Моя (не)идеальная жизнь: Превратности судьбы

      С того злополучного задания в Колумбии прошло чуть больше месяца, поэтому помимо очередного печального опыта работы с Маской, у меня прибавилось ещё шесть выполненных заданий с ним же и две ночные встречи с рыжим. Вот последнее пришлось очень кстати, так как без них я бы уже придушил своего «напарника», который абсолютно всегда и во всём умудрялся косячить! К примеру, сегодня, вроде простой заказ на убийство одного финансового брокера, имеющего подпольный бизнес по сбыту оружия, и всё что требовалось от Тоби, так это вывести нашу цель на улицу, прямо под выстрел моей снайперской винтовки.       Я лежал на крыше через несколько зданий и напрягал дальномер, чтобы ничего не упустить. Пустяковое дело, буквально на десять минут, но мы провозились все тридцать! А почему? Потому что этот клоун решил разыграть обморок! Потом, когда я его изрядно потрепал, он кричал, что ему стало скучно и он просто хотел внести разнообразие в наши серые будни, но сначала я, если честно, испугался. Не за него, нет, а просто от того, что в нашей организации стало ещё на одного человека меньше. Всего увидеть просто нереально и мне показалось, что он упал замертво, как если бы его пристрелили, и, конечно же, я стал выискивать тонким дулом того, кто это сделал. Холодный расчет, никакой мести и эмоций, они пришли много позже, как откат от сильного напряжения, именно поэтому по возвращению в Италию я направился не в выделенную мне лабораторию, а прямо к Пейну.       Тот, кто легко мог снять с меня стресс, сейчас точно находился в известной мне резиденции Ватикана, а повод, чтобы появиться перед ним лично, вполне логичен — сдать отчет. Конечно, он не обрадуется, он вообще не умеет радоваться, но думаю по моему виду не сложно понять, что мне это необходимо. Да и вообще, он сказал, что к осени точно всё закончится, а это уже через шесть дней, и если меня снова отправят куда-нибудь подальше, то я просто рискую не успеть вернуться. Не хочу даже знать как буду продолжать жить без таких унизительных, но необходимых встреч, а ведь разработку новой взрывчатки я закончил, поэтому меня точно скоро отправят в свободное плавание. Не совсем свободное, конечно, ведь я теперь привязан к Тоби, точней он ко мне, да и на плавание это вряд ли станет похоже, скорей прыжки со штангой с трамплина. Полная беспросветная жопа.       — Входи. — Короткое приглашение заставило быстро выдохнуть и выпрямиться, прежде чем открыть дверь и переступить порог. Ничего плохого не случилось, это всего лишь моя паранойя сегодня на задании разыгралась, поэтому не стоит корчить из себя слабенького доходягу, я же не девчонка, чтобы истерики на ровном месте устраивать. Подумаешь, испугался, что напарник помер, с кем не бывает в нашей-то организации? — Ты сегодня рано. — Это даже и не вопрос, а констатация факта, и со временем я привык оправдываться мысленно, а не вслух.       — Отчет, да. — Он не оторвал взгляд от очередной стопки бумаг, пробегая глазами по строчкам и ставя внизу аккуратную, но такую острую подпись. Не смотрит, не слушает, не замечает, и всё это на самом деле чушь. Лениво двинувшись к столу, так и не дождавшись приглашения подойти ближе, я с каждым шагом испытывал всё большее опустошение, словно ноги наливались свинцом, и вся энергия вытекала сквозь поры. Сейчас мне больше всего хочется, чтобы он просто коснулся меня, сказал очередную нелицеприятную правду и выбил всё дерьмо из моей головы. Для кого-то такие отношения наркотик, а для меня — вытрезвитель. Докатился.       — Опять проблемы? — Опять? Да, каюсь, я каждую нашу встречу рассказываю какой кретин у меня в напарниках и прошу позволить работать мне одному, но не обязательно же так в лоб говорить об этом?       — Не больше, но и не меньше обычного, хм. — Неопределенно пожав плечами, я положил отчет на стол и продолжил стоять на месте, ожидая когда же рыжий всё-таки посмотрит на меня.       