за последней партой нет Чжин А. Какое сегодня число? Все выглядят куда старше. В тетради написано моим почерком 17.05. Спокойствие и радость уходят так же быстро, как и пришли. Семнадцатого мая и умерла Чжин А. Судорожно оглядываюсь по сторонам. В классе нет только Чанёля, Кёнсу и пустуют несколько парт. И как, позвольте спросить, мне найти убийцу? — Че Рин, прекрати шептаться с Сандарой! — восклицает Хосок, привлекая моё внимание и заставляя покрыться холодной корочкой страха. Это значит, что. В окне рядом со мной на секунду пропадает свет и я, в ужасе поворачивая голову, обнаруживаю внизу мёртвую Чжин А. Всё повторилось! Ничего не изменилось! Класс подрывается со своих мест и начинает паниковать. Я же не могу понять, кто же в конце концов сотворил это. — Там Чанёль! — кричит Бом Ли, прижимая ладошку ко рту и не отрывает взгляда от трупа одноклассницы. Я снова опускаю взгляд вниз и вижу ошарашенного Пака, стоящего всего в паре метров от тела. Чанёль хватает ртом воздух, и в ужасе смотрит по сторонам, пытаясь найти хоть кого-то, тоже видящего всё это. Не выдержав он, как и несколько людей в классе, выворачивает содержание желудка на асфальт. Теперь понятна его задержка с ответом тогда. Твою мать, прошлое, перестань быть таким запутанным! Я совсем не успеваю подмечать детали! — Дети, отойдите от окна! — кричит Хосок, руками отталкивая всех смотрящих на мёртвое тело. После его слов всё снова застывает, будто плёнка, и начинает перематываться назад. Мне всё равно, под чьим контролем находится время, важнее то, что этот «кто-то» показал мне всё произошедшее снова и отматывает время назад, чтоб дать возможность исправить. Несколько деталей я знаю точно: из отсутствующих в классе более-менее близки к Чжин А были только Чанёль и Кёнсу, потому что я изменил то, что было в 15 лет. Чанёль не мог быть убийцей, потому что во время того, как Чжин А падала с крыши, он ещё только шёл в школу и реакция его точно не была подделкой. Остаётся только. Д.К — До Кёнсу! Время вновь останавливается на нужном моменте и я, даже не спрашивая учителя, подрываюсь с места и бегу из класса вон. Самое важное сейчас — успеть. Успеть изменить то, чего нельзя было допускать очень давно! За спиной разносятся удивлённые возгласы одноклассников и ругань Хосока, но я не останавливаюсь и продолжаю двигаться к своей цели. Шаг за шагом, поворот за поворотом, ступень за ступенью, и я вылетаю на крышу, распахнув двери, на которых до этого точно висел замок. Почти у самого края я вижу Чжин А, идущую прямо к своей смерти. — ЧЖИН! — кричу я, что есть мочи, но девушка не меняет направление, будто вовсе не слышит меня или просто игнорирует. Она делает два шага и не успевает сделать ещё один, чтоб нырнуть вниз, потому что я, добежав до неё на такой скорости, которой сам от себя не ожидал, хватаю её за пояс и тяну обратно, опрокидываясь спиной на тёплую поверхность крыши. Успел?.. Успел! — Чжин А, быстро очнись! — кричу я и хлопаю девушку по щекам, пытаясь привести её в чувства, но она совсем не реагирует. О том, что она накачана наркотиками, говорят зрачки, полностью закрывшие радужку. Кто это сделал? — Минсок, — дрожащим голос произносит кто-то надо мной и я, подняв глаза, вижу только чей-то чёрный силуэт, замахивающийся ножом. Схватив Чжин А, откатываюсь в сторону и, быстро вскинув голову, вижу того самого Кёнсу, инициалы которого мне и написал