Подавление эмоций

— А чего хочешь ты? — спросила Ванда, вглядываясь в глаза Вижена. Они начали медленно скользить по её лицу. — Чтобы тебя видели такой, как я вижу, — полумеханические зрачки Вижена расширились и теперь напоминали Ванде карусель «Колесо», на котором она когда-то каталась вместе с братом. Он говорил, что такая забава только для детей, что только они могут восторгаться подобным развлечением, но Ванде тогда было все равно. Она смотрела на город с высоты и представляла себя свободной, беззаботной птицей. Тогда она еще не знала, что уже через несколько лет сможет достичь подобной высоты без помощи каруселей, лифтов, подъёмников, а с помощью той силы, что так ненавидела и боялась. — А какой ты видишь меня, Вижен? — спросила она, переводя дыхание. Рука, что не давала ей пройти, все еще держала ее за талию. — Я вижу тебя сильной, — Ванда хмыкнула, отвела взгляд в сторону, но повернулась вновь, как только почувствовала едва ощутимое через одежду поглаживание по талии, — ранимой, гордой, иногда грустной, иногда счастливой, задумчивой, доброй, отзывчивой, участливой… — Значит, ты видишь кого-то другого, — резко ответила Ванда, отходя на шаг назад, чтобы ненавязчиво сбросить его руку, но она забыла о том, что Вижена не так просто обмануть, и тут же пожалела о том, что сделала. Она видела, как тот опустил все еще протянутую руку и медленно отвел взгляд в сторону. — Ты видишь меня уязвимой. Я не хочу быть такой и уж тем более, чтобы меня видели такой остальные, понимаешь? — Желание быть другим и отвергать собственную природу, — размышлял Вижен, вновь посмотрев на девушку. — Разве это не подавление? Ванда привыкла к тому, что у ее стража были малые познания в области человеческой натуры, поведения, привычек, качеств, традиций, и почти каждый раз вдавалась в длинные описания, основанные на собственном опыте и собственных наблюдениях, но сейчас ей не хотелось быть учителем, сейчас она бы хотела знать больше о том, кого обучает. — А разве с тобой не так? Разве ты не подавляешь в себе какие-нибудь эмоции, которые не хочешь никому показывать? — Мне нужен пример для анализа, — девушка увидела, как взгляд Вижена вмиг зажегся интересом, голос стал бодрым, а на лице появилась тень улыбки. — Пример? — спросила Ванда, широко улыбаясь. — Ну, скажем, тебе кто-то не нравится в нашем отряде или что-то в ком-то, какая-то определенная черта, но ты стараешься держать это в себе, потому что говорить об этом прямо не… — девушка замялась и с прищуром посмотрела на Вижена. — Не корректно. Чувствовал подобное? Вижен замер. Его глаза начали вновь походить на карусель, словно он ненадолго погружался в себя, пытаясь найти ответ на заданный вопрос. Ванда присела на диван и, расшнуровав ботинки, закинула на него ноги. Когда Вижен присел рядом, девушка лукаво поинтересовалась: — Ну так как? Нашел ответ в «гугле»? Вижен смущенно улыбнулся и смотря перед собой ответил: — Я нейтрален ко многим в силу своей неосведомленности о том, какие они в общении, в отношении к другим. Я знаю, что многие из них меня боятся. Это видно по их взглядам. Но чтобы я смотрел так на кого-то? Нет, невозможно. Заложенные директивы не позволяют мне подобного. — Может, ты не умеешь? — предположила Ванда. — Просто не умеешь ненавидеть. Не умеешь испытывать негативные эмоции. — Возможно, — пожал плечами Вижен, — не могу дать стопроцентную гарантию, но вероятность подобного есть. Слишком мало собранной информации… — Хорошо, — мягко сказала Ванда, прерывая поток умело подобранных «оправдательных» слов, которые она слышала все время, стоило стражу зайти в тупик в своих размышлениях. Только на этот раз Вижен остановился не потому, что девушка начала говорить с ним синхронно, а потому что та, коснулась его руки в районе локтя. Он сконцентрировался на ощущениях, которые не в первый