Раньше мне казалось, что слова важны, а тишина это нечто инородное, поэтому я всегда и много говорил по делу или нет, неважно. Время меняет нас, точней оно меняет наше восприятие, хотя есть ли разница между этими понятиями? Сейчас я предпочитаю больше молчать, а сотрясать воздух пустыми словами мне уже абсолютно не хочется, вероятно поэтому меня так раздражает Тоби. Маска, словно отражение в кривом зеркале меня прошлого, излишне эмоциональный, болтливый и прилипчивый, будто все мои отличительные черты гипертрофировали и возвели в ранг абсурда. С Пейном всё проще, мне не нужно притворяться, да мне даже говорить ничего не нужно, он всё знает, не осуждает и дает то, что мне нужно. Его методы странные, а правда, которую он заставляет меня принять, абсолютно мне не по вкусу, как горькая пилюля, но мне так даже лучше. Чем больнее мне сейчас, тем легче станет после.       За всеми этими рассуждениями я неосознанно успокоился и инцидент, произошедший на задании, остался где-то далеко, как абсолютно незначительный факт. Не сводя глаз с рыжих волос я двинулся в сторону, обходя стол, полагая, что если моё поведение неприемлемо, то хозяин кабинета сообщит мне об этом. Италия прекрасная страна для спокойной, но яркой жизни, какой парадокс, что здесь появилась первая в мире мафия, в классическом её понимании. Солнце едва коснулось гладкой кожи пирсингованного, оставляя её такой же холодной по оттенку, а вот я сильно загорел, до неприличия шоколадный оттенок вступал в контраст, когда я, оказавшись справа, протянул руку, чтобы лишь дотронуться до Пейна. Пальцы так и не коснулись чужой кожи, будто я мог этим его запачкать, но рыжий всё же отложил ручку.       — Я не обращу внимания на такую вольность, но на этом лучше остановиться, Дейдара. — Он смотрел на дверь, прямо, даже не скосив взгляд в мою сторону. Страх и паника заполнили грудную клетку далеко не потому, что кто-то мог сейчас войти. Он не выказал ни малейшей эмоции и тон его голоса никак не поменялся, но почему тогда мне кажется, что речь идет далеко не о том, что происходит здесь и сейчас? — Я надеюсь, ты правильно понимаешь меня? — Предчувствие, эмпатия, дар предвидения? Как человек понимает, что сейчас ему скажут что-то плохое, даже если разговор начат как обычно? Всё случится вот так? Никакого последнего раза, красивой точки?       — Всё, да? — только и смог спросить я.       — Подготовь свои вещи, завтра вы вместе с Тоби покинете Италию. — Да, это всё. Без подготовки, чисто по факту. Шок сковывал мысли, и только одна билась в истерике в пустой голове — «я не хочу». Может я что-то не так понял?       — Но ведь до сентября…       — Завтра, Дейдара. — Так. Нужно просто взять себя в руки, и это кажется подвигом в данной ситуации. Пусть завтра, но ведь как не банально это звучит, завтра наступит только завтра!       — А сегодня, м? — Мозг сдал все свои обязанности и отключился до лучших времен, полностью снимая с себя ответственность, но ждать его возвращения я не мог. Мне нужно знать здесь и сейчас. Лихорадочно бегающий взгляд наконец нашёл на чем задержаться, облюбовав «колючую проволоку» на шее Пейна.       — Сегодня вечером мне необходимо присутствовать в Сан-Карло, это займет много времени. — Да плевать мне сколько времени это займет! Я же с ума сойду в четырех стенах в одиночестве, как заключенный ожидающий смертной казни на рассвете! Мы же больше не будем вместе, вообще никак! Я даже вот так стоять рядом не смогу. Ничего больше не смогу!       — Можно мне тоже, м? — Я никогда прежде не просил Пейна брать меня с собой на деловые мероприятия, возможно именно это заставило его на секунду прикрыть веки, а затем всё-таки повернуться ко мне.       — Это оперный театр, Дейдара. Тебе там будет скучно. — Я поджал губы и посмотрел в огромное окно, прямо на бескрайнее светло-голубое небо. Оно везде, и с моей позиции не видна даже крона высоких деревьев, словно я в высокой башне. Я не слабый! Я уже давно готов к такому исходу, Пейн меня предупреждал, поэтому мои просьбы бесполезны. Я бесполезный. — Посмотри на меня. — Запястье крепко сжали чужие пальцы, вытягивая меня из режима самобичевания, а ведь я ничего не говорил вслух. — Больше никаких сессий. — Эти слова он произнес глядя точно мне в глаза, высекая их в памяти, чтобы я ни на что не рассчитывал. А я едва заметно кивнул, пытаясь прочитать в его взгляде, понимает ли он, что мне сейчас чертовски больно. — Если ты всё ещё хочешь пойти, то в восемь часов у главного входа. — Запястье ещё ощущало чужие прикосновения, хотя рыжий уже давно убрал руку.       — Хорошо, хм. — Ты же читаешь меня как книгу, так прикоснись ко мне нормально! Обними, поцелуй, мать твою, на прощание, чтобы я не чувствовал себя так! Я же не много прошу! Или позволь мне сделать это. Пожалуйста. Я не хочу потом жалеть.       — Займись вещами. — Пэйн просто отвернулся, снова беря ненавистную ручку и придвигая ближе уже другую папку с документами.       — А если вдруг с Тоби что-нибудь…       — Закрой дверь с другой стороны, Дейдара, не испытывай судьбу.       Прямой приказ от руководства никто не смел игнорировать, и я не исключение. Не оборачиваясь, смотреть всё равно не на что, не ожидая, что меня окликнут, я пересек кабинет и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь. Он не дал мне никаких обещаний на возобновление наших встреч, даже если я избавлюсь от засланца Мадары. Но он никогда мне ничего не обещал. Однако, он мог бы нормально со мной попрощаться! Вот только если у него нет эмоций, что для него норма? Я больше не вхожу в круг тех, к чьим эмоциям он прислушивается. Точней я никогда нормально и не был в этом круге, просто мне перепадали крохи его заботы. Заботы? А разве это не эмоция? Ничего не понимаю, но от холодного душа я сейчас точно не откажусь. Дерьмовый день!       Собрать свои вещи, как много в этой фразе, и как мало, оказалось, у меня есть по факту. Взрывчатка нескольких видов, Клайд и небольшая спортивная сумка со всякой мелочевкой и витаминами, которыми меня регулярно снабжал рыжий. Даже сменной одежды практически нет, вещи вообще имеют свойство слишком быстро портиться, если оказываются в моём пользовании. Видимо это правило распространяется ещё и на людей. Объяснить пернатому что мы снова переезжаем оказалось невозможно, он, последние пару месяцев, всегда раздражен и я начинал задумываться о том, не настало ли то время, когда ему пора заводить себе пару? Ворон в этом плане очень щепетилен, выбирает раз и навсегда, поэтому просто купить ему самку может оказаться плохой затеей. А может он уже нашел себе кого-то? Черт, а что если это не в Италии произошло, поэтому он и стал такой нервный? Приглядевшись к невыносимому альбиносу внимательней, я не обнаружил у него явных намеков на депрессию, а именно самостоятельно вырванных перьев из хвоста или разбитого клюва.       — Не повезло тебе с хозяином, хм. — Получив громкое карканье в ответ, я ухмыльнулся и полез в сумку за печеньем Клайда. — Представляю, как ты завтра взбесишься от шлейки, на которую я тебя посажу, да. — Покупать очередную клетку не хотелось, так как мне обещали чартерный рейс без досмотра, это конечно если планы не поменялись. Вдруг теперь из-за моей ненадобности такая «привилегия» испарится? И когда я уже займусь вертолетом?       Простой костюм тройка из ближайшего магазина сидел не так хорошо, как пошитый на заказ, но меня подобное мало волновало. Никто не предупреждал о дресс-коде, но отчего-то мне казалось, что уточнение про оперу и дела там, не могло оказаться случайным. Мне не нравится носить костюмы, они словно обязывают к чему-то, например, держать спину ровно, не позволять себе лишних движений и громкого смеха. Это слишком по-серьезному, что ли. Оплатив покупку наличкой, я решил не переодеваться назад, чтобы хоть немного освоиться в новых тряпках, ведь до приезда такси оставалось ещё около часа.       