Его руки, как белые розы

      Эти белые розы, как твои мраморные руки. Помню, что ты всегда жаловался на холод. Тебе было холодно, хотя камни не мерзнут и не дрожат, но тогда, когда остались лишь мы с тобой той безлунной ночью в беспросветном мраке леса, ты дрожал, как осиновый лист. Для меня ты всегда был ненастоящим, чем—то слишком идеальным. Твои голубые глаза не видели мира, они были обращены внутрь себя. Я боялся, что когда ты появишься на свет, то на меня перестанут обращать внимание. Когда ты родился я, как и родители, заворожено смотрел на твои глубокие кристально чистые глаза. Ты был светлым небом над нашими головами. Мраморный мальчик в белых пеленках, который никогда не плакал и не улыбался. Родители любили тебя так сильно, что мои опасения сбылись. Я стал для них лишь инструментом. Они не обнимали меня, чтобы окружить заботой и любовью тебя. Они не рассыпали жемчуга передо мной, чтобы он весь достался тебе, а ты этого даже не замечал. Ты никого не замечал и сидел часами, рисуя на моих школьных тетрадях белые розы. Родители говорили о тебе все чаще, а мне редко доставались какие—нибудь слова. Если же доставались, то это были упреки. Я так сильно полюбил тебя и также сильно возненавидел. Тем вечером мы должны были сразу вернуться домой, но я захотел прогулять по лесу, что недалеко от дома. Твои мраморные пальцы осторожно сжали мои руку и потянули меня в противоположную сторону. Но я крикнул, что все будет в порядке и если ты не хочешь, то можешь идти домой один. Тебе было шесть. Ты молча крепко сжал мою руку и мы направились в самое сердце леса. Незаметно стемнело. Я видел, как ты хмуришься и решил, что ты испугался, поэтому шел все дальше. Только, когда сгустилась тьма я понял, что в попытках быть смелым, я свернул с протоптанной тропы. Дороги больше не было. Вокруг лишь деревья, да завывания ветра. Мы бродили несколько часов. За это время ты не сказал ни слова, просто следовал за мной. Я знал, что тебе холодно. Твои руки дрожали. А когда уже невозможно было ничего разобрать в темноте и идти стало бесполезно, пошел дождь. Леденящий ливень спустился на наши усталые головы и плечи. Ты так замерз, что прижался ко мне, когда мы сели у корней большого дуба, а я обхватил тебя руками и прижал к себе. Как же сильно ты дрожал. Я слышал звук капель о листья деревьев, свист ветра и стук твоих зубов. Твоя рука стала льдом в моей.

«Все будет хорошо. Мы найдем дорогу, только бы перестал лить дождь. Ваня, ты слышишь? Не бойся»

Незаметно для себя я заснул, утешительно, гладя тебя по мокрой спине. И проснулся, в полной тишине, оттого, что ты больше не дрожал.