раз уже его посещали. Всего лишь прикосновение, а скорость прорабатывания информации увеличилась в несколько раз и практически зашкаливала. — А что касается положительных эмоций? Может негативные тебе не известны, но положительные ты уж точно испытывал. Что насчет них? — Зачем подавлять положительные эмоции? — растерянно спросил Вижен, все так же продолжая смотреть перед собой. Импульсы, блуждающие по телу, начали вырисовывать перед его глазами картины, взятые из сети еще при самой первой синхронизации. Женщина касается мужчины, мужчина касается женщины. Улыбки на их лицах, страсть в их глазах… — Бывают такие случаи, когда люди не хотят, чтобы кто-то знал о том, что им кто-то небезразличен, — ответила Ванда и нервно провела свободной рукой по волосам, небрежно зачесывая их назад. — Почему? — спросил Вижен и резко перевел взгляд на девушку, выдавая свой повышенный интерес к поднятой теме. От этого движения Ванда вновь заострила свое внимания на «карусели» радужки желтых глаз. — Потому что, тогда все будут знать их слабость, — прошептала Ванда, кусая нижнюю губу. Это движение Вижен тут же заметил и невольно опустил взгляд на покрасневшие губы девушки. — Людям свойственно иметь слабости, — медленно произнес он, наблюдая как дыхание Ванды участилось. Кислород все чаще входил и выходил из ее легких. «Она нестабильна?» — подумал он. Медленно он приподнял свободную руку и приблизил ладонь к лицу девушки. Температура повышена, давление в пределах нормы… Указательным пальцем он провел по ее нижней губе. Наблюдая за бьющейся жилкой на нежной шее, на плавный изгиб ее ключиц, он еще раз убедился в том, что человеческая природа красива и будет всегда непостижима для него. Или это она, сама Ванда, будет всегда непостижима для него? — Значит, — выдохнула Ванда, и взгляд Вижена вновь остановился на ее глазах, — ты в какой-то степени… человек. — Какой аспект заставил тебя прийти к такому выводу? — голос Вижена становился все тише и тверже, будто звук выходил откуда-то из его груди и был глубже, чем раньше. Ванда долго вглядывалась в глаза своего стража и чувствовала, как воспоминание о высоком полете вновь возникает в ее сознании, словно сейчас, сидя на этом диване, она летела все выше и выше, все так же оставаясь неподвижной. — Ты тоже имеешь слабость, Вижен, — ответила Ванда и прикоснулась к губам стража своими. Если еще секунду назад Вижену казалось, что скорость передачи и принятия информации зашкаливает, то сейчас она била все мыслимые и немыслимые показатели. Он ощущал, как импульсы били по нервным окончаниям сильнее с каждой секундой. Мягкие прикосновения к его оголенным тканям рта, дыхание, подобно ветру, блуждающее по твердой, но как оказалось чувствительной коже, заставляли его систему работать на максимуме, приводя в готовность каждую частичку его тела, будто впереди его ждал долгий, изматывающий бой. «Можно было бы себе представить, что двое партнеров по команде „Мстителей“, единственные кому некуда было больше пойти, будут сидеть на базе холодным вечером и заниматься подобным?» — размышляла Ванда, тая в накрывших ее эмоциях. «Можно ли представить, что синтезированный андроид и сверхчеловек могут вести себя подобно обычным людям?» — промелькнуло в голове у Вижена. Ванда открыла глаза замерев. Ей стало неловко и стыдно за свои действия. Это было неправильно по отношению к тому, кто, возможно, не мог ощущать того, что чувствовала она. Это было неправильно, жестоко по отношению к Вижену. Она попробовала отдалиться, но рука Вижена этого сделать не позволила. — Еще, — протянул он едва слышно. Девушка нахмурилась, будто была не уверена в том, чего он хочет. Вижен не стал повторять, а лишь вновь опустил взгляд на алые немного опухшие губы Ванды. Неужели он касался их так грубо? Картинки вихрем проносились в его голове. Мужчина целует