Забросив свои вещи в лабораторию, где дежурный охранник на входе проводил меня уж слишком внимательным взглядом, я не удержался и взял с собой несколько маленьких шариков взрывчатки. Ну не тяготею я к огнестрельному оружию, какое-то оно бездушное, как роботы, точно выполняющие предписание программы, никакого полета для творчества. С взрывами слишком много переменных, которые всегда оставляют некую изюминку, риск, даря адреналиновую дозу и пробуждая самые дикие фантазии. Но сумки с глиной я не могу взять с собой, а вот пистолет сзади за поясом, хоть и давил на поясницу, доставляя дискомфорт при ходьбе, но оставался незаметным.       Отражение в зеркале выглядело не броско, может даже невзрачно, и даже расстегнув пиджак и запустив руки в карманы брюк, я не мог придать своему виду больше непринужденности. Может стоило потратиться в дорогом бутике и добавить к покупке ещё хотя бы пару нулей?       — Черт, думаю как девка перед свиданием, да! — Прошипев несколько ругательных слов, я скривился, отчего мой вид стал ещё более комичным. — Соберись, Дейдара, хм. Ты идешь на работу, да. — Размяв плечи, я резко выхватил пистолет, больно проехавшись дулом прямо по позвонкам. — Сука, да! А в кино всё так правдоподобно, хм. — Держась свободной рукой за больную поясницу, я захохотал так громко, что звонкое эхо резануло по перепонкам. Ну серьезно, я всё это делал перед зеркалом, поэтому мой вид мог претендовать на Оскар в номинации: «самая комедийная роль года».       Пистолет всё равно пришлось отправить назад, так как больше он никуда не мог спрятаться, но я надеялся, что он мне и не пригодится. Авантюра с оперой затевалась только для того, чтобы остаться с Пейном, когда у него появится «свободное» время. Конечно он занят всегда, но он не послал меня, а значит шанс есть. И что ему мешало просто переспать со мной? Для чего все эти игры?       Десять минут ожидания показались несколькими часами, и зачем таксист так сильно гнал? Если бы я не знал, что здание за моей спиной является оперным театром, я бы никогда так не подумал. Обычное, непримечательное, да и рядом натыканы другие «дома», что вообще не выделяло Сан-Карло на общем фоне. Люди подъезжали, выходили и не ожидая никого проходили сразу внутрь, а я как дурак стоял в одиночестве, привлекая ненужное мне внимание. Про сигареты я даже не подумал, когда собирался, зато зажигалку умудрился взять. Спрашивается, зачем?       «Травиата». Название сегодняшнего представления мне не говорило совсем ни о чем, так же как и главная исполнительница, но судя по некоторым фразам от других гостей, что я невольно слышал, опера очень многообещающая. А что если он вообще не придет, потому что у него планы поменялись? От этих мыслей мобильный сам скользнул в руку, но дисплей показал лишь одну минуту девятого, никаких дополнительных оповещений нет, а написать самому у меня пока не хватало духа. Хлопок очередной дверцы автомобиля почему-то выделился среди прочих, и сердце радостно ускорило пульс ещё до того как я переключился с телефона на улицу.       Смолисто черный костюм подчеркивал глубокий темно-синий цвет рубашки, дополняемой бордовым галстуком. Дорого, солидно и со вкусом, но я совсем не подхожу к этому комплекту, а вот та, кто вложила свою ладонь в протянутую руку Пейна и выпорхнула наружу из машины, расставила все точки над i. Конан выглядела такой утонченной, но по-стервозному холодной, что и мысли не могло возникнуть у кого бы то ни было, что на неё можно пялиться. Королева, от макушки идеально уложенных волос, в которых запутался бордовый бутон розы, до кончика шпилек, такого же черного цвета, что и костюм Пейна. Её длинное темно-синее платье упало шлейфом прямо на дорогу, но она и бровью не повела, позволяя своему спутнику набросить на оголенные плечи прозрачную накидку.       