Исин. Разгадка была прямо под носом, а я слепо проходил мимо! Кёнсу — молчаливый и загадочный парень, убивший свою одноклассницу! — Зачем, Кёнсу?! — кричу я, подрываясь с места и направляясь к парню, наплевав на то, что тот вооружён. Только он, видимо, помнит это и сразу делает выпад вперёд, пытаясь воткнуть нож мне в живот, но благо я успеваю отпрыгнуть. Кёнсу снова повторяет тоже самое, но я выбиваю из его рук оружие, прекрасно осознавая, что он всё же не умеет им орудовать. Если бы умел, то сделал бы проще и зарезал Чжин. — Ты ублюдок! Почему ты убил Чжин А и Исина?! — кричу на него я, уложив лопатками на землю и выпуская накопившееся наружу, готовый просто убить Кёнсу на месте. — Почему ты помешал мне?! — в ответ кричит До, но так, будто готов зарыдать в голос. — Я должен был убить её! Почему ты мне помешал?! Я, не желая ни видеть, ни слышать Кёнсу, ударяю его кулаком по лицу и прикладываю затылком о покрытие крыши. От большего сдерживаю себя, лишь мысленно давая волю. Чёртов ублюдок! Это из-за него будущее такое хреновое! Это из-за него всё полетело в Тартарары!***
По щекам всё ещё текут слёзы и я не сразу осознаю, что снова нахожусь в другом месте. Не оглядывая себя, устанавливаю внимание на двери собственной квартиры, перед которой стою и из-за которой доносятся приглушённые звуки суеты. Не думая о том, в каком времени, в чьём теле, получилось ли всё изменить, просто дёргаю ручку двери и захожу внутрь, тут же погружаясь в беготню и шум. своих друзей? — Что-то ты, именинник, припозднился! — подходит ко мне Ифань, стягивая с меня пальто и обвивая рукой шею, после провожая внутрь квартиры, которую я не узнаю — совершенно всё выглядит иначе. Но это мало меня заботит. По кухне и комнатам бегают люди. Я вижу Чондэ и его дочь, одинокого Чанёля, девушку Ифаня, чьих-то двоих детей и… Исина с Чжин А. — Эй, ты чего? — удивляется Чжан, подходя ко мне и заглядывая в глаза, из которых снова начали течь слёзы. — У меня вышло, — заплетающимся языком говорю я, смотря поочерёдно на Исина и Чжин А, пока остальные так же удивлённо смотрят на меня, погружаясь в полную тишину. — Ну ты так радость не выражай. Чувство, будто тебе грустно, — улыбается Исин, хлопая меня по плечу. — Ты прав, — смахнув суровую мужскую слезу, притягиваю друга к себе и крепко обнимаю. Чжан, даже не замявшись, так же сцепляет руки на моей спине и ободряюще хлопает по лопаткам. — Ты должен делать это со своей женой, а не другом, — шепчет на ухо Ифань, взглядом указывая на Чжин А, которая... моя супруга? Чуть застряв на месте, отпускаю Исина и подхожу к Чжин, которая тут же обнимает меня, шепча «поздравляю». Все вокруг снова суетятся, но я не обращаю на это внимание, радуясь тому настоящему, которого и хотел. — Поздравляем, начальник! — кричит прямо с порога Сокджин, скидывая ботинки и давая пройти остальным. — И как мы все тут поместимся? — вскидывает руки Чжин А, смотря на Сокджина, Тао, Юнги, Сехуна и других пришедших. — Какие люди! — радостно протягивает руки Чанёль в сторону первого вошедшего, на что тот так же восхищённо подлетает к давнему врагу. — Хёён! — с порога кричит Сехун, раскидывая руки в стороны и повисая на мне. — «Хёён!» — передразнивают его Тао и Юнги, повторяя действия и делая ситуацию толи комичной, толи ироничной. Именного такого будущего я и хотел. Без боли, отчаянья и тоски. С любимыми людьми. И, чёрт, это просто охренительно!