Меньше знаешь - крепче спишь, бесстрашный

Наверно, странное чувство, когда ты находишься на грани жизни и смерти. Когда ты не можешь прийти в себя, пытаешься выбраться из этой рутины страха и тревоги, осмеливаешься бороться с самим собой, чтобы выжить и перенести это ужасное чувство, утягивающее тебя вниз. Ты словно плывёшь в океане забвения, изредка слышишь голоса, доносящиеся до тебя с трудом, и уходишь всё глубже в темноту, из которой вряд ли можно вернуться. И вот какое-то странное чувство заставляет бесстрашного лидера очнуться от вечного сна, лениво раскрыть голубые, словно сапфиры, глаза и сразу же поморщиться от врезающихся в них лучей, излучаемых от стоящей неподалеку старой лампы. Кажется, его дыхание вновь возобновилось, заставляя мечника издать такой долгожданный вдох, заполняя свои лёгкие свежим воздухом. Непривычно дёрнувшись, Лео с противным треском врезался панцирем во что-то твёрдое, а на своих ладонях он почувствовал что-то скользкое, шершавое и противное, но как ни странно это оказалась махровая мочалка, которую лидер сразу же откинул от себя. И тут его внезапно осенило. — Вода? — тихий хрип донесся до стен ванной комнаты, отдаваясь эхом. Леонардо измученно осмотрелся по сторонам, пытаясь хоть что-то зацепить взглядом. Дыхание затаилось на мгновение, как только он уловил странное пыхтение рядом с собой, постепенно перерастающее в громкое рычание. Каково было удивление, когда вблизи на деревянной табуретке сидел его темпераментный братец, сжимавший ладони в кулаки и что-то бормотавший себе под нос, при этом громко рыча. Поддаваясь неведомому порыву, мечник прикоснулся холодной и мокрой от воды ладонью к плечу вздрагивающего от злости Рафаэля и чуть приподнял уголки губ, расплываясь в слабой, но искренней улыбке. — Лео? — он тяжело вздохнул и поднял на него такую тяжёлую на данный момент голову. — Ты очнулся. — простая констатация факта, но это вызывает приятные мурашки по коже, хотя, может это из-за воды, что стекала по спине и рукам темперамента. Рафаэль слегка улыбается. Он сам от себя такого не ожидал. Берёт брата за ладони и слегка их сжимает. Хочется держаться как можно ближе, ощущать пульс под своими пальцами и смотреть в открытые глаза лидера. Он не отказывает себe в таком удовольствии. Говорить что-то ещё не было сил, но темперамент понимал, что нужно бы и других позвать. — Я позову остальных. Н-но, как ты себя чувствуешь? — язык немного заплетается, не давая темпераменту ни единой возможности говорить понятнее. — Со мной всё в порядке. — еле слышно проговорил лидер черепах, приподнявшись и крепко ухватившись за панцирь братца. — Сколько я так пролежал? Рассказать брату о том, что он лежит вот так уже три месяца, не составило труда. Рафаэль сонным взглядом окидывал ванную комнату, изредка зевая и прикрывая ладонью рот. Несмотря на всё это, он жутко хотел спать. Хоть на пять минут отправиться в царство Морфея и забыться таки приятным сном. Но сейчас не время: Леонардо только очнулся и стоит его поддержать, помочь адаптироваться, но, сон накатывал большой волной, и саеносец на секунду задремал на чужом плече, прижимаясь к брату. Лео был вовсе не против этих тёплых объятий, но, если бы не горький ком, резко подступивший к горлу, то он пробыл бы в таком состоянии целую вечность, ничуть не жалея о содеянном. Он отпрянул от обладателя красной маски и зажал ладонью рот, с жутким отвращением сощурившись. — Что случилось? Эй, бесстрашный, ты в порядке? — забеспокоился темперамент, но, оглядев его, всё понял и ловким движением руки протянул тому миску. — Не держи в себе, ведь может стать хуже. Ты и так лежишь уже сколько. — обычно грубый и мужественный Рафаэль сейчас был слишком заботливым. И нежным. И вообще на себя не похож. Но он волновался, да и слишком хотел спать, чтобы строить из себя непонятно кого. — Я волновался за тебя, — с тяжелым вздохом произносит Раф и прикрывает глаза, — ты так...