женщину, женщина отвечает и отдается во власть мужчине. Он не стал ждать и наклонившись, обхватил ее мягкие губы своими. Едва сжимая их и разжимая, проводя по ним языком, он услышал то, чего не ожидал услышать. Стон. Протяжный, зовущий, одобряющий. Он крепко обхватил талию девушки руками и притянул ее к себе, буквально перетаскивая себе на колени. Жест был инстинктивным, будто в нем это было заложено изначально. И только тогда он начал анализировать собственные ощущения, прислушиваясь к дыханию девушки, которое становилось все глубже. Ванда чувствовала по телу волну возбуждения, соединенную с алым пламенем собственной силы. Она так же видела, как алые всполохи начали покрывать ее тело, а точнее руки, которые блуждали по шее Вижена изучая, поглаживая, лаская. Кончиками пальцев она проводила по тем местам, где стальные пластины сменялись теплой твердой кожей. С каждой новой лаской, руки Вижена сжимали ее сильнее. Она видела, как ее страж закрыл глаза, а камень на лбу начал светить ярким золотым светом, пульсируя словно зовущий маяк в самую темную ночь. — Ванда, — прохрипел Вижен в губы девушки, — так должно быть? — Что должно? — спросила она. — Так всегда бывает с людьми? — глаза Вижена открылись, и он увидел разгоряченное, пылающее лицо девушки, будто ее лихорадило. Он ощущал себя примерно так же. — Не всегда. Что ты чувствуешь, Вижен? — тяжело дыша спросила Ванда, проводя по щеке стража кончиками пальцев. — Я словно, — его руки подтянули девушку еще ближе и вновь крепко обхватили ее талию, — в полете, но ощущения во много крат сильнее. — Ты испытывал подобное раньше? — Нет, — твердо ответил он, — никогда. Хотя этот термин не совсем ко мне подходит, ведь я жив всего пару месяцев и мои познания в этой сфере ничтожны. Слишком мало собранной… — Информации, — закончила за него Ванда и широко улыбнулась. — Верно, — кивнул Вижен. Его рука опустилась на бедро девушки и тут же остановилась, словно натолкнулась на невидимую преграду. — Мы продолжим?.. То есть, можем ли мы продолжить? — А тебе понравилось? — смущенно спросила девушка, приложив ладонь к груди стража. Она почувствовала, как бьется синтезированное сердце и это ощущение её немного успокоило, а после сильно испугало. Видения прошлого заставили её убрать руку. Их общие тренировки показывали, что только она может его ранить. Она не хотела, чтобы из-за своей неспособности себя контролировать пострадал кто-то, кто был ей дорог. — Желание продолжить можно считать за «понравилось»? — Не знаю. Наверное… — Я могу это считать за согласие? — поинтересовался Вижен, неуверенно заглядывая в глаза Ванды.  — Хорошего понемногу, — бегло чмокнув Вижена в губы, она спрыгнула с его колен. — Самое время ужинать, тем более ты так старался... И пока она зашнуровывала ботинки, Вижен тихо произнес: — Я понял, о чем ты говорила. — Да? И о чем конкретно? Я много сегодня говорила, — бодро ответила девушка, делая узелок и заправляя его в ботинок. — О подавлении положительных эмоций. — И к какому выводу ты пришел? — спросила Ванда, вытянувшись во весь рост. — Иногда их нужно подавлять, — согласился Вижен, смотря перед собой и переводя взгляд от одного объекта лаконичного интерьера комнаты к другому, чтобы снять напряжение со всех перегруженных полученной информацией систем и снизить явно повышенную температуру тела. — И какой аспект заставил тебя прийти к подобному выводу? — вновь спросила девушка, копируя настойчивую интонацию стража, с которой тот спрашивал ее о том же в самом начале их разговора. Вихрь картинок вновь пронесся у Вижена перед глазами, и они были уже не так невинны, как предыдущие, но намного желаннее для изучения и практики. Женщина и мужчина стали единым целым, отдаваясь полностью процессу и теряясь в испытываемых ощущениях. — Потому что, в ином случае ты бы осталась без ужина.