Poli Genova – If Love Was A Crime (Болгария, 2016)
Квят всегда приходил греться к Риккьярдо. Это началось с того самого момента, как они стали напарниками в «Ред Булл». Даниил помнил, как Хорнер тогда ласково потрепал его по плечу. – Создайте теплую атмосферу. Вы ведь теперь напарники. – Услышал Даня. И в первый же вечер после своей дебютной квалификации Квят заявился в комнату Дэна с огромным термосом под мышкой и пледом в руке наперевес создавать эту самую теплую атмосферу. Риккьярдо отдыхал после тяжелого дня на постели, закрыв глаза тыльной стороной ладони, и даже не сразу понял, что кто-то к нему зашел. Лишь когда Даня деловито застучал стаканами по столу, австралиец сел и непонимающе заморгал. – Даня? Э-э-э?.. – Это компот. Мама сварила, – принялся объяснять юноша, разливая напиток, – он очень вкусный, тебе понравится. Тут яблоки, шиповник и мята. Полезно для иммунитета и хорошего настроения. Подхватив стаканы, Даниил аккуратно приземлился на край постели и протянул один из них Даниэлю. Тот машинально взял. – Даня, я не очень понимаю… – Риккьярдо был совсем сбит с толку этим вечерним визитом. Квят подтянулся поближе к Дэну и накрыл ноги обоих своим пледом. – У тебя интернет на планшете есть? – спросил россиянин. – Сейчас сериал смотреть будем. Риккьярдо был смертельно уставшим, чтобы как-то противиться активной инициативе Даниила, и он даже не имел понятия, что было дальше, ведь как только его напарник включил обещанный сериал, глаза сами по себе стали медленно закрываться. На утро австралиец вообще не был уверен в том, что прошлый вечер провел в компании Квята, однако два стакана на столе и приятное воспоминание о тяжести на плече все-таки говорили об обратном. Говорят, привычка формируется за двадцать один день, но Квяту понадобилось гораздо меньше времени, чтобы приучить австралийца к своему обществу. Сначала Даниэль противился, но упрямый Даня продолжал настойчиво лезть к нему под бок вечерами с тем же пледом. Плед, к слову, нравился Дэну – он был сделан из квадратных вязаных лоскутов ярких цветов и отлично согревал, если вдруг температура оказывалась ниже комфортной. А такое часто случалось на гран-при Германии, Бельгии или США. – Я жуткий мерзляк! – объяснял Даниил, в очередной раз устраивая голову на груди у Риккьярдо. Даню совсем не волновало местоположение – он бесцеремонно плюхался на кровать, на диван, на кресло, на пол. Словом, туда, где вздумал расположиться Риккьярдо. При этом Квят часто засыпал там, где и сидел, убаюканный ровными вздыманиями груди напарника и почти мурлыкающий от его пальцев в своих волосах. Даниэль же не засыпал никогда – он слушал тихое дыхание Дани и задумчиво перебирал его короткие пряди. Потом аккуратно высвобождался из его объятий и уходил к себе на постель, а с утра не без легкого злорадства выслушивал жалобы Квята на боль в спине или затекшие конечности из-за сна в неудобной позе. Австралиец немного злился на Даниила, потому что тот становился важной частью его жизни, потому что без него вечера уже были какими-то пустыми и холодными. Риккьярдо привык быть ни от кого не зависящим и гулять сам по себе. Но в дни, когда Даня по каким-то причинам задерживался, и Даниэлю думалось, что его уфимец уже не появится, он нарушал все свои принципы и сам шел к нему. – Грелка пришла! – сверкая белозубой улыбкой объявлял Риккьярдо с порога счастливому Квяту, который всего лишь допоздна заигрался в компьютер. От Дани почему-то всегда пахло шоколадом, хотя он не был замечен Даниэлем в чрезмерной любви к этой сладости. Только потом австралиец выяснил, что дело было в геле для душа, которым пользовался Квят. Гель имел цвет и аромат шоколада – его большую бутылку Дэн обнаружил однажды вечером в ванной Даниного номера. Тут бы ему следовало удивиться странному выбору такого запаха, да только Риккьярдо перестал чему-либо удивляться после знакомства с новым напарником. В тот же вечер, кстати, мужчина обнаружил и еще кое-что – Квят отлично целуется. Это как-то само вышло, когда они лежали под одеялом, болтая о всякой ерунде. Даниил в какой-то момент резко замолчал, а потом зашуршал и неловко завозился. Риккьярдо не видел, что он там делает в темноте, но зато почувствовал теплое дыхание на своих губах, а потом и прикосновение чужих. Австралийцу не понадобилось много времени, чтобы среагировать на это – нащупать затылок Дани, обхватить его пятерней и прижать к себе крепче, отвечая на поцелуй. Попробуй уфимец сделать это в первые дни их "сотрудничества", и лучшее, что он мог бы получить в ответ – удар в челюсть. Все усложнилось, когда руководство вернуло Даниила в команду «Toro Rosso». Дэн продолжал греть Даню вечерами, но теперь ему удавалось согреть только его тело – в душе напарника прочно поселился холод и никак не хотел оттуда уходить. Квят много молчал, иногда огрызался и выглядел очень несчастным. Даня однажды признался, что грустит вовсе не из-за понижения, а из-за того, что теперь не находится рядом с Риккьярдо, не гуляет с ним по трассе в свободные минуты, пока механики возятся с болидами, заканчивая последние приготовления к гонке, не ходит вместе с ним к руководству. Австралиец еле-еле сдержался от точно такого же признания. Он чувствовал абсолютно идентичное, только его натура, в отличие от натуры Квята, позволяла прятать это ощущение внутри, оставаясь снаружи все тем же улыбчивым Даниэлем, каким его привыкли видеть. «Как называется это чувство?» – мысленно спрашивал у себя Дэн чуть ли не каждую минуту. – А еще, – тихо сказал Даниил, переплетая под одеялом свои ноги с ногами Риккьярдо, – я боюсь, что скоро ты будешь греть Макса, а не меня. Заливистый смех австралийца разлетелся по номеру, отталкиваясь звонким эхом от стен. – Не нужен мне никакой Макс. – Дэн сгреб Квята в охапку. – К тому же у него давно есть личный обогреватель. – Правда? – зевнув, спросил юноша. – Кто? Риккьярдо хихикнул и замолчал, решив выдержать интригу. – Это-о-о… – наконец продолжил он, – это-о-о… Эй, ты слушаешь? Даня уже не слушал, Даня спал, крепко обняв Даниэля. Кажется, сегодня Риккьярдо решил для себя, как называется то, что он чувствует.Часть 1
16 мая 2016 г. в 23:27