лежал и не двигался. И глаза твои были закрыты.Ты никогда ещё так долго не.. — он прерывается, поднимая на мечника взгляд, полный отчаяния и какой-то радости, что его брат наконец-то очнулся. Затянулось долгое молчание, которое с каждой секундой угнетало, заставляло обоих братьев чувствовать себя неуютно и некомфортно. Рафаэль больше не смог из себя и слова выдавить, нервно сглатывая и часто моргая изумрудно-зелёными глазами. А Леонардо изучающим, настораживающим взглядом рассматривал несчастного брата, мысленно отметив, что тот находится отнюдь не в лучшей форме: усталый, измученный вид; тусклые, бледные глаза, заставляющие мечника виновато прикусить губу; вялая, слабая улыбка, — да такое ощущение, что в течении трёх месяцев темперамент не отходил от него, не смыкая глаз и не принимая пищу. — Всё будет в порядке, Раф, — прервав затянувшееся молчание, хрипло произнес Лео, — раз уж я смог перехитрить саму смерть, то можно со спокойной душой отправляться в Нью-Йорк и валить крэнгов и спасать мастера Сплинтера, — легкий всплеск воды, и мечник усаживается на колени, облокотившись панцирем о бортик ванны, — кстати, Раф, ты выглядишь очень усталым. Неужели ты всё это время не отходил от меня? — Меньше знаешь — крепче спишь, бесстрашный, — в своём репертуаре произнёс Рафаэль, стиснув зубы и встав с насиженного места. — А вот это совсем нечестно! —воскликнул Леонардо, словно обиженный ребёнок, у которого отобрали любимую плюшевую игрушку. — Честно. — Нечестно! — Честно. — Нечестно! Этот спор мог продолжаться вечно, так как оба брата не собирались никому уступать, отстаивая свою точку зрения. Леонардо возмущенно махал руками, а Рафаэль уже молча выслушивал эмоционального мечника. « Так, всё, это продолжаться больше не может, — возмущенно думал темперамент, сжав ладони в кулаки, — Только очнулся, а уже закидывает меня вечными спорами!» В отличие от трезвомыслящего саеносца Лео уже не мог себя контролировать, выступая с речью о чести, достоинстве, о том, что к приказам лидера надо прислушиваться и выполнять их и прочую ахинею. — Ты опять меня не слушаешь? — устало произнёс мечник, закатив глаза и недовольно фыркнув. — Раф, ну я же тебе говор.. —он не успел договорить замечания в сторону вспыльчивого братца, ибо почувствовал на своих губах приятный привкус ежевики, исходящий от мягких губ Рафа, и в удивлении расширил бирюзовые глаза, не понимая, что происходит. Поцелуй получился неожиданным, резким, но таким мягким и чувственным, что остатки разума помахали ручкой обоим и ушли куда подальше, уступая место настоящим, искренним эмоциям и чувствам. Темперамент провёл шершавым языком по верхней губе мечника, после углубил поцелуй и тронул его язык, получая не менее страстный ответ. Леонардо не мог нормально дышать, поэтому в следующую секунду отпрянул от братца, окинув его полным шока взглядом, и уперся трехпалыми ладонями тому в пластрон. Его грудь часто поднималась, а внутри росло чувство волнения и беспокойства. Далеко не сразу он осознал, что произошло минутой ранее, но, поняв это, недовольно сощурился и ойкнул, чувствуя горячие губы саеносца на своей шее. Рафаэль прихватил губами бешено бьющуюся жилку на шее мечника и, прикусив губами нежную кожу, оставил после себя ярко-красную отметину. Приятно было осознавать, что этот скромный и непреклонный в решениях лидер скоро станет его родным существом, который даже не задумывался о близких отношениях между ним и темпераментным братцем. — Ч-что..ты делаешь? — запнувшись на полуслове, задал вопрос Леонардо и даже огорченно выдохнул, понимая, что эта сладкая пытка закончилась. Однако, он мысленно себя ругал за такую слабость и невнимательность. — Меньше знаешь — крепче спишь, бесстрашный. — ехидно повторил Рафаэль, расплывшись в хитрой улыбке и вновь затянув своего лидера в долгий и требовательный поцелуй.