Когда я решил что имею хоть какое-то право что-то требовать или ждать от рыжего? Вероятно тогда, когда он сказал, что на время сессий я принадлежу ему. А вот хрен, всё не так, никаких разрывов шаблонов, ответы всегда оставались на поверхности. Убраться бы отсюда как можно дальше, но они меня видят. Зачем ты привёл её сюда? Показать мне? Унизить?       — Добрый вечер, хм. — Щека дернулась в попытке вытянуть улыбку, но у неё ничего не вышло.       — Добрый. — Пейн хоть и ответил, но ни на секунду не задержался, двигаясь вместе со спутницей, что одарила меня едва заметным кивком в знак приветствия, прямо к входу.       — «Травиата»? — Конан говорила тихо, но я шел практически наступая на шлейф платья, поэтому отчетливо слышал её голос. Она не удивилась, увидев меня, значит её предупредили, в отличие от меня. — Подходящий выбор. — Комментировать высказывание никто не стал.       Нас пропустили без вопросов и проверки билетов, но я слишком ушел в себя, чтобы заметить хоть что-то из интерьера холла. И какой смысл в том, чтобы разрешать мне сюда приходить? До мерзкого неприятно. Оказывается, в зале все уже расселись по местам и только нас ожидали. Точней не конкретно нас, а тех, кто займет королевское ложе. Сам зал не отличался большой площадью, но он компенсировал это пятью этажами балконных ложе, центральное из которых и являлось королевским. Два места с дорогой обивкой спереди и два места гораздо более простые в исполнении, чуть сзади и сбоку. Запах тяжелый и спертый, отчего мне даже пришлось ослабить узел галстука едва мы вошли в наше «помещение». Все без исключения смотрели не на сцену, а на нас, и если Пейн совместно с Конан никак на это не реагировали, меня почему-то бросило в пот. Я не похож на рыбу в аквариуме или забавную зверушку в зоопарке, так какого черта все уставились?       Свет потух и через несколько мгновений тяжелый занавес обнажил сцену, с забавными декорациями в стиле девятнадцатого века, что словно вытекали из общего интерьера зала прямо на сцену, являясь его продолжением. Через пять минут после начала я окончательно уверовал в своё желание покинуть это заведение. Приход сюда это явная ошибка. Всё повествование идет на итальянском, который я знаю не настолько хорошо, чтобы понимать, о чем поется, когда слышны лишь гласные звуки! Сколько должна идти эта пытка?       Женщина с мощным бюстом, но в таком провокационном наряде, что это казалось странным, сначала находилась одна, а потом к ней присоединялось всё больше и больше мужчин. С каждым новым представителем на сцене её прическа трепалась всё сильней, от слишком быстрых перемещений и движений, и её голос звучал всё более отрывисто, даже надрывно. Проститутка? Это шутка такая? Иногда угадывались слова благодарности за проведенное время, и меня просто стало подташнивать. Подходящий выбор, да? Или правильный выбор? Как там сказала Конан?       Первый порыв — встать и уйти, ничего не объясняя, вызвать такси и дождаться завтра где-нибудь подальше Ватиканской резиденции Пэйна, чтобы лишить себя соблазна выяснить причину такого отношения ко мне. Я вроде повода не давал, а моё прошлое никогда его не волновало. Во всяком случае раньше. Вжавшись в спинку стула, я испытал новый виток саднящей боли от пистолета, что так и остался за поясом сзади. Ненавижу. Всех и каждого. Никогда и никому больше не поверю. Опрометчиво сев со стороны Пэйна, я мог видеть только спинку его кресла, а вот точеный профиль синеволосой, что с нескрываемой грустью смотрела на сцену, прекрасно обозревался с моего места. И где же ликование и злорадство? Откуда эта вселенская тоска на её лице? Что не так с этой бабой? Пусть Пейн её не любит, но он ей и не врет, не играет на её чувствах, так чего она строит из себя мученицу?       Первый акт закончился спустя минут тридцать после начала, под громкие аплодисменты и мою головную боль. Момент с цветком очень уж пришелся по вкусу Конан, которая даже чуть склонила голову к плечу в своей отстраненной меланхоличной манере. И ведь уже не пересядешь, а пялиться на неё практически всё представление то ещё удовольствие. Но я не виноват, что на сцене всё настолько непонятно, что реакция синеволосой оказалась куда интересней.       — Я скоро вернусь. — Едва занавес закрылся, как Пейн тут же поднялся, ещё до того как свет в зале зажегся. Я успел даже привстать, но он лишь хлопнул меня по плечу, явно давая понять, чтобы я остался здесь.       — Как тебе представление? — Конан нарушила молчание первой, обращаясь вроде как в никуда, но так как помимо неё тут находился и я, вопрос явно имел не риторический характер.       — Неоднозначно, хм. — С помощью телефона я убедился, что время едва перевалило за половину девятого и это весьма удручало, потому что как минимум придется отсидеть ещё один акт и надеяться что голова не лопнет.       — Итальянский не такой уж сложный. — А, то есть факт того, что мне просто может не нравиться эта тягомотина даже не рассматривается? Дело только в языке, и как я не дошел до этого! Может я такой дремучий, что не восхитился этой классикой? Или такой тупой, что не понял глубинный смысл истории про проститутку с цветочком? — Держи. — Она развернулась, протягивая мне тонкую брошюрку с витиеватой надписью «Травиата». Признаться честно, я даже немного споткнулся в своих мыслях и, нахмурившись, принял программку, которую цепкая рука не поспешила выпустить. — Когда ты уезжаешь? — Холодный янтарь её глаз прожег меня насквозь. Она всё знает!       — Как только освобожусь, хм. — Растягивая губы в улыбке, я чуть натянул бумагу на себя, но она словно этого не заметила. Хладнокровная стерва.       — И когда это случится? — Что такое, неужели я помешал твоим планам? Прости, но мои тоже затухли, как сырой фитиль на динамите. Неужели Пейн не сообщил ей? Хотя он и мне точного времени не говорил.       — Сразу после этого, да. — Я взглядом указал на программку, что так и осталась сжатой с двух сторон нами. Черт! Зачем я соврал? Язык работает вперед мозга, нужно остыть и взять себя в руки. Дурак, Дейдара, какой же ты дурак!       — Вот как. — Она кивнула своим мыслям и наконец перестала держать эту чертову бумажку, которую я даже не просил! — Куда отправитесь? — Мысленно скривившись от того, что она теперь обращается ко мне, вместе со связкой в виде Тоби, я уткнулся в брошюру.       — Сюрприз, да. — Даже если бы и знал, то явно не стал бы разглашать место нашей с Маской базы. По факту мне абсолютно наплевать, что он выбрал, если меня что-то не устроит я всегда могу сменить наши планы, поэтому в этом выборе я положился на него. Зря наверное, но не сейчас же об этом думать?       — В Акацуки не любят сюрпризов, Дейдара. — В Акацуки вообще ничего не любят. Более того, никто никого не любит. Мы все вроде как в одной лодке, движемся к одному острову, но не в восторге от соседства друг с другом.       — Тоби для меня обещал сюрприз, и думаю, он уже всё согласовал, да. — Пояснить всё же стоило, а то в её голову ещё взбредет дурная мысль, что я её не уважаю и поэтому хамлю. Хамить даме своего босса, которая по совместительству его правая рука и отменный убийца, это нонсенс. А вот язвить, в самый раз.       — Снова плывешь по течению? — Достала! Иди что ли тоже прогуляйся! Тебя вообще не касается моя жизнь, ведь главное, чтобы я вовремя и четко выполнял приказы.       — Я хотя бы умею плавать, да. — Ты вот вообще на дно пошла бы топориком, сидишь тут ледяная королева без королевства! Бесит!       — Ты слишком юн, чтобы понять, по какой скользкой дорожке гуляешь. — При этой фразе уже присутствовал рыжий, хотя может он даже застал мою реплику, уж слишком хорошо здесь оказались смазаны петли на дверях. Я снова хотел огрызнуться, но проходящий мимо Пейн коснулся моей макушки всего на секунду и я тут же упустил очень едкий ответ, что так хорошо вписался в наш диалог. Она видела это? Или пирсингованный просто рукавом задел мои волосы?       Свет снова потух, и в зале стало очень тихо. Второй акт начинался.